Случаются в жизни такие события, которые действуют на нас как волшебный пинок от Питер Пена. Раз – и ты летишь из окна, даже, если у тебя не было крыльев прежде. Наверное, тот злополучный день, когда Рона и Мэтт встретились у хостела стал именно этим пинком. Иначе откуда у этой побитой серой мышки образовалось столько сил? Провалялась с простудой, поскулила, а потом резко встала на ноги и пошла вперед. Кажется, за неделю она сделала столько работы, сколько не успела за всё время приезда брата в Бостон.
День за днем Рона укладывала заново китайскую стену своего спокойствия. Пока на телефоне не образовался входящий от Луизы. Она решила не брать. Принципиально. Но смс, последовавшая следом за пятью пропущенными заставила её отреагиривать.
Рона! Немедленно возьми трубку! Мэтт приезжал. Нам надо срочно поговорить!
Тук-тук-тук. Думаете, любопытство не двигатель прогресса? Черта с два. Теперь её мысли полностью охватил вопрос, что брату понадобилось от Луизы и почему она снова паникует? Догадки терзали даже обозленное сердце и спустя пару часов сомнений, Рона шлет смс в ответ.
Так тому и быть. И вот она уже на том самом пороге, куда казалось бы недавно, её нога ступать не собиралась. Прелестно.
- Маам, я дома. – С порога, кинув рюкзак с вещами на журнальный столик, Рона решает не раздеваться, чтобы не задерживаться долго. Сухо и по делу, пожалуйста.
Но... ДЭВИДСОНЫ, так не могут. Поэтому, Луиза целиком и полностью принадлежала к этой семейке, хоть узы были и не кровными.
- Рона!! – Вопль Луизы из кухни поражал патетикой с первых его аккордов. Ру закатывает глаза и видит, как беспокойная наседка вылетает с перемазанными мукой руками. – Слава небесам, я думала, что никогда до тебя не дозвонюсь! – Вместо привет, как дела и морали – разом. Значит, есть что-то, что беспокоит её больше, чем прошлая обида. Более того, глаза Луизы горят пожаром желания вылить поток информации, так что Рону пихают в спину прямиком на кухню. – Сядь.
- Мам, я спешу.
- Садись! Поверь, ты скажешь мне спасибо после того, что я тебе расскажу.
- Спасибо сразу, и можно быстрее? Я, правда, очень спешу.
Луиза возвращается к стряпне, поджимая губы. – Рона, нам нужно серьезно поговорить. У Мэттью проблемы. – Она не смотрит на дочь, начинает интенсивно мешать тесто и очень раздражает лишней шелухой образов.
- Проблемы? О чем ты? – Вяло, Рона опирается локтями о стол, упорно не намереваясь снимать куртку.
- Разденься, ты же в доме! – Луиза отставляет миску, сует руки под кран и начинает метаться, чтобы сделать чай.
- Мам, я не успею попить чай, я спешу.
Слышится грохот. Луиза резко разворачивается, на её лице тень обиды. Началось.
- Как тебе не стыдно? Ты сбежала из дома, не давала о себе знать! Мы с Мэттом чуть головы себе не свернули, чтобы найти! – Пелена слез на глазах – ничего хорошего для уставшей головы. Только этого сейчас и не хватало. Рона звучно выдыхает и тянет собачку на молнии – Я оставлю тебе адрес, я ждала пока окончательно устроюсь, мам... – Когда Луиза видит, что дочь раздевается, её резко отпускает, она шнеркает носом и хватает кружку вновь. – Ты просто не понимаешь... – Одна эмоция быстро сменяется другой, женщина выглядывает в дверной проем, чтобы убедиться, что Майкла нет поблизости, а потом пикирует на стол рядом. Ставит чашку, хватает за руки – Доченька... – Роне отчаянно хочется закатить глаза снова, но сердце ускоряется, предчувствуя беду. – Что случилось, мама? Что? – Она вопросительно качает головой и мысленно хапает воздуха про запас.
- Деточка моя, как же ты выросла...
- мам!
- Рона...
- Мама!
- Господи, ну не знаю я, как начать... – Луиза убирает руки и отворачивается. Это бесконечный концерт, он может продолжаться вечно. Вечный катарсис.
- Мама, начни с начала. – И вот тут Рона поняла, что сделала фатальную ошибку.
- Я готовила ужин твоему отцу, - Она называла Майкла отцом, и если ей было так легче, Рона никогда не протестовала. – И тут пришел Мэтти... ох, детка, он... он был так подавлен. Так...
Тук-тук-тук. Сердце набирает ход. Рона неловко ерзает на стуле и уже думает, что приехать сюда было плохой затеей. Может, ей лучше было не знать?
- Рона. Девочка... – Луиза снова хватает руки, и если бы не следующие слова, Рона бы не сдержалась от порыва – Он любит тебя. Представляешь? – Глаза Ру медленно но верно набирают в диаметре. – Не как сестру. Детка... Бедный мальчик. – На глаза Луизы наворачиваются слёзы, она начинает всхлипывать, и терпению приходит конец. Это тук-тук-тук всегда брало верх. Рона выдергивает свои руки и резко поднимается со стула. – Это всё, что ты хотела сказать? – Голос. Сто ледовитых океанов мира!
- Ты... знала? – Луиза стирает слезы и вскакивает тоже. – Ты знала и ничего не сказала мне?
- Да, мама, я знала. Это всё, что он.. сказал? – Идет в коридор. Луиза, конечно, следом. Рона замирает, когда ждет ответа, потому что боится кое-чего еще.
- Да! Он мучается!
- Мне заплакать? – Рона Дэвидсон, приятно познакомиться, вы же никогда не видели её в условиях дома. – Мам, он взрослый парень, он справится, это бред и я не хочу говорить на эту тему больше никогда. Я заберу кое-что из вещей.
На вид, рона может показаться спокойной. Максимум – раздраженной для Луизы, которая все равно семенит следом и не отстает ни на шаг. Но, знаете, внешний вид бывает так обманчив.
- Кого я вырастила! – Луиза оказывается в комнате вместе с Роной и нависает над ней в дверном проеме, явно не намеренная исчезать. – Бесчувственного монстренка, не иначе! Это же... это же беда! Нужно что-то делать! – Как интересно. Если сказать ей, что чувства брата взаимны, она поднимет панику в три раза больше этой, но все равно пытается подвести к немыслимому.
- Мне пронзить свое монстроидное сердце стрелой амура? – Рона держится молодцом. Открывает шкаф, достает старую большую коробку из под обуви и высыпает содержимое из тетрадок со времен университета на кровать.
- Так вот почему ты уехала! – Луизу осеняет. Ответ не верный, но для начала подходит.
- Именно. – Рона оставляет коробку на кровати и начинает собирать какие-то мелочи по стеллажам. Открывает шкафчики, шуршит листками.
- Но... это же жестоко. Ему больно, Рона! – Она не отцепится. Рона знает. Знает и поэтому держится отстраненно, просеивая её стенания как муку.
- К сожалению, это лучшее, что я могу сделать. Придумаешь вариант получше, звони, - Наконец, она закрывает коробку крышкой, прижимает к себе – Мне пора. Прости, я обещаю, я зайду еще и мы поговорим. Подходит к Луизе, целует её в лоб. Та снова начинает плакать и следует тенью до само двери, где громко всхлипывает вслед.
Всё.
Шум города сменяет голос Луизы и на миг может показаться, что Рона выдыхает, но увы. Увы и ах, она только начинает загораться.
Чем, спросите вы?
Я УБЬЮ ТЕБЯ МЭТТ!!!
Дальнейший маршурт её лежал по адресу, которого лично Ру еще не знала. Черт...
- Алло, мам, ты не скажешь мне, где теперь живет наш Ромео? – Она злая. Очень злая.
- Ты хочешь ехать к нему???? – Луиза как всегда делает все, кроме того, чтобы ответить на поставленный вопрос, но Рона слишком привыкла, чтобы беситься. К тому же, главный объект её ненависти сейчас носил кучерявые светлые волосы. И ему пиздец.
- Мама, просто назови мне адрес.
- Небеса! Только не говори ему, что я рассказала тебе, молю!
- Мам, я и без тебя знала, я еду не за этим, мне все равно, что он тут тебе наплел. – Луиза коротко сообщает адрес и начинает всхлипывать опять.
- Деточки мои... Если ты сделаешь ему больно...Ох, я же вырастила вас!
- Я уже сделала, мам. Успокойся. Я еще заеду. До связи. – Клац на сброс. Вдоооох.
Чертовы пробки заставили её перетереть в голове все варианты реплик, которые можно сказать этому мерзавцу. Это что месть? Или снова море агнста? Но причем тут её мать и теперь её вечные стенания? Зачем? Кто, черт возьми, просил его лезть?!
Уже у самого дома на неё нападает страх. Ру с коробкой мнется у входа, но ярость всегда побеждает. Невысказанные эмоции не могут оставаться внутри. Ей надо. Ему. Сказать.
Звонок в двери. Ожидание хуже ада. Поверьте. Дверца открывается и... Знакомьтесь, Рона Дэвидсон в условиях гнева. Кондиций много. Бревно снова удивляет.
- Привет, братец! – Она улыбается. Вы не поверите, но на её лице широченная улыбка, полная какого-то изощренного садизма, не передать словами. Захлопывает за собою двери, странно, стены не рухнули? – Как жизнь? – Шаг вперед, обходит его фигуру и спотыкается о... собаку?! – Оооо, - Волосатое чудовище наивно кидается к ногам постороннего человека. – Собачку завел? Упиваешься болью? Бедный... – Рона оглядывается, желчь, вот что обволакивает её ограны. Жеееелчь. Вот же козел! – Фу! – Фыркает на пса – Странно, что он не пытается меня загрызть. Такой же жертвенник как и его хозяин. Отличный выбор, кстати, лабрадоры такие же тупые и бестолковые, как ты. – Поверьте, это только начало. Рона залетает дальше. Она видит квартиру впервые. Кидает коробку на какой-то стол. Ждет, когда брат появится в комнате и начинает ИГРАТЬ. – Хорошо устроился. Уютно. – Оборачивается, складывая руки на груди. – Хочешь спросить зачем я пришла? – Бровь ползет вверх. Да что уж, зря мы так плевались в сторону её актерских способностей. – Сюрприззз. – Улыбается. Подходит к коробке, крышку нафиг. – Я принесла вот, ты забыл, - На столик рядком начинают выстраиваться памятные вещи. – Фоторамка, ты подарил её мне на тринадцатый день рождения, когда хотел подмазаться. Думал, что я девочка-девочка и буду пищать от восторга от розового цвета... – Смотрит на фотографию. На ней они с Мэттом играют в приставку, - Кстати, это фото сделала Луиза! – Воскликает, сотрясая предметом и ставит его лицом к Мэтти – Помнишь? Таак, что у нас тут? Оооооо! – Еще один предмет появляется в её руках. – Заколка. День благодарения. – Рона оглядывается – Розовая. Так ни разу и не надела. – Улыбается шире, кладет рядом – Еще... о! Диск! Сборник классической музыки. Четырнадцатый день рождения. Я помню, как ты поругался с Майклом, потому что украл у него денег, которых тебе не хватало, - Кладет рядом. От чего-то старается пролистнуть это воспоминание быстрее. – Так. У нас тут еще... – Читает по буквам – Личный дневник для девочек. – Такие были модными в это время и в этом возрасте – Что-то мне подсказывает, что эта хрень куплена с подачи Луизы. Иначе ты меня сильно разочаруешь. – Кладет рядом. – Дату не помню, кстати, может окончание учебного семестра? – Опять в коробку. – Еще есть сережки, пластинка Фрэнка Синатры, набор для рисования, чашка!, шкатулочка для украшений, которые я с роду не ношу, упаковка жвачек Love is, я не съела ни одной, хочешь? – Гремит, ковыряется, сыплет словами. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Еще немного осталось. Еще немного... Она тянет какую-то фигурку, но так выскальзывает из пальцев.
Пуф. Силы кончаются на моменте, когда суетливая собака, отбежавшая на время в угол комнаты, видит летящую фигуру человека-паука, и с нескрываемым восторгом несется к столику, врезается в угол и... Коробка с остатками сувениров с грохотом летит под ноги. Повисает тяжелая тишина, которую нарушает, разве что, громкое дыхание нового пса, который кстати, уже счастливый и с добычей крутится у ног Роны, изрядно добавляя масла в полыхающее пламя её истерики. Тук-тук-тук. – Да отстань же ты, чудовище волосатое! – На лабрадора, но тому хоть бы хны, так что, получать будет Мэтти.
Рона резко отрывается от стола и поворачивается к брату лицом. Глаза в глаза. Она будто бы очень хочет прожечь в нем дыру. Может даже, она не будет такой огромной, как хотелась бы, но хоть что-то! Хоть часть её эмоций должна найти выхлоп, иначе она просто лопнет.
- Он очень похож на тебя. – Рона склоняет голову на бок. Её грудь часто-часто вздымается и, если честно, колени еле держат негодующее тело. И колет. Везде колет каким-то сумасшедшим онемением. – Откуда пепельница, ты куришь? – Ладошки начинает пробирать дрожью. Конечно, она заметила. Причем сразу, просто нужно было дождаться конца истерики. – И как? Пишешь мое имя на фильтре? – Злостьзлостьзлость. Шаг ближе. – Я знала, что ты эгоист, но, черт возьми, - Смеется! – Недооценила всю мощь! – Всплескивает руками – Представляешь, прихожу сегодня домой, а там смска от Луизы. Паника! Вопли! Рона, нам надо поговорить! – Кривляет мать, еще одни шаг ближе – У Мэтта проблемы. Я несусь через весь Бостон, полагая, что мой глупый братец, должно быть вскрыл вены от передозировки агнста, а там... Тебе хоть полегчало, Ромео??? Яда тебе мало оставила?! – Всё. Вот тут накрывает новой волной.
Рона подходит быстро. Звон пощечины довершает кульминацию её негодования, но на этом даже не конец. Вы представляете, как же её надо было разозлить!!! – Не прошло? Дурь в голове I mean– Еще раз. Больно. Со всей дури. И вовсе не из желания защитить себя, как тогда на полу. Неееет. Она злится. Она сейчас просто лопнет от злости! – Знаешь, я вернусь домой. Я передумала. Каждый день буду вставать и слушать нотации Луизы о том, как ты мучаешься! И думать, бедный Мэтти, он так страдает! И чувствовать себя бессердечной скотиной, которая разбила сердце этому герою-любовнику... – Спотыкается на слове, и снова улыбается, истерически. – Кстати, сколько их было? Твоих любовей ДО того как ты понял, что любишь? Десять? Двадцать? Так ты еще и сволочь, лгал женщинам, кобелина! Или не лгал? Что ты им говорил? – Клац. Третья пощечина. Не факт, что можно перестать считать! Лицо Роны к этому моменту, наверное уже приобрело багровый оттенок, и из громкого гомона она давно перешла на крик, который напугал собаку. Последняя, кстати, бросила человека-паука и издала что-то на подобии рыка. Отлично, она всегда мечтала, чтобы ей откусили ногу. – Что ты стоишь как пень!? Валить больше некуда!? Зачем ты выложил всё Луизе!? Зачем ты делаешь со мной всё это!? – Хватает за края одежды, сотрясая в воздухе. Истерика. Это истерика, Господа. Сышит, как собака рычит, да пусть хоть сожрет её теперь, она высказалась. Наконец-то, высказалась. ТОЧКА. А нет... - Я люблю тебя, ЛЮБЛЮ, ВАЛЕНОК, НО ТЫ ВЕДЕШЬ СЕБЯ КАК ТВОЯ СОБАКА!! All the time!!! - Звуки слюнявого чавканья сзади - приговор человеку-пауку и всему тому, что рыла в коробке носом псина. Вечный хаос и Мэтт смотрятся как никогда гармонично. Теперь точка.
А нет.
Она же собиралась ненавидеть его, помните?
Получилось плохо.
Ну и ладно.
- Подпись автора
D I F F E R E N T M I S S I O N , D I F F E R E N T S C H O O L
i got only one rule