Как быстро пролетают солнечные дни. Говорят, что дождь не может идти вечно, но ведь солнце тоже не вечное светило. Рано или поздно наступает ночь, или тяжелые тучи сгущаются над головой. И вдруг понимаешь – трудно дышать.
Не сказать, чтобы обратная дорога до Нового Орлеана была вдохновляющей. Трое в лодке, не считая плохого настроения Генри. Надо быть идиотом, чтобы не понять - что-то произошло. Но врядли у них был удобный момент, чтобы Кристиан мог сообщить о смене жизненных позиций. Еще неделю назад он, скорее всего (!), и не думал делать всякие там поползновения в сторону свой студентки, а сейчас оба два хранят в себе отпечатки того чудного утро, когда игры с огнем оправдали себя…
Но речь не о том. Чемоданы снова стоят по своим местам. Вещи разобраны, а куча домашнего задания щипает за зад в лице суровой реальности. Наверное, Рона могла бы сказать, что никогда в жизни пары не казались ей такими бесконечно долгими, и, в то же время, не проносились одним мигом. И как на зло, в первый день занятий под последней лекцией на стенде с расписанием стояла фамилии – Кауффман. Мало того, ровно в 6 вечера она должна была явиться к нему в кабинет…
Может, прогулять?
Грешная мыслишка пришла в голову. Спасаться бегством – привычное дело для Роны Стиллер. Для больной девочки с отклонениями по сем фазам. Забавно, думал ли об этом герр, когда признавался ей в любви? Нужно быть хреновЫм оптимистом, чтобы верить в чудесное исцеление. Рона не верила. В себя точно. Она знала, что сердце нашло успокоение, но тучи вернутся вновь, и кто знает, сможет ли наш прекрасный принц принять все причуды рыжей головы?
Страшно. Не то слово даже. Она простояла на улице около пятнадцати минут, пока шла перекличка, и представляла себе его лицо, когда на букве S обнаружит себя пустое место. Черт. Надо пойти.
- Извините, - Тихо, себе под ноги. Рона решила, что спрашивать разрешения войти глупо. Врядли Крис сочтет её опоздание за наглость, потому что весь вид Ру говорил о том, что коленки подкашиваются, а глаза ищут что-то, что убережет их от встречи с его.
Они не говорили толком после. И это её вина. Когда добрались до города, обстановка с Генри уже давила на виски. Рона спешно попрощалась и схватила такси. Выключила телефон. Да, она сделала именно это. Вы ждали иного?
Быстро перебирая ногами, Стиллер заняла свое место. Опустим лирику, да, всю пару она черкала что-то на бумажке и лишь пару раз глянула на Кауфмана, пытаясь обнаружить в нем своего преподавателя, но не того человека, чувства к которому могут вызвать демона внутри. Она не знала, как поведет себя больной мозг. Она всё думала о том, что если Генри отнесся к происходящему с негативом, то что будет, когда посторонние люди обнаружат подвох. Особенно ужасным было – разглядывать лица своих сокурсников. Джесси трепалась с Диланом и получила порцию бетонного сарказма Кристиана. Мелани сидела в твиттере. Каждый занимался своими делами, заставляя окунаться в атмосферу подростковой жизни. И чувство неправильности нахлынуло следом как постэффект долгого наблюдения. Когда время пары подошло к концу, возле Кауффманна собралась кучка энтузиастов, как это бывает, чтобы задать какие-то вопросы. Воспользовавшись моментом, Ру выскользнула из аудитории и потерялась в толпе. Она хотела дождаться его у кабинета. Но по вискам так стучало, что ноги выбрали противоположный путь. Несколько часов до шести показались адом. И, как вы понимаете, вопрос пойти или нет, имел место быть.
Стыдно.
Тяжелая, дубовая дверь кабинета появилась перед глазами туманным темным пятном. Рона помялась у ручки, то касаясь холодными пальцами, то отнимая и делая шаг назад. Итог – она все-таки решилась открыть. Иначе быть не могло.
- Добрый вечер… – Тихий голос, яркие кеды и глаза в глаза. Бывает очень тяжело укладывать по полочкам все, что произошло с тобой. Но, кажется, сегодня ей, действительно, есть о чем поговорить со своим психологом. И это очень важно. Ему нужно суметь не переключаться на личное.
Худое тельце проходит через комнату и немного обреченно кладет сумку на стул. Следом опускает себя в большое кресло-убийцу. Складывает руки на плоскую поверхность, сцепляя их в замок и поднимает глаза на профессора. – Ты злишься? – Нет, она не будет играть в ролевую игру. Они не чужие люди. Но на паре было тяжело. – Я... я не знала, как себя вести. - Глаза в глаза, и стол. - Я испугалась, Кристиан. Мне страшно. Брайтон не Флорида, да? - Маленькая и никчемная, она все таки находит в себе силы снова поднять голову. - Я не знала, как себя повести. - Руки соскальзывают со стола, а на щеках появляются... слёзы.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Никто не говорил, что будет легко. Так должны начинаться все попытки взять себя в руки в стрессовой ситуации. Следовало сделать глубокий вдох, абстрагироваться от собственного узкого взгляда на ситуацию и начать думать логически. Рона всегда страдала от отсутствия этой способности контролировать себя и бурю эмоций внутри. Легко поддавалась общественному давлению, как бы громко не кричала о своей индивидуальности яркой одеждой и волосами. Сама знала, что не является воплощением цельного человека со стержнем внутри, и, если честно, от этого осознания становилось еще хуже.
От вопроса “что делать мне?” к концу дня она медленно начала переходить к “что делаеть ему со мной?”, и да, вы правы, ничем хорошим это не пахло.
Маленькое, смешное тельце в огромном кресле могло вызывать самые различные эмоции. От жалости до разочарования, пожалуйста, шкала эмоций прямо перед вами, и Кристиан имел право замереть на любой отметине – она понимает. Пожалуй, до того смертельного мгновения, когда он встал и обошел вокруг стола, на плечи Ру давил только социум. Несмотря на то, что глаза провели целую пару в непосредственном контакте с силуэтом преподавателя, почему-то только теперь идеально сидящий, потрясающе красивый костюм господина впечатался в сознание.
Невольно Стиллер съежилась, точно бы сидела не на мягкой поверхности, а на электрическом стуле, который вот-вот подключат к питанию. С каждым миллиметром, что Кауффманн размеренным шагом приближался к ней, груз на плечах делался тяжелее.
Что же, смелости хватило ненадолго. Как только мужчина посмотрел в глаза, Рона тут же опустила голову, врезаясь взглядом в полоски на штанине. Его басистый голос сейчас отливал толикой необходимого успокоения, но вместо благодарности на Ру нахлынуло отчаяние. Взрослому, состоявшемуся человеку приходится возиться с её подростковым психозом – разве можно придумать нечто более ужасное?
От его сдержанного спокойствия пускать сопли моментально перехотелось. Уверенным движением Стиллер смахивает позорные пару слезинок, что вылезли наружу, но поднять голову кажется сейчас непосильной задачей. Сердечко начинает разгоняться, намного быстрее чем обычно, и вот она слышит привычную барабанную дробь по ушам от того, что Кристиан находится слишком близко. Этот фактор сталкивается с внутренним противоречием от проведенного дня, и нутро опять кружится в вихре разлада с самой собой. Ужасно.  Реагировать на Кауффманна даже сворачивая себе мозги сомнениями, но при этом продолжать культивировать политику абсурда… тот еще талант.
- Да что со мной станется… - Слетает с губ небрежно. Нотки сарказма и самоуничижения дали о себе знать.
По-видимому, кое-какие плоды его старания не нагнетать обстановку все же дали. Потому что пол минуты спустя, Рона шнеркает носом и негромко замечает. – Спасибо, что не сел на стол. Это сильно отвлекало бы меня от страданий. – Вы никогда не замечали, как часто люди перенимают манеру говорить от тех, с кем тесно общаются. Сегодня, впервые в жизни в Роне заговорил маленький Кристиан “здравствуйте, я не перестаю сдержанно шутить на пикантные моменты, даже когда все плохо” Кауффманн. Когда он впервые опустил свою пятую точку вот на этот самый стол, Рона влюбилась. Страшно подумать, что было бы сейчас, когда организм уже напечатал в себе определение посерьезней. И да, это маленькое замечание должно было навести герра на мысли о том, что несмотря на обстановку, внутри Стиллер ничего не изменилось. Она по прежнему может сойти с ума прямо по этим полосочкам на его костюме, что так идеально сидел, подчеркивая богоподобность её избранника. Худенькие плечи снова дрогнули. В очередной раз в глаза бросался резкий контраст между статным обликом Кристиана и подростковой шизофрении Стиллер. На нем – костюм, на ней – джинсовый боевой комплект, ну просто teenage dream.
В комнате повисла тишина. Пауза, которая образовалась потому, что ответ Роны по делу потерялся на стадии зарождения. Она откашлялась и подобрала болтающиеся внизу ноги под себя, позабыв о правилах приличия, и о том, что они находятся в кабинете, а не у себя дома. Осознание пришло мгновенно, испугавшись собственной распущенности, Стиллер тут же звучно ойкает и опускает ботинки обратно на пол, с тревогой взглянув на Кристиана, чтобы обнаружить там нечто вроде неодобрения, а то и брезгливого разочарования.
- Прости, - Вырывается невпопад, наверное, не стоило, если не хочешь услышать леденящую душу шутку от bounty. О, как же далеко этот огонек Флориды от её нынешнего состояния души. Воспользовавшись очередной паузой, в голову полезли новые мысли. Ей хотелось бы быть настолько храброй, чтобы прямо спросить, что делать дальше? В самом деле. Посещать эти дурацкие сеансы, как ни в чем не бывало, закрывая двери на замок, если вдруг наружу вырвется непроходящее желание прильнуть к своему психологу погреться. Делать отвлеченное лицо на паре, не выдавая себя искрами счастья, стоит взглядам двоих встретиться. Обходить стороной все общественные места, тайком выбираясь за территорию университета, чтобы побыть вместе. Писать потоки смешных смсок, подтрунивая над старичком. Может быть, и вовсе собрать чемоданы и переехать к нему, рассредотачиваясь у ворот, чтобы никто не узнал. Сколько еще? Сколько? Рона планировала остаться в магистратуре. Может, им стоило пожениться, чтобы все выглядело законно и прилично, насколько вообще мог бы выглядеть такой брак.
Что за чушь ты несешь?
Следом возникает желание обнять, буквально захлестывает с головой, но лишь на мгновение, Рона подается чуть вперед, но шум за дверью заставляет её опасливо оглянуться через плечо, как уличную побитую собачку, шугающуюся каждого шороха с поджатым хвостом. Это ли та жизнь, о которой мечтают девочки в её возрасте?
Брови сползаются в хмурой гримасе. Пальцы хватают завязки на капюшоне и начинают нервно теребить пластмассовый колпачок, демонстрируя яркий лак. Сплошные пятна нелепости. Она сама так нелепа в контексте этой ситуации. Губы открываются, чтобы сказать что-то еще, но вдруг, дверь с шумом распахивается, в кабинет влетает какой-то преподаватель со стопкой бумаг, спешно обращается к Кристиану и не сразу замечает нечто рыжее в кресле рядом. – Пардон, что прерываю твой сеанс медитации, но мне надо, чтобы ты расписался на кое-каких бумагах. – мистер Алан Беннет собственной персоны кидает стопку на стол и расплывается в широкой улыбке, адресованной Кауффманну – Не волнуйся, я не буду оформлять на тебя кредит, просто журнал по технике безопасности. Тебе подержать на весу, не дай Бог спину заклинит, - Шорох заставляет его обернуться на Ру, сделать удивленные глаза и проронить – О, мисс Стиллер, - Пауза – Вы в курсе, что у вас задолженность по моему элективу? – Беннет не чувстует и толики неловкости за отпущенную шутку в адрес Кауффманна, и как всегда выглядеть слегка с дуба рухнувшим, обнаруживая свою студентку.
- Да, конечно - Рона кивает, совершая мысленный кульбит. Внутри что-то отчаянно завывает. Ну, почему сейчас!? Почему при нем!? Мистер Беннет начинает раздражать, хотя раньше внушал вдохновение и окрыленность. – Я принесу работу на этой неделе. – Быстро, неправдоподобно. Кристиану придется пояснить, что он занимается с ней или этот недоумевающий взгляд мистера Беннета относился только к явной лжи о работе на этой неделе? – Что ж, с нетерпением жду, потому что деканат уже интересовался вами. У вас много пропусков и нарушение дисциплины в минувшем семестре. – Немного подумав, вероятно о мертвом взгляде рыжеволосой, он все же добавил - Я закрыл ведомости еще в конце декабря, скорее беритесь за ум. – Дельный совет. Неожиданная доброта.
До тех пор, пока новый преподаватель истории не заканчивает, и уши не ловят звук закрывающейся двери, Рона неподвижно гипнотизирует шкаф, боковым зрением наблюдая за Кауффманном. Ей стоит спросить у него  - теперь ты понимаешь, о чем я? Или проницательности немца и здесь не будет конца и края даже сейчас?

Отредактировано NEVERMORE (2014-08-07 04:48:44)

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Всё смешалось в одну большую и неясную кучу. Там во Флориде мозг совершенно не торопился идентифицировать происходящие события. Как будто они попали в зону бермудского треугольника, где вырубало все датчики и останавливалось время. Как будто вокруг образовывалась зона вакуума, защищавшая от вторжения реальности. Всё изменилось, стоило ногам спуститься на перрон, и вплоть до сегодняшнего вечера Рона ощущала нечто напоминающее интоксикацию от попадания реальности в мозг. Мир вокруг завертелся на оси, так быстро, что тошнило и время от времени хотелось закричать: “Остановите, я сойду!”.
Но вместо крика, Стиллер сильнее сцепляла зубы, как делала когда-то в детстве, когда мама громко кричала и наделяла её неприличными определениями. Неважно, как выглядит стресс, итого способа терпеть, Роне найти не удалось. Вторжение мистера Беннета стало ровно таким же маленьким потрясением, как его стремительный уход. Скажите, пожалуйста, ну что может быть хуже, чем такое публичное разоблачение в проблемах с учебой перед Кристианом?
Прекрасно.
Язвительно отозвался мозг. Ру подозревала, что такую важную деталь, человек, притащивший её тест в поезд, оставить незамеченной просто не мог. Она отвела глаза и попыталась не клацнуть языком в ответ на его сдержанное предложение-издевку.  Впрочем, последнее врядли, этот тон вроде как уже въелся в суть Кауффманна, и не был направлен на то, чтобы обидеть. А вот Стиллер свои реакции пока контролировать могла плохо.
Спасибо, папа, я сделаю уроки сама.
Благо, вовремя прикусила язык. И на том спасибо.
Оставив комментарий мужчины без ответа, Ру скукожилась еще сильнее. Это ощущение, что дверь нараспашку, даже когда она закрыта, не давало покоя. Однако, встать и запереть – ей казалось наглостью. Здесь не Флорида, черт возьми.
От звука собственного имени по телу пробегается волна нервозных мурашек. Кристиан заглядывает прямо в глаза, от чего хочется взять и стать воздухом. Просто прозрачной. И меньше всего на свете она хотела устраивать прямой разбор полетов. Увы, деваться было некуда.
Слова герра, последовавшие за быстрым окликом, коснулись воспаленного сознания, скажем так, не лучшим образом. Стискивая зубы сильнее, Рона боролась с собой, чтобы не огрызнуться сразу. Что-то вроде “запретный плод оказался слишком сладок?” так и крутилось в голове, неприкрыто обвиняя Кауффмана в нерешенном вопросе. Как ни крути, подсознание цеплялось за очевидное – Кристиан был старше, умнее, ответственней. Кристиан должен нас оберегать. А нам плохо. Нам очень плохо. Виновен!
Молчать.
Так и хочется вырвать себе язык, потому что дальше становится только хуже. Сдержанная улыбка, шаги за дверью, когда кто-то просто проходит мимо. Кажется, что звуки становятся острее, бьют по ушам, вынуждая закричать. Рона начинает тихонько покачиваться в еле заметном жесте успокоения. Пока тщетно. Когда уши ловят фразу “ты не обязана”, система защиты дает сбой. С губ срывается громкий, злой смешок. Увы, этот предвестник смерти не влияет на речь миротворца. Еще одна фраза – и вместо “я так же люблю тебя” мозг выделяет “врядли я стану другим”, выдвигая эгоизм мастера психологии на первый план. Забыли, с кем имеете дело мистер герр? Стоило выбирать слова еще тщательней. Хотя, врядли бы это спасло ситуацию, будем честны. – Никто и не просит, Боже упаси - Осечка. Рона отводит глаза в сторону, пытаясь собраться с мыслями, нужно ответить что-то подобающее интеллекту его высочества, но, увы, последней каплей становится итог. Вернее его отсутствие.
А мне что делать?!
Стиллер отталкивается от кресла и перелазит через ручку, чтобы не тереться слишком близко с Кауффманном. Ей нужен был ответ, а не очевидные выводы капитана понятливости. Противное “не обязана” повторяется в голову и не отдает и тенью здравого драматизма, как это ожидалось. Роне начинает казаться, что при отрицательном ответе, этот истукан просто начнет методично строить свою жизнь дальше. С ней или без. Согласитесь, это оскорбляет чистые и надрывные чувства юной леди не вышедшей из пубертатного периода.
- Что же… - Ноги понесли тело по периметру кабинета. Если его превосходительство психолог включил мозги, то, возможно, заметить, что рыжеволосое создание сейчас находится на тонкой грани между отчаянием и истерикой. – Раз вы такой наблюдательный, мистер Кауффман, - Эти убийственные паузы грозят шагом в сторону и сокрушительным провалом в пропасть – И понимающий, - Кивает головой, разглядывая мелькающие кусочки пола под ногами, пока пересекает территорию вдоль и поперек. – Может быть… - Ру останавливается где-то по середине, резко поднимая растрепанную голову, чтобы посмотреть в глаза бесявого объекта – Стоило быть более осторожным? – Перед глазами мелькает картинка на пляже, теплые руки, лицо щенка-лабрадора. – Более сдержанным? – Его лицо, раскрывающее тайну отсутствия сильных эмоций – Менее безответственным? – Выпад в виде поцелуя. - Не подвергать меня такому сложному выбору? - До мельчайших деталей мозг воспроизводит события, погружая в те же ощущения, но что-то заставляет злиться, отвергать очевидное. – Что по этому поводу говорит психология? Чувство греховности не явилось тревожным маячком, признанным направить на путь истинный, его величество “всё правильно сделал”? – Желчь в голосе должна не только перебить всех мертвых котиков. Но когда глаза Ру сталкиваются с глазами Кристиана, что-то подсказывает ей, что утробный крик о помощи будет истолкован не верно. Спокойствие, размеренный тон и сдержанная полуулыбка в подходящие моменты – вот, что действительно не является идеальной картинкой отношений. Осознав свое поражение на поприще выражения желаний, Рона смято рычит – Научись использовать эмоции не только, когда “припрет”, знаешь, – Патетика сходит на “нет”, она обиженно поджимает губы и обходит кресло с другой стороны, чтобы схватить свою сумку. – Я попрошу Генри подобрать мне другого “доктора”, раз я “не обязана”. – Прячет глаза. Ей всегда было сложно просто сказать, что нуждается в крепком объятии и тепле. Ей всегда было проще закатить громкую истерику. Еще одна неидеальная картинка отношений, не так ли? Но ноги стоят на месте. И, чтобы не подвергать себя опасности, мозг дает лазейку в виде откуда ни возьмись гордого и прямого взгляда - Вы же не против? - Ей, богу, Кристиан, мы тебе сочувствуем.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule