Солнце слепит. Морщишься, прячешься за крепостью пухового одеяла, непроизвольно сдаваясь. Не то время года, чтобы укутываться по макушку в постельном белье, презирая одну мысль о том, чтобы выбраться из кровати. Окно нараспашку. Кондиционер есть только на кухне, потому что, зная собственную привычку лениться, чтобы поднять пятую точку и убавить обороты, опасно ставить изобретение человечества по близости. Освещенные участки кожи начинают гореть огнем. Раннее пробуждение дарит своеобразное ощущение полнейшего одиночества. От девушки вы бы вряд ли услышали отказ, если предложить умертвить все живое на пару часов, пока несчастные работающие в такой-то сезон заковывают себя в цепи смокингов и брюк. Поворачиваешься на бок, устремляя взгляд на недописанное письмо. «Теперь ждать пока снова объявится.» — Хмыкает, улыбаясь. «Что за привычка дурная менять место жительства с такой периодичностью?» — Сверлит исписанную бумагу. Маленький кусочек души, вылитый на лист A4. До чего просто открывать свои мысли, не находите? Губы сжимаются в тонкую линию, а голова неодобрительно изображает отрицание. Наверное, оно к лучшему, что их разнесло по разным уголкам планеты с последней встречи в Париже. Она не умела быть открытой, сидя за общим обеденным столом. Не умела и не хотела раздавать мысли, словно они дешевая разменная монета. В письмах всё было иначе. Проще. Если подберется слишком близко, всегда можно было выкинуть стопку конвертов, перечеркнув всякое напоминание о его существовании. По крайней мере ей нравилось так думать.
Ноги опускаются на теплый ковер, перебирая пальцами мягкую шерсть. Кофе. Срочно нужен кофе. Несмотря на блаженное чувство отдохнувшей от лишних мыслей головы, привычка просыпаться от терпкого запаха свежесваренного напитка никуда не пропала. Чертова студенческая жизнь. Напоминает о себе даже вне стен университета. Невысокая фигура пробирается по коридору на кухню, морщась от мерцающих через щелки лучей. Минусы проживания на солнечной стороне здания на высоком этаже. Ничто не загораживает вид, но и природа не щадит по утрам. Приходится просыпаться вместе с рассветом, а затем сокрушаться еще час-полтора, не желая выбираться в реальность. Недавно прочитанные отрывки вновь бьют в голову. Смешно, насколько рыжеволосая избегала всякой идеи о том, что беспокоилась. Удивительная привычка Алана Беннета исчезать из жизни непременно возвращаясь. Так недолго ощутить всю прелесть ожидания коротких отписок с фронта во время Второй Мировой. Сколько времени пройдет, прежде чем она вновь получит весточку и адрес, который позволит связаться с проклятым недодругом и недознакомым? В последний раз, когда Элен залезала в почтовый ящик, найденное письмо уведомляло о переезде, но куда? Одному богу известно, а пытаться узнать скоро посланным ответом — заранее проигрышная афера. Когда он говорил «уезжаю», пытаться что-то изменить было бесполезно.
Неизменная схема возвращения заспанного разума в форму. Оставляя кипящую жидкость в кастрюле, теряется в дверном проеме, ведущем в ванную. День только начался, а кому-то уже посвящено слишком много внимания. «Какая способность, ей богу. Заполнить собой все без единого усилия. Ай да Беннет, ай да молодец.» — Закатывает глаза, прислушиваясь к шуршанию воды. Звонок? Щурится, выжидая повтора. «Померещилось что ли?» Вздергивает плечами вверх, выходя в коридор. Неожиданное дзынь вновь раздается по квартире. Видимо, вовсе не сознание играет шутки, а кому-то и впрямь понадобилось общество Де Пьерфё в семь утра. Ой, простите, семь тридцать утра. У нее вообще разве были такие друзья? Большинство сейчас лежало пластами в уютных кроватях, после очередной бессонной ночи, прожитой от клуба до катаний пьяными за рулем, и так все лето.
Всегда опасайтесь людей по ту сторону стены. Они могут вызвать непредвиденный сердечный приступ. Без доли сомнения рука уверенно тянет увесистую дверь на себя, ожидая увидеть каких-нибудь жалких детишек с печеньями или очередного члена секты, яро борющегося за расширение своей общины. Ага. Сейчас. Замирает, не находя в себе сил ни двинуться, ни пискнуть. Темнеет перед перед глазами. Опору. Срочно опору. Или ледяной воды. Глазами мажет по темной голове, майке, джинсам. Нет, нет. Быть этого не может. Рот открывается, оставляя на лице ошарашенную гримасу. — Ты, — Срывается истощенно-тихим голосом. — Чего не позвонил? — Задыхается. Нельзя такие сюрпризы устраивать, черт его дери. Делает шаг назад, перед тем как отчетливо слышит убежавшее кофе на плиту. «Shit!» Удивление сменяется смятением, словно она делает экзистенциальный выбор между спасением завтрака и приветствием заблудшего идиота. Дергается в сторону кухни, затем обратно, вновь в к кастрюле. С виду она больше походила на колыхающийся рогоз, а не на человека в замешательстве. Короткий рык из груди. Определилась. На низком старте подбегает к высокой фигуре, практически подпрыгивает, чтобы достать до щеки, а затем моментально уносится в направлении вытекающего кофе. Парочка расторопных движений и потом прекращен. Выдыхает, разворачиваясь в Алану. — Господи. — Опирается о стол, прикладывая руку к губам. Шепчет, бегая глазами по мужской фигуре, будто пытается поверить в реальность происходящего. Вновь отрицательно качает головой, издавая негромкий смешок. — Надо ж так. — Опять негромко. — Хоть бы предупредил, я бы встала пораньше. — Сокрушительно опускает ладонь на лоб. Это странно, радостно и одновременно страшно. Человек из писем перед ней. Человек, которому ты открывала душу. Не полностью, но все же. Ощущение, словно ты абсолютно обнаженная и хочется спрятаться, однако переполняющий восторг вперемешку с настоящим ахером, по-другом не назовешь, не дают сдать назад. — Завтрак. — Замолкает на мгновение. — Приготовила. — Какое же он все-таки проклятье наяву. Слова совсем утекли. «Зря писала.» Мелькает в опустевшем сознании. Вот он. Живой. Реальный. «Зря.»

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Существуют такие личности, не знающие ни приличия, ни такта, но которым все беспрекословно прощаешь за искреннюю веру в то, что это входит в порядок вещей. Нет, где это видано врываться в чужой дом и расхаживать здесь, словно они давние друзья? Они толком не говорили лично. Две жалкие недели знакомства с другом семейства и скоротечные обмолвки в течение часа в последний раз, когда ей довелось увидеться с Аланом. Вести себя сдержанней это его не заставило. Если задуматься, то вряд ли мужчина вообще задался вопросом насколько адекватно выглядело исполненное явление Христа народу. Однако не в этом заключалась вся катастрофа. Несмотря на ошеломленный вид и глаза размером с блюдца, Элен ни на секунду не задумалась о том, чтобы выставить нахала на лестничную клетку, попросив соблюдать правила приличия. Да, видимо, после самых неординарных отношений на листках бумаги, такие выпады лишь удивляли своей неожиданностью, а не сутью.
Подрагивающими пальцами вырывает бумажку из рук, читая содержимое. Секунда. Две. Исполненная желанием ударить себя по лбу, уставляется на несколько осунувшееся со второй встречи лицо. Сверлит взглядом. Нет, определенно Беннет. Совершенно не вписывающийся в какие-либо определения и рамки. Выражение мины: да что же это такое!? Благо кипящее на кухне кофе спасает от обморока. Хотя, попробуй он добавить еще какой-нибудь язвительный комментарий, ей богу, пнула бы по ноге. Нельзя так изматывать нервную систему людей. Никогда не задумывался, что она может быть крайне шаткой? — А ты постарел. Сколько тебе? Четвертый десяток ведь пошел! — Имитируя интонацию собеседника, спешит ответить девушка, а затем так же увлеченно разбирает его возрастную категорию. Сказать по правде, он вовсе не походил на старикашку или скучного офисного работника, медленно уходящего в закат. Но что бы не позлорадствовать? Он ведь не придержал язык за зубами.
Главное найти точку опоры. Якорь, который вытащит её из пучины отчаяния и сумасшествия, к которому так рьяно взывал гость. Может показалось? Оглядывается, вновь тщательно изучая до боли знакомую фигуру. Ах, если бы это было плодом воображения! Как никогда осязаемый и присутствующий. — Да, — Отвлеченно сообщает рыжеволосая, не чувствуя никакого подвоха в невинном вопросе. Тем не менее продолжение заставляет сосредоточенно уставиться в глаза брюнету. — Тебя-то? — Бровь ползет вверх, выдавая очевидное и неприкрытое удивление. Человек, который неспособен задержаться на одном месте больше месяца, внезапно, решил присмотреть за несчастной студенткой? Он точно не забылся и помнит, что учеба в университете подразумевает прикованные к одному месту конечности. — И насколько, думаешь, терпения хватит? — Закатывая глаза в ответной реакции на «просто Алан», интересуется Де Пьерфё. Юморист от бога решил порадовать фанатов своими искрометными шутками. А если серьезно, то, возможно, она не могла претендовать на знающего мужчину от и до человека, однако не заметить довольно неусидчивый характер было крайне непросто. Когда проклятая туша без доли стеснения спихивает её в сторону, Элен было порывается вернуть занятые позиции, но дальнейшие манипуляции Беннета останавливают всплеск гневного «отдай». Она еще не совсем выжила из ума, чтобы возражать позывам уборщицы у непрошеных гостей. Вдыхает поглубже, начиная отходить от первоначального шока. Это тебе не обжечься об плиту, попрыгать от колющей боли пол минуты, а затем с привычным спокойствием продолжить заниматься своими делами. — Спасибо. Не старалась, — Заглядывает через спину, наблюдая за реанимацией пострадавшей плиты. Первый крах осуществлен. Нет, она не спит в кружевном нижнем белье. Уже не поверит.
В сотый раз вглядывается в черты лица, а, когда ловит себя на излишне прикованном взгляде, моментально ретируется поближе к обеденному столу. Рядом с ним чувство безопасности возрастает в несколько раз. — Вперед. Грех отказываться. — Моментально соглашается на предложение о завтраке. Тем не менее, велика вероятность, что Алан не Алан, если не испортит первое впечатление о фразе последующей мыслью, и он мгновенно это доказывает. — Будем надеяться, что не пожалею. — Сразу после завуалированного приказа, поджав губы, спешит добавить рыжеволосая. Ни замечания, ни упрека. Пусть снует по ящикам сколько вздумается. Её вообще мало беспокоили поползновения на личное пространство в собственном доме. Главное, чтобы не лезли в голову, а остальное... Да хоть всю квартиру переверните вверх дном. Уберется, куда денется. Подскакивает, скрываясь в коридоре. Спустя несколько секунд возвращается с бумажкой в руках. Терять уже нечего, да и все равно оно бы отправилось непосредственно темноволосой занозе в заднице, которая беспардонно хозяйничала на кухне. — Держи. — Кладя на край стола листок, обращается к Беннету. — Не смогла отправить. Видите ли, кто-то уехал оставив меня ожидать, когда следующий адрес будет известен. Холодильник. Нижняя полка. — Скрещивая руки на груди, с наигранным недовольством сообщает девушка. Глупо верить, что её и впрямь это злило. Ничуть нет. Наверное, глубоко в подсознании она прыгала от счастья, что имеет возможность получать ответ моментально, а не спустя несколько недель. Увы. Опасение — оно такое. Если задуматься, они чужие люди, занимавшие свободное время пустой болтовней. Правда вот, хотелось спросить, она сама-то верила в то, в чем так уверенно убеждала себя? Руки сжимаются в кулаки, стараясь успокоить поток сомнительных мыслей. «Подарок?» Зависает. Серьезно? Подарок из Диснейлэнда? И мужчина талантливо убирает всякие неприглядные идеи о бесполезности данной встречи одной фразой. Это искусство, говорю вам. Осознание дубль два. Адаптация прошла успешно. Элен моментально подскакивает к брошенному багажу, но перед тем как отпереть молнию, кидает очередной взгляд на снующего мужчину. Забавно. Совсем как тот, что исправно рассказывал ей о своей жизни в письмах. Правда что ли Алан Беннет собственной персоной? Разбивает секунду тишины звуком открывающейся сумки. Хорошо спланированное троллем «Что, простите?» на лице. Он ведь не просто так купил именно эту игрушку? Вытаскивает, сокрушаясь под волной умиления. Нет. Взяла себя в руки. — Могу узнать, с какими помыслами я удостоилась именно её? — Протягивая перед собой плюшевое животное, спрашивает Де Пьерфё. — Спасибо, — Уже не шутливо, а спешившись, и опустив глаза на милый предмет, сообщает рыжеволосая. Проводит пальцем по искусственной шерсти, пребывая в растерянных чувствах. Не то, чтобы ей не дарили подарки, но отчего-то именно этот казался в сотню раз дороже проклятых сережек и браслетов, коими её спешили обеспечить как подруги, так и воздыхатели. — Мне заносить сумку в гостевую или то шутка? — Подходя к темноволосому, интересуется Элен. Как-то совсем не боязно. Смешно. Проклятая собака совсем сломила железную леди. Хотя, наверное, и без неё она бы согнулась под напором наглости. Будь он проклят. Честное слово.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Тяжело признавать, но они и впрямь были друзьями. В каком-то извращенном понимании этого слова. Или, по вашему, делиться происходящим в жизни, подробно описывать что-как-где — не участь родных душ? Хотя невольно начинаешь сомневаться, что именно этому человеку ты выливала частичку себя, когда он многозначительно заявляет, что вы похожи с собачонкой из детского мультика. Главное, что слова Беннета были недалеки от истины. Уши точно копна волос Элен. Вот засранец! В письмах он скорее походил на далекого, неосязаемого романтика, который писал так красноречиво, что, порой, внимание упускало мелкие намеки на истинное лицо по ту сторону клочка бумаги. Как славно, что теперь она несомненно может наблюдать Алана во всей красе. Он ведь и правда был хорош собой, врать не стоит. И, видимо, был осведомлен об этом. Нельзя же так отчаянно измываться и уповать на добродушность? Все за красивые глаза. — И в каком месте я тебя укусила? — Затем следует щелчок по носу и вопрос отпадает сам собой. Она лишь удивленно хлопает глазами, вздрагивая от неожиданности. Какого черта? Трясет головой с видом «это происходит не здесь и не со мной», отчаявшись смотрит на небольшую сумку, а затем уносит чемодан в сторону гостевой спальни. Когда-то Де Пьерфё думала, что сможет обзавестись соседкой, с которой разделит одинокие вечера, но большинство девушек чувствовали себя отлично и в студенческом общежитии, а бесчисленного списка подруг у неё не наблюдалось. Пришлось заклеймить место для недолгих постояльцев. Кстати, — А ты надолго приехал? — Возвращаясь обратно на кухню, кричит, идя по коридору. Не то, чтобы это был намек. Он мог оставаться сколько бы захотел, а, зная мужчину, вряд ли бы стал просиживать пятую точку на одном месте больше недели. Волноваться нечего. Да и забавная компания была бы очень даже кстати. Только бы не убить наглую морду.
— Такие же подарить? — Премило улыбаясь, интересуется девушка. Тяжело не заметить сколько внимания темноволосый уделил обычным спальным штанам. Или он тоже был из тех, кто свято верил в то, что Элен засыпала в кружевном белье и просыпалась накрашенная и с укладкой? Не хочу вас огорчать, однако даже самым отчаянным «хочу быть принцессой» приходилось терпеть природную несправедливость в виде синяков под глазами и помятой физиономии. Рыжеволосая подскакивает к столу, падает пятой точкой на стул, наскоро замечая: Пахнет вкусно. Не верь красивой обложке, — Последнее произносится себе под нос с пожатыми плечами, чтобы не забыть о том, что этот тип только что заставил пронести сумку целых десять метров. Никакой галантности! И, несмотря на всякое игнорирование «нет, не курят», она успевает проглотить негодование и улыбнуться. Сказать по правде, тяжело признавать, что до этого никто не смел проявить заботу и приготовить чертов завтрак. Если не говорить о родителях, разумеется. Находясь в умиленной прострации, берет гренку себе на тарелку, аккуратно отрезая кусок. Кладет в рот кусок и уже хочет сказать, что он поборол ее сомнения и все это и впрямь вкусно, однако Беннет делает ужасающий жест. Серьезно? Он будет читать её письмо прямо перед девушкой? Господи, стыд-то какой. Де Пьерфё с написанной на лице паникой подается назад, чтобы услышать рожденные своим сознанием строчки, тем не менее получает лишь переделанную версию. Господь, за что ты послал этого провокатора сегодня утром? Она же несчастная неспособная мыслить курица, которая не может позволить себе такое поведение, потому что чувство собственного достоинства не уймется, если брюнет уйдет победившим. Рот широко раскрывается. По велению волшебной палочки, она и впрямь начинает хотеть выкинуть его в окно вместе с заботливо поставленной рядом со шкафом сумкой. Ведь вещи хотела разложить, растрогавшись таким-то вниманием! — НЕТ! — Моментально заявляет девушка, гневно зыркая на эти прекрасные брови, намекающие на великолепность кулинарного творения от самого Алана Беннета по прозвищу «мужчина-неделька». — Я пожалуй отвечу, — Щурясь, она дергает из его рук лист бумаги, беря в руки невидимое перо. — Здравствуй, Алан. Я было растрогалась твоим подарком, ведь ты так много сил на него потратил. И, наверное, потому что ты появился столь неожиданно и так вовремя, я готова была простить тебе даже курение на моей кухне, когда я на дух не переношу запах сигарет. Мне никто не готовил до этого. Считай, что это удивление номер два. Но, ты мерзкая сволочь, которая заставила меня на секунду решить, что ты собираешься остаться, из-за которой я потащила сумку в гостевую и думала её заботливо разложить. Гори в огне, ненавижу, твоя Элен. Запомни уже! — Смотрит несколько секунд в одну точку, злостно тыкает вилкой в гренку, отламывая кусок без ножа, запихивает к себе в рот и вновь обращается к мужчине. — Вкусные. Уймись! — Выдыхает наплыв эмоций, от которых хочется бежать. Роняет голову на руки, а затем издает побежденный смешок. Вот проклятие нашла на свою голову. Главное не пожалеть, что он вскоре вновь отправится в путь. Глупости. Не пожалеет. — Мне нравился этот мультфильм в детстве, — Подпирает щеку ладонью. Странное ощущение. Теперь она уже верит, что знала этого человека до явления божества народу. Именно эта тварь ей писала письма, которые девушка с таким нетерпением дожидалась. Чем только черт не шутит?

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule