Нельзя судить человека за то, что по выработанной привычке он готовился к худшему, когда твёрдо решил долбить в излюбленную стенку с новыми силами. На мгновение, когда Тиффани подняла глаза и их взгляды в очередной раз пересеклись, он был готов поклясться, что слышал гневный возглас до того, как тот сумел вырваться наружу. Но до ушей мужчины долетает лишь его собственное имя, и вместо искажённой обидой гримасы ему встречается не слишком добродушная, однако всё же улыбка. «Ты ли это?» — жирным тектом бегущий по лбу вопрос, растворяющийся в небытие, стоит девушке напротив продолжить говорить.
— Because that's what I usually do, — и если неознакомленным с инструкцией по применению Джэймса О'Доннэлла могло показаться, что он говорил на полном серьёзе, то на самом деле где-то здесь потерялось ёмкое пояснение – шутка. Единственное, на что Доусон действительно не могла пожаловаться, так это на его молчаливое отсутствие на страницах её судьбы. Возможно, последнее время оно действительно имело место быть, но стоило подождать парочку месяцев, и немой страж не заставил бы себя ждать.
Удивительное рядом, и, честное слово, Джэймс не ожидал и явно не был готов к переродившемуся фениксу на пороге своего кабинета, когда поднимался сегодня с постели. Издёвка или нет, но емкое «рада» было достаточным поводом для праздника. Если задуматься о всех эпизодах встреч из прошлого, этот был самым нетравмоопасным. По крайней мере, на момент именно так и казалось. — Я решил дать тебе немного личного пространства, — прокашливаясь, он решает тактично промолчать о событиях, приведших к умозаключению. Не произносить слово «ложка» ведь не значит, что её нет. — Тем более, я не сомневался, что ты выберешь себе достойную профессию, — наскоро улыбаясь, мужчина предпочитает спешно добавить ту часть, которая по сценарию должна была звучать в начале и в более напористом русле. Ах, как тяжело даётся праведный путь, когда ты видишь проблеск возможности на человеческие отношения. С Доусон подобные шансы выпадали крайне редко, если вовсе выпадали, и растрачивать их казалось непозволительной роскошью. — И, возможно, надеялся, что если я не буду читать тебе лекций про отцовские желания, то ты не захочешь пойти от противного, — поджимая губы, он смиренно выдыхает и добавляет, пуская улыбку на лицо, — Но раз уж мы здесь, то добро пожаловать в департамент полиции. С учебниками ты справилась, посмотрим, как выйдет с практикой, — заключает, вызывающе выгибая бровь. И каким бы счастливым ни было известие, что Тиффани впервые за долгое время была открыта к диалогу, восторга по поводу её наличия под боком Джэймс не испытывал... И испытывал одновременно. Попросите его описать свои ощущения, и велик шанс, что О'Доннэлл бы потерялся в определениях между тем, что должно было происходить, и что творилось в его мыслях на самом деле. Казалось бы, легко отделить собственные чувства от навязанных правилами и обещаниями, но на деле с виду простая задача становилась непосильной. С тех пор, как чужая дочь превратилась не в обязательство, а в личный повод для беспокойства, что-либо разобрать стало вовсе невозможным. И как тут подобрать правильные слова, чтобы не изменить долгу чести и не отвернуться от собственных соображений?
— А ты хочешь согласиться? — не скрывая удивления, живо реагирует Джэймс. Прозвучит жестоко, но стоило поблагодарить женскую школу, потому что она сотворила нечто непредвиденное. Возможно, вовсе не просто так нутро подсказывало, что дело здесь не только в неожиданном перевоплощении ребёнка из ада, однако не пойти на поводу у мгновения было бы расточительством. Увы, он всё ещё надеялся на официальную роль поддержки и опоры, а не на жалкое существование в качестве тайного спонсора страданий девушки. Да, он не идиот. Пансионат не был курортом в скромном представлении О'Доннэлла, но что поделать, если это лучшее, что он мог ей предложить в то время? — Я предвидел это, потому уже успел уведомить начальство, и твоей финальной аттестацией займётся кто-нибудь из руководителей других групп, — улыбка, и он позволяет себе прямой взгляд в глаза не без молчаливого намёка. — Но подготовку до зачёта ты всё также сможешь пройти у меня, — интересно, насколько громко все его движения кричат, что фразе не хватает заключения: как ты и просила?
Когда вам безошибочно сообщают время окончания вашей смены, невольно забываешь, что какие-то параграфы биографии могут ускользнуть от собеседника. Тиффани произносит позабытое слово «жена», и первые несколько секунд Джэймс недоумевающе смотрит на девушку, хмуря брови. Хорошо, что из него не вырывается долгожданное: какая жена? При всей своей святой праведности, мужчина оставался обычным человеком, и когда брак начал трещать по швам в какой-то момент он сдался, намеренно разорвав последнюю спасительную ниточку. Двадцать пять лет. Двадцать пять долгих лет, из которых добрая половина была потрачена на попытки собрать разваливающуюся крепость. Не подумайте, он искренне уважал женщину подарившую ему ребёнка, но так и не смог противостоять едва различимому ощущению облегчения, когда его встретила пустая квартира неподалёку от работы.
— Видимо, развод мне к лицу, — в любой непонятной ситуации – цепляйся за другую тему. В груди тлела надежда, что давно не новость окажется достойным отвлекающим манёвром от глубокого недоумения, вызванного комплиментом. (Это ведь был комплимент?) — Полтора года назад подписали бумаги, поэтому мой вечер полностью в твоём распоряжении, — почему вдруг всё звучит так двусмысленно, а в голову лезут старые воспоминания о недолгом помешательстве подростка? О'Доннэлл распрямляет плечи, мысленно выбрасывая весь хлам из своей головы, и ретируется за рабочий стол. Вовсе не для того, чтобы защититься! Просто забрать документы. По крайней мере, он предпочитал так думать. В конце-то концов, сколько лет прошло! — У дочери? — задумчиво повторяя вопрос, он потерянно рассматривает папки, разложенные по столу. — Она молодец, — на этот раз улыбка не выходит столь беззаботной, — подписала контракт с звукозаписывающей студией. Думаю, она была бы рада увидеть тебя на своём концерте, — «в отличие от меня.» Наконец-то находя нужные бумаги, быстрым движением забирает их с бюро и оживляется. — Я занесу и вернусь. Можешь подождать меня на улице, — не замедляя темпа, Джэймс растворяется в глубине коридора и возвращается довольно скоро. Сбегает по лестнице, параллельно выуживая белый коробок и поджигая сигарету.
— Здесь неподалёку есть кафе, можем, — однако мужчина прерывает себя на полуслове, безмолвно окидывая Доусон с ног до головы. Немое изучение прекращается довольно скоро, и отрицательно тряхнув головой, О'Доннэлл тушит недокуренную сигарету. — Знаешь, лучше возьмём машину, — и если его взгляд был не достаточно красноречив, то он не поскупится пояснить внезапную смену курса. — Поедем туда, где твой внешний вид оценят по достоинству, — поворачивая в сторону парковки, он останавливается, чтобы дождаться Тиффани. Признаться, за последние полтора года он не изменял антуражу небольшой забегаловки за неимением повода подарить себе ужин изысканней котлеты и пережаренной картошки, которую всё равно не ел. А вот и долгожданный повод. Достойней не придумаешь.
- Подпись автора
D I F F E R E N T M I S S I O N , D I F F E R E N T S C H O O L
i got only one rule
