Майлз любил проводить каникулы дома, и в большинстве случаев, когда школьники садились на Хогвартс-Экспресс, чтобы отправиться в родные дома, волшебник был из числах тех, кто ставил свои вещи на верхние полки. В прочем, если на коротких каникулах ты не успевал соскучиться по профессору Снейпу, старой иве, которая была готова размозжить твои мозги или флоббер-червям, то летние каникулы всегда казались затянутыми. Обычно уже в начале августа Майлз ожидал встреч со своими друзьями, писал письма и планировал своё время для Косой Аллеи, когда под предлогом, что нужно купить учебники, он мог выпить сливочного пива с кем-то из однокурсников, лишь бы не таскаться с Оливером.
В этот раз всё было иначе. Не встречайся они с Айлин, юноша бы всё равно подумал, что остался бы в Дублине ещё на пару месяцев; а теперь представьте, какой эффект имел статус занятости молодого человека? Конечно, поездка в школу не равнялась тому, что Айлин бы уехала бы в Англию ещё с полмесяца назад, но всё же, иногда и в Майлзе просыпалась ответственность. Седьмой год, а? Он уже был готов тяжело выдыхать от количества домашней работы, которую будет задавать им преподаватели лишь бы подтянуть их перед неизбежным – Ж.А.Б.А. всегда казалась какой-то далекой, к чему ты обязательно успеешь приготовиться за семь лет учебы. И где они теперь? Остались позади, а Уолш мог почти что по пальцам перечислить те семестры, на которых удавалось заставить свою голову находиться в вертикальном положении, а не лежащей на его руках.
— Когда доберетесь, обязательно напиши письмо, — мать бережно дотрагивается до плеча юноши, а затем поправляет воротник его кофты. Не смотря на то, что день будет тёплым, из-за ветра с моря и утреннюю погоду им пришлось одеться куда теплее, чем когда юноша вылезал из кровати.
— Мам? — он удивлёно дёргает бровями, — Ты ведь помнишь, что мне не пять? — он смеётся, вовсе не собираясь обижать женщину, и прежде, чем она скажет хоть что-нибудь, тянется к ней, широко раскинув руки и захватывая её в объятия. Всё же мысль, что он не увидит её в ближайшие полгода заставляла делать его сентиментальные действия. Когда же он её отпускает, Фионна сразу же поворачивается к Блэквуд, делая шаг в её сторону:
— Милая, мы были очень рады, что ты стала частью нашей семьи на это лето. Обязательно, слышишь, обязательно приезжай ещё? — она берёт её руки в свои собственные, и аккуратно потрясывает, — Если тебе нужно будет что-нибудь, можешь писать в обход Майли – этот оболтус сделает это спустя несколько недель, а мы уже сможем решить проблему, — миссис Уолш смеётся, выпуская её пальцы, но прижимая юную волшебницу к себе.
Их решила проводить вся семья. Ну, как, вся – спасибо за родителей и Оливера. В прочем, можно было сказать, что где-то здесь оставалась душа и от Кейси с Фениксом, потому что миссис Уолш умудрилась сделать праздничный ужин, созывая всех практически за день до их отъезда. Поэтому руку Айлин успел пожать и старший брат волшебника, и тем более, цветоволосая сестра. Прощание с их братом вышло куда менее гуманное – Кейс опять умудрилась вступить с ним в борьбу, а Фел накричал на него, когда увидел вынесенные в коридор заранее вещи и метлу Майлза. В общем, в итоге, они сидели и ковыряли её не смотря на то, что давно уже было пора прощаться. Чтобы сэкономить время отец Ричарда договорился на работе, что они смогут воспользоваться порталом и переместиться в Англию, откуда им будет куда более удобно трансгрессировать в Лондон, нежели ещё несколько часов тратить смотря на увлекательные волны и думать о том, что это время ты мог ещё лежать в кровати и не двигаться, делая вид, что ты мёртв.
Майлз так и делал бы, но всё равно был благодарен, что им удалось поспать лишний час. В Лондон они всё равно решили прибыть немного с запасом, на случай, если что-то пойдёт не так. Поэтому в назначенное время они все дружно сгруппировались в порту, и если для Ричарда и Фионны это было нормальное дело, то Оливер дёргал голову направо и налево – обычно родители не брали его на работу, а тут ему повезло не только от того, что он избавляется от старшего брата на целый год, так ещё и сможет знатно провести время, бегая по кораблям фирмы родителей.
— Нам будет тебя не хватать, — говорит Риштерд, улыбнувшись. И думаете, он сказал это сыну? Нет! Не скрывая грустной улыбки, он приобнимает Блэквуд за плечи, а затем протягивает руку Майлзу, — Что бы привёз её в следующем году в целости и сохранности, понял? — и это был тот момент, когда ты не понимаешь, шутил ли этот весёлый с виду мужичок или, всё же, нет.
— Если у вас будет как-нибудь время, приезжайте в Хогсмид, ладно? — Джо, в свою очередь, пропустил отцовские слова мимо ушей или, скорее, принял их как должное – если и сама Айлин думала так быстро избавиться от его семьи после длительных каникул, что же, она крупно ошибалась! — Я вышлю вам примерное расписание, когда нас будут выпускать, а то до зимы мы можем и не увидится, — и потрепав волосы подошедшему младшему брату, Майлз улыбнулся. Он искренне любил каждого и, разумеется, грустил, что придётся покинуть родной край ещё на год.
— Не забудь прислать мне друбблс, — Оливер смотрит на Айлин, продолжая стоять между ней и Джо. За это лето он... Изменился. [float=right][/float]Оливер не стал более открытым для окружающих, однако, намного проще стал относиться к тем, с кем уже общался. И если изначально он принял Айли с подозрением, непониманием того, почему она вообще находиться в этом доме, то сейчас девятилетний мальчик думал о том, как их семья могла всё это время жить без неё, — Я буду ждать, когда ты вернешься, — мальчик говорил это с максимально беспристрастным лицом, однако, каждый, кто знал Олли достаточно хорошо, успел заметить, что и то, что он не отвёл от неё взгляда, и то, что он кивнул головой, а затем поджал губу, вовсе не было какими-то простыми действиями. На секунду мальчишка стопорится, но потом делает шаг и на мгновение утыкается волшебнице в живот, крепко обнимая её за талию своими ручками. А когда отходит, то убирает руки за спину и поворачивает голову куда-то в сторону, мол, ничего такого не было.
— Что ж, нам пора! Пап, а где? — Майлз был тем человеком, который опаздывал. Его пунктуальность проявлялась только на матчах, и то, потому что если тебя берёт за шкирку Джинни Уизли, ты уже не можешь даже сделать попытку не прийти вовремя. Поэтому когда люди еле дыша пытались придумать миллион и одну причину, почему именно они пришли позднее договоренного, он лишь качал головой – сам был таким, понимал. Но сегодня... Сегодня о них будут слагать легенды. Спохватившись, Риштерд протянул им небольшой игрушечный кораблик и вскинул руку, чтобы посмотреть на часы. У них оставалось не больше пары минут, и когда момент наступил, Майлз лишь покрепче ухватился за нос корабля, хмуря глаза, а родители, сделавшие шаг назад, уже ожидали полное отсутствие детей через мгновение.
— Что, почему не... — продолжает он слышать голос матери, когда в ушах должен был звучать звон колоколов на соседней улицы, говорящей о том, что они находились не на морском берегу, а недалеко от местной церкви. Фионна что-то быстро произнесла на гэльском, повернув голову к мужу, а тот уже дёрнувшись к волшебной палочке, несколько раз пробормотав заклинание, указал на портал.
— Не работает! — со всей горечью произносит он и тут Майлз Уолш понял – кажется, у них проблемы.
— Так, без паники! — зачем-то властно произносит Джо, при этом судорожно ища руку волшебницы и сжимая её пальцы. А она как раз таки подступала, волшебник прямо чувствовал, как она зажимает свои пальцы на его шее. Юноша быстро моргая смотрит на нерешительный взгляд отца, непонимающий взгляд матери, и уж тем более, смеющегося Оливера, кричащего, что они останутся здесь с ним ещё на год, чтобы дождаться его собственного письма в Хогвартс. Он оглядывается по сторонам, продолжая держать в голове мысль, что им придётся терпеть маленького демона так много времени, решая, что нужно сделать всё, что угодно, чтобы этого избежать, — Пап, разве сейчас не время «Быстрого Вилли»? — невероятная способность юноши в такой момент быстро просчитывать ситуацию всегда спасала его и на поле квиддича, когда в голову тебе летел бладжер, а получать его ты точно не хотел, точно также, как и когда кто-либо на занятиях в Отряде Дамблдора пытался выбить палочку из твоих рук. Будь метаморф в полном одиночестве, наверное, даже не повёл бы бровью и посмеявшись, сказал, что отправиться в школу на следующий день. Однако рядом стоящая блондинка не давала ему упасть в грязь лицом и вот они уже бегут в сторону небольшого, но скороходного кораблика, который они использовали для перевозки мелкого груза, но который доставить нужно было быстрее, чем чайка крикнет над морем. Тяжело дыша они забегают по тонкой деревянной полоске, пока мистер Уолш кричит капитану о срочной доставке детей в Англию, хотя бы на то расстояние, с которого они смогут трансгрессировать.
— И почему никогда ничего не может быть просто? — выдохнув, произносит Майлз, когда он перетаскивает чемодан Айлин и свой поближе к тени, не забывая и про клетку Хогги, — Я надеюсь, что мы успеем добраться до поезда, потому что иначе.., — он выдыхает, замолкая, потому что громкий гул корабля оповещает что они отходят. По палубе забегало несколько моряков, волшебными палочками поднимая якорь и поднимая швартовы. Уолш тянется в сторону борта, махнув рукой родителям. Оливер что-то крикнул им, но из-за нового гудка было не расслышать, что именно.
— Я буду скучать по ним, — внезапно произносит Майлз, складывая руки на плотном дереве и поворачивая голову в сторону волшебницы. Он прикусывает губу, а затем смотрит вперёд, куда направлялся «Быстрый Вилли» – в открытое море, — Я... Я рад, что они остаются в Дублине, — на выдохе произносит юноша в тот момент, когда капитан корабля подходит к ним и радостно улыбаясь, протягивает пару галет:
— Наверняка вас накормили перед отъездом, но, — хитро дёрнув бровями в сторону Уолша, он добавляет, — Но этот парень всегда голоден, — он столько времени в своё время проводил в порту, что здесь его знал каждый моряк. Он рос, и они старели, и сейчас он последний раз кинул взгляд в сторону семьи, которая отдалялась настолько быстро, что совсем скоро пропали из виду. Или это потому, что кому-то пора было отправляться на работу, которая началась несколько часов назад?
Перспектива, что семья будет как можно дальше от Англии не могла не радовать. Не потому, что они были максимально далеко – не западная Европа, конечно, но всё же дальше чем семьи его знакомых волшебников. Но Уолш читал газеты, он видел, что происходило что-то ещё со времен пятого курса, и чем старше они становились, чем темнее становилось время. Сейчас, когда ничего не происходило об этом было трудно думать – каждый раз ты думаешь «А вдруг это закончилось?», но затем ты вновь читаешь в Пророке о событии из Косой Аллее и осознание о том, что всё только начинается с новой силой разгорается в твоей голове.
— Думаешь... — Майлз нервно перекладывает галеты из руки в руки, в какой-то момент останавливаясь и поднимая на девушку взгляд, — Элайджа вернется в школу? — он связывался с волшебником, когда узнал, что произошло, и смог выдохнуть спокойно от мысли, что рядом с ним уже на тот момент оказалась Трэйси МакМиллан. С другой стороны... Он видел, как родители не отпускали волшебников в школу ещё с несколько лет назад – и когда они обнаружили Василиска, и когда узнали, что профессор Люпин оказался оборотнем. Было столько спорных вещей, и боялись как взрослые, так и дети, и он понимал, что это будет тяжелый выбор и для Грэмов. И он волновался, чертовски волновался, что друг может не оказаться рядом. Или он не окажется рядом с другом в такой момент?

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

Если бы когда-нибудь Майлзу сказали о том, что Хогвартс разберут по кирпичам, он бы лишь с усмешкой на губах добавил «Ага, когда русалка на горе свистнет.» Он точно не мог определить, почему так рвался в школу, не смотря на то, что они, в действительности, могли приехать и позднее. Если оттолкнуть в сторону все шутки о том, что он пропустят пир, которым славился Хогвартс на протяжении всех лет... Майлз до сих пор не мог поверить, что это будет последний год в школе. Волшебник никогда не чертил перед собой линию, оставаясь на стороне сентиментальных, с другой стороны, заранее готовил себя к тому, что вернуться так просто уже явно не получится. Пройти на кухню, поднимая полный стакан с тыквенным соком над головами домовых эльфов и подносы, которые они тащили на себе под потрескивание в печи. Взлёт над школьным квиддичным полем, которое чинилось столько раз, что если пересчитывать на деньги магглов, они бы явно влетели в копейку со всем этим; и то, как шумят подолы яркой красно-жёлтой мантии с крупной пятеркой на спине. Подбадривающе посмотреть на первокурсников, которые в спешке торопятся к своему столу после того, как старую Шляпу сняли с их головы; хлопнуть по плечу и радостно заявить, что теперь это – их новый дом. Майлз любил свой факультет, не смотря на то, что большинство его друзей, как и девушка, были из других домов, однако... Стены одной из самых высоких башен всегда встречали с особенной теплотой, как и студенты внутри неё, не смотря на некую раздражительность, исходящую от определенных.
— Ты просто забыла, какой пуддинг они преподносят на десерт, — качнув головой, заявляет Майлз вместо всех тех мыслей, которые крылись в его голове. До сих пор непривыкший к тому, что иногда переживания могли вылезать на поверхность, Уолшу было проще отшутиться, сказать что-то, что первое пришло в голову, лежало прямо на поверхности, — Хотя, — он многозначительно качает головой, оглядывая слизеринку с ног до головы, а затем перехватывая свои локти пальцами, отводит взгляд в сторону, продолжая улыбаться. Заканчивать свою мысль он не стал, дабы не оставлять на себе никакого клеймо. Юноша уже не смотрит на берег – Уолши не слишком любили долгих прощаний. Он помнил, как быстро всегда мать приобнимала его за плечи, оставляя поцелуй на макушке, и стоило только волшебнику запрыгнуть в поезд, как они уже семенили в сторону порталов, которые могли бы помочь им переместиться в Дублин.
— А представь каково мне? Снэйп – твой декан! А мне приходится мириться с ударом скрученного пергамента по голове только потому, что я учусь на Гриффиндоре, — Майлз грузно вздыхает, — Хотя, с другой стороны, закономерность – тоже самое я получаю и от МакГо, — волшебник задумчиво чешет подбородок, а затем поправляет кепку, стягивая её сильнее на макушку, тем самым освобождая зелёные кудри, поблёскивающие в лучах солнца. Уже несколько дней цвет его волос не сильно менялся, и смотря на себя в зеркало, Уолш мог сделать это лишь на тот период, когда вообще задумывался об этом. Вместе с его мыслями цвет возвращался. Несколько раз он ловил на себе взгляды матери, которая поджимала губы. Один – вопрос от сестры, которая дёрнув бровью, сказала «Ты чего переживаешь?»
Ежедневный пророк в последние года стал приносить всё больше и больше тёмных новостей. То и дело на первых полосах появлялись статьи о нападении, фотографии людей, которых разыскивал Аврорат, и пусть всё ещё положительных новостей было куда больше, внимательный читатель должен был обратить на это внимание. Уолш не слишком часто читал газеты; но у него была Айлин Блэквуд, делящаяся новостями, заставляя волшебника и самого протянуть руку к магической газете. Волшебник задумчиво кивнул на её слова – он и правда надеялся на то, что темнота не могла так просто пробраться сквозь морские волны, точно также, как и сами маги аппарировать. Родители, правда, всё ещё проводили какое-то время и в Англии – по делам они часто навещали Глазго, что являлся второй их торговой точкой, и не смотря на то, что он был далеко от Лондона... Проблемы ведь происходили не только в нём, верно?
Всё же отказавшись от дополнительной порции, которую предложили Блэквуд, он усмехнувшись, дёргает бровями, мол я не я, и рыба не моя – понять о чём она говорит было слишком сложно. В прочем, не долго юноша мог корчить лица, и добродушно улыбнувшись, посмотрел в сторону снующих туда-сюда людей, многие из которых успели сойти с палубы, отправляясь на нижние ярусы. Пусть кораблик и был небольшого размера, но то, что скрывалось у него внизу... Как палатки колдунов, выглядящие внутри больше, чем снаружи.
— Девяносто и девять процентов. Мне просто повезло – когда твои родители занимаются торговой фирмой, все хотят с вами дружить, в надежде, что вы сможете помочь с отгрузкой рыбы, — он смеётся, добавляя, — Вот у кого-кого, но у Оливера связей больше на один процент, чем у меня. Тот своим любопытством доканывает людей настолько, что удивительно, что не знает, где лежит ключ от их ячейки в банке, — маленькому волшебнику было не так уж сильно интересно общаться с детьми его возраста, но что касалось взрослых... Пристать он мог к ним надолго, хватаясь за руку и делать вид, что  он мальчишка, который потерялся и не знает, куда идти. Его бы упорству да в правильное русло – вышел бы тот ещё магический шпион.

w e l l , the way I feel is the way i write,it isn't like the thoughts of the man who lies, there is a truth
                                            a n d  i t ' s  o n  o u r  s i d e

Открытое море должно было успокаивать, как и бьющиеся в пену об борт корабля волны, однако, глубоко внутри напоминание о том, что где-то там есть Элайджа Грэм, борющийся со своей трагедией заставляла его сдвинуть брови к переносице со вздохом подумать о том, что ему очень хочется помочь. Они дружили куда меньше, чем если сравнивать общение Илая и Саттэра, или ту же МакМиллан. На самом деле, Уолш до конца так и не смог понять, почему за столько лет в школе, они столкнулись лоб в лоб только в прошлом году, не смотря на общие интересы, увлечения, одинаковое мышление в том или ином вопросе. Чему он был рад – всё же столкнулись.
Слова Блэквуд на мгновение ослабевают его тревогу. Она была права – Трэйси, действительно, поможет ему выбрать нужную сторону, а факт того, что и сами волшебники поддерживали его, пусть и на расстоянии, должен достучать до его головы то, что они будут рядом, сколько бы времени не потребовалось. Тем более, насколько это будет логичным для него? Что изменит, если Элайджа решит остаться в Лондоне, вместо того, чтобы вернуться в Хогвартс? Все эти вопросы, ответы на которые чересчур нелогичными, тем более, зная о мировоззрении Элайджи, волшебник выдохнул. Майлз поворачивает на неё голову:
— Ты права, нет причин для беспокойства – бешеный барсук точно сделает всё, как надо, — пытаясь как-то подбодрить и её, и самого себя после сказанных слов, Уолш уже готов отойти от грузной темы, однако лёгкое касание его плеча заставляет Джо дёрнуть бровями и вновь перевести взгляд от голубизны моря к зелёным глазам волшебницы.
Он думал об этом, возможно, куда реже, чем многие маги, но тем не менее, и сквозь прослойки, словно пирога, но мозга Майлза проходили эти опасения. Он на секунду хмурит брови, несколько раз стучит пальцем по перекладине, а затем выдыхая, говорит:
— Войне, значит? — гриффиндорец на секунду дёргает уголками губ, — Айлз, я... Я только что говорил о том, что рад, что моя семья остаётся в Дублине, но сам я, в случае, войны вряд ли смогу остаться в стороне, — он вновь дёргает руку к кепке, снимая её, поворачиваясь на сто восемьдесят градусов, и утыкаясь в доску спиной. Несколько раз он трясёт матерчатый козырек, словно проветривая его, а сам попутно приглаживает волосы. Подбирает слова, — Я хочу помочь. Ещё когда мы были в Отряде Дамблдора, я понял, что есть столько вещей, о которых мы не знаем: которые скрывает и правительство, и даже преподаватели школы, люди, которым мы должны доверять... И я понимаю, что этот героизм как от обычного... Школьника? — он тяжело ухмыляется, понимая, что они уже стали совершеннолетними, но многие до сих пор смотрели на них, как на обычных слабомыслящих учеников Хогвартса. Вновь надевая кепку на голову, юноша разворачиваясь к девушке полным корпусом, продолжает говорить, следуя заданной девушкой интонации, — Может казаться глупостью, но всё же, так будет правильнее – я просто не могу поступить иначе. С другой стороны втягивать тебя во всё это? — он тянет руку к её ладони, несильно сжимая её пальцы, смотря на волшебницу исподлобья, — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — он не хотел даже об этом думать. Думать о том, что хотя бы на одно мгновение возможно будет отпустить Айлин Блэквуд из своего поля зрения, как это случилось несколько лет назад. Наверняка, любой взрослый мог бы качнуть головой и напомнить, что встречаются они слишком малый отрезок времени, с другой стороны, будет ли их кто-то слушать? За тот период времени, в который их жизни столкнулись, волшебники успели пройти через столько, через сколько все остальные люди не могли пройти за всё время своего существования. Утрировано? Нет, сэр, — Что ты... Что ты думаешь обо всём этом? — он не мог её просить пойти с ним, с другой стороны, насколько эгоистично звучит мысль, что придётся уйти ему? В конце концов, он мог бы плюнуть на всё это, качнуть головой, сказать, что останется с волшебницей ради себя и её безопасности – всем было бы проще. Но мог бы? Его родители не участвовали в Первой магической войне, полностью оказавшись на стороне нейтралитета, и возможно, тот факт, что они остались за морем, полностью свернули на время свою работу, скрывшись, и помогло им остаться в живых. И пусть война закончилась, и на какое-то время определился мир, а родители твердили, что без них бы не стало лучше, Майлз Уолш был другого мнения, пусть и никогда не поднимал его среди семьи – они просто не смогут понять его мысль. Но каждая поднятая вверх волшебная палочка могла помочь. Каждое выкрикнутое заклинание могло спасти чью-то жизнь. И снова и снова возвращаясь к этой мысли, Джо знал, что если войне, действительно, быть – ему быть среди тех, кто будет бороться.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

Думая о своём будущем Майлз Уолш всегда вспоминал разговор со своим отцом, который случился годом ранее. Тогда на каком-то празднике за семейным столом, отец в шутку сказал, что совсем скоро передаст главенство в компании своему среднему сыну, и так уж получилось, что шутку Джо поддержать не смог. Он до сих пор помнит, с каким секундным удивлением смотрел на него Риштерд, и сразу же почувствовал, что им предстоит длительный разговор. Мистера Уолша можно было понять – из четырёх детей уже двое отказались от семейного бизнеса, в который волшебник вложил много своих сил, поэтому, не удивительно, что он надеялся на Майлза и его помощь. Это был один из тех дней, когда он разозлился, и метаморф не мог винить его в этом, но с другой стороны, и горечь от того, что отец не понял его давила на горло. И, разумеется, не стоило ожидать, что глава семьи так быстро оставит эту мысль в покое, и пусть не при каждом случае, но всё же, не забывал упомянуть, что у него всегда есть место для него. И чем больше волшебник шутил на эту тему, тем сильнее юноша сдвигал брови, сжимая губы, понимая, что кажется, так никто и не воспринял его слова всерьез.
Удивительно, но в отличие от Гарри Поттера, вечно попадающего в передряги или близнецов Уизли, которые успешно сбежали с Хогвартса в прошлом году, Майлз не был затычкой в каждой бочке. Он всё ещё был готов встать с поднятой волшебной палочкой против противников, которые сеют страх среди жителей магической Британии, однако, делал это куда более спокойно, видимо, противясь определенным стереотипам о своём факультете. С другой стороны, хмыкнув, гриффиндорец понимал, что уже несколько раз попадал в ситуации, когда скорее эмоции вставали впереди всех разумных мыслей. Он всегда мог остыть прежде, чем дать в нос Кассиусу на предыдущем курсе и уж явно не выступать, когда Долорес Амбридж вновь завела свою шарманку на тему нормальности исключительно теоретических уроков на Защите от Тёмных Искусств. Но... Был бы он готов работать в таком ключе? Смог бы перенести Отряд Дамблдора в свои постоянные будни, встречаясь с опасностями благодаря заданиям из Министерства Магии, которые на летучках разбирают авроры? С толикой зависти он смотрел на своего лучшего друга, когда они обсуждали своё будущее, и он видел, насколько в Грэме бушевала справедливость, насколько сильно мир расходился лишь на чёрное и белое, не оставляя места серым тонам. Уолш понимал, что именно такие волшебники, как Элайджа Грэм должны работать в Аврорате, а явно не Майлз. Ему не был чужд мир во всём мире, но в нём была та нерешительность и колебание, которое могло бы сложить проделанную работу, словно карточный домик от сильной встряски. Спорт был намного ближе ему, чувство свободы когда свист бьёт по ушам, а сам ты – уже так далеко находишься от земли. Ликующая толпа, поддержка в глазах близких, которую ты стараешься перехватить, пролетая над трибунами, напряжение, когда мимо пролетает отправленный загонщиков противоположной команды, и, наконец, победный свисток. Для многих это могло быть просто игрой, которая не приносила никакого смысла в жизни волшебников, однако, тут Уолш бы с вами поспорил. В конце концов, что станет с людьми, убери у них развлекательный досуг?
Слова понимания Айлин вызывают короткую улыбку, а последующие слова лишь чуть сильнее сжать её ладонь и почувствовать теплоту от поддержки, которую он получал от неё. Майлз всегда довольно скептически относился к словам той же МакМиллан, верующую в то, что когда ты влюбляешься, то сразу понимаешь, что это надолго. Пусть они не общались до шестого курса, а во время встреч на квиддичном поле было трудно сложить слова в более-менее логичный диалог, он всё же мог уследить, когда тот или иной молодой студент появлялся с ней за руку в помещении. Конечно, он не знал, думала она так же, прежде, чем начать встречаться с Грэмом или нет, но всё же, понять её ему было трудно. А теперь... Теперь Уолш понял, о чём она говорила. Чувствовал это, когда волшебница напротив заглядывала в его глаза, не отпуская его руку, всячески пытаясь помочь ему с гнетущими мыслями.
— Нет, но я... — не успевая договорить, как резко дёргает бровями на предложение пасть перед волшебницей на лопатки. Кажется, он даже теряет нить разговора, не пытаясь плыть по нужному течению, где они продолжали обсуждать защиту о заклинаний, — Думаю, что мы сможем пропускать и некоторые предметы, — не тушуясь, негромко проговаривает юноша, ухмыляясь. Слишком уж явно представилась перед ним уж нужная картина, где, конечно же, Айлин Блкэвуд просто напросто выбивает из руки волшебную палочку каким-нибудь Экспелиармусом, ничего другого.
После собственных произнесенных слов о волнении за волшебницу и том, что ей лучше не участвовать в военных действиях, он уже знал, что она не будет думать так же. Поэтому, только слыша «Я на твоей стороне», юноша грузно вздыхает. Он рад. Рад, что Блэквуд по прежнему хочет предоставлять ему максимальную поддержку, но от этого, не становится легче, потому что волнение за неё звенит с куда уж более сильными отголосками. Вслушиваясь в каждое её слово, он переводит взгляд за её спину, по её примеру следя за их окружением. Холодок проходящий по спине от её напоминания про историю с Уоррингтами заставляет его слегка оттянуть голову в бок, словно растягивая мышцы, а самому сжать губы вместе.
— Думаю, что уехать в Дублин будет хорошей идеей, когда это закончится, — он коротко ухмыляется, закрывая глаза, чувствуя теплоту её лба на своей ключице. С секунду он молчит, аккуратно прижимая губы к её макушке, с задумчивостью прислушиваясь о волны, бьющиеся о борт маленького кораблика, — Но чтобы ни случилось, Айли, пока мы есть друг у друга, думаю, нам не стоит сильно переживать. Тем более, может всё это лишь короткая чёрная полоса в магическом мире, — он не пытался свести разговор на «нет», но всё ещё, чувствовал, как он подходит к концу. То, что казалось бы, они оба хотели выяснить – они смогли. И стоящие на скрипучих досках на еле качающихся волнах в отрытом море, держались друг друга, как никогда прежде. Он аккуратно кивает головой на наполовину пустой стакан, стараясь именно эту мысль оставить самой главной. Она права.
— Так что ты там говорила про «уложить на лопатки»? — в короткой паузе, произносит Майлз, убирая ладонь от её пальцев, и притягивая её к себе за талию, продолжая спиной опираться о край борта. Он несколько заговорщически улыбается, на мгновение прикрывая глаз, — Жалко, что мы выбрали «Билли» в свой транспорт, а не что-нибудь побольше. Там и каюты есть, и на палубе места побольше, — легко он пожимает плечами, добавляя, — Там можно было бы устроить настоящий бой, — несколько раз юноша топает носком ботинка по деревяшке, поднимая взгляд на Айлин. Такие разговоры, пожалуй, никогда не надоедали.

Он сгибается пополам, стоит ему только представить, как на голову волшебнице водрузился голова льва в качестве поддержки его команды. Им оставалось совсем немного времени до прибытия в Лондон, и они заполняли эти минуты бессвязными темами, перескакивая то к одному, то к другому. Смахивая выступившие слёзы на краях глазах, он услышат громкий трубящий звук, а затем и резкий голос Блэквуд. Опаздание на поезд не входило в его планы, ведь рядом явно больше не окажется их морского помощника, да и он сомневался, насколько возможно попасть в Хогвартс по воде. Пусть их товарищи из Дурмстранга показали, что это возможно, [float=right][/float]однако выныривать со дна озера у него явно не было никакого желания. Поэтому стоит только кораблю положить доску между собой и берегом, как два студента сразу же вырываются вперёд, успевая только махнуть на прощание капитану.
— Не опоздаем! — вырывается из него рык, и он подхватывает свой чемодан, при удобном случае, помогая ещё тащить и чемодан волшебницы. Бросая извинения, когда на пути встречаются люди и громкие призывы расступиться, потому что у них совсем не было бы времени помогать доводить встречных до больницы или вообще узнавать об их состоянии, Майлз вкладывает в этот бег свою максимальную силу. В конце концов, что-что – а бегать было его своеобразным коньком. Мысли об отъезжающем без нужных ему студентов поезде настолько прошла по всем нервным клеткам Уолша, что притормаживается от лишь перед кирпичной кладкой, разделяющей нужный им перрон от мира магглов. Оборачиваясь за спину, он бросает свои вещи, перехватывая чемодан и Блэквуд, толкая их через магический барьер, а оказываясь по ту сторону, уже вновь бежит вслед за волшебницей, слыша её крик сквозь шепот прохожих. Комичность ситуации доходит до него, несколько раз он чуть ли не спотыкается на бегу, давясь смехом как и его спутница, и активно машет рукой, стараясь предотвратить закрытую перед носом дверь.
Победа. Они успели.
— Держи мой билет! — он вытаскивает скомканную бумагу из заднего кармана, передавая её Айлин, а сам напрягая мышцы поднимает их вещи, стараясь не упасть с не слишком широкой для таких размеров лестницы. Как только вещи были установлены на места, Майлз чувствует, как громкий гул оповещает об отходящем поезде, а сам быстро запрыгивает вслед за светловолосой в вагон. Поезд трогается, медленно набирая скорость, а Уолш до сих пор не может поверить в то, насколько близко они были к тому, чтобы остаться на перроне ни с чем. Конечно, это не конец света, однако, только что он именно этим и казался. Он смотрит на раскрасневшиеся щёки девушки и выбитые из хвоста несколько прядей, да и сам чувствует, как одышка больно бьёт ему по рёбрам, прижимая холодные пальцы к своему лицу.
— Ну как же, теперь мы сможем посмотреть на распределение студентов старой Шляпой, как и остальными шестью годами ранее, — он вторит ей смехом, резко стуча ладонями по своим коленям, сгибаясь и продолжая попытки отдышаться, — А если бы мы пропустили Пир! Нет уж, не зря бежали, — заглядывая в окошко рядом с собой, он понимает, что за это время они успели выехать за пределы вокзала, и уже вовсю мчались по окрестностям города. Совсем скоро они выйдут за пределы Лондона, а там уже будет долгий путь до Шотландии. Они снова едут в школу.
— Ладно, пойдём, найдём себе место, — качнув головой, он добавляет, — В конце концов, Элайджа с Трэйси тоже должны ехать из Лондона, — он усмехается, а затем протягивая ей свою ладонь, увлекает вдоль узких коридоров. Улыбка, в прочем, падает довольно быстро. Что он скажет другу? Уолш чувствует, как сердце начинает биться сильнее от волнения, и он неосознанно сжимает ладонь волшебницы сильнее. С момента, как Трэйси сказала им, что всё в порядке и им не стоит приезжать в Лондон на помощь, он не услышал никаких новостей. Майлз делает глубокий вздох, стараясь успокоить себя. Они разберутся, нужно будет просто посмотреть на рэйвенкловца, и он сразу же поймёт, что ему делать.
Издали пахнет сладостями, и вот ещё один пункт, который бы они смогли пропустить – тележку со сладостями, которую из года в год везёт одна и та же улыбчивая волшебница. Аккуратно переступая между вагонами, протягивая девушке руку, чтобы она не споткнулась, вновь оставляя шум позади, кажется они успевают пройти почти весь состав, прежде чем остановиться, оставляя впереди только кухонные вагоны. Волнение подступает к горлу с новой силой, но Майлз лишь морщится, стараясь затолкнуть его куда подальше. Разворачиваясь, он отпускает её ладонь, качая головой в сторону купе и людей, сидящих за дверью:
— Студентов, кажется, не становится меньше с каждым годом, все места заняты. Думаю, что Саттэр и Полин не будут против нашей компании? — и не приметив следов отрицания, он открывает дверь, пропуская вперёд Айлин, а затем и заходит сам, — Привет ребята! — пожимая руку темноволосому юноше и неуклюже то ли приобнимает, то ли в смехе протягивает ладонь и Полин, он усаживается напротив волшебницы, — Как прошли ваши каникулы? — и Уолш спрашивает то, что на самом деле не хочет знать. Точнее, конечно же, хочет, но вопрос, вертящийся на его языке был совсем другим.
«Вы не видели Элайджу и МакМиллан?» — однако он так и остаётся не произнесенным.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

На мгновение они погружаются в рассказы о каникулы. После того, как Брэдли и Полин сошлись благодаря силам и толчкам со стороны Блэквуд, у Майлза не возникало желания выйти из помещения, где бы они не находились. В конце концов, он как никто другой чувствовал на себе все эти неловкости и недосказанности, и хуже всего было в те моменты, когда он абсолютно не понимал не только то, что происходит вокруг, но и то, что он совершенно ничем не мог никому помочь. В любом случае, он с улыбкой поворачивает голову то к хаффлпаффке, то к менее трепетному по отношению к эмоциям юноше, откинувшись на спинку сиденья. Можно было сказать, что ему не хватало Хогвартса, не хватало вот таких путешествий в поездах, разговоров ни о чём, но всё же, всё это не вставало ни в какую по сравнению с прошедшими каникулами. Когда их встречает встречный вопрос, он на мгновение стопориться, повернув голову к волшебнице.
Ни на мгновение у него не было желания скрыть тот факт, что теперь они официальная пара. Волшебника никогда не задевали сплетни, собиравшиеся вокруг популярных и не очень людей, словно мухи, летящие на светильник. В конце концов, это смело можно было назвать развитой иммунной системой, ведь на его факультете были две главные сплетницы всей школы! Затем он негромко хмыкает и поворачивает голову обратно к ребятам:
— Знаешь, если бы не необходимость обустраивать своё будущее, пожалуй, я бы с радостью остался в Дублине. С другой стороны, непонятно, кого из нас двоих мои родители захотели бы видеть больше – меня или Айли, а с учетом того, что она успела подружиться и с моим младшим братом, боюсь, что весы бы вовсе не опустились в мою пользу, — он говорил непринужденно, подпитывая это широкой улыбкой, — Вам нужно обязательно будет попасть в Ирландию на длительное время, если вы ещё там не были. И море, и зелёные равнины, панорамы с каменными домиками... А с учетом того, что нам теперь семнадцать, — он смеётся, пожимая плечами. Что-что, а ради ирландского пива стоит ехать в Дублин уж точно не на одни выходные. Сам юноша не сказал бы, что был большим фанатом алкогольных напитков, но, тем не менее, всегда гордо отзывался о их острове как о месте с одним из лучших сортов темного пива. И чтобы не говорили о том, что его можно было купить по всему мира, ожидайте одного из самых презрительных взглядов и бурчания под нос, что это совсем не то, что у зелёных лепреконов. Юноша ухватывает краем глаза ладонь Айлин, пока та добавляет к его расскажу свои впечатления, и перехватывает её своими пальцами, — Ну, и мы смогли разобраться ещё в паре вещей, — незаметно он несколько раз сжимает и разжимает её ладонь.
Можно было ли это представить? На дворе был девяносто шестой, в то время, как прошло уже два года с момента падения на Айлин Блэквуд тогда, когда он даже не мог вспомнить её имени. Тогда она позволила ему помочь, а за принесенный ужин и компанию в больничном крыле отблагодарила мазью со запахом моря, прямо как его цвет волос в тот день. И не смотря на перерыв в их общении, не смотря на недосказанности и секреты, которые они оба хранили из-за боязни показаться незащищенными, с односторонними чувствами, теперь едут вместе в одном вагоне неразделенные своими факультетами или мнением других людей. Юноша понимал – прошло так мало времени; и, по опыту других можно было убедиться в том, что эта первая влюбленность может перерасти в совсем не те чувства, которые они могут ожидать друг от друга в будущем. Но кто поверит в это сейчас? Майлз готов был бить кулаком в грудь, доказывая, что у них всё будет со всем по-другому. Он чувствовал это, знал и вовсе не планировал никого слушать.
Не озвученный им, но сказанный вопрос Блэквуд заставляет его поднять взгляд на Саттэра. Он и правда надеялся на то, что они просто не заметили их в большом количестве студентов. Хотел, чтобы они оказались с другими ребятами – может, их смогли приютить к себе ребята с команды Хаффлпаффа, и теперь Элайджи приходится выслушивать о том, как надменно они сообщают о будущей победе и в этом году. А, возможно, наоборот, Трэйси попала в компанию его однокурсников, и он с лёгкостью представляет её лицо, когда они пытаются придумать очередную сложную загадку для того, чтобы попасть в гостиную орлов, лишь вспоминая знакомый ритм, отбиваемый на бочках.
Он слушает разговор волшебников не вмешиваясь. Что он должен был сказать? Он не смотрит ни на кого из них, понимая, что пусть слова Брэдли и звучат грубо и без надежд, но, в какой-то степени, он был прав, по крайней мере, по поводу отсутствия ребят на поезде. Какова вероятность, что не смотря на произошедшее, никто из них не попытался бы найти друг друга после трёх месяцев разлуки? Они тесно общались последний год, и было бы странно, если бы Илай или Трэйси не сделали попытку найти ребят просто для того, чтобы всё обговорить. Они были тем ещё квартетом, при том, что цеплялись за одни и те же цели – именно это понял Майлз за теми обсуждениями про дальнейшие жизни, про тёмные времена, про существование Отряда Дамблдора в том году, в конце концов. Но всё же, слова Саттэра заставляют его нахмуриться, опустив взгляд к себе в ботинки, а когда студент выходит из помещения, Уолш делает короткий выдох. Что если он прав? Прав настолько, что они не смогут найти их не только в поезде, но и в Хогсмиде, точно также, как и в школе?
— Всё в порядке, — он дёргает уголками губ, подняв взгляд на Блэквуд, пока упирался локтями в свои колени, нагнувшись вперёд, — Саттэр всё же, немного прав, не считаешь? В конце концов, если это будет правдой и ребят не будет, это явно не исправит ничьё настроение, — пусть на его лице и появилось секундное изумление, когда юноша сказал о попытке залезть в голову, Майлз сразу же вспомнил о способностях волшебницы – наглядный пример происходил в тот момент, когда её дядя решил переступить порог его дома. Он никогда не боялся и открыть свою собственную голову; только кому от этого станет лучше, раз он и так считал сам себя, практически, полностью открытой книгой? — С другой стороны, ещё рано опускать нос, — не смотря на свои слова и попытку поддержать её, Джо чувствует как ком застревает в горле, видя, что последняя надежда ускользала также быстро, как и они сами из туманного Лондона. Метаморф делает глубокий вздох, последний раз кидая взгляд на дверь, за которой, он был уверен, Полин с переживающим взглядом смотрела на Брэдли пытаясь добиться от него весомой причины вести себя так, как он вёл себя со слизеринкой. Ирландец откидывается на спинку сиденья, прикрывая глаза. Седьмой курс начался совсем не так, как они планировали.o u r  l u c k  i s  t u r n i n g  a r o u n d
c h a s i n g  t h e s e  e m p t y  v e r s e s
Всё же, остаток путешествия был не таким нервным, как его начало. Через какое-то время Майлзу удалось выкупить часть шоколадных лягушек и других сладостей у женщины с тележкой, и не смотря на то, что Саттэр отказался от сведенных сахаром зубов, юноша всё равно передал им с Полин волшебных конфет. И не смотря на то, что ноги начали быстро затекать, дёргаться сам по себе Уолш перестал довольно быстро, лишь изредка поправляя выбившиеся из хвоста Блэквуд пряди волос, как и саму её голову. А затем и вовсе накинул на неё свою тёплую кофту, да бы у волшебницы не было возможности замёрзнуть.
Когда же они сошли на станции Хогсмида, Майлз на секунду остановился, оглядываясь по сторонам. Юноша слышал громкий голос преподавателя по уходу за магическими существами и главного лесничего школы, Хагрида, который созывал первокурсников своим басом. Тихий звон исходил от поезда после полной остановки, и сейчас пар валил из него, опускаясь на тропинки, что вели в маленькую деревню. Уолшу всегда было сложно загадывать о чём-то наперёд, пусть он и имел какие-то планы на далёкое будущее, и не смотря на то, что у него ещё будет шанс вернуться в Лондон на старом добром Хогвартс-Экспрессе, он не мог быть в этом уверен. Проходя через качающиеся тёмные тележки, идущие узким рядом, он смотрел на величественный замок, пытаясь вспомнить, что было, когда он попал сюда первый раз. Сразу чувствовалась сила магии, которая присутствовала в этом месте; что тогда, что сейчас, она заполняла сердца ещё молодых волшебников, но если раньше она давала чувство защищенности, непоколебимости, то сейчас Майлз с опытом понимал, что не стоит опираться ни на кого сильнее, чем на себя. Школа не защитит и не спасёт. Только они сами.
— Не знаю, насколько сильно отличаются мальчишеские разговоры от женских, но тебе явно не хочется вслушиваться в это, — он коротко смеётся, перехватывая её пальцы поудобнее, — И слабо представляю, как мы бы высыпались, — пожав плечами, Майлз подмигивает ей, чуть сильнее сжимая её ладонь. Конечно, он понимал о чём она говорит. И почему нельзя было поменять факультет? Он слышал, что во французской школе как таковых различий между домами вообще не существует, а даже если он и есть, то настолько условный, что менять его можно хоть каждый год. Он вздыхает, тоже отвлекаясь от разговора с волшебницей и поднимая голову на зал, заполненный волшебниками.
— Ничего, завтра мы уже сможем завтракать как нормальные люди, — благо, никто не заставит их рассаживаться потому, что факультетам не положено. Да и у кого бы получилось? В конце концов, бунтари могли бы собирать пирожки в свои мантии и заниматься приёмом пище на улице, пока ещё тепло, а после – и в других укромных местах. Юноша прижимает её на мгновение к себе, прежде, чем они расходятся и утыкается губами в её макушку. Сразу же вспоминается, как быстро рассекались руки таких людей в прошлом году, когда Амбридж, видимо, от недостатка любви к собственной персоне, не позволяла и другим студентам держаться за руки или обниматься в коридорах Хогвартса. Майлз хмыкает – теперь этой старой карге явно не найдется места в школе.
Усевшись за стол рядом со своими однокурсниками, пытаясь параллельно ответить на все насущные вопросы, глазами он ищет темноволосую голову за столом орлов. Но столкнуться взглядом у него удаётся только с МакМиллан, которой, он был уверен, без труда удалось заметить взглядом его цветную голову. И хватает секунды, хватает только одного взора, чтобы понять – было бесполезно искать того, кто не приехал в школу. Майлз поворачивается к зелёному столу, чувствуя, как стягивается ком в горле, как всё то, на что они надеялись на протяжении всего дня, этого времени, развевается в воздухе как несбыточная мечта. Он поджимает губы и кивает головой смотря прямо на Айлин, а затем и вовсе утыкаясь лицом в стол. Как же так, Элайджа? Как так?

i  a i n ’ t  d o n e  n o t h i n g  w r o n g
but we done nothing right

o n e  d a y  w e ’ l l  f i n d  w h a t ’ s  m i s s i n g
Юноша считал, что самое худшее было только узнать, что лучший друг решил не доучиваться школу в этом году. Из разговора с Трэйси после он также узнал о том факте, что юноша вообще решил полностью оборвать все связи с волшебством и магическим миром. И, разумеется, как бы сильно не переживал сам Уолш на тему того, что после смерти брата Илай решил выбрать именно этот путь, больше всего досталось его девушке. Он счастливой и весёлой, вечно разговорчивой и освещающей, кажется, всю планету МакМиллан не осталось и следа. Она вела себя сдержаннее, отстранено, словно вообще не присутствовала в этом мире. В прочем, в отличие от девушек, понять что ему нужно было сделать, чтобы поддержать подругу оказалось куда сложнее, поэтому в этом, как никто, помочь ему смогла Айлин, наводя его на правильный путь.
Несколько раз Майлз отсылал письма и Элайдже, в надежде на ответное письмо, однако, каждый раз поднимая взгляд или ловя посылки, он не видел ни адреса, ни имени своего друга, только Уолши за стенами Хогвартса напоминали ему о том, что в этом году – сложные экзамены, и будет куда лучше, если он сразу же возьмётся за голову.
Однако, спустя месяц всё изменилось. Изменилось с раскрытой дверью и переходящим через порог Элайджей Грэмом, решившим вернуться в магический мир, в котором он не видел смысла ещё в конце августа. Когда шепот поднимается со стороны его факультета, Уолш смиряет всех взглядом, заставляя их замолкнуть, а сам юноша утыкается взглядом в спину волшебника, чувствуя, как готов прямо сейчас подняться со своего места и с силой тряхнуть волшебника. С одной стороны, Майлз мог понять его. Смерть брата, нависшая угроза над его родителями, и то, что не смотря на постоянное давление и попытку отразить его, такие как Уолш и сам Илай, оставались в стороне и попадали в куда большие передряги, чем все остальные. С уходом Инспекционной Дружины, пока и не было появления никакого знака о том, что и Отряд Дамблдора будет восстановлен, а у самого Джо так и не появилось возможности поговорить с Гарри в этом году, не смотря на один факультет, и более того, на одну команду квиддича, тренировки которого начались с самого начала курса.
Разве он смог бы пройти мимо? Смог бы не попытаться заговорить с рэйвенкловцем после того, как тот, практически, пожелал вычеркнуть их всех из своей жизни?
Майлз думал, что всё самое плохое произошло месяц назад, не подозревая, что худшее может произойти с возвращением друга, который вовсе не планировал больше иметь с ним дело. Он не мог обижаться на Трэйси, пусть и пообещал поговорить себе с девушкой, которая не выполнила своего обещания. Гриффиндорец доверился ей, и чем это обернулось? Смотря на то, как Элайджа уходит прочь, Майлз остается в коридоре практически один – это был уже последний урок, совместный только с орлиным факультетом, и близилось время ужина.
Как так вышло? Почему он не смог прямо сейчас объяснить Грэму, что произошло тогда? Его выброс был настолько резким, что юноша лишь растерянно смотрел на Грэма, хотя у него было оправдание, была причина, почему прошлым маем он промолчал. И не смотря на то, что в этой ситуации не было вины Майлза, чувство совершенного преступления начинало подниматься от самых пят. У него была возможность догнать его; объясниться, но вместо этого он выбрал Айлин Блэквуд, с которой договорился встретиться сразу же после их урока.
— Как прошло прорицание? — не имея желания ходить на этот курс после того, как он стал необязательным, Майлз ещё делает несколько глубоких вздохов, чтобы сравнять дыхание после резкого подъема на одну из самых верхних башен школы. Все остальные уже спускались вниз, когда юноша настиг Блэквуд. Он стопорится, отводит взгляд в сторону. Ему не хотелось ввязывать Айлин в его ссору с Грэмом, но разве не он говорил о том, что между ними не должно быть секретов? Однако, звучащий вопрос рывком вытягивает его из своих размышлений, не слишком оставляя выбора:
— Что? Да, нет... Я просто, — он оглядывается по сторонам, а затем перехватывает её сумку с учебниками, и отводит её к глубокому подоконнику. Усаживаясь на самый край, он обхватывает свои локти руками, и вскидывает взгляд к потолку, — Я попытался поговорить с Элайджей, но кажется, он совсем не настроен на дружбу со мной ни в этом году, ни в каком другом, — юноша поджимает губы, — Я не говорил тебе, потому что пообещал МакМиллан, — он переводит взгляд на волшебницу, понимая, что уже не будет так уж важно, будет ли он молчать об этом или нет, — Но в мае Пьюси, кажется, — он морщится, вспоминая имя того слизеринца, — И пару его дружков столкнули МакМиллан в озеро, думаю, из-за её отношений с Илаем. Я проходил тогда мимо, помог ей, и хотел сразу же рассказать обо всём Илаю – в конце концов, если бы такое же случилось с тобой, а он был оказался рядом, я бы хотел об этом знать! — говорит он резко, а затем вновь выдыхая, он несколько раз топчет ногой по каменному полу и кусает губу, а затем, продолжает говорить, — В общем, она пообещала, что сама сделает это, и я не стал больше ввязываться, доверился ей, — Уолш даже позволяет себе грустно усмехнуться, отпуская руки от локтей и проводя ими по лицу, — Какой же я дурак. Наверняка, знай Илай, он бы сразу же рассказал мне, а мне даже не показалось странным, что за все эти месяцы мы не обговорили этой ситуации, — он протягивает волосы меж пальцев, что медленно становятся фиолетового оттенка вместо голубого, вновь посмотрев на Айлин. Никогда раньше он не делился ни с кем своими проблемами, и сейчас выпалил всё, как на одном духу. Разве не это означало, что он нашёл того, с кем мог поделиться всей тяжестью, что хранил на своей душе?

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

Майлз давно определил для себя, что намного проще держать свои проблемы при себе. Дело было не в том, что у него их не было – разве кто-то поверит в такую сказку, с учетом его возраста? В конце концов, как и любой подросток, он мог накручивать в своей голове массу воображаемых препятствий, заставляющих его перепрыгивать их, словно спортсмена на марафоне. С другой стороны, каждый раз он задавал вопрос себе «Кому это нужно?», разбираясь со своими тараканами самостоятельно. И так было на протяжении очень длительного времени – дома в Ирландии Джо был самым не проблемным ребёнком, даже на фоне не слишком эмоциональных Феликса или Кейси, в конце концов, они дали ему определенную фору из-за того, что были старше. Благодаря тому, что оба волшебники влипли во взрослую жизнь на несколько лет раньше Майлза, у всех появилась возможность их сравнить, и многие даже не задумывались о том, что делать этого не стоит.
Практически, с самого начала их знакомства, Уолш делился с Грэмом куда большим и сокровенным, чем со всеми вместе взятыми. С ним было просто говорить, а говоря о том, что его волнует, он вовсе не ждал от друга подножки в виде лёгкой насмешки на его губах, заставляющая мысли забиться в тяжелом ритме. Случись такое, Майлз не стал бы говорить ничего; но в следующий раз, вряд ли раскрыл бы свой рот. И, разумеется, в последнее время, он часто общался с Айлин – вынуждающий взгляд, легкое прикосновение её руки, и одна лишь мысли о её волнении заставляя волшебника открыть рот, и совсем не переживать о том, что он покажется ей слабым. Раньше он считал, что от того, что кто-либо будет знать о его проблеме кроме него никому не станет легче, однако, он ошибался.
Волшебник хмыкает на слова про прорицания, качнув головой. Ещё пару лет назад всего перечисленного девушкой там не было, и, как ему казалось, посещать урок было куда приятнее. С другой стороны, стоило только шелесту слухов о наступающей войне пробежаться по закоулкам магической Британии, как об этом заговорили все, используя самые мощные громкоговорители. Что же, хотя бы не стоит волноваться на счёт экзаменов – что-что, а гадания Блэквуд редко были ошибочными.
Они остались совсем одни. Северная башня редко использовалась для чего-то, кроме уроков прорицания. Прятаться по углам и наслаждаться видами было куда проще рядом с Астрономической башней, а если вы являлись друзьями студентов Гриффиндора или Рейвенкло, то была возможность увидеть мир и оттуда. Майлз дёрнул головой в сторону окна – в последнее время, погода портилась куда быстрее, что, собственно было не удивительно. С неслышным вздохом он вырывает из сознания воспоминание о пляжном дне, где только пятки Блэквуд сверкали до того момента, когда не были подхвачены и подняты в воздух, а затем с шумом воды опущены на самое дно.
— Ну, это утверждать я точно не могу, — он пытается улыбнуться, дёрнув нелепо плечами, но затем роняет уголки губ. В конце концов, именно так он себя чувствовал, стоя перед Грэмом, и выслушивая всё то, что тот держал сколько? Когда МакМиллан решила ему обо всём рассказать? Очевидно, что не в секунду его возвращения, потому что накопленного хватило бы на несколько человек, — До сих пор не понимаю, почему она не рассказала ему. Точнее... С одной стороны понимаю – она переживала за то, что он будет волноваться и что подумает всё на себя, но, чёрт, Айли! — он хмурит брови, не продолжая своей мысли, ведь и так было всё понятно. Скажи она ему об этом ещё в мае, Элайджа бы, возможно, точно так же бы разозлился, ведь придумать повод для такого случая всегда была возможность, как минимум потому, что не находился рядом с ней в такой момент. Но это бы осталось уже далеко в прошлом – не сейчас, когда на них и так с каждым днём сваливается всё больше и больше проблем.
Он перестаёт пилить взглядом плитки на полу в тот момент, когда Айлин делает шаг в его сторону, стараясь наладить зрительный контакт. То, что она находилась рядом часто действовало на него успокоительно – вините в этом то, что волшебница жила с ним всё лето, и он просто свыкся или то, что в нём до сих пор существовало чувство эйфории смешанное с непониманием происходящего, что светловолосая его девушка, а сам он перестает пытаться выбить плитку своей ногой. Юноша прекращает и держать руки крест на крест, опуская их, а затем опирается ладонями в каменный подоконник, лишь несколько раз стучит пальцами об него.
Количество раз, когда волшебница вспоминала про своего отца можно было посчитать на пальцах, и стоит ей затронуть эту тему, юноша замирает, не отводя от неё взгляд. Как же они отличались друг от друга. Воспитанный в полной и большой семье, Майлз то и дело забывал о тех людях, у которой такой возможности не было. С удивлением каждый год он дёргал брови, когда подмечал взгляд ряда волшебников на тёмные тележки, везущие школьников по широкой тропе к Хогвартсу. Помнится, он смог узнать о фестралах только на третьем или четвертом году обучения, когда оказался в одной из таких возниц вместе с однокурсником. Он чувствовал себя полным дураком, который абсолютно не интересовался магической фауной! Майлз тогда специально взял книжку у соседа по комнате, который увлекался уходом за магическими существами, и прочитал всю главу, посвященную этим странным существам. Больше у него не возникало ощущения незнания; однако, чувство, словно он упускает что-то из жизни, чёрное, что никто не смог бы пожелать другому, так и продолжало следовать за ним по следам. Разве можно кому-то пожелать шанса увидеть фестралов? А тем, кто их уже видит – не сочувствовать?

one day were friends forever, next day were friends for never.
you say (you say)

were best friends forever
i say (he say)
till the end.

— Если честно, я совершенно не представляю, что вам пришлось пережить, — виновато произносит волшебник, — Иногда меня посещают мысли о том, что родителей в один момент может не стать, точно так же, как и Феликса, Кейс или Олли. Я думаю о том, как на нас могут повлиять все эти тёмные времена, — на мгновение он вновь отводит взгляд в сторону окна, а затем выдыхая, произносит, — Это страшно, и ты права – он, наверняка, снова и снова представляет, как это происходит со всем и каждым, — Майлз прижимает ладонь к своему лбу, негромко добавляя, прежде, чем уронить её к боку, — Винит во всём себя.
Ведь это было так логично. Трэйси МакМиллан была опущена в воду потому, что какие-то придурки решили, что они имеют права решать, кто с кем имеет возможность общаться и встречаться, но разве это было не потому, что их кровь отличалась? Уолш никогда не обращал на это внимание – Грэм справлялся с рядом заклинаний куда быстрее самого гриффиндорца, запоминал всё так быстро, словно в его голове был встроен фотоаппарат, которым иногда пользовалась рыжеволосая, ловя их в самые неподходящие и рядовые моменты, он был одним из лучших, против кого ему приходилось сражаться на поле квиддича. Как его вообще можно было считать не волшебником, предателем крови? Честное слово, не знай бы Майлз всей предыстории, он бы никогда и не назвал Элайджу магглорожденным, да только частые разговоры о музыкальных группах, явно не популярных на магической сцене или фильмов в кино, а не театральных постановок, срывали с него все маски. И разве от этого он становился хуже?
Если не лучше.
— После всего, что ты сказала, я не думаю, что нам стоит оставлять его в своей голове, — не смотря на сказанное, он чувствует, как его медленно отпускает, пусть переживаниями и была забита вся его макушка, — В смысле, ты ведь знаешь Элайджу – он придумает себе столько всего, а, в итоге, вытаскивать его оттуда придётся нам, — юноша ухмыляется, отталкиваясь легко от подоконника. Он говорил так, словно им часто приходилось заниматься этим, но на деле, Грэм уходил куда-то в свой мир не так часто, как это могло бы показаться. Разумеется, если мы не говорим о начале седьмого года – тут он побил все рекорды, но разве его кто-то винит в этом, учитывая обстоятельства? — Думаю, я попытаюсь поговорить с ним ещё раз... Потому что не уверен, что смогу сидеть просто так сложа руки, даже если он не хочет меня видеть, — кажется, его голос даже начал звучать воодушевлено – а как же? Майлз просто поставил себя на место Грэма. Хотел бы он, чтобы его оставили одного в такой ситуации? Нет, сэр, ответ категорично отрицательный! Её слова заставляют его и вовсе громко усмехнуться и прыснуть, и он качает головой. Делая шаг в её сторону, волшебник аккуратно приобнимает её со спины, целуя куда-то в висок.
— Всё в порядке, оставим его мантию в покое, но я ценю это и ты даже не представляешь, насколько, — кого не воодушевляла боевая женщина, что готова стать поджигателем после Финнигана с курса по младше? В конце концов, может быть, это именно девушка подожгла мантию профессора Снейпа на далеком втором курсе? Тогда та история так и не раскрылась, а преступник не был пойман, однако, над учителем ещё несколько месяцев хихикали в гостиной Гриффиндора, — Я на сегодня покончил с лекциями, но у тебя, кажется ещё одна? — он пожимает плечами, — Никак не могу нарадоваться тому, что с шестого курса нам сделали свободные часы, — и, да, разумеется он знал, что «свободными» они назывались только условно, и в это время стоило находиться не где иначе, как в библиотеке, занимаясь подготовкой. Но разве что-то изменится от одного пропущенного дня?
— Пойдём, я провожу тебя до предмета, — он подхватывает сумку волшебницы с подоконника, куда ранее поместил её сам, — Не хочешь вечером прогуляться до нашего места? — гриффиндорец запинается, хохотнув. Не смотря на то, что он только что утвердил, что обязательно поговорит с Элайджей – для этого ему всё равно потребуется время, чтобы определить для самого себя, что именно он должен будет сказать. А пока, почему не провести время со своей девушкой? — Если, конечно, внезапно не грянет гром, потому что одно дело мокнуть под летним дождём, а другое, под уже не слишком тёплым осеним ливнем, — так он говорил о том месте, где однажды обещал волшебнице справиться со всеми её проблемами, не смотря на то, что они не общались продолжительное время. Разумеется, иногда туда забредали и другие, но чаще всего, волшебники могли остаться там наедине друг с другом. В прочем, как он уже заметил – стоит похлопать несколько раз по карманам, проверяя волшебные палочки, потому что вряд ли им удастся избежать поднятия их в небо, чтобы сделать для себя зонты.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

Хотя бы три раза в неделю команда Гриффиндора полным составом поднималась в небо, снова и снова проходя через многочисленные тактики, проверки собственной силы, зачастую, разговоры на повышенных тонах. И чем приближалась игра сезона, тем больше сил они выкладывали, желая достигнуть наивысшего результата. Для многих не нужно было привыкать к удобной посадке на метле, а те, кто только что вступил в команду быстро перехватывали необходимые навыки у старичков. Майлз не привык волноваться перед играми; но в этот раз хмурил брови, пока запихивал в себя омлет с травами на завтрак.
— Эй, — он уже сидел в форме своей команды, несколько поодаль от остальных, потому что в такое время, пожалуй, ему хотелось проводить время совсем с другим человеком. Поднимая взгляд, он перехватывает бледный вид МакМиллан, но та тянет уголки губ быстрее, нежели юноша успевает спросить её о самочувствии, — Постарайся, ладно? Всё же, мне хочется сыграть против тебя в этом сезоне, — хлопнув его по плечу, волшебница неуклюже пожимает плечами, махнув в руке небольшим флажком с эмблемой Гриффиндора. Не удерживаясь от ухмылки, юноша кивает в ответ:
— МакМиллан, я не выдержу ещё одного года, где ты говоришь о победе прошлого сезона. Так что... Да, я постараюсь, — не смотря на её веру, как, в общем-то, и свою собственную, червячок сомнения продолжает жить в его голове. Волшебница отводит взгляд, смотря сквозь ряды, а затем резко дёргается совершенно в другую сторону, словно увидела кого-то. В прочем, в связи последних событий, ему даже не нужно гадать о том, кого именно. Хаффлпаффка быстро проговаривает о том, что они встретятся после матча, и хвостом проскальзывает вслед за своими барсучьими товарищами, а сам Майлз поворачивает голову к Айлин:
— Доела? Потому что в меня уже не лезет, — он шутит, слегка отталкивая от себя полупустую тарелку, еда с которой, как и она сама, исчезает практически сразу же. Поднимаясь со своего места, он вздыхает при виде слизеринской команды, что тоже направляется в сторону своего поля. Честно говоря, пусть выбирать и не приходилось, но выходить на поле против Хаффлпаффа или Рейвенкло ему нравилось куда больше. С другой стороны, его куда сильнее подстёгивало нахождение там его друзей, и если у барсучьей команды ещё осталась МакМиллан, продолжающая гордо ходить на тренировки, чтобы не произошло, то от Элайджи, конечно, хотелось большего. Тем более, теперь и с отсутствием Саттэра Брэдли они лишились... Не только просто игрока в квиддич.
Джо отвлекается от собственных мыслей, начиная подхватывать шумную атмосферу вокруг себя. Гурьбой студенты шли к полю, кто-то успевал пожелать удачи игрокам, другие спорили о предстоящей победе, ставя ставки. Он ухмыляется когда слышит, что победа Гриффиндора стоила лишь пачку шоколадных лягушек, и лишь незаметно качает головой. Ради такого уж точно стоит стараться.
Стоит ему услышать громкие слова поддержки со стороны его девушки, как он невзначай выпрямляет свою спину, широко улыбаясь. Если шоколадные лягушки вряд ли смогли бы стать для него мотивацией летать быстрее и кидать квоффл сильнее, то статус лучшего охотника этой команды ему точно не хотелось подводить
— Найди меня после матча! — прикладывая руку к лицу, произносит он ей уже в спину, а затем всем телом качается в сторону своих ребят, проходя через раздевалку. Прежде их ждёт вдохновляющая речь Поттера, и сползающие улыбки с лиц студентов – стоит им выйти на поле, как начнется серьёзная игра; и если для кого-то это можно было назвать лишь увлечением, что-то, что можно было бы бросить не раздумывая, выбирая совершенно другой приоритет в жизни, то у Уолша была несколько иная ситуация. Он хотел заниматься этим не только во время школы.
Сквозь сон на уроках и прогулки под руку вместе с Блэквуд, он так или иначе, возвращался к мысли своего будущего. И если с большинством у него не было никаких вопросов, то в будущем месте работы нужно быть уверенным чуть ли не на сто процентов. Майлз точно не хотел идти по стопам своего отца, как бы сильно он этого не хотел. Помогать – да, но заниматься этим постоянно? Увольте. Точно также, как и идти в Министерство Магии, тем более, больничное дело. Да куда угодно! Джо не видел себя и у магазинных полок, где аккуратно протирал бы каждую книжку. Когда ты семь лет поднимаешься в воздух, и казалось бы, летаешь лучше, чем ходишь, кажется, не это ли решает твоё будущее? Он хотел летать. И не смотря на то, что их команда побеждала не в каждом сезоне, это не означало, что они – были плохими игроками.
Он седлает метлу, подаренную Феликсом, и щурится, когда широкие деревянные двери открываются перед ними, выпуская всех семерых студентов на поле. Громкий голос комментатора озвучивает каждую фамилию, и не смотря на то, что он не может на такой скорости определить, где сидят его друзья и, в какой из зелёных мантиях затерялась Блэквуд, он всё равно поднимает руку вверх, махнув кистью в знак приветствия. Группировка по центру, речь мадам Трюк, и лучах солнца квоффл последний раз блеснул в воздухе без чьих-то прикосновений, и уже никто из игроков не дал ему упасть на землю.

give you freedom, give you fire,
give you reason, take you higher see the champions, take the field now,
you define us, make us feel proud

— Давай, Робинc! — юноша вытягивает руки, перехватывая одной рукой квоффл, и пригибая голову, когда мимо со свистом пролетает бладжер. У него нет времени обернуться, чтобы посмотрел, кто из слизеринцев запустил его в его сторону – какое это имело значение? Главное, чтобы Пикс или Кут выполняли свою задачу на поле. Уолш забрасывает коричневый мяч в кольцо прежде, чем его успевают отбить и сразу же трибуны разрываются громким криком от открытого счёта со стороны Гриффиндора. Юноша ухмыляется, резко выпрямляя ноги, тормозя метлу и разворачивая её на сто восемьдесят градусов, ожидая, когда мяч снова будет в игре. Метаморф не всегда поспевал наблюдать за ловцами команды, в прочем, тем было лучше – заполнять свою голову лишним волнением или переживанием было ни к чему, особенно, когда ты верил в каждого игрока сборной. Тем более, когда Поттер их подводил? Он помнил, когда ещё мальчишкой его взяли на первый курс. Удивлено он вскинул брови в тот день, не уверенный в том, что это будет хорошая идея; и чем это закончилось теперь? Гарри был лидером команды, и продолжал каждый раз удивлять каждого из участников новыми трюками и выпадами. Его судить ни у кого уж точно не было возможности.
Он не обращал внимание на усталость, но зато несколько раз прошипел себе что-то невзрачное под нос, когда слизеринцы сравняли с ними счёт. Стоило только опередить их на десяток очков, как кто-нибудь забивал мяч Уизли и тот, неловко извиняясь перед теми, кто был близко, вновь выкидывал квоффл в игру. Это была его первая серьёзная игра, – Майлз сам иногда вспоминает, как играл в первый год, – и не стоило винить его в том, что играл не идеально. В конце концов, тот же Оливер Вуд, который раньше играл в команде за вратаря, не с первой секунды играл идеально, идя к этому постепенно.
— Уолш, сза..! — в голове было собрано одновременно слишком много задач. Юноша успевает лишь обернуться в тот момент, когда понимает, что оба загонщика противоположной команды запускают в него два бладжера в момент, когда он пытался закинуть свой мяч в одно из трёх колец. Не успевая увернуться, первый металлический мяч попадает ему в плечо, заставляя его вскрикнуть. Второй пролетает мимо головы, но Крэбб успевает на полной скорости пролететь мимо потрепанного Майлза, и запустить в него бладжер повторно, уже не промахнувшись. Он помнит только как выпускает древко из пальцев, и оглушительную боль, что пронзает его голову, стоит металлу соприкоснуться с кожей.
Яркий свет заставляет его несколько раз моргнуть и сощурить глаза. Значит, был ещё день? Или это уже следующий? Медленно начинают плыть по течению мысли, а негромкий голос Айлин пробивается сквозь ещё не до конца вернувшийся слух. Необходимо ещё несколько секунд чтобы осознать, где он находится на самом деле. Он неожиданно резко дёргается вперёд, одновременно пытаясь прошептать «Привет», но сразу же издаёт непонятный звук. Квиддич, игра! В голову резко отдаёт молнией, и он быстро хмурит брови, вжимаясь головой обратно в мягкую перину.
— Как пр.., — но Блэквуд отвечает на его вопрос быстрее, чем он успевает его задать. Не знает. Он пытается прислушаться к уличному гулу, но сквозь звон, который, кажется, будет преследовать его до скончания века, не даёт возможности ничего расслышать.
— Ничего, вроде живой, — он прокашливается, чувствуя словно ком в горле, что не даёт сказать ему сначала слова, — Извини, — явно не желая быть подбитым, он переводит взгляд на волшебницу, угловато улыбнувшись. Он закрывает глаза снова, тяжело вздыхает, пытаясь привести свои мысли в порядок побыстрее, да бы не заставлять девушку ждать, — Поможешь мне? — явно намекая на то, чтобы оказаться хоть немного под более удобным для разговором углом, он пытается приподняться и сам, — Чёрт, кажется, плечо.., — он снова тяжело выдыхает, покрутив головой. В больничном крыле кроме них двоих ещё никого не было, что можно было считать хорошим знаком – в конце концов, когда выбывает только один игрок из команды, значит, что остальные могут продолжать играть.
— Попал в ловушку Крэбба и Гойла. Они пустили одновременно два бладжера, — он делает паузу, — От одного я успел увернуться, но Крэбб обошёл меня, и второй раз я уже не смог удержаться. А дальше уже не помню, — неловко произносит юноша, дёрнув уголками губ, — Ничего, не переживай, я быстро поправлюсь, — он старается проговорить эту фразу побыстрее, прежде, чем девушка разволнуется сильнее. Он тянет свободную руку к её щеке, стараясь не показывать боли, и аккуратно проводит по ней пальцами, — Я рад, что ты здесь, — добавляет он негромко, опуская руку на её, мягко улыбнувшись. В конце концов, кого бы вы хотели видеть рядом с собой, когда открываете глаза? Майлз знал ответ на этот вопрос, а волшебница уже крепко держала его за ладонь.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

Майлз боялся чего-то в редких случаях, и уж точно переживал, в первую очередь, не за себя. Только вчера они галопом бежали по Запретному лесу в поисках друга, однако, не полезь в ту сторону Полин, и уж тем более, Айлин, к которым, пришёл бы они или нет в подземелья, но уж точно присоединилась бы МакМиллан, юноша бы вряд ли бросился вслед за рэйвенкловцем, кем бы он в итоге не стал в лунную ночь. Или дело было в компании? Предложи ему такую авантюру Элайджа, он бы пошёл куда охотнее, но стоит благодарить волшебника за то, что он образумил всех и каждого, и они вернулись в замок без происшествий, только с опавшими и запутавшимися в волосах листками и иголками с деревьев.
Зато Уолш абсолютно не беспокоился за себя. Взлететь в воздух от слишком резкого выброса заклинания и упав, словно мешок картошки на твёрдую поверхность? Отделается всего-лишь мелкими синяками. Не рассчитает расстояние, на которое отплыл в школьном озере и был схвачен за ногу гриндилоу? Не страшно, если прежде переломанные пальцы, оставят ему несколько царапин. И даже сейчас, упав с большой высоты, в общем-то, в голове юноши даже не проскочило бы мысли о том, что больше он на метлу не сядет. Остался ведь жив, более того, сломанное восстановится, гематомы пройдут, а царапины – заживут, поэтому, переживать об этом уж слишком сильно не стоит. Однако, у Блэквуд, кажется, были совсем другие мысли на этот счёт.
Не слишком резко, но юноша отдёргивает руку от её лица, возвращая его на место рядом с собой. Волшебник прикусывает край губы, сначала смотря на тараторившую Айлин с удивлением в глазах, и даже бросивший короткое «Ты чего?», не уверенный в том, как должен отреагировать в ответ. А она ещё спрашивает, за что он извиняется – да за всё то, что юноша не замечал самолично. Слыша слова извинения, метаморф выдыхает, добавляя:
— Да ничего, сам виноват, — его голос звучит явно тише обычного, и когда она отворачивается, устремляя взгляд в сторону, сам он утыкается глазами в свои руки и видимую часть тела. Весь в ссадинах и будущих синяках, а там где казалось, их нет, всё могло быть ещё хуже, раз поверх наложены белоснежные бинты. Каждый раз, не смотря на промахи и минусы, которые спортсмен старался исправить и изменить во время тренировок, он гордился тем, как играет. Однако, под ребро отдаёт неприятным уколом от мысли, что он заставляет волноваться Блэквуд так сильно. Как давно он ставил себя на её место? И пусть она с шумом отправляет его в небо, это не отменяет факта, что на трибунах она держит за него кулаки, лишь бы не квоффл был забит в кольцо, а сам Майлз удержался на метле и не решил сломаться совсем.
— Ну уж это явно то, за что тебе не стоит переживать сейчас, — удержавшись от того, чтобы прыснуть, произносит волшебник. Вот уж Вселенная скорее разойдется на две части, но студенты не отпустят руки друг друга, чтобы ни случилось, — Я знаю, что не могу утверждать, что будущее не уготовит нам что-нибудь, что явно не входит в порядок вещей, но... — он неоднозначно старается пожать плечами, морщиться, и отталкивает голову на подушку, прикрывая глаза. Но всё будет хорошо? Каждый день они думают о том, что уже уже быть не может, а затем на следующий день читают в газетах об очередном сломанном мосту прямо в центре Лондона, событиях, которые расходятся по всей Великобритании, и если магглы не понимают, что за страшная сила гневно старается помешать им жить, то волшебному миру все их объяснения не просто покажутся глупостью. Это и будет полный бред. Аккуратно он сжимает руку, тем самым ловя её пальцы. Дёргает бровями и открывает глаза, когда слышит своё имя. Приближение к его лицу вкупе со словами вызывают у него смешанные чувства – должен ли он был действительно боятся волшебницу, не смотря на то, что верил в каждую произнесенную букву?
— Вот настолько, — он показывает величину в пару сантиметров двумя пальцами, — Ты только что пробудила желание во мне ринуться прочь, чтобы проверить, каким запахом будет отдавать человечина в коже хорька, — он негромко смеётся, добавляя, — Но я обещаю тебе, — на секунду юноша становится серьезным, — Клянусь горелой задницей, что не буду заниматься такими глупостями, как побегом, даже если впереди будет самый лучший закат в мире. Закат из куриных ножек, может? — мгновение отведенного взгляда, слово в раздумьях, но затем он вновь усмехается, — Нет, даже они стоят в приоритете куда ниже, чем моя девушка, —  гриффиндорец тепло улыбается, и прежде, чем девушка успевает совсем отдёрнуться от него, тянет её обратно на себя, заведя руку ей на затылок, запечатлев поцелуй на её губах. Как бы шуточно не отвечал ей Уолш, они оба понимали, что там было мало от шутки. Смотря на Саттэра и Полин, на Элайджу и Трэйси, ему не хотелось такого же будущего для них самих. Повзрослевшие, они явно не планировали наступать на те же самые грабли, а время, проведённое вместе, делало их только сильнее. Он знал, что впереди их ждёт ещё много сложностей, но не желал думать о том, что у них не получится с ними справиться. Убирая руку, он касается головой подушки вновь, весело подмигнув ей:
— И всё же, твои угрозы звучат довольно... Впечатляюще, — на мгновение он строит в голове план о том, как резво усаживается, обхватывая её руками и перекидывает на бок, толком не придумав себе в голове причину, но стоит вновь заёрзать на месте, и боль вновь отдаёт во все части тела, отчего юноша лишь вздыхает, — Знаешь, иногда я думаю, что лучше бы занимался чем-нибудь менее убивающим. С другой стороны, кто сказал, что делай я оригами, не смог бы оставлять себе шрамы на руках бумагой? — доносящийся шум с улицы, и Джо поворачивает голову в сторону окна, из которого еле-еле видна поднимающаяся толпа. Квиддич закончился, что означало, что совсем скоро в больничное крыло нагрянет толпа студентов. Стоит ли ему сделать вид, что он спит хотя бы на время? Видеть сейчас перед собой осуждающую взглядом младшую из Уизли он точно не хотел, поэтому оставалось лишь сцепить пальцы крестом, в надежде, что они смогут побыть с Айлин наедине больше, чем того предполагал этот день.

runny nose, my frosty toes
are getting cold but i feel alive
so i smile wide

Чем старше Майлз становился, тем с большим удивлением смотрел на мир, и на то, как быстротечно время. Казалось, только что они прибыли в Хогвартс на чёрных тележках и сокрушались о том, что последний год будет, наверняка, самым сложным из всех семи лет обучения в школе, и вот уже прошло полгода, и наступили рождественские каникулы. Мыслей о том, что двадцатые числа декабря намекали на приближение экзаменов у него не было; а вот то, что это были праздники – кто не радовался Рождеству?!
В прочем, ему пришлось довольно быстро охладить свой пыл. МакМиллан уж очень давно пригласила их к себе в поместье, чтобы не разбегаться по всем сторонам Великобритании, тем более, в такое время. Не смотря на то, что Уолш был рад провести время со своими друзьями, одной мысли, что Айлин Блэквуд не будет рядом на протяжении длинных каникул, заставляли его опустить голову. Конечно же, особой трагедии здесь не было – они всё равно обменяются подарками, и она успеет провести с ними последние дни праздников, с другой стороны, после летнего времени, которое они провели вместе, и месяцев учёбы, которые, как раз таки, мешали им это делать, лишь одного подарка ему бы хватило – её нахождение рядом.
Прибывши на место, привыкший к маленькому дому в Дублине, Майлз не ожидал огромной территории, на которой расположилась семья чистокровного шотландского рода. Разделенные поместья по семьям, и отдельный гостиничный дом – для того количества людей, которые здесь жили изначально, может быть это и было нормально, но то, только МакМилланов проживало здесь сейчас, вызывало лишь улыбку и лёгкое покачивание головы. Что же, по крайней мере, никто не сидит на голове друг у друга.
За несколько дней до Рождества сова была отправлена в сторону поместья Блэквудов, с посылкой, пусть и не слишком большого размера, что не отменяло его ценность. Впервые он дарил ей подарок, и было не тривиально думать о том, что он решится на украшение. Пришлось хорошенько потрудиться, чтобы договориться с родителями о пересылке нужного ему кулона вместе с совсем крошечными серьгами-гвоздиками, ведь у самого возможности отправиться в Лондон или Дублин у него не было аж до следующего года; пусть он и был уверен, что друзья не посмотрят на него криво, уехав он на несколько дней во время Рождества, но решить этот вопрос ему хотелось до того, как праздничная неделя вообще наступит. Тем более, скопленные деньги отправились не на что-то там, а на редкий, пусть и не в волшебных реалиях, минерал, о котором он узнал, что иронично, в одной из книжек про прорицанию. Он помнит, как листал книжку в библиотеке от скуки, дожидаясь, пока волшебница доделает свою домашнюю работу, и стоило только прочитать о том, что её магические свойства предполагают усиление проницательных способностей, ему даже не нужно было поднимать голову на Блэквуд, чтобы подумать, что такой подарок стоил её и, уж тем более, её интересов. Ещё большое согласие внутри с себя с выбранным подарком случилось, когда Фионна Уолш написала, что адуляр считается талисманом любви. Каким бы не слишком романтичным Майлз мог казаться окружающим, внутри он был ещё тем влюбленным балбесом. Страшнее всего было думать, что сова прилетит тогда же, когда и Айлин будет находиться рядом с ним, но душа была спасена, когда ночное существо постучалось в окно далеко за девятый час, когда все давно разошлись по своим гостиным. В день, когда птица поднималась вверх, ему было неловко от мысли, что он ничего не послал членам её семьи, и одно представление, что той самой бабушке отсылается лишь коробка конфет, точно также, как и что-то не слишком примечательное её дяде, и Майлз надеется на то, что просто Блэквуды или не помнят о существовании Уолша, или уж точно постараются о нём забыть.
В компании проскочили трёхдневные праздники, а затем и Новый год. Он чувствовал себя довольно неуютно и неловко, когда им пришлось сидеть за всеобщим столом, – ведь по прежнему, Рождество было семейным праздником, и сомнений в том, что МакМилланы заходят отпраздновать вместе было кажется... Ни у кого, – но каждый раз он отводил свой взгляд на Элайджу, и камень с сердца сразу же падал. Когда друг был рядом, проходить через всё это было куда проще. Пусть не смотрят на то, что Майлз родился и прожил всю свою жизнь в семье волшебников! У них, всё равно, всё было совсем по-другому.
Календарь сдвинулся на ещё несколько дней, и казалось бы, становиться всем должно было грустнее – каникулы подходили к концу, и им предстояло сделать последний рывок перед Ж.А.Б.А., но Майлз проснулся со счастливой улыбкой на губах, и в целом, утреннее время провёл в приподнятом настроении. Спрашивать его о происходящем не было смысла – все и так знали, что сегодня должна была объявиться Блэквуд и провести с ними последние дни каникул. Кто бы мог подумать о том, что отношения так меняли людей, и то, что Айлин встречалась с Майлзом влияло на него очень даже кстати. Будь они сейчас у родителей, мама волшебника обязательно бы сказала, что девушка делает её сына только лучше.
— Я встречу её! — стоит МакМиллан прознать, во сколько она прибывала, как Уолш сразу же берёт борозды в свои руки. За эти несколько дней он очень даже неплохо освоился в поместье, и тем более, он был уверен, что и ребята хотели провести время вместе. Конечно, он и в целом старался не докучать Илаю и Трэйси своим присутствием, понимая, что ещё сначала школьного года всё задалось не лучшим образом, а затем они старались не афишировать свои отношения перед всеми, очевидно, что наличие Майлза Уолша, каким бы они не хотели видеть его рядом, иногда могло и не существовать. И, разумеется, никто никогда не говорил ему обратного, и уж точно не шикал в его сторону! Он сам так размышлял; и был уверен, что именно так оно и есть. Поэтому, под мелкий снег и задувающий за шиворот ветер, он двинулся в сторону большого ограждения, на точку встречи, откуда он должен был забрать волшебницу, не слишком заботясь о том, насколько тепло был одет.
— Айли, я здесь! — махнул он рукой, только завидев её фигуру. Он делает несколько шагов в её сторону, а затем и вовсе не останавливается, пока не достигает своей цели, и схватывает светловолосую в охапку, кладя подбородок на плечо. Юноша радостно несколько раз вертит её из стороны в сторону, а затем целует её, чувствуя бросившийся жар на щёки, — Привет, — неуклюже подмечает он, стоит волшебнику, наконец-то, перестать дёргаться из стороны в сторону, как псу, что встречает свою хозяйку, и остановится на мгновение. Оглянувшись назад туда, откуда сам успел прийти, волшебник произносит:
— Все уже ждут тебя! Правда, когда я уходил, Трэйси подозрительно спросила меня, с какой стороны мы будем возвращаться, — он открывает рот для того, чтобы сказать, как сильно рад её видеть, но вместо этого вновь сцепляет руки за её спиной, прижавшись щекой к её, — Но, сейчас. Ещё минутку, — а затем непринужденно смеётся, отчего пары горящего воздуха выбиваются из его рта.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

В такие моменты, ему не верилось, что мир взаправду охватывала война. Чувствуя сладковатый привкус помады девушки на губах, держа её в охапку и вторя улыбке своей, как можно было думать о том, что где-то там готовиться очередной план по терроризированию мирного магического мира, Косой Аллеи или, не дай Мерлин, Хогвартса? Он хотел казаться беспечным – казалось, так сеется меньше паники вокруг, тратиться меньше нервных клеток. Он помнит, как ещё в прошлом году Финниган при всей гостиной решил, что обвинить Поттера во всём произошедшем будет хорошей идеей. Из-за страха: за свою семью, окружение, и в первую очередь, себя, и Уолш понимал это, пусть и не хотел принимать тот факт, что люди менялись по щелчку пальцев, забывая о преданности и верности. Оглядываясь на прошедшие года, ему было проще всего смотреть на это не через призму чужих воспоминаний, а снова и снова проживая свои собственные. Гостиная Гриффиндора скрывала много тайн, а когда на твоём факультете учиться Мальчик, который выжил, ты явно мог бы знать куда больше всех остальных. И если большинство школы даже не подозревали, что было за красной круглой дверью и меняющимся портретом поющей дамы, то кому-кому, а своим близким Майлз не стеснялся рассказывать обо всём. Кто как не они поймут? Даже Трэйси, пусть он и не знал её хорошо до шестого курса, но явно подмечал, какой болтушкой она была по сравнению со всеми остальными, начала верить в тёмные силы. Пожалуй, это показатель того, что всё, что делают волшебники друг для друга вовсе не расценивалась, как бестолковая информация, влетающая в одно ухо и вылетающая из другого.
— Они тебе очень идут, — метаморф без зазрения совести гордо выпрямляет спину, дёрнув подбородком вверх, — Конечно! Я ведь знаю, чем увлекается моя девушка, — он на мгновение убирает руки за спину, дёрнувшись из стороны в сторону, хитро улыбнувшись. В принципе, толика правды в этом была – Уолш подсмотрел ответ на главный вопрос рождественского подарка в учебнике по прорицанию, и он не забывал о том факте, что этот предмет был близким для самой Айлин. Всё остальное, все совпадения, с которыми он столкнулся... Что же, ей не обязательно было знать о том, что её парень был не слишком сообразительным, и более того, вряд ли бы полез в бестолковые для него книжки. Опасаться стоило только того факта, что когда-нибудь Блэквуд захочет ткнуть в него палочкой, шепча заклинания проникновения в мысли, но тут оставалось только сцепить пальцы между собой и надеется, что у неё никогда не возникнет никаких подозрений в его сторону, а ему – нечего будет перед ней скрывать. В прочем, Майлз и не пытался; живо ещё было в его голове воспоминание летнего обещания, которое они дали друг другу под кроной ирландского дерева, признаваясь друг другу в чувствах.
— Вторая часть подарка, но... Айлз! — растеряно произносит Уолш, пытаясь понять, что ещё она могла приготовить по мимо уже существующего в его реалиях прекрасного тёплого свитера. Означало ли это, что он тоже должен был приготовить ей что-нибудь ещё? Гриффиндорец быстро бросает взгляд на блестящие на солнце сережки, кажется, даже задерживая дыхание от слишком большого потока хлынувших в голову вопросов. Юноша теряется в эмоциях, дёргая уголками губ и качая головой, добавляет, — И за что ты у меня такая хорошая? — потирая переносицу, он приобнимает её за поясницу, последний раз целуя в щёку прежде, чем они разворачиваются и двигаются в сторону поместья, где он был уверен – их ждёт совсем не радушный приём. Крепко держа ручку её чемодана и ведя его по тропинке, он успевает поделиться с ней несколькими историями о каникулах, проведенных вместе с МакМилланами и Элайджей, не забывая подметить и то, что ему очень не хватало присутствие волшебницы. И нет, говорил он это явно не для того, чтобы попытаться выгородить себя, мол, «было весело, но смотри, без тебя всё ещё грустно.» В последние несколько месяцев, которые они проводили время, он стал говорить больше о том, что думал. Мысли вылетали быстрее, чем он успевал о них подумать, задержать в голове и переварить необходимость сказанного. Открытость Айлин рядом с ним воодушевляла его раскрывать душу ей в ответ – в глупых предложениях, очевидных фактах, любопытных историй, которыми он так редко делился с окружающими.
Толкая ворота, ему нет необходимости командовать девушкой и прежде, чем в них полетит первый снежок, он пригибается так, чтобы девушке было проще выстрелить в сторону Элайджи. Битва началась: чемодан был брошен в стороне, на ладони быстро натянуты перчатки, и комки снега формировались чуть ли не сами с собой, а затем летели в сторону врагов. Несколько раз он получил снежком ещё и от своей девушки, которая изначально была в его команде, но быстро перейдя на сторону, видимо, самой себя, облепила их всех. Майлз смеётся громче всех, сбиваясь с темпа, валиться в сугробы, которые так старательно подготовила для них всех МакМиллан, но почему-то собирал их только Уолш. Вот теперь надевать поверх футболки куртку было не самой лучшей идеей, и окоченев до кончика своих волос, юноша задрал руки в попытке капитуляции, и в общем-то, был поддержан, отпущен, но с кинутой фразой в спину с обещанием второго круга, пусть и не сегодня, но в недалеком будущем.
— Мерлин, я рос в большой семье! Думал, что игра в снежки уж точно не сможет выбить меня из колеи, — он гордо вытерпел сидячее положение вместе со всеми за чашкой чая, но стоит ему перешагнуть порог их, теперь уже, совместной с Блэквуд комнаты, как он задирает руки, хватаясь за край футболки и стягивая её с себя, бросает на пол. На мгновение он останавливает взгляд, а затем нагибается, и поднимает майку, крутя её в руках, кидая на ближайший стул – живы ещё были привычки, которые вросли в его мысли с летней порой, где осознание появившейся в привычной месте одежды означало, что кто-нибудь придёт и подберёт её, складывая аккуратно, и это явно будет не Джо, а кто-то, кто явно не был обязан этим заниматься. Потянувшись, он плюхается на кровать, пытаясь то ли укутаться в одеяло и лежащий сверху плед, то ли потягиваясь, но стоит только Блэквуд позвать его и завлечь небольшого размера коробочкой, как он отвлекаясь тянет руки в её сторону, удивлено дёрнув бровями.
— Не может быть, ты... — он догадывается, что внутри, и снятая сверху крышечка только подтверждает его догадки. Юноша аккуратно вытаскивает две палочки из коробки, — Потрясающе! — пока неизвестно, что именно из двух было таковым – новые барабанные палочки, кажется, выполненные по специальному заказу, – или просто так тут вырисовывалось его имя сбоку? – или тот факт, что перед ним сидела полуголая волшебница, которая, в общем-то, не слишком стеснялась себя? Он поднимает взгляд, когда Айлин оборачивается на него, и уж поверьте – ему нравилось, — Шутишь? Это потрясно! — всего на мгновение он с тоской оглядывает комнату, в которой явно не оказывалось барабанной установки, а затем подскакивает с места, наклоняясь над столом, за которым сидела девушка, и под её голос несколько раз барабанит по поверхности, — Выпускной? А это мысль, — выпрямляясь, Уолш продолжая ловко держать их в руке, оглядывает от самого наконечника до конца тела, а затем несколько раз прокручивает их в руке, подкидывая и ловя, — Спасибо, Айли, это... Это просто восхитительно. Я возьму их с собой на ужин, покажу Элайдже – он просто обязан оценить их! — он наклоняется к ней, опираясь ладонью об спинку стула, а вторую прижимает к её щеке; ненадолго он останавливается на расстоянии в буквально в несколько миллиметров, но не стоит думать, что было хоть какая-то дистанция, способная остановить Майлза, тем более, когда перед ним была такая красивая девушка.
По ощущениям, была бы возможность, Уолш сменил бы свою волшебную палочку на барабанные. Айлин была права – в последнее время они довольно часто встречались с Грэмом после уроков или в другое любое свободное время для того, чтобы заниматься музыкой. Изначально Майлз не был уверен в том, что это была хорошая идея, но хватило невероятно маленького количества времени для того, чтобы не просто усомниться в своих мыслях, но и оказаться полностью против себя в голове. Они схватывали рассуждения друг друга на лету, дополняли и поддерживали друг друга. У них было отличное трио; ведь не стоит забывать и о Полин, которая проводила с ними не меньше времени, что, в общем-то, положительно влияло на неё с момента, как Саттэр покинул школу.
— Кто-то решил ограбить мантии Малкин? — он оглядывает поток вещей несколько удивлёно – его полка забитая футболками и майками выглядела довольно скудно по сравнению с тем великолепием, которое только что приземлилось рядом. В прочем, объяснения последовали почти сразу же. Слушая Айлин, он на мгновение хмурит брови, слыша её слова по поводу бабушки, но скрывает это за поиском нужной ему рубашки, которую довольно быстро выуживает из шкафа. Несколько раз он проводит по ней пальцами в надежде, что у той будет возможность выпрямиться, но затем лишь вздыхает и накидывает себе на плечи, просовывая руки в рукава. Не успевает [float=left] [/float]он застегнуть и первую пуговицу, как юноше приходится дёрнуть подбородком, посмотрев на Блэквуд, словно она успела сойти с ума в родном поместье:
— «Висеть у меня на шее»? — он хмурится, но затем отдёргивая себя от лишних переживаний, неловко улыбается, — То есть после выпуска ты в принципе не планируешь находиться рядом со мной? С дядей – я ещё могу понять, но, Айлин, ещё слово о том, что ты будешь злоупотреблять моими... Даже не знаю чем? Финансами? Временем? И я подумаю о том, то мне стоит начинать волноваться, — правда, он так и не объясняет чего именно, видимо, чтобы не давать лишней пищи для размышлений. Майлз смотрит, как ловко её пальцы дёргают застёжки, второпясь и сам продолжает бороться с пуговицами.
— И она даже ничего не спросила? — после небольшой паузы, произносит юноша, оглянувшись, — В смысле, я понимаю, что Илай явно не занимает много места, но, — волшебник поднимает руку к затылку, пропуская волосы сквозь пальцы, не до конца уверенный в том, что им стоит продолжать говорить на эту тему – всё ведь хорошо? Она помирилась с бабушкой, явно приехала не в плохом расположении духа, что означает положительные эмоции от их встречи, и... Однако что-то подсказывает Уолшу, что всё же, не стоит задвигать его переживания в дальний ящик. Уж лучше она сейчас рассмеётся ему в лицо, сказав, что всё куда проще, чем ему кажется, нежели случилось что-то, о чём она не хочет говорить, — Но она просто сказала «Да, конечно, этот парень может остаться здесь на столько, насколько угодно?» — он не был удивлён на тему того, что именно про Грэма трое студентов пеклись больше всего. Защищенные волшебной кровью, они вовсе не пытались выставить это как преимущество лишний раз, однако, не забывали думать о друге и о его будущем, не принижая его, а просто подстраховываясь. Так Майлз знал, что в случае чего, они всегда смогут отправиться по воде в Дублин – его семья была готова принять всех и каждого, тем более, предполагая, что в Ирландии было несколько спокойнее, нежели на главной острове Великобритании. Дожидаясь ответа, юноша перехватывает пальцами её подарок – свитер, который и планировал надеть на ужин, и наконец-то, согреться от снежной атаки, выбившая из него всю теплокровность.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY

baby, i'm yours.
'til the sun no longer shines
baby, i'm yours
..... 'til the poets run out of rhyme .....

Стоило только переплыть ирландское море, как живущая на слуху у магического сообщества Дублина фамилия Уолшей становится уже не такой уж известной. Конечно, это всё ещё преувеличение, ведь они находились явно не в Японии или Индии, где уж точно всем было всё равно, какие священные или обычные чистокровные-полукровные волшебники ходили по землям Великобритании. Для Майлза это явно никогда не было трагедией. У известности была, всё же, не одна сторона монеты, и если сам он понимал и знал о существовании проблемы, то не всему сообществу, студентам-волшебникам, это было очевидно. Даже на своих родителях он мог прочувствовать это. Они  славились своей простонародностью, не лезли в политику, привлекая к себе внимание, а просто занимались тем делом, которое им было дано, но он знал, что и у Уолшей старших возникали проблемы с прессой, если не дай Мерлин, кто-то из семьи сделает что-то не так. Пусть коротким мигом, вспышками пресса выделяла это всего на мгновение, но зато какое! И все скандалы забывались людьми; а со временем и самой компанией, взрослыми, но какой ценой и каким количеством убитых нервных клеток?
Он не часто задумывался о финансах, которые находились у его семьи, и всё же был уверен, что о многом не знал. Каждый из детей Уолшей, по мимо самого младшего, или уже занимался своим бизнесом, или только планировал отправляться в путь. Как бы сильно не расстраивались родители тому факту, что старший сын ушёл в собственное дело, их единственная дочь рисует на руках людей волшебными чернилами, да и Майлз вовсе не планировал перенимать бразды правления, он знал, что главное для них было одно – чтобы их дети не пропали. И они были бы готовы давать им свои сбережения, любые деньги, насыщая их банковские ячейки серебряными и золотыми монетками, но была ли в этом необходимость? Да, у каждого из них был неприкосновенный запас, которым они могли сами распоряжаться. Такой был и у Уолша, и он уже знал, на что именно его потратит, когда придёт время. Переводя взгляд на Блэквуд, волшебник задерживает взгляд на её вздёрнутом хвосте, аккуратных серьгах, тонкой линии шеи. Было ли это поспешно, могло бы прозвучать глупо для кого-то, но для него их отношения не были пустым звуком, пролетающим мимо совместным временем, которое закончится, стоит им выйти за пороги школы. Он знал, что она будет с ним; точно также, как и знал, что если что-то пойдёт не так – он будет биться до последнего за неё, чтобы не случилось.
— С другой стороны, ты можешь быть уверена в том, что не скоро придётся вновь отправляться за покупками, — он пожимает плечами, устремляя взгляд на еле закрывающийся шкаф. Быстро ухмыльнувшись, волшебник также добавляет, — Только если в том случае, что твои приезды к бабушке не станут более частыми, — может это и хорошо, что они продолжают учиться в школе, из которой был только один выход, и только на несколько часов? Хогсмид, конечно, был хорошим местом, и у них было даже несколько магазинов одежды, однако, в них явно нет больших шансов выбраться хотя бы в пригород Лондона, не нарушая магического соглашения и необходимости выглядеть как маггл. Сам он лишь на мгновение вернулся мыслями к своему комоду в Дублине, явно не со сломанными от веса ножками. Одежду он любил практичную и спортивную, в силу своего образа жизни, и обычно качественной хватало за глаза. С другой стороны, всё чаще и чаще он задумывался о том, что проходя мимо лавки в Косой аллее, небрежно оглядывал витрины в поисках чего-то нового просто для того, чтобы не быть сплошной одинаковой мозолью на фоне Блэквуд. Или только ей задумываться о том, какое платье сегодня надеть?
— Ой ну ничего я не свечу, — вторит он ей, удерживая руки в стороне, позволяя ей помочь с рубашкой. Она всегда знала, когда нужно сказать, чтобы пресечь его переживания. Словно живя в его голове, Айлин перехватывала их до того, как разрастаясь большими шагами, наматывая на себя тонкую нить, волшебница появлялась рядом, в полу-шутливой, полу-серьёзной обстановке сообщая о том, что вовсе не планировала никуда сбегать, — Какие глупости ты бы не говорила, но жить не только на соседней с тобой улице – я забываю, о чём вообще ещё люди мечтают, потому что я уже застрял в будущем году, — поправляя затянувшийся на шее воротник, юноша смотрит ей вслед, улыбнувшись, — Ты знала, что я бы с удовольствием тянул нас двоих? — шутит он, негромко хохотнув, — Потому что я бы просто хотел тебе об этом напомнить. Ну так, на всякий случай, — и он бы, действительно, хотел. Если всё сложится удачно для него, то при идеальных раскладах, Майлз Уолш довольно быстро обретет финансы, о которых на первом году обучения можно только читать в книжках изобретений или открытий, за которые дают приличные премии. Конечно, он волновался – а что, если не получится? Что, если его талантов и опыта не хватит? Хватало одного взгляда на волшебницу, и всё это уходило на задний план. Он придумает что-нибудь. Выкрутиться и справиться.
Стоя за спиной Блэквуд, он не до подозревал, насколько же их разговор был... Уклончивый. Обычно он не задумывался о таких вещах, но чем более быстрые взгляды она кидала на него, чем более уходило в другую сторону от его вопросов, тем более серьёзным становилось его лицо. Он крутит в руках палочки, которые вновь оказались в его пальцах, мимолетно упирается руками в спинку стула, на котором она сидела, вслушиваясь в каждое слово, и впервые за долгое время включая всё своё мастерство к логическому мышлению.
— Пообещала? — он плохо знал бабушку Блэквуд, но одно знал точно – эта женщина не имела уж очень легкого юмора, как более молодое окружение. Или это всё ещё не она, практически, выбросила свою внучку и невестку на улицу? Устои магического мира говорили ему о многом, и пусть какие-то вещи опускались, но не далее как несколько недель назад они повторяли клятвы. Случайность или нет, если этот разговор зашёл об этом прямо сейчас? — Обещать можно по разному! Как мы под деревом, или вон, заключить непреложный обет... — хватает взгляда на волшебницу, чтобы сделать шаг назад, — Ты шутишь. Ты серьёзно? — и ей не нужно было ничего говорить для того, чтобы всё необходимое прочитать у неё на лбу, лице, глазах – да где угодно. Он стопорится, а его последние слова звучат крайне комично, но не в свете происходящих событий. В голове сразу возникает вопрос – кто был третьим человеком? Однако стоит только напомнить себе, что в её жизни недавно появилась не только бабушка, но и Александр, и вопросы отпадаю сами собой, — Не мне тебе говорить, на сколько это серьёзно. Айлин, твоя собственная жизнь на кону! — с жаром произносит юноша, не сразу чувствуя, как быстро к щекам подступает жар.
Майлз опускает взгляд, пропуская сквозь пальцы волосы, на глазах меняющие цвет со светло жёлтого до зелёного; и ох как бы он хотел, чтобы это был салатовый, а не насыщенный оттенок. Страх, ужас и тревога наполняли его быстрее, чем приходящая на смену злость. Будь у него возможность смотреть на это всё не сквозь призму своих эмоций, то он бы понял – она сделала это ради них. Её слова по поводу Элайджи громко отзываются в его голове, точно также, как и мысль про худшие ожидания. Они всё ещё жили тогда, когда люди погибали, когда тюрьмы переставали быть непроходимой стеной, когда находиться в стенах Хогвартса становилось страшно не только [float=left][/float]после всех событий предыдущих лет, но и сейчас, со всем тем буйством тёмной магии, которое скрывалось по другую сторону от школы. Здравый смысл говорил – она не глупая, она сделала это не просто так, Айлин взвесила всё, как и всегда.
Однако, было кое-что ещё.
— Ты не сказала мне, — негромко произносит он, опуская руки, от волос, на секунду прикрывая глаза, — Почему ты не сказала? Не спроси я тебя об этом сейчас – я бы вообще узнал об этом? — как бы он не хотел этого, но в его обычном тоне всё равно звучат еле заметные ноты обиды, — Возможно, у тебя есть аргумент. Есть даже шанс, что я пойму, почему ты это сделала, и не буду злиться, пытаясь понять до конца всю ситуацию, но, — он роняет руки, негромко хлопая ими по бокам, — Я буду звучать [float=right][/float]достаточно эгоистично, если скажу, что твоё «обещание» бабушке, — волшебник махнул ладонью перед лицом неуверенным движением, словно добавляя «или кому-либо ещё», — Это то, что может коснуться не только тебя? В конце концов, если с тобой что-то случиться, я явно не буду танцевать, когда твоё... — он замолкает, хмуря взгляд и быстро качая головой в сторону, максимально быстро отводя от своих мыслях слишком трагичные картины, — Знаешь, я бы никогда не стал скрывать от тебя такое, Айлин, — наконец, произносит юноша, делая шаг вперёд. Делая несколько шагов и мимо неё, не в силах остановить громко колотящие по вискам молоточки, — Пойдём? — и он не передразнивал, не думайте – Майлз Уолш не стал бы заниматься детским садом в такой момент. Он просто не знал, как дать понять, что её действия явно задели его и что ещё должен был сказать ей. Он был уверен, что внизу их друзья переглядывались, закатывая глаза – ведь Блэквуд и Уолш не виделись все каникулы, не удивительно, что они задерживаются! И как бы он хотел, чтобы повод был именно таким, каким они предполагали.

Подпись автора

I can't see where you comin' from,
but I know just what you runnin' from

I'AM WHO STOP YOU FALLIN' FROM YOUR LADDER, BABY