Сосредоточенно кусая губу, кучерявый парень внимательно вглядывался в бегущие перед глазами строки увесистого томика Канта «Критика способности суждения». Крайне своеобразное чтиво, однако спорить с мнением нового ментора писательского дела он пока ещё не принимался. Во-первых, были все шансы угодить в немилость, во-вторых, тупая голова всё-таки доходила собственными силами, что вряд ли его кривое-косое «я считаю» вообще могло иметь какой-то вес в глазах профессора. Итог? Сопеть, корпеть и проклинать полусонное состояние из-за занудства манеры речи философа. «Дай мне сил, дай мне сил,»  тихо причитает Кравиц про себя, перелистывая сто шестьдесят седьмую страницу произведения. Творение имело настолько сокрушительное действие, что парень даже не пытался заговорить с соседкой по парте, вдохновенно вглядывающейся в какой-то бесполезный роман. Серьёзно? Кто-то ходит в библиотеку, чтобы почитать киоскные издания? Его мир определенно не будет прежним.
— Айзек! — доносится из недр помещения, отчего темноволосый моментально дергается на месте, хмурясь и внимательно изучая окружающую действительность. Лицо полное недоумения. — Я сейчас что-то сделал? — приподнимая одну бровь, он наклоняется к соседке, чтобы получить в ответ раздражённо-непонимающую физиономию. — Ладно-ладно, смотри не подавись воздухом, красавица, — негромким шёпотом замечает молодой человек, выпрямляясь в спине, чтобы вновь провести взглядом по библиотеке. Ни-че-го. Точнее никого похожего на жаждущего его аудиенции. Впрочем, последние два часа были достаточно унылыми, чтобы упускать возможность поболтать с кем-то определенно недовольным его существованием.
Он вырастает из-за стола, потягиваясь с характерным кряхтением. Спина затекла, чёрт подери! Глубоко вдыхает, готовясь на поиски источника, что посмел отвлечь его от этого кошмара. Надо же поблагодарить чудесного спасителя. — Итак, кто мне скажет, где мне найти моего тайного воздыхателя? — громко, отчётливо, обращаясь ко всей библиотеке, скандирует темноволосый. Тишина. — У нас появился другой Айзек? Я жду, милые мои, жду! — улыбаясь во все тридцать два, с ещё большим энтузиазмом заявляет молодой человек. Кажется недовольное кряхтение и злобные взгляды начинают прожигать высокую фигуру. Ничего-ничего, он готов потерпеть проклятия в свой адрес ради достижения поставленной цели. Кравиц было открывает рот ещё раз, чтобы продолжить программу «жди меня», но недовольная соседка наконец-то подаёт голос спасения. — Ты заткнёшься или нет? — шипит гаргулья, сверепо зыркая на кучерявое создание. Бес-по-лез-но, неужели не понятно? Он лишь добродушно расплывается в улыбке, приподнимая брови в ожидании помощи зала. — Какая-то девушка пошла туда, — рыком, тыкая в предполагаемое направление бегства незнакомки, заключает студентка. — Девушка? — воспряв духом, мгновенно реагирует парень. — Благодарю, солнышко.
Наскоро запихивая книгу в рюкзак, Айзек закидывает сумку на плечо, ретируясь в сторону указанного коридора между стеллажами. «Кто же ты такой?» — тихо подступая к нужному повороту, мелодично тянет в подсознании. Какие же чудесные случайности порой происходят, когда их не ждёшь. Оставалось только надеяться, что это не был какой-нибудь балбес, решивший достать юношу детской шуткой «иди на мой голос». Шаг. Два. От изучающего окружающую среду интереса на лице ничего не остаётся, позволяя ребяческому восторгу захватить мину. Эбби? Эбби Шеппард та самая незнакомка, скучающая по обществу Кравица? Вот это поворот. Одевая на себя самую лучезарную улыбку, которую он только может изобразить, парень широким шагом подступает к вжавшейся в стену подруге. — Ну, что ты так стесняешься, могла бы просто подойти поздороваться, солнышко. Я же не кусаюсь, — вздирая бровями, учтиво подмечает юноша, облокачиваясь на одну из полок. Глаза внимательно окидывают создание с ног до головы, заставляя разум довольно кивнуть «прекрасна, как всегда», даже в странного цвета толстовке. Это бирюзовый или это цвет морской волны? Ладно, не столь важно. Приближается на несколько метров, зажимая несчастное создание в углу, но оставаясь на достаточном расстоянии, чтобы Эбби смотрелась глупо заявляя о попытке изнасиловать. Что вы, что вы. Так низко никто не будет падать. — Хотела о чём-то поговорить? — ухмыляясь, добавляет: Думаю, придётся покинуть помещение, здесь не особо ценят лишние разговоры, — ведь к нему за этим обратились? Ведь так?

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Кивая довольное «хорошо, хорошо» на предложение найти место более достойное «серьёзного разговора», он счастливо улыбается девушке, пропуская случайную жертву своей паранои на выход. На самом деле, будь она чуть менее взвинченной, и подожди чуть больше, чем пару секунд, Кравиц бы послушно выпустил птичку на волю, потому что, увы, не имел привычки пугать представительниц женского пола толстыми намёками о возможном изнасиловании. Сами лягут в кровать, зачем так очевидно отчаиваться? А, если не лягут, то алкоголь легко решит любую проблему. Впрочем, испытывать чудотворное приворотное зелье на Шеппард он вовсе не хотел. Ведь так интересно наблюдать за этой стеной полнейшего недовольства, когда воспоминания то и дело выталкивают на поверхность её смятые «спасибо» за их первый и единственный телефонный разговор. Солнышко, когда же ты узришь истину? Вы просто созданы друг для друга, хватит противиться решению вселенной, ей богу.
— Хочешь увести меня в укромное место? — блестя самодовольством, кидает в спину уходящей Эбби. Нет, правда, он ведь не намекал на посиделки в кафе или парк. Достаточно бы было выйти за дверь библиотеки, и обсудить истошные выкрикивания его имени в забытие. — Право, Эбби, не надо так стараться. Мне и здесь хорошо, — продолжает мелодично напевать молодой человек. Руки в карманы, кажется, что наша мадам соизволила остановиться на пол пути. Доходя до ступеньки, на которой стояла Шеппард, он изобразил лицо полное внимания, сунув руки в карманы. Только сейчас голова посылает маячок, что кто-то напрочь забыл забрать кожаную куртку со стула. Так вот откуда этот табун мурашек от неприятного ветра в лицо.
Взорвалась. Сказать по-правде, едва ли темноволосый ожидал столь неожиданные возгласы и недовольный тон. Нет, он безусловно привык к этой раздражённой кондиции подруги, яростно пытающейся отмахнуться от его общества, но чтобы с ходу и заявлять «дружбы не будет»? Это что-то новенькое. Хмурится, чуть поджимая губы. Они ведь вроде как уже друзья или он что-то пропустил? Дилан — связующее звено, а, значит, это просто-напросто неизбежный исход событий. Хотя, нельзя сказать, что он его полностью устраивал. Лучше бы она неизбежно в него влюбилась. Так гораздо интересней, да и динамики побольше будет. — Твоё лицо очень красноречиво намекнуло мне об этом, — поднимает палец в небо, а затем резко показывает на девушку, — Вот прямо, как сейчас, — улыбка. Чудо, а не создание, не находите? Удивительная особенность выглядеть прекрасно, даже когда брызжешь слюной, подобно бешеной собаке. Никаких намордников. Кравиц определенно смеялся в лицо опасности. Проходит несколько секунд, прежде чем юноша скрещивает руки на груди, вновь подавая голос.
— К слову о библеотеке, я пришёл туда гораздо раньше, поэтому твой аргумент не имеет должного веса, — с видом первого умника на деревне, заявляет Айзек. Потраченные два часа на том Канта несомненно обиделись, потому что их почём зря оскорбили. Он же? Ни капли. Не гоже порицать людей, что они верят, что под образом дурачка не скрывается будущего писателя. Никто ведь не обязан страдать исключительной внимательностью, а он-то явно почаще посещал крыло библиотеки, нежели недовольные происходящим представительницы прекрасного пола. — Всё, что я услышал, так это нет, нет, нет и нет. Ты ведь даже не знаешь меня, а уже так уверена, что мы никогда бы не подружились. Зачем такая категоричность? — вопросительно приподнимая бровь, интересуется молодой человек. Впрочем, дожидаться очередной порции раздражения в свой адрес он не стал. Помедлив мгновение, Кравиц вновь заговорил, уже более вдохновленно. — Слушай, неужели ты не можешь дать мне один мизерный шанс? Всего пару часов вместе, и, если ты останешься при своём мнении, я больше не буду никогда к тебе приставать, — потому что предложение должно было быть достаточно заманчивым, чтобы девушка согласилась. Игра-то определённо стоила свеч. — М? — бровки домиком, не уходящая ухмылка. — Только представь. Никаких больше подколов. Потерпеть пару часов и свобода твоя, — пауза, — Если, конечно, ты сама её захочешь. — Ну что, Эбби? Да? Нет? Да?

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Внимание юноши отмечает про себя, что после волшебного слова «категоричность», голубоглазка погружается в подобие комы, как-то сбито бормоча себе под нос в поисках мнимой опоры. Чуть хмурится, сбавляя темп своей речи, однако не останавливается, чувствуя уязвимость сознания и возможность получить желаемый результат. Последние пару месяцев их общение всё никак не могло сдвинуться с мёртвой точки раздражённых побегов куда подальше, а теперь наконец-то предоставился светлый шанс сломить неприступную крепость. Да, чёрт его дери, даже в параллельной вселенной не нашлось бы достаточно веского повода, чтобы Кравиц не воспользовался возможностью! Не отрывая взгляда от потерянности собеседницы, он чинно ожидает, когда мадам наконец-то соизволит вынести приговор.
— Ладно? — нет, он, конечно, подозревал, что невозможное возможно, но так и не смог скрыть искреннего удивления от того, что Шеппард согласилась на крайне сомнительное (как, вероятно, ей могло показаться) мероприятие. — Позволь мне сделать это сюрпризом. Хотя, я лучше спрошу, — делая шаг вперёд и вниз по лестнице, интересуется Айзек, — никакого травматического опыта с портом? Не хотелось бы испортить тебе настроение, — а заодно проиграть в опасной схватке между предрассудками Эмберлин и собственным желанием наконец-то добиться должной симпатии. Хотя бы дружеской. Честное слово, он уже готов был согласиться на этот проклятый аттракцион фрэндзоны.
Чуть поправляя рюкзак на спине, Кравиц посильнее оттягивает рукава кардигана, чтобы избавить кожу от лишнего стресса в виде холода. И без того волнительный момент долгожданного «я согласна». Устремляя свой взор на девушку, он чуть улыбается, прислушиваясь к тихому негодованию, мелькнувшему в сказанном. — Вовсе нет, — довольно быстро реагирует молодой человек, не сводя глаз с собеседницы. Серьёзно, кто-то хочет поговорить о высоком? Кажется, что вы по адресу, дамочка. Жаль, что к вам до сих пор не пришло это чудесное осознание, кем является потенциальный друг. — Я бы не стал сразу списывать категоричность на ограниченность мышления. По крайней мере, не вся категоричность основывается на узком взгляде на ситуацию, — равняясь шагом с темноволосой, подмечает юноша. — Эмоции или же предвзятость из-за негативного опыта порой могут повлиять на чрезмерную уверенность в собственном мнении. Четко расставленные приоритеты — это определенность, её тебе точно не занимать, — ухмыляясь, он вновь поворачивает голову на Эбби, а затем отводит взгляд вперёд на дорогу. Не гоже врезаться в столб из-за того, что изрядно залюбовался собеседницей. Даже не грудью. Лицом. Вот это прогресс, не находите? — Но неприятие мнения партнёра без суда и следствия, — это категоричность чистой воды. Вдруг мои аргументы смогут переубедить тебя? А ты ведь даже не попробовала их выслушать, чтобы составить полную картину возможностей, — на самом деле, высказывая важное мнение «затычки в каждом рассуждении», Айзек едва ли претендовал на то, чтобы заставить Шеппард чувствовать укол вины за своё поведение. «Солнышко, ты прекрасна, хватит сомневаться.» — мысленно констатирует парень, составляя план пути. Кому, как не намеренно-раздражающему юноше, понимать, что именно вызвало поток отрицания всякой возможности их потенциальной дружбы?
Следуя за приветливостью Эмберлин, он с должным дружелюбием улыбается случайной встречной. Знакомы? Нет? Да хрен его знает, если честно. Память на лица у него работала в исключительных случаях, если обладатель физиономии был достаточно интересен Айзеку. No offence, но в этом университете правда было очень много студентов, чтобы запечатлеть портреты всех и каждого на подкорке мозга. Издавая поражённый смешок, он ежится, скрещивая руки на груди. Попытка сохранить тепло, это ты? — Не понимаю, что происходит, — напускным раздражением, заявляет парень, — На месте ветра мне бы было стыдно за такую ужасную ошибку в пренебрежительном отношении ко мне, — какая-то очень красноречивая параллель только что нарисовалась в голове, не находите? Однако Айзек игнорирует возможное сравнение, продолжая неспешный шаг к месту назначения. — Неужели мне поверили, что я могу делать что-то кроме, как следить за тобой, солнышко? — радостно улыбаясь, спрашивает темноволосый. На самом деле, тяжело было скрывать детский восторг по поводу происходящего. У него целых два часа на убедительность в дружеских (или хотя бы на них похожих) намерениях. Чудесно ведь, не правда ли? — Профессор Стэнфорд отправил меня читать «Критику способности суждения». Я хожу к нему на дополнительные занятия, — и, если девушка была достаточно знакома с преподавательским составом, то вполне могла бы вывести формулу «я хочу научиться думать и писать» из его заявления. Если же не сможет, ничего страшного. Посвятить в свои планы на будущее с первого нормального разговора явно не было самоцелью мероприятия. — Кстати, египтология? Серьёзно? — задирая одну бровь, вдохновенно заметил молодой человек. — Не тяжело тащить эту бандуру на спине? — его дед вечно жаловался на увесистость больших энциклопедий. — Очень бы не хотелось, чтобы ровная осанка превратилась в задатки Квазимодо, — заключает он. Слышишь, Эбби, рыцарь готов нести. Осталось только отдать комнаду.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Хитрый план. Хитрый план. Жаль, что только тактика по свержению ледяной королевы кончалась на предложении посетить портовую часть города. Точнее как. Продолжение-то было, но ничего кроме тривиальной прогулки по воде разум придумать не смог. Да и не пытался, потому что ребяческое «я покажу тебе, как мне нравится проводить время» перекрыло всякий здравый смысл и подозрения, что этого может не хватить для пожелания продолжить их одностороннюю дружбу. Впрочем, последнее, о чём сейчас волновалась голова, был исход общения. Негоже подписывать себе приговор, когда уверенность кричит о правильной позиции звёзд над головой. Ведь она уже согласилась, а это что-то да доказывает! И совсем не важно, что условия заветного «да» были ненароком утеряны в потоке самодовольства.
— Как бы я ни хотел увидеть тебя в купальнике, всё-таки здоровье дороже, — поджимая губы в улыбке, замечает темноволосый. И речь шла определенно не о его благосостоянии, так как всякое отсутствие должной верхней одежды красноречиво намекало — Кравица это мало волнует. В худшем случае он проваляется дома неделю, а затем забудет печальный этап биографии как ни в чём не бывало. — Тем более, что для этой части программы есть лето, — опуская взгляд в ноги, невзначай добавляет юноша. Да-да, то самое лето, когда они уже будут лучшими друзьями, а то и парнем с девушкой. Желательно второй вариант, но на худой конец даже первый сойдёт. Теперь-то, когда он открыл в своей собеседнице потенциального оппонента в спорах! А то с Диланом всё вечно кончалось тем, что Монро засыпал. Не самые вдохновляющие разговоры, если быть искренним.
— Без всякого сомнения, — учтиво соглашается молодой человек, устремляя взгляд вперёд. До порта оставалось совсем чуть-чуть и голова начала судорожно вспоминать местонахождение ключей. «Вроде бы в рюкзаке. Ведь в рюкзаке же?» — на мгновение теряясь в нервном поиске предмета, хмурится. Земля, приём-приём. Очухивается от секундного забытья, продолжая мысль: И, чтобы узнать насколько воплотима интересная часть возможностей, для начала, стоит узнать, отвечает ли объект по параметрам. А как же это узнать, если объект не изучен? — делает несколько широких шагов вперёд девушки, разворачивается, начиная пятиться спиной. Бесполезный пунктик. Айзек не любил долгое время не иметь доступа ко взгляду собеседника. Так же ни черта не понятно. — Или, считаешь, что я настолько гиблый вариант, что даже не могу ничем тебя удивить? — как хотелось добавить, что она обманывает саму себя, но чувство гордости заботливо заткнуло бесполезный порыв. Так не пойдёт. Если с тем Айзэком она охотно проболтала не меньше часа, то с этим не хочет и пяти лишних минут провести? Как бы не так.
— Ну, — морща нос и сводя брови в экспрессию недовольства, он вновь поворачивается лицом к дороге, равняясь с Эбби. — Мне бы никто не отдал диплом, если бы я так и не выучился читать, — шаг, два. Кравиц забавно дергает носом из-за неприятного желания чихнуть, но сдерживается. — Я беру курсы писательского мастерства, — отвечая на неожиданно разгоревшийся интерес, быстро реагирует кучерявый. — И господин-ментор полагает, что я недостаточно вчитывался в философию, когда учился на психолога, — что было отчасти правдой. Его скорее интересовал аспект человеческой личности, нежели муторные размышления комнатных растений о высоком. Нет, он и сам нередко давался в монотонные диалоги, помеченные «здесь глубокий смысл», но внимать сотне и одному мнению было не столь занимательно. — И прав, — на всякий случай добавляет, чтобы не было повода попрекать его глупой башкой, которая никак не может узреть ум своего учителя. Эй, он ведь не от отчаяния выбрал именно его!
— Мой дедушка много зачитывал мне оттуда в детстве, — игнорируя очередной сарказм, засовывает руки по карманам. Холодно. Но попытаться вернуться в зал — верная гибель подвернувшейся возможности. Лучше потерпеть, чем кусать себя за локти из-за внезапного приступа трясучки над самим собой. — Не думал, что тебе может быть это интересно, — добавляя, — Не в обиду. Просто уж совсем ты не похожа на великого египтолога, — ухмыляясь, заключает свою мысль. Впрочем, вряд ли Кравиц имел представление о внешнем виде фанатов Египта, но по своему опыту мог спокойно сказать, что обычно эти люди не тяготели к суровой реальности. Дух приключений, раскопки, смекаете?
Поправляя чуть съехавшую сумку, парень радостно усмехается внимательному замечанию. — Зачем мне беспокоиться о своей осанке, я же тебе всё равно не нравлюсь, — ухмылка. Забыли добавить: мисс категоричность. Увы, перед вами типичный представитель безалаберности и «да-да, сейчас поправлю», когда на самом деле «я вас не слышал, но на всякий случай решил согласиться, чтобы не приставали». — Знаешь, как говорят, если бы у бабушки был хуй, то она была бы дедушкой, — делая лицо похожее на «Что? Не правда что ли?» — Хочешь пойти на отчаянную операцию по удалению груди и проверить? — задирая одну бровь, поинтересовался молодой человек.
Проходя мимо нескольких рядов лодок, он чуть припустил шаг, завидев знакомый глазу катер. Остановка. Разворот. Показывая рукой на небольшой наполовину крытый катер, Айзек вновь подаёт голос. — Мы на месте, — садясь рядом с креплением, быстро отматывает его наполовину, пробегается по корме и спрыгивает на борт. Учтиво выставленная рука перед собой с искренним намерением помочь зайти на лодку. — Добро пожаловать.
Неужто снежная королева откажет покорному слуге в удовольствии удостовериться, что девушка не оступится и не полетит в ледяную воду? Тем более, что после Дилана и Мэри-Эл, она третий человек вне круга семьи, которому предложено прокатиться на барахлящей машине. Да-да, большая честь в каком-то извращенном понимании.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

И вновь мисс категоричность напрочь заполонила разум доброй, отзывчивой Эмберлин, которая никогда бы не стала заведомо отвергать столь ограниченное предложение связать свою судьбу с личностью Айзэка. Вы только подумайте, сколько перспектив. Женщины жалуются, что их парни с ними не разговаривают? Он будет болтать без умолку даже на тему неприглядности жёлтого лака на ногтях. Они сокрушаются, что все джентельмены умерли? Он донесёт любую сумку, чемодан, а, желательно, ещё и вас со всем багажем. Достаточно просто подарить юноше «всю себя» и набор «идеального мужчины» тотчас отправится по назначению. К слову, под «всю себя» мы подразумевали не только тело, но и душу. Хотя, обязательность последнего была обсуждаема. По крайней мере, так он полагал последние лет десять своего бренного существования на планете Земля.
— Вот! — вдохновлённо восклицает парень, поднимая указательный палец вверх. У Эбби озарение, как тут не радоваться. — Такая Шеппард мне нравится ещё больше, — потому что диалог о возможности их потенциального общения сдвинулся с мёртвой точки «нет, нет, нет и нет». А осознать, что она глубоко ошибалась, внося Кравица в списки подружек с дополнением в виде мужской атрибутики, всегда успеет. — Грустный опыт? — невзначай интересуется молодой человек, вопросительно задирая бровь. Было бы занятно послушать, если учитывать, что его свершения в сфере долговременных отношений давным-давно застопорился где-то в районе ноля. Вряд ли попытку публично себя унизить перед всей школой можно считать за продвижение на любовном фронте, что же до физики… Опустим этот разговор до лучших времён. — Но это ведь констатация реальности. Ты не можешь сбежать от того, кем ты являешься, Киара, — цитируя второго «Короля Льва» с подобными Симбе интонациями, вдохновенно сообщает темноволосый. Она ведь успевает сообщить ему по сто раз на дню, какой он феерический придурок! Боль за боль. Пусть слушает, что у неё заметная грудь. Правда ведь заметная.
— Видишь! Я уже тебя удивляю, — исполненный энтузиазма, довольно ухмыляется парень. Благо они опустили разговор о причинах интереса к этой сфере и успехах в ней. Во-первых, по словам профессора его кошка плакала, когда слушала зачитываемое вслух произведение. Во-вторых, несмотря на то, что Стэнфорд намеренно размазывал своих студентов по плитке своего кабинета, Айзэк едва ли был готов на отчаянный шаг показать себя серьёзным и заинтересованным в будущей карьере писателя.
Внимательно следя за переменами в мимике собеседницы, он подмечает забавную реакцию на любое упоминание частей тела. Неужели кто-то трепетно относился к определяющим пол органам? Впрочем, свою теорию проверять сейчас было бы самоубийством. Тест-драйв на потенциального друга в силе, он не забыл. — Очень сомневаюсь, что зрители мужского пола бы поддержали тебя в этом начинании, — потому что ежу понятно, что не один несвятой Кравиц заметил особенности строения Эмберлин. Просто ему единственному приходило в голову сообщать об этом гордо и открыто, за что, собственно, и был так часто посылаем в направлении выхода. — Впрочем, я бы не перестал за тебя болеть из-за этого косметического изменения, — изобразив лицо полное серьёзности, кивнул юноша. — Хотя, всё равно, как-то это по-варварски себя кромсать, — шаг, два. Голову посещает своеобразный вопрос, который он спешит озвучить. От неё у него нет тайн, прямо как у настоящих друзей, улавливаете? — Это… — мнётся, — больно? — немного растерянно спрашивает шатен. На самом деле интересно, никогда ведь ни у кого не узнавал толком, а тут грех не воспользоваться шансом внять страданиям спортсменок с трясущимися грудями.
Разулыбавшись во все тридцать два, не скрывая удовольствия от согласия, Кравиц проводил даму на борт. Полностью избавившись от каната, полез в рюкзак за ключами. Фьюх, пронесло. Небольшой порыв ветра, и незапланированная дрожь даёт знать о недовольстве происходящим орагнизма. Кто бы его ещё послушал. «Голова ты, всё-таки, го-ло-ва.» Очень «умная», но куда деваться, если уж таким уродился. — Досталась от дедушки, — проходя в сторону штурвала, сообщает темноволосый. — По-другому? — бровь ползёт наверх. — Милая, мы прощаемся с этим пропахшим машинами городом, конечно же по-другому, — улыбаясь, радостно произносит Айзэк. Заводит мотор, на мгновение придаваясь тёплой ностальгии о проведённом с дедом времени, но спешит вернуться к девушке, разбавляя тишину очередной фразой. — Но, кстати, стоит её почистить после зимы, а то романтичное заявление о чужеродном запахе может превратиться в совсем не лиричную констатацию излишек плесени, — поднимая глаза на крышу, чуть прищуриваясь, отвлекается парень. — Я бы получше отмыл её, если бы знал, что к нам заявятся такие гости, — ухмыляясь, замечает. — Как-то всё руки не доходили, — опуская глаза на штурвал, чуть сильнее сжимая его. — Когда дедушки не стало.
Не проходит и секунды, как момент печали скрашивается вернувшейся улыбкой и вечно приподнятым настроением. — Ну скажи мне это, — не дожидаясь, когда Эбби прожжёт его непонимающим взглядом, кричащим «Что это?», продолжает: Ты ведь хочешь повести её? — тем более, что от порта они достаточно далеко, чтобы опасаться, что девушка угробит и без того хлипкую конструкцию.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Не ответила, а жаль, ведь искренний порыв не был подпитан каким-либо поползновением высмеять реалии существования с большой грудью. Нет, он бы мог закричать что-то похожее на «тяжелое бремя красоты», но вряд ли бы сообразил под напором осознания, что действительно больно жить, когда передняя часть перевешивает всё остальное. К слову, если задуматься, то чудесное перевоплощение Кравица после поражения в рядах сопливых романтиков было не настолько координальным за исключением разочарования в высоких идеалах и любви, как понятия. Юноша просто-напросто стал произносить бесконечный поток мыслей вслух и готов был поспорить, что одна вторая мужского населения на самом деле прокручивает аналогичные диалоги, просто в своём подсознании. Коварные лжецы.
— Ты беспокоишься? — с выражением лица «aw», мгновенно среагировал юноша. Не пробить вам его порцией ледяного тона и многочисленными сарказмами. Это ведь вовсе не обидно. Сказать по-правде, Айзэк слабо себе представлял, что могла сказать девушка, чтобы проткнуть насквозь его вовсе не страдальческое сердце. — To die by your side is such a heavenly way to die, — пропел темноволосой в такт песне себе под нос. Она даже могла методично проигнорировать эту попытку пошутить над холодом голоса. Он бросил куртку, заболел, и всё ради её общества! Неужели не понятно?
Темноволосый внимательно вслушивается, несколько хмурясь. Кассету на несколько мгновений назад. Он определенно сказал романтичный, а затем не лиричный. В чём твоя проблема, Эмберлин? Впрочем, её энтузиазм сразил наповал. Столько красивых слов за такой короткий промежуток времени, что впору снимать шляпу и соглашаться, что девушки тоже умеют поддерживать беседу. — Обязательно спрошу, — улыбаясь, кивает кучерявый. Да-да, вы не ослышались, он согласился без боя. Потому что а). он и без неоценимой помощи знал определение слова лиричный, б). кто выиграет от его злорадного замечания о проблемах со слухом? Радуйся, солнышко, нам только приятно смотреть на твоё то сияющее, то блекнущее (интересно, по какой причине) личико.
К счастью, собеседница предпочла не останавливаться на теме мёртвых дедушек и дорогих сердцу реликвий, что было довольно хорошей новостью, если учитывать насколько Айзэк не хотел превращать милую атмосферу их первого общения в гнетущее состояние ностальгии. Он ведь и правда скучал по Кравцу-старшему. Нет, явно не лучшая тема для первого «свидания». А что это ещё по вашему? Дружеская прогулка по воде? — Ты просто не представляешь от чего отказываешься, — отвечая на неожиданный вопрос, подмечает юноша. Не то, чтобы вождение являлось каким-то сакральным занятием, но стоило встать за штурвал, чтобы прекратить гнуть линию «нет, нет, нет и нет». Секунда, его осеняет. Тут вовсе не в этом дело. Кто-то, оказывается, просто не умел просить. Что же, видимо, стоит порадоваться, что в помещении оказался готовый воспринять любой намёк в правильном русле. Ведь в правильном же?
— Спешу заверить, что это вовсе не так. Ты ведь научилась ходить, — приподнимая бровь, учтиво замечает молодой человек. Но не в этом суть. — Давай покажу, — кивая головой с намёком «подходи», наскоро говорит. — Если я в семь лет справился, ты-то подавно, — госпожа словарь синонимов. И, вау, девушка и впрямь решается на отчаянный акт самоубийства. Или убийства. Их вроде как двое тут было. Отходя на несколько шагов от места капитана, он аккуратно подходит сбоку, начиная краткий экскурс.
— Вот этот рычаг, — показывая пальцем на нужную ручку. Так, стойте. — Нет, нет, не этот. — видимо, кому-то тут стоит взять уроки правильного тыкания своими конечностями. Мы про себя, рано оскорбляетесь. — Погоди, вот этот, — не выдерживая, хватает Эбби за руку, чуть посмеиваясь от попыток двух инвалидов состыковать свои движения. — Его дёргаешь на себя, чтобы разогнаться, — поднимая глаза на лицо девушки, продолжает, чуть надавливая на запястие, дабы заставить создание слушаться команды. — Вот так, — от неожиданности резкого скачка в груди, отдёргивает пальцы, несколько раз тряся головой. — Чтобы дать задний ход надави против себя, — отходя на шаг, задирает брови, придавая лицу вдохновленные настроения. — С рулём, думаю, сама сообразишь? — приподнимая уголки губ, отчего на физиономии выступают заметные ямочки. Облокачиваясь на стенку напротив Шеппард, заинтересованно смотрит за реакциями на власть в хрупкой хватке. А сколько сосредоточенности. Только бы не лопнула. Хмыкает, скрещивая руки на груди и отводя взгляд на море. — Почему социология и спорт? Это же адская смесь, — обычно выбирали что-то одно. Нет, это похвально, но необычно. Оттого и вопрос. Удивитесь, Айзэку может быть интересно что-то кроме времени посещения Эмберлин общей душевой сами знаете во имя какой цели.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Он вновь поворачивается на девушку, принимаясь вглядываться в каждую микрореакцию от происходящего. Чуть резкая волна, и лицо моментально меняется, выдавая очевидное «почувствовала». Неожиданный поток ветра, и он готов поспорить, что увидел, как её брови немного дрогнули. И кому ещё здесь интересней от положения дел? Впрочем, может кажется, может всё это манифестация внутреннего напряжения и сосредоточенности. Стоило вспомнить себя. Семилетнее трясущееся, как рогоз на ветру, создание, которому требуется дополнительная подставка под ноги, чтобы видеть перед собой за высоким носом лодки. Его после первого плачевного опыта месяц не подпускали в управлению. Ещё бы. Довести деда до морской болезни нервными туда-сюда рычагом. От такого испытания самый опытный моряк расползётся по палубе.
— Что ты, — моментально реагирует парень, изображая глубокое отрицание, похожее на «нет, нет, нет и нет», — С тобой что ни день — сплошные сюрпризы, — то уходи, дверь закрой, то кричит, что есть сил, посреди библиотеки, взывая к его персоне. (Хорошо, что знание обстоятельств этого клича обошло его стороной.) Интересно, что ещё находится в её арсенале «порази поклонника»?
Долго ждать ответа от вселенной не пришлось. Спутница начинает жать суровой женской хваткой по газу, разгоняя потрёпанную лодку до тех скоростей, о которых несчастной машине и не снилось. Он умиляется, смеётся, внимая внезапному приступу азарта, и напрочь отвлекается на зрелище, всецело доверяя глазам капитана. Ведь ничего же не может случиться? Сколько раз он наблюдал за игрой Эмберлин. Усомниться в постоянной концентрации на важном деле после такого зрелища — чистой воды преступление. Ах, если бы только он развернул голову в сторону носа их маленького корабля. Он собирается что-то сказать девушке, чувствуя как резвый собеседник испускает дух, как вдруг милая Эбби меняется в лице, становясь похожей на воплощение кошмара. Нет, ему стало на самом деле стало страшно от столь яркой экспрессии на физиономии. — Оно?… — машинально поворачиваясь в сторону предполагаемого «того самого», Кравиц упускает из виду, как темноволосая решает отказаться от попытки спасти их утопающий экипаж. Резко дёргается в сторону штурвала, понимая, что дражайший капитан убежал в ближайший угол. А она что-то там бормотала про «не удивительность» своей персоны. Вот оно. Удивление во всей красе. Впрочем, выразить его парень толком не смог, кинувшись останавливать наклоняющийся в неверном направлении руль. Крепкое ловлю, второй рукой по сигналу и поворот направо, что есть сил, остановить «паровоз». Глаза-тарелки, и со звучным ударом волны они проскакивают мимо друг друга, слыша ответный рёв сигнала. Предположительно куда более недовольного, нежели их предупредительный «мы могли бы врезаться». Выдох. Пронесло. Разворачиваясь в сторону Шеппард, блистая весёлой улыбкой, он опять открывает рот. Не сегодня. Взгляд ловит открытое окно и увесистую волну, как результат потасовки на воде. Кого-то ждёт незапланированный душ? Быть? Не быть? — Осторож… — времени на долгие раздумья дозволенности действий не выдали, посему приходится разбираться с поступающими выборами в оперативном режиме. Секунда. Он мгновенно тянет за себя Эбби, рискуя получить по лбу за распущенные руки. Вторая. Из открытой ставни завывает предупреждающий ветер. Третья. Исход, я думаю, вы уже поняли? Задирая кисти в позицию сдаюсь, зажмуриваясь и морща нос, он чувствует моментальное похолодание в районе спины. Похолодание, следом за которым приходит осознание, что сзади кто-то получил неоценимое дополнение к вероятности заболеть в виде мокрого пятна. Зато девушка не намокла. Счастья-то сколько. — …ней, — открывая глаза, делая шаг назад, наконец договаривает. Судно не утонуло, только пассажир, кажется, немного искупался.
Наконец распрямляя плечи и опуская руки вниз, несколько ежится, оборачиваясь на раскрывшееся окно. (Вероятно, что от незапланированных лавирований по водной глади.) — Ну что, убийца? — тихим смешком. Хлопает ставней, прижимая её поплотней. Атака из мурашек. Терпеть. — Не сильно испугалась? — задирая брови вверх и качая головой, интересуется молодой человек. Вот он определенно на мгновение прощался с их привесёлой жизнью. И фраза to die by your side обрела какие-то насмешливые настроения. Вселенная, прекрати.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Эбби дёргается в приступе нервной конвульсии, отчего лицо юноши приобретает заинтересованно-удивлённые настроения. Холод неприятно морозит спину, отдаваясь чередой еле заметной дрожи по пострадавшим местам, но едва ли это может отвлечь от лицезрения чьего-то приступа смятения. Так и хочется уточнить, какое из всех действий вызвало столь неоднозначную реакцию, а, может, это сумма произошедшего? Впрочем, когда девушка успокаивается, переставая метаться, происходит нечто странное, нечто пугающее и нечто совершенно неоднозначное одновременно. Айзек несколько раз хлопает ресницами (благо не взлетает), теряется в пространстве, пытаясь осознать, что именно ему сейчас делать. Всё плохо? Всё хорошо? Провалился? События тонко намекают на крупное фиаско неординарной прогулки, однако вместо поражённых взглядов и вселенской печали, Кравиц вновь расплывается в добродушной улыбке, полагая, что ещё можно спасти их утопающий корабль. Ведь иначе обещание придётся выполнять, а это… Явно последнее, что ему бы хотелось делать в этой жизни.
— Полегче, командир, сейчас всё будет сделано, — посмеиваясь, направляется к штурвалу, оборачиваясь через плечо. — Передумала покорять океан? — задирая бровь, ухмыляется, параллельно заводя мотор. Мозг даёт сигнал SOS, вспоминая прошлый опыт встречи двух одиноких суден в большой луже, отчего молодой человек мгновенно возвращает внимание к происходящему перед ними. Не хватало ещё и ему показать мастерство убийства на первом не свидании. Любопытство берёт своё, отчего он нервно озирается назад, стараясь понять, что именно происходит в районе сумки Эмберлин. Не видно. Блин.
— Да что ты там такое, — попытка встать в полоборота заканчивается провалом, отчего создание побеждённо урчит, будто обиженный ребёнок, хмурясь и посильнее сжимая в руках руль. — Исходя из предложенных тобой вариантов и поверхностному анализу ста процентов наших разговоров, — тихий смешок, — Видимо всегда, — «убийца разбушевалась.» Еле слышно комментирует сознание, будто предупреждая последующее действие. Громкий шлепок, и Кравиц чуть подскакивает на месте, всё таки изворачиваясь так, чтобы увидеть лицо Шеппард. — Между прочим это неприкрытое бесстыдное насилие, — только вот улыбка говорит о том, что это вовсе не приступ гневного порицания, а скорее изумление от внезапной смелости премилой Эбби. Мадам-сюрприз всё никак не уймётся рваться наружу. — Эй! — делая полшага вперёд от усердия спутницы. — Ты дырку не протри! — усмехается себе под нос, растерянно нахмуриваясь и стараясь не вдумываться в причины столь неожиданного поведения. Всё равно не придёт к нужному выводу, а нагадать можно сто вёрст до небес. Главное — избавить больной разум от не менее идиотичной идеи, что… Эбби не наплевать? Серьёзно? Волнуется? — Ты носишь с собой разогревающую мазь? Что ещё я не мог представить о тебе? — въезжая непосредственно в порт, удивлённо спрашивает парень.
Когда звучит вопрос, он внимает простой истине. Подруга дней суровых определенно потерялась в окружающей действительности с тех пор, как они уцелели в возможно плачевном кораблекрушении. — Солнышко, мы практически на месте, — видимо, у кого-то тяжёлые проблемы со слухом. Сначала эта путаница с синонимами и упущенным в потоке речи «не», теперь Эбби не замечает шума мотора и увесистых ударов волн. Нет, ещё потерпит, прежде чем спрашивать не болеет ли она часом. Время, «которое истекло», в силе до выхода на землю, где им придётся попрощаться и разойтись. (Вероятно, в не лучшем настроении. Обещание, помните? Он ведь правда выполнит, иначе девушка будет сто раз как права, что оценит общество Айзека, как недостойное своей персоны.) Подъезжая обратно, начинает сбавлять скорость, тихо ненавидя всё мироздание и того идиота, который придумал быстротечность момента. В море было лучше. А теперь они окажутся на земле, и наша взбалмошная личность подвергнется жестокой оценке. Подходит? Не подходит? Ей богу, голова начала подозрительно гудеть единственной мыслью, будто свет клином сошёлся на вердикте Шеппард. Не сошёлся ведь?
— Спасибо, — чувствуя лёгкий толчок о пристань, невзначай кидает юноша. Поворачивается лицом к темноволосой, чуть приподнимая кончики губ. Без дополнений. Потому что спасибо нельзя определить к чему-то одному. Спасибо за то, что согласилась. За чудный час вместе и за доселе непривычную заботу в свой адрес. Нет, бабушка без сомнений тоже вытирала ему спину, правда было это лет эдак двадцать назад. Забывается, знаете ли. Он выскакивает наружу, пытаясь игнорировать общее подмёрзшее состояние. Ветер, чудесно, только тебя здесь не хватало. Несколько механических движений, и Айзек вылетает на землю, привязывая лодку ко кнёхту. — Позволишь? — дожидаясь, пока девушка выйдет, учтиво подаёт руку. Вдруг вспоминает про замечание на счёт куртки, опуская голову и издавая тихий смешок. Взгляд в глаза. — Вернулся бы я за курткой, разве ты бы согласилась? Придумала бы тысячу и одну отмазку, — поджимая губы в ухмылке с выражением лица «Что, нет что ли?» — Не испытала бы ужас своей жизни и не стала бы избивать меня полотенцем. Столько упущений. — в особенности для меня — забыл добавить. Впрочем, это можно было опустить. Так сознание Кравица и сделало.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule

Хватит говорить? Хватит подавать руки? Хватит думать о том, что всё кончится проигранным спором и молчанием на ближайшую вечность? Хватит хватит? Стоило уточнить, потому что разум начал заботливо подыскивать возможное значение наскоро брошенной фразе. Впрочем, долго мучаться не пришлось. Потеряв надежду на подходящий ответ на безмолвный вопрос, Кравиц довольно быстро переключился на иного рода перемену в девушке. Телефонный звонок, в котором он смог проследить чётко проговорённый адрес их нынешнего местоположения. Капитан решил покинуть тонущий корабль даже не попрощавшись?
Он щурит глаза, внимательно изучая выражение лица Шеппард. А чем себя ещё занимать, пока ждёшь конца разговора? Караулить момент пришлось недолго. Рука наконец-то опускается вниз, и за дело берётся бесконечный поток мыслей вслух. Вряд ли это было такой уж неожиданностью.
— Ты решила поскорей сбежать? — озвучивая беспокойство номер один, интересуется парень. Молчание. Ладно, попробуем иначе. — Или теперь твоя очередь выбирать место? — «Что было бы довольно нелогично. Время ведь подошло к концу? Или я что-то упустил?» Очередной пронизывающий насквозь взгляд в сторону Эбби. Страшно представить, как они могли подействовать на девушку, но сознание Кравица было слишком занято мыслительными процессами, чтобы волноваться о внешних проявлениях мозговой деятельности. — Никогда не умел играть в молчанку, кстати, — кидает как бы невзначай. Хотя едва ли такие заявления были удивительными от Айзека.
Ответ на вопрос находится самостоятельно, когда госпожа недовольство кидает холодный приказ. Дружелюбно пожимая плечами, он изображает довольную улыбку и послушно садится в такси, предварительно открыв дверь спутнице. — Боишься ехать вдвоём на заднем сидении? — задирая одну бровь, спрашивает темноволосый. Ей богу, не стоило так беспокоится на счёт его наклонностей насильника. Их не было в помине. Говорю же, сами лягут, зачем так низко падать? Но, видимо, мнение Шеппард было неумолимо неизменным, посему коротать долгое молчание пришлось в изгойном одиночестве на заднем сидении. Всё бы ничего, так она ещё и заговорила с водителем! Удар ниже пояса. И что, интересно, таксист мог поведать такого занимательного? Глубокий вдох. Самое время взывать к запасам терпения, потому что не вклиниваться в беседы было довольно суровым испытанием. Тест-драйв по хардкору. Определённо.
— Если ты хотела поселить интригу, поверь, ты сделала это на ура, — вылезая из машины, кидает в спину Кравиц. Недоумевающий вид на водителя громко кричащий: «Какого хрена эта женщина расплатилась самостоятельно?» Опять на Эбби, уходящую в закат. На водителя. Трясёт головой несколько раз, прерывая этот безмолвный диалог полный понимания, разворачиваясь за девушкой. Бесполезно что-то объяснять. Положит ей деньги в карман, когда отвлечётся.
Сюрприз, так сюрприз. Это было лучше, чем прислушиваться к гудению собственных извилин от яростного порыва вставить бесполезный комментарий в разговор двух избранных на передних креслах. — Проверяешь насколько далёко я пойду за тобой? — догоняя подругу (да-да, именно её), не отступается молодой человек. Впрочем, некоторое время спустя голова всё-таки подкидывает подходящее решение головоломки, когда слух улавливает характерный звон ключей, а глаза определяют подъезд, как жилой. — Мы… — исполненный серьёзного недоумения, он на всякий случай ещё раз озирается по сторонам, стараясь уверовать в происходящее. — В твоём подъезде? — и, если бы Шеппард имела славу водить парней в своё жилище, он вряд ли бы даже заикнулся на счёт странности ситуации, но ведь она и не имела. Тем более, что своими недалёкими мозгами Кравиц имел счастье дойти до суровой реальности — его персона была бы последней в списке на приглашение. Была…
— Ты чего расчертыхалась? — хмурясь, неустанно тараторит Айзек. Но, привыкший к отсутствию всяких ответов, парень решает не дожидаться проявления удивительной способности говорить, заглядывая через плечо Эбби. Бровь снова ползёт вверх, выдавая полное погружение в наблюдение за тщетными попытками впихнуть ключ в нужное место. Тык. Кравиц склоняет голову на бок, как-то печально озираясь по сторонам. Тык. Ни единого слова, лишь чинное ожидание свершения чуда. Тык. Недовольный выдох. Лимит и без того небольшого запаса терпения оказывается на отметке «ноль». — Прости, но я просто не могу больше смотреть на это, — чуть посмеиваясь, он действует очень быстро. Потому что:
а). есть шанс получить по балде,
б). глупо забирать ключ, чтобы с таким же успехом тыкать им мимо кассы,
в). шанс получить по балде никуда не исчез.
Замок, видимо, сдаётся от столь стремительной атаки, поверженно щёлкая. Открыто, можете проходить, госпожа. — Возвращаю хозяину, — широко улыбаясь, вручает связку в руку Шеппард. Не став тонуть в длительных размышлениях, Айзек тяжело толкнул дверь, пропуская девушку перед собой. — Я могу узнать, что именно мы здесь делаем или ты проверяешь меня на сообразительность? — приподнимая брови, увлеченно болтает юноша. — Ты же сама говорила, что я недалёкий, — завершает Кравиц, заходя следом и закрывая за собой. Нет, правда, он просто умирал от интереса, что именно заставило девушку впустить в «крепость». Только не стоило спрашивать его о вариантах. Парочка без всяких сомнений вызовут мгновенное желание разбить лицо битой. Угадайте, какие именно.

Подпись автора

D I F F E R E N T   M I S S I O N ,  D I F F E R E N T   S C H O O L
i got only one rule