К счастью, пока Марина отчаянно долбилась затылком о дверцы кухонных шкафов, Чарли был слишком погружён в свою гневную тираду, чтобы обнаружить попытки уйти на покой неординарными способами. Заметь он их раньше, и эти двое вряд ли бы дожили до заключительного выстрела уитморовского негодования. Отвлекись юноша хоть на секунду, взгляни он на себя со стороны, куда вероятней он бы тотчас прекратил произвол истерички со стажем, откланявшись и заставив себя отключиться горсткой снотворного. Всяко лучше, чем пытаться что-нибудь поджечь пламенем своей ярости.
Честное слово, он не хотел. Не планировал орать, что есть сил. Толкаться майками, вопрошая немедленно одеться, вопреки мужскому началу твердящему обратное. Стоило бы уже привыкнуть, что нахождение рядом с Кауффманн никогда не позволяло следовать чётко намеченному плану. Достаточно вспомнить это непоколебимое желание отвадить от головы всевозможные любовные переживания. И куда оно привело? На кухню, где два кричащих сожителя с остервенением доказывали друг другу свою истину, понятную лишь её обладателю.
— Не надо грязи, — гаснущий огонёк громких возгласов вспыхивает в последний раз. — Я тебя в постель не тащил, — или Марина полагала, что для Чарли путь от поцелуя до кровати проложен несколькими секундами сомнения и лёгким взмахом руки, несущим в себе лаконичное: была не была! Впрочем, выяснять детали обвинения было слишком поздно, да и силы значительно поубавились, сводя все последующие фразы к приглушённой речи. Чего нельзя было сказать о девушке, которая, по всей видимости, значительно воспряла духом, стоило Уитмору заикнуться о настоящих проблемах, тревожащих сердце.
Парень нервно дергается, готовясь ловить майку лицом, однако вместо этого несчастный предмет атакует семейную реликвию, сбивая последнюю на пол. Где-то в глазах Чарли мелькает: «Попкорн-то за что!?» Но страх от разоблачения пересиливает любое расстройство от недооцененного рецепта Ардэн. С каким-то печальным придыханием он кидает взгляд на распластавшуюся по полу желтую кашу, но тут же возвращает своё внимание на Марину, которая с каждым вылетающим словом набирает обороты по громкости. Решила поучаствовать в конкурсе кто кого перекричит? Жаль, что Чарли растерял искру веселья по пути от эксперимента с поцелуем до реальной угрозы быть разорванным на куски потенциальной невестой.
— Марина, — wait! Кажется, у них вошло в привычку вскрикивать имена друг друга, в поочередных попытках усмирить ближнего. Однако тирада продолжается. Недолго, конечно, но достаточно, чтобы Уитмор сумел осторожно проползти на территорию кухни и начать складывать разрушения вызванные броском. Упираясь взглядом в плитку на полу, парень неровно выдыхает, стараясь найти утерянное равновесие из-за perfect storm, который они организовали обоюдными усилиями. И когда до слуха долетают последние известия, молодой человек реагирует на сразу. Пару секунд Чарли растерянно пялится на горсть попкорна, который он успел закинуть обратно в миску. Глаза поднимаются на лицо девушки, и емкость летит обратно на пол, выпущенная из ослабевших рук. Он хмурит брови, приоткрывает рот, словно собирается высказаться в предшествующей гневной манере, но с губ срывается только полный отчаяния вздох. Ладонь тянется к ни в чём неповинной майке-разлетайке, переходящей из рук в руки, как флаг красного знамени. — Если на тебя моё присутствие действует таким образом, то я такими успехами похвастаться не могу, — исполненный серьёзности, он сокращает расстояние между ними в очередной раз останавливаясь напротив. — Надевай! — и если вы думали, что и на этот раз Уитмор предоставит выбор исполнять просьбу или нет, то вы глубоко ошибались. Следом за командой Чарли быстрым движением натягивает на упёртую бошку Кауффманн проклятую кофту. Поджимая губы кивает обиженной мысли, промелькнувшей тенью в подсознании, и отходит обратно к эпицентру землетрясения, произошедшего в их доме. — Вот уж не думал, что могу заставить кого-нибудь сменить ориентацию, — неаккуратным движением он захватывает кучку попкорна, с остервенением бросая её в миску. Тихо фыркает. — И как давно передумала обращать внимание на парней? — поднимая взгляд полный глубокой душевной боли, интересуется парень. — Пообщалась и решила, что здесь нечего ловить? — и как бы комично это не выглядело, сознание юноши зудело тысячью вопросов. Что с ним не так? Где сфальшивил? Каким образом такое вообще возможно? Или... Неужели его слепленный обществом образ настолько к нему приклеился, что за ним нельзя разглядеть настоящего Чарли Уитмора? Не разбивателя сердец, не вездесущего весельчака, не зазнавшегося студента из топа лучших учеников? Чарли, который начинает крушить квартиру, когда нервничает. Чарли, который будет беспокоиться, пока не узнает причину вырисовавшейся палочки на доске ненависти Марины Кауффманн. Чарли, которому нельзя пить, иначе происходит всё то, что им довелось испытать в полной мере. — Больно нужна мне твоя Карма и твоя майка, — еле слышно бормочет себе под нос, закидывая остатки рассыпанной по полу еды в емкость, поднимаясь с колен и показно засыпая всё в мусорный бак. Впрочем, присутствующим слушателям явно наплевать, кто именно нужен Чарли Уитмору, потому что, как оказалось, его личность вызвала резкую смену полюса притяжения. — Ты уж извини за любопытство, но всё-таки интересно, чем же я заставил тебя обратить внимание на лучшую подругу, — и пусть фразе не хватало гневного «вместо меня», оно отчётливо отобразилось в поджатых губах юноши и проникновенном взгляде глаза в глаза. — И да, — скрещивая руки на груди, — Извини, что попробовал. — кажется, Исправитель Лесбиянок только что обиделся, что чары нетрадиционной ориентации отказались развеиваться. Или он просто тупой. Пойди, разбери!
- Подпись автора
D I F F E R E N T M I S S I O N , D I F F E R E N T S C H O O L
i got only one rule
