[indent] С детства оберегаемая семьей, сложно представить, какой именно Трэйси МакМиллан вышла бы во взрослый мир. Она не могла жаловаться на то, что шотландский клан подарил ей счастливое детство с большими праздниками, вечным держанием её за руку по каждому случаю и возможности заниматься тем, чем она сама хотела. Возможно, ничего бы плохого не случилось? На фоне тёмного времени, она бы продолжала неспешно ходить на работу, закрывая уши от навязчивого шума войны, стараясь закрывать глаза на то, что кругом ощущалось присутствие смерти. С другой стороны, как это уже может не подстраиваться под «ничего плохого», особенно, учитывая тот факт, скольких людей магглорожденного происхождения сама МакМиллан знает, и более того, общается.
[indent] Она вкладывала много смысла в слова, говоря, что Элайджа изменил её. Кто-то, видевший и общавшийся с волшебницей в школьные годы, мог сказать, что и не в лучшую сторону – она стала менее летящей, всматривающейся в людей, а не просто принимающей каждого, кого встречала на своём пути, старающейся побороть свои страхи. И, разумеется, это могло быть не на руку тем, кто привык пользоваться более слабыми людьми, не ожидая от них отпора. Это те изменения, которые были ей необходимы. Не удивительно, что несмотря на возникающие споры между молодыми людьми, они были по одну сторону реки, крепко держась за друг друга. В конце концов, с каждым годом общего у них становилось куда больше, чем вещей, приносящих в их отношения раздор.
[indent] Её не обижали его шутки, Трэйси знала, что однажды сказав какую-нибудь глупость или сделав что-нибудь, как, например, убив зубную щётку Илая этим же вечером, ей это ещё аукнется. Поэтому дёрнув уголками губ, она не противится его шутливому настроению, разве что пожалев, что щётку они с собой не захватили – может, раз она была так важна, стоило устроить официальные похороны, зажигая её ярким пламенем на металлическом подносе, отправляя в плаванье в ванной? Почти как традиционное прощание у викингов; разве что, без реки, лодки и лука с горящей стрелой.
[indent] Как много они хотели друг для друга сделать. Она умалчивает шутку «тот, кто хотел жить на верхних этажах паба», лишь коротко усмехнувшись и дёрнув взгляд куда-то в сторону, да бы не портить монолог волшебника, слушая то, что он говорит. Его стремление дать ей, им больше того, что у него было вовсе не поражало сознание МакМиллан; вместо того, чтобы падать в обмороки от каждого упоминания их будущего, ей лишь сильнее хотелось сдавить его в объятиях, и перебивая, дополнять всё то, что он говорит. Она ведь тоже хотела большего, и там, где у неё была возможность сделать первые маленькие шаги, у Грэма таковая была отобрана. Волшебница встречала разных людей на своём пути, как и тех, кто рос в богатых семьях с самого рождения, воротя нос от каждой перспективы, потому что не достаточно хорошо и тех, кто родившись в рубашке получал всё то, что желал. Несмотря на сложившуюся ситуацию и не слишком правильные попытки найти плюсы там, где разглядеть их было трудно, она смотрела на Элайджу с гордостью, увлекаясь его стремлением быть выше, лучше, значимее. По крайней мере, именно эти чувства заменяли недовольство от его попыток оставить её жить самостоятельной жизнью, всё ещё являясь частью её.
[indent] — А жаль, я помню истории о квартирах, которые волшебники делали в чемодане. Не то, чтобы я хотела запихнуть тебя в один из таких, конечно, но, — невнятно пожимая плечами, хитро усмехается волшебница, прикрывая глаза от мягкого прикосновения его губ к своему лбу. И всё же, конечно, она знала. Знала и понимала, что шутить об этом или о том, что сам Грэм посадил бы её в погреб до окончания войны, – что всё ещё, кажется было не такой уж шуткой, – и там, где она не могла принять решений, Элайджа мог сделать это без её спросу. В конце концов, не обсуждая, всё может выльется в повторную ситуацию, где он пропадает, пусть и не совсем с горизонта, а рыжеволосая отправляется на его поиски. И сегодня ей повезло; кто знает, что будет в следующий раз?
[indent] Ведьма вздыхает, награждая волшебника серьёзным пристальным взглядом. Ещё секунда, и может показаться, что она поднимется над ним, вновь начиная старую добрую песню о том, что они всегда должны быть вместе, однако, лишь тянется рукой к его ладони, сжимая пальцы своими:
[indent] — Хорошо. Если что-то должно произойти, мы будем готовы к этому, — она резко мотнула головой, раскидывая волосы ещё сильнее на его локте, прокручивая последние слова Элайджи в голове ещё раз, да бы не придумывать себе кошмары перед сном, — Обещаю, что не будем откладывать это в дальний ящик, — она делает паузу, хохотнув и закатив глаза, добавляет, — Можем, конечно, и сейчас, если это, действительно то, чем бы ты хотел заняться в данный час, — немного откинувшись назад, вглядываясь в стрелку часов, фоне медленно светлеющего неба, МакМиллан разворачивается обратно, — Правда, боюсь, я в таком случае, буду лишь грузом в твоих размышлением, чем чем-нибудь полезным, — как и всегда, хочется добавить, но губы Трэйси лишь складываются в мягкую улыбку.
[indent] Приподнявшись, она подтянула себя по выше, высвободив ладонь и переложив ему её на шею с одной стороны, утыкаясь в неё же лицом со второй, едва ощутимо коснувшись его кожи губами, тихо проговаривает, — И как я смогла добиться внимания такого защитника, ума не приложу, — и усмехнувшись, закрывая глаза, ещё тише добавляет, — Пожалуй, придётся сделать всё, чтобы у него было поменьше проблем из-за меня, и побольше времени на меня, — она умела сдерживать обещания. И всё ещё прокрутив слова Грэма в голове, вновь дала себе одно из тех, где сделает всё, что было в её силах, чтобы никогда не оставлять его; потому что последнее, чего ей хотелось – это сделать Элайджу несчастным.

1 АВГУСТА 1997 [indent] — Илай, это отличная идея! — меняя вопрошающее выражение лица на радостные нотки, громче произносит МакМиллан, шурша бумажным пакетом. Совсем недавно вернувшись с работы, она не переставала кружить по квартире, сначала занявшись ужином, чтобы успеть накормить волшебника, и в том числе, себя, перед его уходом, и после предложения помощи в глажке, занялась сандвичами, — Мерлин, и в кого у меня такое везение, получив себе в руки мужчину, умеющего делать всё на свете? — усмехнувшись, весело кивая сначала на гладильную доску, с которой волшебник прекрасно справлялся самостоятельно, а затем и на всеобщий факт о перестройки стен собственными руками, она оглядывает помещение взглядом, продолжая довольно улыбаться. Действительно. Поднимая это рассуждение однажды, волшебница вовсе не размышляла о том, чтобы сделать это сию секунду, однако, не могла не поделиться своими мыслями с ним. Рыжеволосая замечает переходы от к «тебе» до «нам», понимая, что несмотря на прожитый почти совместно месяц, поставить себя в этой квартире как полноценного хозяина было не так легко; и всё же, теплое чувство расходится по телу Трэйси, когда она понимает, что он, действительно, не прочь заняться этим совместно.
[indent] Упоминание денежной валюты Великобритании заставляет её немного сбавить рвение, более вдумчиво кивая головой. Они не так часто ходили за покупками вместе, и не только потому, что кто-то делал это по пути с работы или в часы, когда это было удобно каждому из них. Так было проще не привлекать к себе лишнее внимание, и там, где молодой человек ходил в одни магазины и торговые лавки, Трэйси шла не рядом, а параллельно, делая то, что он не мог. Пусть это и звучало слишком громко – такой возможности у него никто не забирал, но она понимала, по какой причине волшебник осторожничает, и, следовала его примеру, при этом, для всех остальных ведя себя, как обычно, просто существуя в менее многословном варианте, скорее спрашивая у людей о них, нежели рассказывая о собственной жизни, ловко отводя вопросы как о своём жилье, так и существовании в целом.
[indent] — Нас не остановить, правда? — смеясь и непринуждённо наблюдая за сменой гардероба на ходу, дёрнув бровью, кивает головой, – то ли себе и увиденному представлению, то ли словам Илая. При его приближении она лишь скрипнув бумагой в пальцах, свободной ладонью прикасается к его предплечью, целуя его в ответ, — Хорошо. И, — пауза, — Ваши сандвичи, — протягивая ему пакет, без возможности отказаться, ведьма дёргает головой, но бросает попытки найти его сумку взглядом, переводит его на волшебника вновь, — Будь осторожнее, — она говорила так всегда, одновременно вкладывая и не вкладывая в это особого смысла. Конечно, он будет таким и без её наставлений, но ведьма не могла не проговорить это, переживая за него каждый раз, когда молодой человек отправлялся на работу.
[indent] От его слов девушка смеётся, облокотившись о дверной проём:
[indent] — Напоминаю, ты сам выбрал меня и ты знал, на что шёл! — шутливо произносит МакМиллан, дёрнув ладонью в воздухе на прощание, — До завтра, — и несмотря на захлопнувшуюся дверь, рыжеволосая намеренно стоит на месте лишнюю минуту, ещё раз оглядывая комнату вместе с прихожей под закрывающийся замок, прислушиваясь к еле слышным шагам Элайджи по коридору.
[indent] — Поспорить со мной, значит, — негромко буркнув себе под нос, прыснув с усмешкой на губах, волшебница разворачивается на месте, ища взглядом палочку, брошенную на письменном столе, — Вингардиум Левиоса, — чётко слышится заклинание, произнесённое ведьмой, и отставляя на своё место гладильную доску с утюгом, она присаживается на стул, вздыхая и переводя взгляд на разложенные со вчерашнего вечера пергаменты и книги. Честно говоря, она была бы вовсе не против жить мыслями ровного газона и нового сервиза. И взглянув сначала на сипуху, безучастно от мира дремавшую в клетке, и переведя взгляд в окно, на затягивающееся сумерками небо, рыжеволосая не менее уверено кивает сама себе, ведь, Грэм был не далёк от истины – начало и правда было положено.

flames rise and war has begun

[indent] С момента ухода Элайджи, МакМиллан не сдвинулась с места, бесшумно только губами читая очередной параграф книги, взятой из библиотеки больницы. С самого первого дня, когда она пришла на стажировку, волшебница занималась по вечерам дома отдельно, стараясь хотя бы несколько часов уделить теоретической части. Работа в больнице, как и ожидалось, не давалась с лёгкостью, однако, не сдаваясь, волшебница больше случала менторов, делала себе короткие пометки на рабочем месте, а принося домой, разбирала всё это по книгам, делая конспекты. Пожалуй, страх о том, что это будет повтор школьной программы и вечного мучения за школьной правдой, даже не появился в голове Трэйси. Там её заставляли изучать предметы, к которым она абсолютно не стремилась; здесь же, стажёрка больницы св. Мунго прекрасно понимала, зачем это делает, подпитываясь интересом и азартом, не часто, но иногда горделиво рассказывая Элайдже об очередном правильно сваренном зелье или ответе при составлении анамнеза, что случилось с только что попавшим в их крыло пациентом.
[indent] Негромкий хлопок из коридора заставляет её удивлёно дёрнуть взглядом в сторону часовой стрелки, пытаясь понять, не просидела ли она здесь до самого утра не заметив, или Элайджа и правда вернулся слишком рано. Кинув взгляд на волшебную палочку, рыжеволосая слышит его голос, выдыхая, — Ты чего, что-то забыл? — без задней мысли спрашивает его МакМиллан, уже готовясь к быстрым шагам по квартире в попытке найти оставленную до работы вещь, а сама складывает книгу пополам, прижимая свой палец вместо закладки, не рассчитывая на слишком долгий разговор. Так она думала.
[indent] Замечая его боковым зрением и поднимая взгляд, готовая расплыться в улыбке, она видит вовсе не спешащего мимо Элайджу, и явно не того, кто вернулся, забыв поцеловать МакМиллан перед уходом, – тем более, что не забыл, – и безмолвно смотрит на молодого человека, так и застывая с еле слышным «нет..,» на губах.
[indent] Почему сейчас? Ещё час назад они разговаривали о таких бытовых вещах, как перестройке комнаты, шутили и прощались до утра; ведь ничего не предвещало беды! МакМиллан чувствует, как тут же от одной мысли, от одного осознания, что на самом деле значит фраза Элайджи, ей хочется скукожиться до самых маленьких размеров, чтобы незаметно скрыться в каком-нибудь укромном [float=right][/float]месте до окончания всего. Забрать с собой волшебника, друзей, семью, и просто переждать...
[indent] — Что? — она испугано дёргается, а проговорив в голове ещё раз фразу Илая про себя, тут же кивает головой, — Хорошо, — пауза, — Хорошо, что у нас есть ещё время, — МакМиллан, вновь мотает головой, растеряно оглядываясь вокруг себя, а затем втыкая в том первый попавшийся предмет, оставляет книги и записи, поднимаясь с места, — Хорошо, — повторяет волшебница третий раз, будто это что-то меняло, и рваным движением дёргается к шкафу, наклоняясь:
[indent] — Вот твоя сумка, сейчас, я только переложу туда пару вещей. Или лучше чемодан? Мерлин, хотя, конечно, с ним будет совсем неудобно, ещё эти колёсики, — судорожно ведьма пытается вспомнить всё то, о чём они говорили, игнорируя реальность. Волшебники повторяли этот разговор снова и снова, и там, где обычно был только чёткий путь из пункта «A» в пункт «B», в их случае это расходилось на все буквы английского алфавита, подразумевая, что чтобы не случилось – они будут готовы. Конечно, это был вопрос времени, когда произойдёт следующая ступень наступления тёмных волшебников; в конце концов, это было очевидно после нападения на школу и смерть директора, — Достань, пожалуйста, сумочку с верхней полки, — ведьма махнула рукой куда-то вверх, попутно беря с полки то одну, то вторую футболку Элайджи, — Там все скопления, хорошо, что мы особо не тратились, правда? О, и ты покушал? — судорожно меняя одну тему на другую, МакМиллан теряется, не замечает за собой, как всё это время её голос нервно скачет, как дрожат её руки, тревожно бегает взгляд по всему, за что она ухватывается, — Конечно нет, когда, если прошло так много времени, положим сандвичи тогда тоже в сумку, и, Мерлин! — всё это время делающая попытки смахнуть рыжие волосы куда-то в сторону, которые, благодаря собственным действиям Трэйси падали на лицо, она резко дёргает их куда-то вверх, пытаясь стянуть в хвосте без резинки, — Честное слово, как было проще, когда они были короче! — импульсивно гаркает саму на себя МакМиллан, невольно злясь на волосы, когда проблема была не в них; выпуская пряди, Трэйси прижимает остывшие за несколько минут ладони к своему лицу, замолкая.
[indent] Трэйси МакМиллан думала, что справится с этим. Уверено кивала головой, всем своим видом подтверждая, что это сработает, сжимая ладонь Элайджи в качестве поддержки, когда они делились своим планом с Айлин и Майлзом, приговаривая, что всё будет хорошо, они всё хорошо придумали, потратив на это не один вечер. И всё же, несмотря на серьёзность, ей хотелось верить, что это не случится сейчас; не сегодня, ни через месяц, а где-то глубоко внутри себя, и вовсе думала, что никогда. Сильно она прикусывает губу от мысли, что вопрос времени, когда Трэйси останется одна. Ох, Мерлин, сейчас ему покажется, что все её резкие телодвижения делались с мыслью, что она только и ждёт, когда волшебник покинет границы квартиры!
[indent] — Извини, — надломано произносит рыжеволосая, прося прощение то ли за свою реакцию, то ли за отросшие со временем волосы, отсутствие времени на наслаждение поздним ужином или всё вместе. Прижимая пальцы к своей губе, смазывая выступившую кровь, она вздыхает, обхватив себя и опуская взгляд в пол, стоит так, словно виноватый во всём ребёнок. Ведь она чувствовала себя такой. Как волшебник может рассчитывать на неё, как на своего партнёра и не волноваться, оставляя без присмотра, если уже на первых секундах она срывается, не зная, как вести себя? — Я не знаю... не знаю, что сказать. Что сделать, чтобы это остановить, — вновь не конкретизируя, она вновь нервно прикусывает губу, и грузно вздыхая, поднимает взгляд к потолку, пытаясь остановить то, что обычно никогда нельзя было. Что же, если Трэйси МакМиллан расплачется здесь и сейчас – это будет отличное начало поддержки кого угодно в новой главе, которую открывает перед ними Вселенная.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Многие слышали фразу «Раньше было лучше», и её популярность можно было проследить как у магглов, так и у волшебного населения. Мать Трэйси часто упоминала своё детство, промежутки между двумя войнами, без наличия опасностей в виде василисков в школе, готовых съесть твоих детей, вопреки мнению, что он ползал по стенам замка только за магглорожденными. Отчасти, и сама МакМиллан понимала, о чём говорит мама, пусть и старалась смотреть вперёд, вырывая, скорее, отдельные воспоминания, мягким комом сходящиеся в одном для неё человеке. Она была обладателем вполне счастливого детства, окруженная друзьями в школе, и несмотря на сложности, встречающиеся на пути, оглядываясь назад, она понимала – это было тогда, когда она ещё совсем ничего не знала. Иронично было думать, что поставь сейчас себя в положение своих четырнадцати, и сделал бы всё совсем по-другому. Лучше бы воспринимал материал и учился, лучше бы знал, что сказать близким, чтобы не уколоться, в конце концов, больше бы тратил времени на те вещи, которые тогда считал бесполезными.
[indent] Трэйси не могла думать, что прошлое было лучше, ведь в общем и целом, любое событие влияло на неё, позволяло ей расти, и сейчас она становилась той, кем являлась. Но только почему всё равно хотелось вернуться, хотя бы, во вчера? В час назад, когда не существующие снаружи, но громко трубящие внутри звуки опасности говорили, что теперь точно не будет, как прежде? И это не из разряда «никаких сидений у озера, положив голову на плечо Элайджи, чтобы не привлекать внимание». Нет. Им придётся разделиться, и даже Мерлин не подозревал, на какой срок.
[indent] Что она будет делать без него? Она ведь не может остаться здесь одна, просто ходить на работу, пить в обеденный перерыв кофе с Джейн и Лори, обсуждая, какой очередной барабан одна из них притащила в их квартиру, и возвращаясь домой, жить так, словно... Трэйси хмурится, не позволяя пройти мысли дальше, пытаясь вернуться к чему-то положительному – не сию минуту, у них есть время, у них есть.
[indent] «Сутки.»
[indent] Ничего не произнося, на самом деле сдерживая восклик мёртвого животного внутри себя; сутки прежде, чем Элайджа уйдёт без даты на своё возвращение. А ведь в некоторых случаях это могло казаться вечностью, как дожидаясь, когда же наконец у тебя будет возможность сесть на поезд для приезда в Лондон – хотелось поскорее прорваться сквозь бесконечно тянущиеся секунды, отсчитывая минуты и радуясь, когда стрелка сдвигается на очередной час. И она не могла определить, что хуже: собраться побыстрее, спеша в безопасность, или же оттягивать этот момент до последнего, стараясь не оборачиваться назад, где тебя ждала тяготившая неизвестность о завтрашнем дне.
[indent] Она не слышит, что он говорит, а в своём обычном состоянии, и вовсе начала бы спорить и шутить – «положим в чемодан ещё запасов еды на год вперёд, набьём место книгами, ты ведь так любишь читать,» однако, сосредоточенная, Трэйси так и продолжает снова по комнате, хватая то одно, то другое, откладывая в сторону, понимая, что это будет лишним и только мешать, чем приносить пользу.
[indent] МакМиллан никогда не чувствовала, что была готова, а когда говорила, что была, прекрасно понимала – как она могла быть? Рыжеволосая роняла голову, поднимая руку с носовым платком каждый раз, когда уезжала на каникулы, что говорить о ситуации, в которую они попали в эту секунду. Каждое расставание с друзьями давалось ей с трудом, а в тысяча девятьсот девяносто седьмом, ты и вовсе имеешь привычку просматривать некрологи, – только вдумайтесь, что стало обыденностью! – на знакомые имена и фамилии, надеясь, что там не окажется никого, кто бы имел с тобой близкую связь. А Элайджа? Её дорогой, родной и любимый Элайджа. Поэтому она злиться, сжимая разжимая кулаки, цепляясь зубами за свою губу до боли. Злится на себя за то, что не может сдерживать эмоции, которые никому не помогут, тёмных волшебников с Лордом во главе, злится на мир, который не может оставить их в покое!
[indent] Трэйси не видит приближение своего молодого человека со стороны, словно сквозь туман слышит своё имя, и обращает на него взгляд только тогда, когда чувствует прикосновение до своих плечей, и повторный зов. Он просит её прекратить, и это вызывает ещё большую бурю эмоций, расходящуюся по всему телу. Как маленькому ребёнку ей хочется топать ногами и кричать обрывистыми фразами, подтирая свои сопли: «Не в порядке!», «Случилось!», «Не тоже!», но вместо этого, покорно делает шаг вперёд, утопая в объятиях волшебника. Ей по прежнему сложно сдержать эмоции, но чувствуя поддержку, исходящую от Илая, сдерживать слёзы становится проще. Стараясь зарыться в мягкую ткань одежды, уткнуться в молодого человека, МакМиллан еле слышно произносит, — Не хочу, чтобы ты уходил, — зная, что не делает никому лучше. Пожалуй, что-что, а эту мысль она донесла до него очень давно.
[indent] Она фактически слышит. Слышит, как пока они стоят, время уходит сквозь пальцы, и вот, вместо гипотетических суток, его становится всё меньше. Только что они могут сделать? Выбирая между тем, чтобы ходить туда-сюда и стоять в объятиях любимого человека, что же, не нужно быть гением, чтобы знать, что она бы выбрала. Именно поэтому когда Элайджа вновь начинает говорить, на мгновение она хмурит брови, и всё же, задирает на него голову, стараясь не отводить взгляда от его лица.
[indent] Пожалуй, она была одной из тех, кому были необходимы эти слова. Похлопывания по плечу, когда боишься сдать экзамен, очередное «ты справишься!», стоит подготовиться палочке взвиться в воздух, громкий голос за спиной, говорящий о сильном ударе битой на поле для квиддича или с замиранием сердца дожидаться открытия конвертов, за которым скрывались результаты её экзамена. Элайджа никогда не давал ей шансов больно удариться, соскочить из-за собственной неуверенности, наоборот, осторожно подталкивая её, зная её темп. И сейчас молодой человек делает тоже самое, привычно забирая её внутренние страхи, давая возможность выдохнуть хотя бы на мгновение. В этот раз ей не хочется разыгрывать сцену из детского сада. С ними всё будет в порядке. На его быструю озорную фразу она лишь быстро щурит брови, качнув головой из стороны в сторону – вот уж о чём стоит вспоминать, так об этом! И всё же, его аккуратные прикосновения, поддерживающий голос и попытка показать ей, что мир не разрушился в одно мгновение работают. Всё ещё боится выглянуть за его плечо, желая спрятаться в ключице жмурясь, но всё же, сделай он маленький шаг назад в попытке проверить, насколько она способна жить самостоятельно, никто не бросится биться в истерике.
[indent] — Ты ведь знаешь, как бы я не любила их, они никогда не сравнятся с тобой, — шмыгнув носом и опустив взгляд, насупив плечи, успевает быстро пробубнить МакМиллан. Ей одновременно и хотелось, и не хотелось строить планы по проведению большего количества времени со своими друзьями. В конце концов, дело было даже не в том, что у каждого была своя головная боль, и пропихивать к себе МакМиллан было не самой лучшей мыслью, но и справится ли она с чувством в груди, видя счастливых Айлин и Майлза, которые продолжают иметь возможность жить вместе? Девушка ни в коем случае не желала им плохого, наоборот, возрадовавшись, когда у обоих пар появился шанс почувствовать себя взрослыми и самостоятельными, помпезно, пусть и в малом кругу, празднуя новоселье. Но смотря на неё, разве они не будут думать о жалости, которую испытывают к Трэйси, оставшуюся в одиночестве?
[indent] — Не правда! Я не провожаю тебя! — возмущёно произносит ведьма, вновь утыкаясь в юношу, обхватывая его талию и вжимаясь в грудь посильнее, — Зачем издеваешься, или ты забыл, что я чуть ли не была готова засунуть тебя в чемодан, лишь бы ты остался рядом? — вздыхая, произносит волшебница, немного отстранившись, щуря глаза, когда он целует её, не сдерживая короткой улыбки, появляющейся на губах, — Поверить не могу, что... что это правда происходит, — сбито произносит МакМиллан, широко раскрыв глаза. Она хочет попросить его писать ей как можно чаще, хочет спросить, если был бы у них шанс увидеться, пошёл бы на риск, лишь бы пересечься с ней в течении этого времени хотя бы на пару минут, позволил бы ей самой встретить опасность лицом к лицу, если бы она появилась? Однако, одного взгляда на Элайджу хватает для того, чтобы, как и прежде знать ответ на любой из этих вопросов. Каждый из них стремился всегда сделать лучше, пусть и в своей манере. Ему не нужно обещать, чтобы она поверила в то, что он сделает всё, чтобы оказаться рядом как можно скорее.
[indent] Она выдерживает паузу, несколько раз ткнув его пальцами в живот, словно взвешивая его план на ближайшее время, и вздыхая, неуверенно кивает головой. Ей хочется взять с его плеч больше, чем просто приготовление ему перекуса на ужин, но прекрасно понимает, по какой причине не её отсылают поговорить с его родителями.
[indent] — Я не уверена, что они хотят знать хоть что-нибудь о... об этом всём, — медленно начинает она, не думающая, что существование волшебницы после ухода Элайджи из дома вообще валидно в семье Грэмов, — Но я очень переживаю. Передай Анне и, — качнув головой из стороны в сторону, понимая, что связь с отцом у него была куда хуже, чем с матерью, — В общем, если им что-то понадобится. Ты знаешь. Я всегда сделаю всё, что в моих силах, — эти люди, в своё время, приняли её как родную лишь за несколько вечеров. Она никогда не забудет удивлённый и любопытный взгляд на трубку, которую ему передал отец Трэйси, счастливую мать Элайджи, то и дело хватающуюся за фотоаппарат, чтобы сделать семейные фотографии, где была бы и МакМиллан. Она задумывается и о его брате, на мгновение чувствуя, как сжимается сердце, и тут же произносит, — Ты прав. Что же, давай начнём, — и оглянув комнату ещё раз, МакМиллан более уверено кивает головой, и прежде, чем отвернуться от него, легко приподнимается на носочках, целуя его в щёку, с благодарностью смотря на юношу. Чтобы он не думал, он всегда знал, что сделать, чтобы вернуть ей силы и уверенность. И ведьма знает – с его отсутствием она никуда не денется.

I wait by the front step for your return

grow,grow
you know I'm here holding on

[indent] — И-и... — она нагнулась над маленького размера котлом с быстро, под действием заклинания, остывающим зельем, — С этим готово, — волшебница несколько раз вертит головой в поисках колб, который успела специально подготовить, и засовывая палочку в рот, привычным движением переливает только что сваренное зелье в склянку, — Ефли тебве фто-т.., — беря палочку пальцами, она поднимает голову на юношу, — Если тебе что-то нужно будет ещё, — внимательно посмотрев на Элайджу, она не заканчивает предложение, всё ещё не до конца уверенная, каким образом они будут связываться друг с другом, но как только у них будет способ, то последнее, что она хотела, это оставить молодого человека без того, чем, фактически, зарабатывала на жизнь.
[indent] — Здесь всё подписано, — благодаря знаниям, которые вложила в неё мать, тем, которые она получила в школе, и изучила во время, пусть короткого, но срока на стажировке, у неё была возможность делать на скорую руку зелья, стоимость которых в магазинах была сильно завышена. Поэтому, не желая тратить время, и снарядить Элайджу полностью, после сбора собственной сумки, она бросилась делать недостающие настойки, попутно вытаскивая всё то, что собралось в их квартире за этот месяц, — Настойки, зелья, пасты. Здесь мазь Айлин. Я поделила противоядия от лечебных, чтобы было удобнее, и, — ведя пальцем, указывая то на одно, то на другое, МакМиллан также добавляет, — Не знаю, с кем вы можете столкнуться, но я стянула небольшую дозу аконитового, на случай, если, — пожав плечами, Трэйси вновь поднимает на него взгляд. Временами она возвращалась к событиям прошлого года, и их походу в поисках Саттэра Брэдли. Речь не была о том, что по случайному чуду юноша столкнётся именно с ним, но кто знает, сколько ликантропов встречается среди прячущихся, и тех, у кого нет возможности обезопасить себя и своё окружение, — Тут немного, но хватит на один раз, — наконец, заканчивает рыжеволосая.
[indent] Опасливо дёрнув взгляд к окну, за которым давно потемнело, она сильнее затягивает его шторой, и возвращаясь к столу, осторожно прокладывает ящичек внутри мягким материалом, обезопасив предметы внутри от разбивание, МакМиллан переносит это в подготовленную на стуле сумку, застёгивая её, и неуверенно прихлопнув её сверху, прокручивая в голове всё, что положила туда. Пожалуй, зря Элайджа сказал, что это было «дело пяти минут.» До тех пор, пока этим занимается Трэйси МакМиллан, готовая засунуть в чемодан или портфель весь дом, то органичное перекладывание туда-сюда вещей занимает куда больше времени, чем сваливание всё одним движением.
[indent] — Кажется, всё, — она бы настаивала на том, что делала, ей было необходимо это. Не зря он предложил делать всё размерено, никуда не торопясь и последовательно, потому что это дало ей время успокоиться, овладеть собой вновь после внезапной новости из Министерства, — Как думаешь, уже? — просверлив задёрнутое шторами окно, она стягивает ладони на локтях, возвращая взгляд обратно на Грэма, — Там ведь так спокойно. Как будто ничего не происходит, — поджимая губы, МакМиллан вздыхает, и в несколько шагов пересекает кухонное помещение, комкая пальцами его футболку, как делала это всегда. И спустя минуту, подавляя вздох, негромко спрашивает, поднимая на него глаза, — Напомни мне, почему я не могу отправиться с тобой? — Трэйси виновато и грустно дёргает уголками губ, подняв ладонь к его щеке. Ей хочется задавать так много глупых вопросов, полу-сидеть, полу-лежать на кровати в полумраке, и обняв Элайджу, столько всего у него спросить, слушая самые развёрнутые и бесконечные ответы, которые он только может придумать, лишь бы не отпускать его.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Трэйси была совсем ребёнком тогда, когда первый раз возникло непонимание со стороны особо «одарённых» с задранным носом волшебников вокруг, по каким причинам ей интересны не только магглы, но и дружба с магглорожденным мальчиком. МакМиллан хорошо помнила свою первую реакцию, и быть честной, несмотря на отсутствие поисков очевидного ответа там, где ей задали вопрос, всё же, в силу своей неспособности постоять за себя, так и не нашла подходящих слов. Только с возрастом волшебница не только понимала, что на такие запросы не стоит, как минимум, обращать внимание, а как максимум – она бы нашла, что сказать. И как показала практика, с горем пополам, но применяла это на практике.
[indent] Это было несправедливо – вот что думала МакМиллан. По какой причине дружба между всеми была тактично разрешена, более того, больший процент студентов и, другие участники волшебного сообщества, не обращали внимание на то, с кем ты шёл рядом, но узкий круг решал, что это было не для тебя, не только косо смотря в сторону неугодного, но ещё и предпочитая высказать собственное «фи»? Пожалуй, если в мире и было несколько вещей, которые могли заставить волшебницу вздёрнуть подбородок повыше, складывая руки на груди, ставя себя в позу упрямых, так это решение людей думать, что они могут указывать, что ей делать.
[indent] А ведь раньше она могла мириться с этим. Всё ещё, конечно, не бросать всё из рук, отворачиваясь от любого, кто не нравился большинству, и всё же, имела возможность как-то примять или перевести тему; и сейчас, оборачиваясь назад на свои слова и действия, МакМиллан понимала, что это была большая ошибка. По крайней мере, ей казалось, что было так много вещей, делай которые она иначе, и мнение некоторых могло бы быть изменено уже сейчас.
[indent] Он не первый раз повторяет мысль, что не может сидеть на месте, и Трэй покорно кивает головой, не сдерживая осторожной улыбки на губах, несмотря на ситуацию. Несмотря на хорошо придуманный мир, в котором Элайджа, действительно, отпускает ситуацию и держится от всего подальше, мог бы существовать в её голове, он всё ещё остаётся своеобразной идиллией. Ей были понятны его мотивы, и она не могла не думать о том, насколько сильно внутри гордилась Грэмом. Силу, спрятанную внутри волшебника, должны были увидеть те, кто считал себя победителем в битве, которая происходила сейчас. Она верила в него, как ни в кого другого. И если сейчас нужно было, чтобы они разошлись на время... что же, ей ничего не оставалось, кроме как оберегать его на расстоянии.
[indent] Именно поэтому она старалась и сейчас: начиная от слов помощи для его родителей, которым она желала только счастливой жизни, или смотря на скрупулезную попытку собрать всё таким образом, чтобы у него под рукой было всё необходимое.
[indent] — Я вроде бы не давала тебе подышать парами обостряющего остроумие зелья, — успевает сказать она прежде, чем чувствует проступающий на щеки румянец за похвалу. Не то, чтобы она редко слышала от Илая одобрение по поводу её действий, и всё же, когда дело касалось напрямую зелий или травологии, ей было приятно слышать похвалу. МакМиллан не отводит от него взгляд с несколько секунд, но затем качает головой из стороны в сторону, — С другой стороны, мне кажется, ты что-то от меня скрываешь, — пауза, — Например, историю о том, как ты упал в чан с зельем в детстве, — это бы с лёгкостью объяснило, по какой причине волшебник всегда был остр на язык и находил слова даже там, где другой человек бы застопорился.
[indent] Прибираясь, без желания оставлять кухню в состоянии приёмной начинающего знахаря, Трэйси впопад качает головой на его слова, лишь поднимая голову в конце. В пути. Она не знала куда, лишь факт – есть какой-то конечный пункт, который остановит скитания волшебника. Это было правильно, и всё же, Трэйси хмурит брови в попытке выкинуть ненужные мысли из своей головы, вопрос, крутящийся на её языке; пожалуй, в случае чего, если Грэм знает, где искать свою девушку, направление рэйвенкловца останется той недоступной информацией, которая будет давить на МакМиллан до момента, пока всё не станет лучше.
[indent] Она кивает головой на его слова, но задумывается скорее об обратном. Ещё сегодня днём у неё были пациенты, чья кровь была смешана с магглами. Трэйси вновь неосознанно прикусывает губу, пусть сразу отпуская её, стоит почувствовать неприятное покалывание; не трудно догадаться, что случится с теми, кому ещё сегодня с понимающей улыбкой на губах предлагали помощь. И она понимала – колдомедики здесь были не причём, но всё же, так смогут ли они так просто опустить руки? Поднимая взгляд на Илая, МакМиллан задаёт этот же вопрос сама себе. Сможет ли она делать то, что умеет лучше всего – оставаться в тени до лучших новостей?
[indent] — Я понимаю, но, — успевает только на выдохе произнести волшебница прежде, чем волшебник договаривает, стискивая её в крепких объятиях.
[indent] Трэйси МакМиллан никогда не видела себя на особенной позиции в судьбе кого-либо, в то же время, знала, что вокруг неё так много людей, которые стали для неё больше, чем просто проходящими мимо личностями, влияющими на неё чуть меньше, чем никак. Каждый из них сделал её тем, кем она является сейчас, и глупо будет не подумать, что человек, оказавший на неё самое сильное влияние, не стоял перед ней. Они, действительно, шли к этому с самого детства, с той самой лодки, в которую сели вместе; стоящие по разные стороны, они сумели построить мост между собой, встретившись посередине.
[indent] Она шмыгнула носом, стараясь как можно сильнее зарыться в грудь волшебника, сильнее сжимая ладони за его спиной, как никогда желая остаться в этом моменте навечно. И в момент, когда секунд совсем не оставалось, и миг расставания был близок, Трэйси вместо того, чтобы запоминать его как последний, подумала о том, сколько их будет впереди ещё. Именно поэтому ей намного легче было поднять свой подбородок, целуя волшебника в ответ. Конечно. Помимо этого, так много ждёт двух магов дальше; и там, где они вступают в неизведанное, они всё ещё делают это рука об руку, пусть и какое-то время не физически.
[indent] — Конечно, — оказываясь в коридоре, произносит волшебница, оглядывая его с ног до головы, пытаясь прикоснуться в последний раз, поправить ворот майки, разгладить складки на кофте: и самой поверить в то, что это совсем ненадолго. Это так, словно пару часов назад, когда он уходил на работу, — Обязательно, — мягко добавляет девушка, кивнув головой, стараясь держать марку несломленного голоса, — Мы будем ждать от тебя новостей, как только ты сможешь. Я буду ждать, — старается уверено говорить Трэйси, не выпуская руку молодого человека до самой двери, — Ох, ты... — воздуха начинает не хватать, в момент одного из самых сильных объятий в их жизни, и МакМиллан быстрым движением смахивает вновь набежавшие на щёки слёзы, прекрасно нашедшие место на её лице. Она хочет вновь завести свою шарманку о том, что она не может, однако, разве ей давали такую опцию? И послушно кивая головой ещё раз, скорее сама себе, она сжимает ручку своего чемодана.
[indent] — Ты всегда давал мне надежду. Как и сейчас, — хватаясь свободной ладонью за его щёку, она напоследок проводит по ней несколько раз, твёрдо добавляя, — Да. Мы скоро увидимся, — ей необходимы все силы для того, чтобы не сделать шаг вперёд, вспоминая о том, что ей было всего восемнадцать, что у них есть возможность оступиться, что они дети, — Я очень люблю тебя, Илай, — и последний раз приблизившись к нему, чтобы оставить короткий поцелуй, прежде, чем перед ней распахивается дверь, МакМиллан разворачивается, задерживая дыхание и кивнув самой себе головой, делает шаг вперёд.
[indent] До последнего момента она запрещает себе обернуться в страхе, что кто-нибудь в этот же момент увидит выходящую из квартиры волшебницу, и всё же, напоследок отрывает взгляд от намеченного курса, застревая на силуэте своего молодого человека на несколько секунд. И в который раз напоминая себе, для чего это делает, закрывает глаза, оказавшись на свежем воздухе, представляя перед собой образ нового, на эти выходные, дома.

you say I am strong when I think I am weak
what you say of me
I believe

4 СЕНТЯБРЯ

[indent] Как и ожидалось, почувствовать изменения в своей жизни Трэйси смогла с момента, как переступила порог квартиры своих друзей. Если быть точным, все те слёзы, которые она пыталась сдержать напротив Элайджи, были вдоволь вылиты на волшебников, стоило им только открыть ей дверь и пустить её вовнутрь собственных апартаментов. Поддержка, которую она получила от Айлин и Майлза была неоцененной, и, пожалуй, только эта мысль заставляла волшебницу перестать наматывать сопли на кулак до бесконечности. С другой стороны, был в этом всём один большой плюс – это неплохо сыграло на их продуманной истории.
[indent] Разбитое сердце одной из чистокровных магглорожденным волшебником, который скрылся в неизвестном направлении, стоило только услышать слухи в Магической Британии – её рассказ даже не требовал подтверждений, настолько хорошо эмоционально МакМиллан могла сыграть свою роль, тем более, когда за твоей спиной стоял родственник, знающий, на какие точки могли надавить мирно задающие вопросы «невзначай» представители Министерства Магии. Наверное, не имей волшебница возможности понимать, что правда, а что нет, так бы и поверила в то, во что ей приходилось играть на протяжении всего времени с их разлуки. Рыжеволосая качала головой на работе, выслушивая каждого, хоть как-то, знающего её прошлое, и решившего вставить свои пять копеек – конечно, хорошо, что это закончилось. Конечно, она найдёт кого-то лучше. «Разумеется, как-нибудь можно будет сходить в бар с твоим другом, правда, сейчас у меня много работы.» И тогда, когда вопросы становились слишком прямыми или требующие большего ответа, ей ничего не стоило, как вспомнить об отсутствии любимого рядом, вызывая поток слёз, который остальными принимался как «всё ещё не оправилась от своего горя,» в итоге, оставляя её в покое. Как не иронично, но идеи о собственном поведении МакМиллан подхватывала с прошлого года; в конце концов, тогда расставание с Элайджей выглядело как конец всему. Казалось, что она даже вновь потеряла несколько килограмм, в прочем, в отличие от предыдущего раза, оставив изрядно отросшие за это время рыжие волосы на месте.
[indent] Однако, стоило ей оказаться среди тех, кто точно также, как и Трэйси, ждали новостей от Грэма, всё вновь вставало на свои места, и у неё не было необходимости врать окружению. Она всматривалась в детали и искала подсказки, терпеливо проживая день за днём, стараясь по максимуму отвлечь себя окружающей действительностью: погрузив себя ещё больше в учёбу и изучению нового, слушая и запоминая, а главное, добывая информацию, которая негромким эхом расходилась по коридорам больницы.
[indent] В дни когда она чувствовала, что терпеливость давала сбой, и тягота от одинокой жизни затягивала на её шее свою петлю, а советы друзей делали только хуже, волшебница напоминала себе одним из единственных способов о том, что их ждёт в будущем их прошлым. Методично раскладывая вокруг себя скрупулезно собранные сквозь года вещи: колдо- и фотографии, пачки писем с становившиеся со временем более разборчивыми и грамотными, памятные ленточки, записки, вложенные в конспекты, и сами же тетради, на полях которых осторожно были написаны комплименты и слова поддержки. Ритуал не занимал много времени; но этого было достаточно, чтобы обрести ту силу, которую, она уверена, смог бы вложить в неё Элайджа одним прикосновением. Но это было лучше, чем ничего; и она вновь могла смотреть в следующий день без кошмаров, которые приходилось переживать от ночи к ночи.
[indent] Забавно, как ситуации, к которым, ты казалось бы, готов, всё равно заставляют тебя широко раскрыть глаза, непонимающе моргая, задерживая дыхание. Ещё несколько недель назад она была как громом поражённая новостью о том, что Министерство пало; теперь же, спустя двадцать пять дней, Трэйси получает то, чего хотела больше всего в жизни. И внимательно читая первую подсказку, оказавшуюся у неё в руках с местом встречи, МакМиллан быстро комкает несколько раз сложенный лист бумаги, неслучайно оказавшийся в её руках.
[indent] Три недели назад в её сердце зародился страх; и только сейчас зудящая мысль хотя бы на мгновение отступила. Он жив. Они, действительно, скоро увидятся.
  [indent] Думавшая, что все предыдущие дни уже были испытанием, она не знает, что ждало её впереди. И прежде, чем взволнованная Трэйси оказывается перед аккуратной, но изрядно потрёпанной на вид дверью в конце улицы одного из пригородов, что уже граничил с графством Кент, заводя кулак на уровень глаз для тайного стука, ей предстояло пережить ещё несколько событий, до этой секунды.
[indent] Никто не ожидал, что всё будет легко, и Элайджа зайдёт в квартиру в Лондоне, как ни в чём не бывало, продолжив затянувшийся разговор по поводу ремонта стен. С другой стороны, встречать на пути некоторых людей, ведущих её словно с повязкой на глазах к Грэму, не могло не вызвать удивления на её лице – каков был шанс? И вот, стоя на людной площади, оглядываясь по сторонам, она нервно дёргает саму себя за рукав лёгкой куртки, натыкаясь взглядом на человека, которого ожидала увидеть меньше всего. Это... что это за мерлинова шутка?
[indent] «Не может такого быть» – были слова Трэйси МакМиллан себе под нос прежде, чем она была замечена, и совпадение перестало таковым быть. Не слишком длинный диалог, которому явно не помогало непонимающее лицо рыжеволосой, одновременно пытающейся вести себя как ни в чём не бывало, и всё же, осознающей, что старая знакомая с улицы Элайджи была последним лицом, которое хаффлпаффка ожидала здесь увидеть. Однако, проходящие минуты лицом к лицу, не позволяют не заметить радостный проблеск в её глазах? Увидеть надежду. В тот день, Трэйси покидала квартал шумной улицы с тёплой улыбкой на лице, явно забыв о ситуации, в которую она попала благодаря девушке напротив.
[indent] Чуть больше месяца. А ведь когда-то, несмотря на наличие писем, они не виделись по времени куда большим сроком, не говоря о суммарном количестве дней в течении учебного года. МакМиллан даже с лёгкостью смогла бы вернуть себе то ощущение, когда уезжая от Илая первый раз на каникулах после пятого курса, не могла подождать и пары недель, чтобы увидеть молодого человека вновь. Судьба не делала им лёгких испытаний; и всё же, инструкция, переданная Ханной, была реальной, точно также, как и  дверь перед ней. На всякий случай она заводит одну руку за спину под кардиган, нащупав пальцами волшебную палочку, прокручивая в голове слова о необходимости быть осторожной в любой ситуации.
[indent] По улице слышится негромкий стук, и единственный человек на всей улице, оказавшийся здесь совсем не случайно, с замиранием сердца ожидает хоть какого-нибудь ответа.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] За пару секунд ничего не изменилось, и Трэйси сбивает брови в кучу, прикусив губу, стучится ещё раз. Несколько беспокойных ночей, активные будничные дни и абсолютная неуверенность в собственных способностях к запоминаю делают то, что делают, и один из самых важных пунктов, оставленных в записке Элайджи стирается из памяти. Волшебница прислушивается, топчется на месте, словно это поможет и уже задирает руку в третий раз, почти расслабляя пальцы за своей спиной, теряя бдительность. Голос за её спиной, однако, возвращает всё на свои места; и вот рыжеволосая крепкой хваткой берётся за волшебную палочку, не вытаскивая её, в то время как разум убедительно пытается выстроить цепочку действий. Нет, ей нужно вести себя, как обычно: отмахнись от помощи, скажи, что ошиблась адресом, возмутись, что дверь остаётся закрытой или вытащи из кармана чек, с любопытством спрашивая, куда пропал почтовый ящик.
[indent] Всё это, конечно, остаётся в её голове и никогда не применяется на практике. Нервничая, подозрения в её голове насчёт слишком знакомого голоса наскакивает на неё только в тот момент, когда она медленно начинает разворачиваться на пятке. И в момент, когда её сжимают в объятиях, лишь успевает выдохнуть имя молодого человека, вторя ему действиями обратно, стараясь охватить как можно больше, несмотря на свои размеры.
[indent] Она задумывалась – можно ли было сравнить ожидание от их встречи в точно таком же свете, как когда они уезжали на каникулы, вдаль друг от друга? Дело ведь было не в том, что тогда они не хотели встретиться; как сейчас она помнила, что нервно приминала ногами камень на станции в Хогсмиде, в ожидании своего рэйвенкловца, то и дело вытягивая шею, словно это должно было ускорить прибытие красного поезда. Сквозь годы Трэйси чувствовала, как существование раздельно влияло на неё, и как сложнее и сложнее становилось это переживать. Ситуация не становилась лучше от понимания, что Грэм жил в неизвестности: где и почему там, как далеко и одно ли это место, вопросов было больше, чем ответов, тем более, что и МакМиллан старалась лишний раз не тревожить себя ими.
[indent] И вот он здесь. Здесь, сейчас, не оставляет и пустого места на лице, украшая её поцелуями, вынуждая Трэйси смеяться, инстинктивно вцепляться в него ладонями сильнее, оказываясь над землей, счастливо улыбаясь. Словно вокруг них не существовало более ничего, и даже время было подвластно двух молодым людям.
[indent] — Ресе-епшн, — протягивает она, наконец, — Точно, — прикрывая один глаз, волшебница укладывает свои пальцы поверх его ладоней, то ли ехидно, то ли смущённо улыбаясь от собственного промаха. В голове мгновенно зарождается миллион причин и объяснений, почему она стояла перед дверью как дятел, усердно стучась, – будто они были на уроке, и с неё обязательно должны были потребовать ответ за опоздание, иначе выставят из класса, – но смена декораций происходит быстрее и вот, подставленный к губам палец, как и толчок ногой двери, вынуждают её кивнуть головой и двинуться вперёд, не делая попыток ухватиться за один из пакетов в руках молодого человека – кто же ей позволит!
[indent] Проходя мимо той самой женщины, которую не разбудить и четырьмя фунтами тротила, Трэйси хихикнула себе под нос, — А что ещё надо? — кивнув головой на романтическую передачу и посапывание в такт, МакМиллан быстро проскакивает мимо, на ходу оглядывая помещение. Пожалуй, Элайджа потрудился на славу, выбрав максимально неприметное здание, и район. И если это кому-то звучит с сарказмом – о нет. Трэйси МакМиллан готова была гордо вздёрнуть носом вверх, осознавая, какую работу проделал молодой человек; в конце концов, для рыжеволосой, не слишком сведущей в делах магглов, было бы куда сложнее подобрать место, на которое никто не положил бы глаз.
[indent] — Всё настолько плохо? — хрюкнув, задаёт она риторический вопрос, устремляя взгляд на пакеты, скрывающие различные вкусности. С отъездом Элайджи, она сократила своё появление в любых не волшебных районов до минимума, да бы не выказывать никаких подозрений, так что и магазины с их, совсем непохожими на продукты магов, сладостями были для неё под запретом. Слышите, как сердце забилось сильнее? А глаза заблестели ярче? — Всё то ты знаешь, — поднимая глаза на мгновение к потолку, на выдохе добавляет Трэй, перескакивая через ступеньку, стараясь не отставать от юноши. Ей до сих пор не верилось; и там, где расставание чувствовалось как никогда, одновременно было и ощущение, словно прошло всего пару дней с его отсутствия дома, настолько просто ей было с ним разговаривать.
[indent] — Перестань, всё чудесно, — наспех отмахиваясь ладонью, произносит МакМиллан, — Напоминаю, я была готова жить с тобой и над баром, — лукаво улыбаясь, – она ещё долго будет помнить их спор, – и оглядываясь, она опускает с плеч небольшого размера походную неприметную сумку, и кивнув головой, полноценно оборачивается к Грэму. Ей хочется одновременно сделать так много всего, и только разум подсказывает, что высвободи она весь поток эмоций, бедный Элайджа не устоит на своих ногах.
[indent] Делая шаг, другой, Трэйси сокращает расстояние между ними, оказываясь перед юношей. Поднимает свою ладонь, аккуратно дотрагиваясь до его щеки, тут же дёргая уголками губ вверх. А ведь у неё даже не было сил и мыслей о том, чтобы что-то подозревать; дядя часто делился с ней историями о том, как сейчас волшебники, решившиеся держаться вместе, спрашивают друг друга факты, о которых могут знать только они. Однако, за короткие секунды, которые она увидела юношу, их вечно шутливая форма быть нарочито вежливыми. Его глаза, выражение лица, поведение всё говорило о том, что перед ней был её Илай.
[indent] — Мы словно не виделись вечность, — не сдерживаясь, негромко говорит МакМиллан, и подскакивая на цыпочки, прикрывая глаза, целует его в губы; а сердце её билось так сильно, что можно было услышать каждый удар. Наконец, опускаясь на ровную стопу, она улыбается шире, добавляя:
[indent] — В таком случае, нам придётся присесть – разговор нас ждёт длинный, — дёрнув носом, и заглядывая ему за спину, Трэйси сверкнув глазами, добавляет, — Где там мои сладости? Предлагаю устроить обмен, — и прежде, чем молодой человек что-нибудь спросит, ведьма весело говорит:
[indent] — Ты же не думал, что я приеду с пустыми руками?
[indent] Как оказалось, её сумка была забита вовсе не одеждой, – хотя и без неё Трэйси бы точно не справилась, – и оказываясь возле кровати, она начинает вынимать одну вещь за другой. Тут оказываются и редкие снадобья, – в меньшем количестве конечно, чем с месяц назад унёс Элайджа, но вполне отлично впишутся в его комплект, – и часть сменных футболок, успевших пройти путь от грязного к чистому, не забыла она и про магические лакомства, которых, она была уверена, было не так много там, где жил Илай сейчас. Или ей просто хотелось так думать? В одежду было запаковано и письмо, хранившееся у шотландки последнюю неделю – его Илаю передал Майлз, явно соскучившийся по своему другу. МакМиллан устремляет взгляд на одну из своих кофт, в которые было явно завёрнуто что-то ещё, но оставляет лежать её нетронутой, наконец, развернувшись к волшебнику, которому всё это время попутно рассказывала ушедшие сквозь время новости. Про свою семью, про их друзей, наставников на работе и то, как старательно она пытается быть хорошим колдомедиком. Держа в руках термос, – да-да, вы не ослышались! – выкупленный в одной из антикварной лавке во время их совместной прогулки по городу, волшебница ловко разливает по двум стаканчикам горячий чай, и протягивая один волшебнику, переставая по-хозяйски возиться со всем, усаживаясь на кровать.
[indent] — Кстати, по поводу больницы, — прерывая небольшую паузу, произносит Трэйси, упираясь взглядом в упаковку шоколадки в красной упаковке с белыми буквами, и разламывая её пополам, осторожно вытаскивает батончик, — Я... — она хмурит брови, украдкой смотря на молодого человека, а затем вздыхая, добавляет, — Я предупреждаю тебя сразу – тебе это абсолютно не понравится. Но выслушай меня, хорошо? — глупо было думать, что идя сюда, МакМиллан не возвращалась к этой мысли несколько раз, то отмахиваясь от желания рассказать всё сразу как есть, то, наоборот, держа это в своей голове до последнего. Часом раньше, часом позже, так какая разница, когда она расскажет?
[indent] И всё же, сидя напротив Элайджи, у неё не было сомнения перед тем, что она должна была сделать. И открывая рот, Трэйси стараясь не пропустить ни слова, начинает свой рассказ:

we are meant for more

there's a lock upon the door,
                                but we hold the key to change
[indent] — Джейн оказалась права, и её друг выздоровел, покинув Лондон в тот же день, но я не думаю, что... я знаю, что он такой не один, — негромко проговаривает Трэйси, наклонившись над своей чашечкой из под термоса, — И я прекрасно понимаю, какому риску мы были подвержены. Однако, я понимаю ещё одну вещь – этим людям не планировал и не планирует помогать никто, кроме нас. Я знаю, что я не смогу спасти всех, — пауза, — Но я ведь могу попытаться помочь хотя бы кому-нибудь, — волшебница сползает по тонкому одеялу поближе к тому месту, на котором сидел сам юноша, и оказываясь рядом, тянется своей ладонью к его, — Я хочу быть полезной, Илай.
[indent] Разве не он может понять её, как никто другой? Элайджа никогда не требовал от волшебницы того, что делал сам. Её никто не заставлял примкнуть к Отряду Дамблдора, вставать на уроках на парты, громко говоря о том, что им нужна практика, а не то, чем они занимались на уроках Долорес, получая «памятный», как у многих, шрам. Грэм бежал для того, чтобы защитить, в первую очередь, её, и Трэйси ценила каждое его действие, вторя ему ответным шагом, прячась, «не высовываясь.» Живя тенью, а не собой.
[indent] Именно по этой причине сейчас она рассказала ему обо всём. Случай, который произошёл с Джейн и ей, пока что был единственным, и всё же, он помог ей понять её значимость и вложенную в ладони силу, которую она способна применять. Да, это будет сложно. Да, они не могут действовать неосторожно и необдуманно, как это сделала О'Нил изначально. Жизнь с Илаем, в этом плане, научила её многому. Пусть МакМиллан до сих пор трусит, но она трусила до того момента, пока не нужно было сделать шаг вперёд, заступаясь за своих близких или за людей, которым была нужна её помощь.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Потенциально Трэйси всегда считала, что была зависима от людей куда больше, чем они от неё. Неважно, шла речь о бывших однокурсниках, в паре с которыми МакМиллан чувствовала себя чаще обузой, чем потенциальным помощником или семье, желавшей помочь шотландке встать на ноги, не спрашивая, а предоставляя крышу над головой как должное. Ей не претила, наоборот, вызывало приятное чувство внутри, что она, действительно, могла быть полезной. Не мелочью, как конспектом, который можно взять у любого другого студента, и не только словами поддержки, которые волшебница была способна выговаривать скороговорками до бесконечности, лишь бы от этого был толк. Услышав похвалу в первый раз, и заприметив предложение спустя месяц, рыжеволосая широко улыбается на комментарий молодого человека, довольно кивая головой. Значит, это всё было не зря, а старания, которые она тратила, шли не в пустую. Возможно, стоило надеяться на то, что Элайдже не понадобятся все зелья, которые она готовила для него, с другой стороны, лучше быть готовым ко всему, и потерять в них необходимость из-за ненадобности, нежели, не иметь возможность схватить нужную склянку, когда она будет так нужна. Тем более, понимание, что Грэм находится всё ещё не в полном одиночестве, вынуждало её лишь серьёзнее подойти к делу. Или кто-то верил ещё в то, что волшебники не болели?
[indent] Не болели, не попадали в неприятности, но хуже – не имели возможности получить помощь от тех, кто был способен её предоставить. Делясь с Элайджей своими новостями, она чувствовала, как сердце грохотало так, готовясь выпрыгнуть. Конечно, она волновалась, не зная, какой реакции ждать, и стоит ей замолчать, не скрывая ноток переживания в своём голосе, Грэм пусть и хмуря, взывая к её имени, не отдёргивает от неё ладонь, правда, заставляет её нелепо улыбнуться, наблюдая за хлопаньем её пальцем по кровати.
[indent] — Она... немного выросла за лето? — негромко усмехнувшись, вопросом на вопрос задаётся МакМиллан, на секунду прижимая прохладную ладошку к своей щеке, чувствуя, как та заливается румянцем от его слов гордости. Конечно. Он столько раз бросался на амбразуру там, где на его месте Трэйси была готова остаться в тени, протягивал руку помощи или, наоборот, отталкивал неугодных, что неосознанно она и сама научилась делать тоже самое. И также, как волшебница с недовольным бормотанием под нос наклеивала на его щёку с царапиной очередной цветной пластырь, понимала, что волнение волшебника за неё было не на пустом месте, — Обещаю, что я буду очень, очень осторожна, — она делает короткую паузу лишь для того, чтобы наклонить голову в бок, и уже менее серьёзно, явно проглотив ком в горле, добавить, — А помнишь на первых курсах я тебя всегда заставляла приносить клятву на мизинцах? Мне до сих пор кажется, что от этого обещание становится крепче, — веселее заканчивает девушка, даже прикрывая один глаз, и шутливо протягивая оный и сейчас, не сдерживая смеха.
[indent] Не подумайте, ей не казалось, что данное обещание было пустым звуком, как и то, что она не понимает всю серьёзность ситуации. Ещё тогда, оказавшись в каморке, вместе с О'Нил, рыжеволосая понимала это, как никогда. В прочем, именно через такую реакцию, ей было куда проще справиться с происходящим, и у неё не было сомнения – Грэм знал её не первый день, чтобы понять, что настоящую МакМиллан никто не подменил. Также, как и в раздевалках почти год назад, командуя ему рассказывать правила их новой, не встречающейся пары, игры, так и сейчас, по-детски вынуждала Илая дёрнуть его уголками губ, стараясь не нагнетать атмосферу в, и без того, тяжелое время.
[indent] — Ещё скажи, что тебе не нравится, — приподняв бровь, лукаво улыбается девушка, — Секундой назад гордился мной.
[indent] Ослабляя мышцы спины, и вторя Элайдже, усаживаясь поудобнее, Трэйси не спешит опустошить стаканчик так быстро, как молодой человек, и фокусируется, стоит волшебнику сообщить и о своих весточках. МакМиллан уже почти готова возмутиться, воскликнуть «Ну же, не томи!», не давая ему сказать и слова, однако, выбирает терпеливо сверлить темноволосого взглядом до момента, пока тот не открывает рот. И девушка слышит то, что слышит.
[indent] — Ты серьёзно?! — Не сдерживая громкого риторического вопроса, – Грэм не стал бы шутить о положении своей матери в такое время, как и в любое другое, – она звучно шлёпает себя ладонью по рту, стараясь больше не проронить ни слова, позволяя ему договорить. Чувства внутри Трэйси смешиваются в одну секунду, и вот, сменяя одно за другим: потрясение и переживание, волнение, страх, но ощущение надежды и радость, она несколько раз хлопает ртом, наконец, произнося:
[indent] — И ты молчал, выслушивая, как я закончила читать очередную книгу, Элайджа! — это была её очередь возмущаться и восторгаться одновременно, — Я знаю, что это... это неожиданные новости для тебя, наверняка и самой Анны. Илай, — она мягко улыбается, стараясь подтянуться на руках чуть поближе, не отводя от него взгляда, — В конце концов, несмотря на сложность загадывания в будущее, нужно давать шанс новой жизни, и думаю, ты это знаешь также хорошо, как и я, — она не задумывается долго, уверено кивая головой своим словам, в прочем, не имея и шанса пропустить удар сердца, стоит волшебнику упомянуть имя своего брата.
[indent] Прошёл год с момента, как ни стояли около тяжёлой плиты, на котором было выбито имя младшего Грэма, и событие не планировало стираться из головы так быстро. Да и, честно говоря, МакМиллан сама поддерживала его в своём сознании, не только как напоминание о наступившем тёмном времени, которое она старалась игнорировать и, за что, поплатилась, пусть в меньшей степени, нежели ставшая близкими семья молодого человека.
[indent] — Я была у Тео, — негромко произносит волшебница, опуская глаза на те же самые рисунки, что и темноволосый минутами ранее, а затем поднимает взгляд, быстро моргнув несколько раз, приподнимая уголки губ, — Пару дней назад, побеспокоилась, что иначе могу привлечь к себе взгляды. Приложила цветы за нас двоих к тем, что были там уже, — Трэйси делает всё возможное для того, чтобы её лицо не бледнело. Разумеется, ей было трудно думать об этом в положительном ключе; но не говорить об этом совсем она ведь не могла тоже, делая вид, что Теодора не существовало. Он жил. И продолжал жить в их сердцах – в это она верила без тени сомнения. Она улыбается увереннее, правда, не без проскакивающего огорчения – теперь, когда она знает, что женщина была беременной, ей не терпелось увидеть округлую Анну! Пусть волшебнице тут же приходится оборвать свою мысль, думая о том, что кладбище было не самым лучшим местом для обмена словами приветствия, — Я уверена, она справляется – Анна оставляет впечатление сильной женщины. Скажи, если хочешь, чтобы я... встретилась с ней, или передала что-нибудь. Я знаю, что для этого у тебя есть более удобные люди, но.., — она ненавязчиво пожимает плечами, обрывая предложение, давая понять, что ей важно показать ему свою поддержку даже в ситуации, когда оказаться с его мамой было трудно не только ему. Она предлагала это месяц назад, ей не трудно сделать это снова, и каждый раз, когда об этом зайдёт разговор.
[indent] Шуршания на кровати привлекают её внимание, и еле заметно качнув головой, волшебница распускает собранные для дороги волосы из низкого хвоста, приближаясь к Грэму, и раскинув рыжие кудряшки по его футболке, кладёт сверху ладонь, секунды наблюдая за поднимающейся и опускающейся грудью. Прикрывая глаза, она вслушивается в спокойное сердцебиение, неосознанно задерживая собственное дыхание, возвращаясь в нему, стоит ей поймать его такт. С момента, когда она переступила порог квартиры, оставляя позади Элайджу, который более не возвращался в их квартиру, волшебница ни дня не оставляла в покое мысли, как сильно скучала по нему и хотела увидеть; и даже зная, что сейчас он здесь, с ней, как быстро пройдут эти выходные? И что наступит за ними?
[indent] От размышлений её отвлекает его негромкий голос, а она и рада переключиться.
[indent] — Не думаю, что Анна сможет разочаровать тебя в выборе имени для будущего ребёнка. Ну, или я буду на это надеяться, — она усмехается ему в такт, чуть приподнимая голову, — И вовсе не глупо. Мне не терпится увидеть его! А вместо того, чтобы переживать, расскажешь мне, какие имена входят в список худших имён по мнению Элайджи Грэма? Кто знает, если думать о них слишком громко, может и твоя мама услышит твои попытки переубедить её? — тепло улыбаясь, она округляет глаза на мгновение, стараясь отвлечь его от переживаний. Она понимала. Говорить о том, что война закончится без последствий становилось всё тяжелее, и всё же, МакМиллан не сдавалась – у неё не было времени сдаваться, ища свет в закромах чердачных участков. Волшебник обязательно встретится со своим будущим братом или сестрой; и рыжеволосая сделает всё возможное, чтобы подвести его к этой цели. А пока... — А потом перейдём к списку лучших, чтобы я возмутилась, что там нет моего имени, — смеётся девушка, попутно вытягиваясь по струнке в лежащем положении, дёргая головой в сторону своей раскрытой сумки, и подтягивая оную незаметно ногой. И если кто-то думал, что на этом МакМиллан успокоится, где-то кто-то точно забыл, кем она являлась. Сюрпризы всегда приходили неприметно; настолько, насколько можно было не заметить её действий. И в таком чувстве спокойствия и умиротворения ей казалось, что их никто не сможет разлучить и остановить.

a bloody war
behind my eyes
- - - I come out right on the other side - - -
12/23/1997, поздний вечер.
[indent] Она искренне верила, что не нарушит обещание, данное Илаю сентябрьским днём, однако, у Вселенной были свои планы на Трэйси МакМиллан, так отчаянно желающей помочь магглорожденным волшебникам, попавшим в беду благодаря изданным летом указом. Казалось, заработанная карма должна была срабатывать в обратную сторону, однако, в момент, когда казалось, что всё идёт своим чередом, и они смогли настроить «систему» на свой лад, уменьшая собственные риски, она же дала сбой.
[indent] Хоуп не знала, что за ней придут. Рано или поздно – возможно, но ожидала скорее позднего срока, чем сейчас. Сидя в камере среди холодных стен, МакМиллан отталкивается об скамью, поднимаясь с места, обходя периметр «комнаты». Она хорошо помнила лицо вошедшей в кабинет Лорейн, когда рыжеволосая ведьма была с пациентом; чтобы не привлекать внимание – подумала тогда Трэйси, отчего у неё выдалась секунда понять, что происходит, но более важное – это сказать подруге, чтобы ни в коем случае, не пытались взять на себя никакую ответственность. И выходя из кабинета она уже знала, что должна была сказать.
[indent] Какие у неё оставались варианты? Подставь она полукровных волшебниц, и какие шансы были бы у них выйти за пределы подземелий, скрывающихся в Министерстве Магии? И несмотря на внутренний страх за то, во что она вступает, со спокойным выражением лица она позволяет увести себя сюда, после чего в течении нескольких дней не видела дневного света, а из знакомых лиц был только Майлз, да и то, на другом конце маленькой тюрьмы для ожидающих свою участь. Волшебница хмурит брови, качнув головой в который раз. Бравое решение юноши прийти сюда не могло не дать ей ощутить чувство заботы, которым он и Айлин обволакивали хаффлпаффку последние месяцы. Переехавшая к ним чуть больше, чем полностью, она знала, что им нужно больше свободного от неё времени, – поэтому старалась выбираться как к родителям, так и к подругам на ночлеги, вовсе не под предлогом [float=right][/float]позволить двум волшебникам побыть наедине, – МакМиллан чувствовала невероятную поддержку, исходящую от них.
[indent] И всё же, никто не пытался, как и она сама, заменить человека, которого ей не хватало больше всего на свете. Ещё более редкие сообщения, одна-две встречи на считанные часы – в разрезе времени, которое они проводили вместе на протяжении всего знакомства, это были крупицы, брошенные в океан. Как часто она прикусывала губу, пытаясь понять, что сделал бы молодой человек на её месте. Думала, как сильно ей был необходим его совет, его объятие, хотя бы короткое прикосновение; но хвататься можно было разве что за короткое сообщение на монетке, спрятанную в глубинах её вещей. Хмыкнув, она укладывается на узкую скамью, одновременно служащую и кроватью в нынешних условиях, стараясь задремать, представляя перед собой лицо Элайджи. Где он сейчас? Знает ли он, что с ней случилось?
[indent] Она просыпается от звуков, хмурясь, потому что один из людей кажется ей слишком знакомым. Она настолько свыклась с голосом своей подруги, что слышит его даже там, где это было невозможно?
[indent] Девушка протирает глаза, широко раскрывая взгляд, стоит волшебникам приблизиться, а образ Айлин Блэквуд становится реальнее любого сна, и хлопнув себя по губам пальцами, лишь бы не выдать их близость своим громким возгласом, она оказывается на свободе спустя одно мгновение, о котором она никогда не расскажет молодому человеку слизеринки; на случай, если тот решит прикончить лежащего от заклинания на земле работника Министерства. В несколько прыжков рыжеволосая оказывается возле блон... темноволосой? И прежде, чем задать хоть какой-то вопрос, кидается ей в объятия:
[indent] — Айлин, это ты! Мне не верится, как я рада! — разгоняясь на эмоциональном поезде, сидящей несколько дней в камере ведьме приходится потратить несколько секунд для того, чтобы крепко сжать волшебницу, дотрагиваясь до её плеч, спине, до конца складывая образ спасительницы не только в голове, — Да! В самом конце, сюда! — успевая сориентироваться, чеканит хаффлпаффка, собирая себя в руки, смахивая радостные слезинки, скопившиеся в уголках глаз одним движением руки, выбегая на свободу.
[indent] Дальше – как во сне. Освобожденные, у них совсем нет времени останавливаться для простого разговора. Адреналин подпрыгивает в ней, стоит осознать, что выход только один – наверх, сквозь бесконечные коридоры Министерства Магии, без шансов опереться на кого-нибудь. Они были сами по себе, у могли вытащить себя только сами. Казалось бы, они придумывают отличный план, однако, волнение перекрывает кислород стоит только почувствовать, как они блуждают по закуткам слишком долго; и становится ещё хуже тогда, когда громкий голос слышится за их спинами, заставляя Трэйси не то броситься вперёд, как об этом просила их Айлин, не то дёрнуться назад, защищая подругу собой. Каждый момент был как последний. И в каждом из них она вспоминала об Элайдже Грэме, как никогда желая увидеть его здесь и сейчас. А ведь у неё даже не было времени боятся, как она привыкла делать это со школьной скамьи, желая почувствовать защиту со стороны волшебника.
[indent] Являясь человеком, существующим бок о бок с магией, совсем забываешь о чудесах, которые совсем не ждёшь. Удача ли, необходимое им совпадение или план, но Алисия Блэквуд появляется в нужное время в нужный час, заставляя Трэйси поверить, что стоило не просто так оббегать поставленные по середине холла лестницы или переходить на другую сторону дороги, завидев чёрное существо семейства кошачьих. Она вывела их. Вывела, и МакМиллан не могла поверить в то, что дышала свежим воздухом, и сейчас направлялась в место, которое сможет укрыть их; до этого момента Трэйси не позволяла себе мыслить о том, кем они стали. Преступниками, которые более не смогут спокойно ходить по улицам столицы Великобритании, без опаски. А всё почему?
[indent] Трэйси МакМиллан решила спасать утопающих. Нельзя было винить Майлза в том, что он бросился на помощь, забывая о преимуществах её фамилии. Точно также, как и Айлин, у которой было не слишком много вариантов, что делать с этими двумя. Перешагивая порог их временного убежища, она лишь успевает подумать – хорошо, что Элайджа сейчас был в безопасности, по крайней мере это всё, что на что она надеялась.
[indent] — Что... теперь? — пальцами ведьма перехватывает спутавшиеся кудри, перекидывая их на бок, находясь всё ещё в шоке от того, что они смогли выбраться. Они только что сбежали из Министерства Магии! И переводя взгляд с лица Майлза на лицо Айлин, рыжеволосая фиксирует свой взгляд на том, о чём Блэквуд попросила не спрашивать, пока они не выбрались. И всё бы ничего, если бы ридикюль не планировал начать жить своей жизнью. Или лучше сказать, желая продолжать?

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Правильно ли она поступала? Должна ли была стараться ради других людей так сильно, что в конце концов, это стоило ей собственной свободы и лишение всех привилегий, с которыми она существовала с самого детства? В её интересах не стояло необходимости, например, доказывать кому-то свои силы и возможности. Вечно с трясущимися коленками, пусть она не пыталась прокричать в людях дырку о том, что не была слаба, с другой стороны, разве не об этом можно было вспомнить в один из ночей полнолуния во времена побега Саттэра из школы? «Трусиха, которая не может справиться ни с чем самостоятельно,» – так она прозвала себя, не сдерживая свою злость и непонимание от отношения Грэма к ней, при этом, попыток прийти и спасти их, будто не пытался поставить точку ранее.
[indent] В конце концов, где-то в глубине души она думала и об этом тоже, хотя, разумеется, в куда меньшей степени. Ей хотелось быть самостоятельной, но вовсе не для того, чтобы кидаться вперёд на амбразуру ради похвалы или собственного чувства достоинства, выпирающего от каждой благодарности за свои действия. Последнее в принципе мало беспокоило МакМиллан, особенно теперь, когда она видела всю сложность работы в госпитале; вся пелена, придуманная ей же благодаря различной литературе и историям спала в ту же секунду, когда случаи стали реальными и происходили прямо перед её глазами.
[indent] Поэтому как она могла отказать в спасении? Отвернуться, зная, что вот она, как с возможностями оказания помощи, так и со своими знаниями, могла бы оказаться опорой для тех, кто уже не ждал протянутой руки. Даже сейчас она думала о тех обещаниях, которые дала людям несколькими днями ранее, улыбалась им в лицо и держа ладонь на их плече говорила, что всё будет хорошо; они помогут. Пожалуй, единственное, на что оставалась надежда, что волшебницы, с которыми она работала вместе, продолжат их дело. С другой стороны, точно также МакМиллан молилась об обратном – девушки должны были засесть в подполье, потому что шансы быть пойманными увеличились в разы. И если Трэйси смогла бы пережить это, то они?
[indent] Тяжело вздыхая, она окидывает взглядом прихожую небольшой квартиры. Думать об этом сейчас было абсолютно бессмысленно – где были они, а где хаффлпаффка. Для неё это был конец – путь обратно закрылся тяжелой решеткой, как той, за которой она сидела ещё часом ранее. Поднимая глаза на Блэквуд, волшебница как никогда понимает одну простую вещь. Только что эти люди, Майлз и Айлин, сделали всё возможное, чтобы девушка оказалась на свободе. Конечно, для подруги она была не единственной причиной, и всё же, в ней не было сомнения в том, что не подумать о её заключении не смог никто; и от этого она почувствовала ощутимый укол вины в бок, смешанный с приятным тёплым чувством, растекающимся по всему телу. За таких волшебников она была готова бороться до конца. За всю жизнь людям выпадал редкий шанс оказаться рядом с теми, кто был способен на такое; что же, какой, как не удачливой, она должна была себя считать?
[indent] Оказавшись в безопасном месте, скорость мыслей Трэйси начинает развиваться с бешеной скоростью. Помимо больницы, она думает про возможные проблемы, которые может принести её побег из Министерства, дядя, который почти поручился за неё. Думает про то, что теперь и друзья не смогут остаться в Лондоне. И все её мысли сводились в одну точку; Элайджа Грэм был нужен ей сейчас, как никогда, способный ответить на все возникшие в голове вопросы. Куда им отправиться, как им туда добраться; возможно, по-детски, но она хотела услышать, что не была ни в чём не виновата. Потому что кто, кроме как него, может повлиять на её самомнение своим словом?
[indent] — Что происх... Илай?! Посто-..! — можно представить её удивление, когда вместо ответа на её вопрос сумка, которую Блэквуд всё это время прижимала к себе, задёргается со страшной силой, а опрокинутая, окажется не пустой. Пушистый маленький зверь заставляет Трэйси удивлёно вскинуть брови; однако, появляющийся, после произнесенного волшебницей заклинания, пере глазами Грэм вызвал в ней ещё больший шквал пораженной эмоции на лице. Всё происходит настолько неожиданно, что сначала она отшатывается на полшага назад в непонимании, а стоит появится направленной в сторону Айлин волшебной палочки, тут же подскочить на эти же дюймы вперёд то ли в попытке остановить его, то ли, видимо, быть в первых рядах в момент, когда и белокурую ведьму ждёт пару часов в облике хорька. Пару... часов?
[indent] Всё, что есть у неё – бесконечное количество вопросов в голове без ответов на них. Что, где, когда и откуда: и только малая часть из них остаётся в голове МакМиллан достаточно надолго. Игра в ковбоев продолжается недолго и вот, останавливаясь на ней взглядом, волшебник двигается вперёд, и Трэйси, пропуская удар сердца, тут же дёргается ему навстречу, утопая в крепких объятиях, с силой обхватывая юношу так, словно никогда более у них не будет возможности доказать о своей тоске друг по друг другу, кроме как в этом действии. Честное слово, стоило бы пожалеть о том, что вокруг них было несколько лишних лиц.
[indent] — Я так рада! Я так рада видеть тебя, — вырывается из неё торопливым шепотом волшебнику на ухо прежде, чем он отступает от девушки, отчего она тут же вновь возвращает на лицо непонимающую и смятенную эмоцию; правда, понимание, что произошло, наступает в ту же секунду. На деле, оно никуда и не отступало; оно было с ней всё это время, и теплилось на подкорке мозга, выжидая нужного часа. Стоило ожидать, что её тюремное заточение не будет чем-то, отчего сердце Элайджи Грэма будет спокойно биться в своём ритме. Пожалуй, кто как не Трэйси понимала, что сделала, а главное, ей было проще простого поставить себя на место волшебника. Поэтому стоит ему повысить тон, как МакМиллан делает обратное: старается скукожиться до состояния маленького зверя, коим юноша являлся несколькими секундами ранее. Пожалуй, сейчас она бы всё отдала за то, чтобы кто-нибудь направил бы на неё палочку и позволил бы сбежать от глаз подальше заместо желания внутри себя рассказать волшебнику всё, что они упустили за время её отсутствия рядом с ним.
[indent] И всё же, несмотря на это, мазохистское чувство внутри неё не даёт отпустить темноволосого так легко. Девушка стоит на месте долю мгновения – столько ей необходимо для того, чтобы и оглянуть волшебников понимающим взглядом, а затем двинуться вслед. Она всегда так делала; когда ему нужны были пару минут уединения, ведьма, словно назло, делала всё возможное, чтобы оказаться как можно ближе. И, возможно, столько проб и ошибок должны были научить её главному, однако, МакМиллан шла вперёд понимая, что не может и не хочет оставаться в стороне сейчас.

[indent] Останавливаясь в дверном проёме, и смотря на сложившегося юношу на кровати, она борется с проявляющейся на губах короткой улыбкой – он здесь, он правда здесь, и это был не сон; и серьёзным выражением лица, ведь их ожидал такой же разговор. Ей приходится сильно постараться для того, чтобы не броситься ему на шее в эмоциональном чувстве. Тихо она вздыхает, и, прикрыв за собой аккуратно дверь, наконец, двигается вперёд, приближаясь к волшебнику осторожными шагами. И усаживаясь рядом, Трэйси [float=right][/float]тратит несколько тихих секунд для поиска места, куда деть свои ладони прежде, чем цепляется ими друг за друга и начинает говорить:
[indent] — Во всём, что случилось... — она замолкает, нахмурив брови, и прикусив по привычке губу, явно пытаясь подобрать правильные слова, — Мне жаль, что всем пришлось сорваться ко мне на помощь по моей вине – это я была недостаточно аккуратной, — её голос становится совсем тихим, — Хотя, я правда очень старалась, — ещё одна пауза, — Пожалуйста, Илай, не вини ни в чём ребят, в конце концов, они просто хотели помочь; я уверена, что они и сами способны закопать себя ниже пояса. И пожалуй, если и есть человек, на кого повышать голос и говорить, что он вовлёк на всех беду – такая сидит рядом с тобой, — еле заметно она улыбается виноватой улыбкой, а затем сжёвывает свои губы вновь, качнув в его сторону головой.
[indent] Конечно, ей одновременно хотелось встать на защиту ребят, но в то же время, и оказаться в его глазах совсем невиновной. В конце концов, первые несколько часов, когда они оказались с Майлзом на одной скамье, она тоже злилась на молодого человека и его опрометчивое решение; только какой был смысл гонять эту мысль в голове, если это уже произошло? Так и сейчас. Они уже были здесь все вместе, и для них не было обратной дороги в спокойный Лондон. Конечно, никто не отменял путь вперёд – сама МакМиллан всё ещё оставалась в полном неведении, где находилось новое местожительства Элайджи, скрываемое до сего момента. С другой стороны, его нахождение здесь отвечало на половину вопросов; теперь она знала, куда они направятся, и кто их спровадит. Конечно, если рэйвенкловец не решит, что после сделанных ошибок, они вообще достойны оказаться в безопасности. Шутку (или не), она, в прочем, решает не озвучивать. На всякий случай.
[indent] Пожалуй, Грэм был прав – разве что везение помогло им выбраться. Как бы она не хотела думать о том, что у них был план, и они его придерживались, явно без помощи матери Айлин, у них было не слишком много выбора, что случилось бы дальше, и бродить по бесконечным коридорам Министерства было бы не самой страшной вещью. Внезапно сердце Трэйси сжимается сильнее, а ком в горле не даёт ей нормально выдохнуть; он ведь был с нами всё это время. Элайджу Грэма, пусть и не искало всё Министерство Магии, но попадись он им в руки, и судьба юноши была бы более плачевной, нежели ждавшая МакМиллан. И от этой мысли она поворачивает к нему голову, отнимая свою ладонь от другой, рыжеволосая робко стараясь положить пальцы поверх его руки, произносит:
[indent] — Я не могу поверить, что несмотря на опасность, ты сорвался неизвестно откуда... в Лондон, — это вовсе не была попытка уколоть юношу за опрометчивое действие; наоборот – девушка говорила смущённо, даже несколько растрогано, и тише привычного. Конечно, нельзя сказать, что случись что-нибудь с волшебником, она бы не сделала того же самого, – в конце концов, однажды, она уже сорвалась из шотландского поместья на следующий день после смерти Теодора, и никто её не смог остановить, – с другой стороны... они ведь знали, что она будет в порядке. Да, наличие Уолша тоже влияло на любое решение, но были все шансы, что они смогли бы вытащить и его, только нужно было придумать план! И, скорее всего, точно без пункта, где один из спасителей становится млекопитающим из рода куньих. Только от одной мысли, что Блэквуд нанесла такое заклинание на юношу, волшебница старается быстро проморгаться и даже трясёт головой из стороны в сторону, словно посмотри молодой человек в её сторону, и тут же поймёт, о чём на секунду была забита её голова. Пожалуй, как бы ей не хотелось уточнить, как так получилось, последнее, что она сделает – это поднимет этот вопрос. Хотя бы сейчас.
[indent] — Скажи мне, я могу что-нибудь сделать, чтобы ты перестал злиться? — и пусть только скажет, что не зол; тихо спрашивает его волшебница, наклоняя голову, пытаясь заглянуть ему в глаза. Пожалуй, в худший день, МакМиллан могла бы упереться, гордо доказывая, что её вины здесь нет, а если и есть, то делат необдуманные действия было её «фишкой», нежели Илая, который решил, что поездка в южную часть Туманного Альбиона будет хорошей идеей.
[indent] Благо, пока что это был не один из них. Сейчас ей правда было очень стыдно и страшно; особенно, оглядываясь на то, что могло бы произойти с ним по её вине.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Не знай всей правды, Трэйси МакМиллан всё равно бы не стала спорить по очевидному – жизнь в Лондоне была многим проще, чем то, что приходилось переживать каждый день Элайдже и остальным. А в случае рыжеволосой, не начни она пытаться идти против системы, единственная опасность, которая её поджидала на пути – это её пациенты, да чистое невезение, которое обходило Трэйси всё это время стороной. Пусть с отъездом Грэма из дому она не чувствовала себя в безопасности, как это было раньше, и стала многим внимательнее, находясь на улице, от этого же могла и вынести, что слежки за собой она не наблюдала, не привлекая к себе внимание. МакМилланы, живущие в Шотландии, тоже не делали слишком резких телодвижений, и несмотря на то, что Аллан продолжать нелестно отзываться о новых устоях в стенах своего дома, знал, что возможностями, сосредоточенные в их руках, было не так легко распоряжаться. До тех пор, пока Эрнест был в школе, его могли подвергнуть опасности; конечно, ни у кого нет необходимости трогать наследника шотландского клана из Священных двадцати восьми, с другой стороны, правила игры менялись слишком быстро.
[indent] И ты уже ни в чём не мог быть уверен, как вчера.
[indent] Конечно, каждый рисковал по своему. Нужно было учиться не вызывать подозрений, спрашивая необходимые вопросы так, чтобы ни у кого не зародилась мысль о том, что это может быть лишней информацией для тебя. Каждый раз МакМиллан переживала за друзей, стоило кому-то из них выведать путями разговоров какую-то важную новость – не привлекли ли они к себе лишние взгляды? И даже если ты знаешь, что никто не держит тебя под лупой, время, нависшее над ними, вынуждало то и дело возвращаться к этой мысли. И всё же, несмотря на собственные старания быть лучше, делать вещи. которые были правильными, ей всё равно казалось, что она делала недостаточно. Недостаточно тогда, когда Элайджа в её глазах всегда вкладывался в это всё больше. И пусть это не было никаким соревнованием, никто не требовал с тебя доказательства лояльности и выхода за пределы возможностей, МакМиллан всегда казалось, что она могла сделать больше. Тем более, когда было мгновение обернуться назад и увидеть, сколько лет она бездействовала.
[indent] Он не шутил, а её и не было до смеха. Слушая, а также имея представление от ощущений Элайджи благодаря наглядных примеров, МакМиллан сжимает губы, дёргая уголками вниз, не смея отводить от него взгляд. Язык бы не повернулся сказать, что она понимала; для этого нужно было бы превратить и её в хорька для кристальной ясности происходящего. И кинув короткий взгляд на дверь, рыжеволосая качнула головой из стороны в сторону, потому что заслужили они этого все до единого. На её памяти превращение в животного в стенах Хогвартса было только частью одной истории, да и то, только по слухам; к сожалению, или к счастью, увидеть это в реальной жизни у неё не было возможности... до сегодняшнего дня. И она бы отдала всё, что угодно, чтобы несколько часов назад Айлин бы не то, чтобы выбрала другое заклинание, а не совершала этого действия в принципе. Даже не зародила идеи в голове.
[indent] Злиться на подругу она не могла, по крайней мере, в той же степени, что и её молодой человек, пусть и понимала степень бесстыдности её поступка. Однако, представлять сейчас, что с силой волшебница хлопнет дверью, направив свой гневный взгляд на Блэквуд, расставив руки в бока, пожурив ту? Она не пыталась найти ей оправдание, как и до этого не смогла найти таковое для Уолша, решившего, что пройти прямо по центральной части Министерства магии, вывести из строя одного из работников, возвращаясь в темницы правительственной единицы, словно домой... рыжеволосая вновь качает головой, вздыхая.
[indent] — Ну, ты мог бы сделать что-нибудь и похуже, конечно, и был бы абсолютно справедлив... — Трэйси говорит совсем тихо, всё ещё без попытки вывернуть этот диалог в шутку. Ведь правда, только представьте, какой сюрприз мог бы ждать Блэквуд, оставь она волшебника там подольше! На мгновение она даже хмурит брови, щурится, отводя взгляд в сторону, но краем глаз всё равно наблюдая за Грэмом – может, это она думает, что никакого подарка внутри оставлено не было. Может, стоит прислушиваться, что происходит вне этой комнаты?
[indent] Она не пытается относиться к этой ситуации проще, не смогла бы, даже если бы очень хотела. Мысли о том, где план мог бы пойти не в ту сторону, закрадывались и в голову МакМиллан, и от признания, что во всём была бы виновата она, легче не становится. Конечно, они теперь здесь, в безопасности, и она точно могла сказать – этого больше не повторится. Но кто сказал, что всё не может стать хуже, когда ты этого не ждёшь? Эта неизвестно пугала, заставляла отступить, молясь о возвращение в прошлое, в котором всё было хорошо. Да только разве кто-то позволял жить таким образом? Она уже знала, что происходило при игнорировании политического положения, и ударяться было очень больно.
[indent] «Оставаться в безопасности» — было бы правильным решением, но Трэйси МакМиллан никогда в своей жизни не озвучит эту фразу, если не хочет сгореть за мгновение. Каждое его действие: от решения, оказаться в Лондоне в трудный для неё час, и, действительно, продумать план и быть здесь вынуждает Трэйси поджать под себя ноги сильнее, прижав ладони к коленям и опуская плечи. Можно было сколько угодно умолять его про себя оставаться на расстоянии от хаоса, происходящего в Лондоне, и забывая, что ты была готова посадить его в чемодан, лишь бы он никуда не уезжал, и всё же, знать, что у него не было вариантов. Также, как и не было бы вариантов у самой МакМиллан. Задай она себе тот же самый вопрос, не стоило сомневаться, что ответ совпадал бы со словами Элайджи слово в слово.
[indent] — Я знаю, — вздыхая и кивая головой, произносит Трэйси, у которой не было вариантов с сомнением в придумывании Элайджей планов. И несмотря на то, что дядя связался с ней раньше, чем до него добрался Грэм, по крайней мере, старший из МакМилланов смог бы успокоить волшебника. История всё ещё могла бы закончиться по-другому. Но что есть, то есть.
[indent] Волшебница подбирала свои слова осторожно, разговаривая по существу, придерживаясь тонкой грани отсутствия обвинения в предложениях, как и не отсутствия отрицания правды. Она не задаёт очевидного «ты злишься?» зная, что любой человек в такой ситуации был бы взвинчен. В прочем, у неё не было ответа на последний вопрос. Ей, одновременно, и хочется сделать для него что-то, не умея сидеть в такие моменты спокойно без дел, и всё же, переступив себе горло, уткнуться и дать ему время отдохнуть от всего и всех. И от неё в том числе, как бы иронично это не звучало, с учётом жизни на расстоянии всё это время.
[indent] МакМиллан знает, что должен быть залп, и всё равно дёргается, стоит ему произойти. Он не повышает голос слишком громко, – теперь у неё была отличная возможность сравнивать это с их последней ссорой в баре, – и всё же, чётко выстраивает свою позицию.
[indent] — Понимаю, — успевает вставить она только одно слово, в подтверждении ещё и кивнув головой. После этого же – тишина, и осторожно обхватив себя за бёдра, продолжая находиться в сидящем положении, она позволяет ему выговориться до последнего слова.
[indent] Наблюдая за согнувшимся и скрывающим лицо Грэмом, МакМиллан осторожно выдыхает, прикрывая глаза.
[indent] — Какой бы не была ситуация, то, что сделала Айлин, даже если из лучших побуждений, было неправильно – и я на твоей стороне. Я знаю, что никогда не смогу почувствовать тоже самое, – только если мы не сойдём с катушек, играя с Фортуной ещё раз, – что почувствовал ты, и мне очень жаль, что это случилось. Ты в полном праве злиться, — она делает короткую паузу, сильно прикусывая губу, однако, тут же отпуская её, нахмурившись – не хватало бы ещё словить его взгляд в эту сторону, явно не видевший в поедании самой себя ничего хорошего, — Я не буду скрывать – мне было очень страшно. И, теперь, мне становится ещё страшнее от мысли, когда я знаю, что всё это время, ты был с нами! — волнительно произносит МакМиллан, — Удача, сверх-силы, мама Айлин ведомая, я не знаю, самим Иисусом, видимо, — вскинув ладонь вверх, махнув ей, Трэйси замолкает на секунду, продолжая говорить осторожно и мягко, — Я знаю, что мы не можем полагаться на такое вечно – и мы не будем, потому, что мы никогда так не делали, Илай. Ситуация могла обернуться против нас, и всё же, вот они мы. Живые и целые. И всё ещё, вместе, — что является лучшим вариантом, который мог с ними произойти, — Я понимаю, что всё могло бы быть совсем по-другому, — да, они потеряли часть своих возможностей, теперь являясь открытыми преступниками для магической Британии, и никто не должен надеяться на то, что в ближайшее время их жизнь вернётся к тому, что было ещё несколько часов, суток, а то и месяцев назад. Как бы Элайджа не нагнетал, впервые за долгое время, МакМиллан позволяет себе выдохнуть, проглатывая тяжёлый ком, зная, что им больше не придётся расставаться на долгий срок с незнанием, когда они встретятся в следующий раз.
[indent] Она знает, что «зато» скорее раздражает в таких ситуациях, чем позволяет отмахнуться от своих переживаний, и просто [float=right][/float]пожав плечами, принять новую правду, и всё же, не может с собой ничего сделать – ведь это была правда, которую она видела сейчас. То, что рыжеволосая сказала, возможно, было и не обязательно произносит вслух, тем более, что это было очевидными фактами; но он знал её достаточно хорошо, чтобы понимать – она не могла смолчать. Не могла постараться сделать всё возможное, чтобы показать, что Трэйси была здесь, рядом с ним для него и с ним. Сквозь время, как это было всегда.
[indent] От родного прикосновения к ладони, она не противится к смене расположению своей руки. Бегая взглядом по его позе, зная, что он делает, МакМиллан прижимает щеку к плечу, куда более уверено улыбаясь в ответ. А от последующих слов
[indent] — Это немного не в моём стиле, но если тебе нравится... могу подсказать пару методов, как лицезреть меня в таком состоянии чаще. И даже без тюремного заключения, — незаметно подсев немного ближе, волшебница дёргается от него в сторону плечами, возвращаясь обратно и растягивая губы в задорную усмешку. Раньше бы первым делом Трэйси сбежала в ванную комнату, да бы прийти говорить с Элайджей в более достойном его виде; сейчас же, зная, что молодой человек видел её в разных обликах, и более того, кажется предпочитал совсем не накрученные локоны при помощи бигуди, МакМиллан не торопиться бежать ужасаться отражению в зеркале, словно намерено примеряя на себя образ главного бандита Туманного Альбиона.
[indent] Ведьма не отводит от него взгляда зелёных глаз, а при его приближении делает то, что делает всегда – находя свободной ладонью, сцепляет пальцы на его майке, переминаясь на месте, оказываясь ещё ближе.

[indent] Трэйси слышит его негромкий голос, смотрит прямо ему в глаза. Она тоже. Она тоже невероятно скучала по нему, думая о нём каждую свободную секунду. Как бы волшебница не хотела стараться вбить себе, словно мантру, что так правильно, то, как они живут сейчас – правильно, никогда не переставала думать о том дне, когда это закончится. Тихо она шепчет: «Я так хотела увидеть тебя,» — ведьма не заканчивает предложение, как следующая просьба пропадает из возможности выбора, тем более, когда Грэм исполняет её. Пальцы она прижимает к его шее, на мгновение чувствуя биение его сердца, прежде, чем тонет в своём, пропускающем удар, и несмотря на понимание, что уже не может оказаться к волшебнику ближе, чем уже сидит, всё равно пытается прижаться к нему так, словно ещё секунда – и её снова ждёт разлука.
[indent] Мгновение проходит вместе со страхом. Они всё ещё здесь, и весь мир подождёт: чёртовы Пожиратели во главе со своим предводителем, создавшие хаос, министры, в упор невидящие справедливость мира, их друзья, тихо переговаривающиеся за стенкой. Целуя Илая, точно также она находит успокоение в нём, которого ей так сильно не хватало. Каждый вечер, чувствуя, как была готова сдаться, она вспоминала всё самое родное, скрупулезно собирая образ Элайджи Грэма в своей голове так, словно он был совсем рядом, дотянись – и прикоснешься. Это всегда придавало ей сил двигаться дальше. Он был самой главной причиной, почему она была готова бороться, наплевав на собственный страх.
[indent] — Ты знаешь, — полу-шепотом говорит волшебница, разрывая поцелуй только из-за нужды к кислороду. Зависая на короткое мгновение, не продолжая говорить, она прикладывает ладонь к его щеке, погладив его по коже, пробегая взглядом по его лицу. МакМиллан упирается взглядом вниз только для нахождения точки опоры, в ту же секунду переваливая весь свой весь на молодого человека, из побуждения хотя бы на мгновение оказаться ещё ближе к волшебнику, чем сидя рядом с ним, — Я знаю, что ты пытался сделать всё возможное, предоставляя мне нормальную жизнь в Лондоне, — осторожно она прикладывает к его плечу и шее свою голову, машинально погладив ладонью волшебника по груди несколько раз, — Но я не могу... не могу не думать о том, что теперь не будет расставаний и долгих ожиданий следующей встречи. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы быть твоей поддержкой не где-то, а рядом с тобой, — дёрнув уголками губ, произносит Трэйси, она прижимается головой сильнее, и только затем выпрямляется обратно. Девушка смотрит на него секунду не моргнув, а затем тихо посмеиваясь, быстро приближается к его лицу, и вжавшись быстро губами в его щёку, добавляет, — Тем более что ты уже, наверное, начал забывать, какой сумасшедший дом – жить со мной под одной крышей, — в конце концов, как бы ты хотел не замечать быт даже в ситуации войны, он придёт; Трэйси МакМиллан принесет его с собой, и кто, как не Илай, умело справлялся со своим бешеным барсуком, сделав его ручным спустя столько лет.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] Трэйси МакМиллан хотела считать себя человеком, умеющим подстраиваться под быстротечность жизни и её переменам, но события последнего года были слишком изменчивы, чтобы сказать «я привыкла.» К такому нельзя привыкнуть; она никому бы не пожелала такой рутине остаться в жизни кого-либо. И не сказать, что от её оптимизма не осталось и следа, – этого у рыжеволосой было не отнять, даже приставив палочку к горлу, – однако, та бдительность и осторожность, собранность, которые ей дало время самостоятельной жизни, лишь разгорелось с большим пламенем. Данное себе обещание, не быть грузом на шее Элайджи, никуда не делось, как и стремление стать его главной поддержкой и опорой.
[indent] Конечно, нельзя так просто изменить человека. Трэйси по прежнему пугалась перемен и резких выступлений, беспокоилась за всеобщее положение, не имея возможности поставить только определенных на пьедестал повыше. Да, у них, как у организаторов лагеря, были свои привилегии, однако, МакМиллан старалась обращаться ко многим, всем, как к равным в большей степени, чем требовалось. И чем это закончилось? Всё чаще она переносила свои переживания в сны, так что, в лучшем случае, обычными кошмарами.
[indent] Хотя, можно ли считать поместье Блэквудов худшим вариантом? Ведь дело не только в том, что волшебница, в принципе, жила так на протяжении всей жизни, явно предпочитая жить в удобстве, чем на улице; а что, у кого-то другого есть желание оставаться среди неудобств? Им пришлось многое пережить для того, чтобы попасть сюда, и она не была слепа, чтобы видеть – их количество, способности и стремление помогло им сделать это. МакМиллан хотела бы верить в везение; но она была там, была среди толпы магов и волшебниц, вскидывающих свои кисти в воздух, разрезая его, борясь за свои жизни. За это, собственно, они и получили хотя бы немного мирного времени, отголосками и подпольными путями узнавая, что же происходит в мире.
[indent] Новости вынуждали Трэйси содрогнуться каждый раз. Уже прежде ей приходилось следить за некрологами, когда они находились в Хогвартсе. Сейчас их отсутствие вынуждало хаффлпаффку скорее нервничать сильнее, и ей не было смысла задумываться, о ком именно она хотела прочитать там, если все близкие люди были здесь. МакМиллан не хотелось верить, что с её кланом что-то случится – взрослые члены семьи не выказывали открытого сопротивления и отчасти были защищены своей кровью, а Эрнест, ныне находившийся с другими членами Отряда, мог передавать сообщения через магическую монету. А ведь уже более, чем несколько месяцев она ничего не слышала ни о О'Нил, ни о Лорейн, видела, как ненавязчиво старался урывками узнать новости о своей семье и Уолш. Казалось, они были в безопасности, но одновременно с этим, никто ни в чём не был уверен. И неизвестно, сколько это будет продолжаться. И перечислять можно было до бесконечности.
[indent] Как было сказано, за некоторых переживать приходилось в меньшей степени. И выходя наперевес из леса с корзиной в руке с набранными по указу Дидри Блэквуд растениями, она отвлеклась от таких же волшебников, как она с полными мешками и вёдрами, и завидев Элайджу впереди, широко улыбнулась, задрав ладонь вверх.
[indent] — Эй, в смысле! — с шумом начинает она, подходя ближе, — Кажется, кому-то солнце напекло голову, — с усмешкой отвечает ему ведьма, поворачивая к своим коллегам голову, отвлекаясь, и прося донести её корзину до «финальной точки» попутно делая попытки смирить Грэма угрожающим «осторожно, ты можешь оказаться в фонтане» взглядом. Хотя, конечно, с кем, но с рэйвенкловцем ей не сильно хотелось бороться; и не подумайте, дело не в страхе, что она не сможет! Она знает, что просто окажется там за ним следом. Вместо этого она лишь уверено кивает головой на его предложение, и провожая взглядом магов, осторожно усаживается на кофту поближе к Илаю, вытягивая перед собой уставшие, после постоянных приседаний, ноги. Рыжеволосая уже готовится подставить веснушчатое лицо солнцу, однако, куда скорее реагирует на его слова:
[indent] — Что там? — встрепенувшись, произносит МакМиллан, тут же подумав о кузене, правда, довольно быстро потухая энтузиазмом. Она не хотела думать о Гарри Поттере, как о единственном спасении и выходе из войны, который делал так много всего для волшебного сообщества, – стоило только оглянуться вокруг, чтобы узнать, как много сил приложил гриффиндорец здесь, – но понимала важность знания его местонахождения. Трэйси вздыхает, качнув головой. — Ох, Мерлин, — прыснув себе под нос, МакМиллан оглядывает Элайджу с ног до головы, перехватывая на мгновение его ладонь своей, сжимая несколько раз, — Даже немного радуюсь, что с нами нет профессора Трелони. Наверняка бы сказала что-нибудь «интрига, опасность, конфликт!» — [float=left][/float]ведьма улыбается молодому человеку, выпуская его руку. Несмотря на подтрунивание преподавателя по прорицанию, они оба знают, кто тянул свою ладонь вверх вместе с Айлин Блэквуд на уроках и очень неплохо справлялся и с гаданием по кофейной гуще или чаинкам, шарам или картам. В отличие от Грэма она больше верила в сны, но правда, понимала, что нужно было хорошо разделять – где предсказание, а где разыгравшееся не на шутку воображение.
[indent] Заводя выбившуюся прядь, из общей длины волос, за ухо, МакМиллан вновь разворачивает голову в сторону волшебника, стоит ему обратиться к ней. Минимальные изменения в мимике в смеси с «хотел поговорить с тобой» могли бы, возможно, стать и началом обсуждения неизвестных ей вещей, как ненависть к бобам, которые приходится есть по завтракам и может быть, он сможет скидывать их ей; но не трудно догадаться, чем всё заканчивается в итоге. Лучше бы бобы.

• there is no turning back •
i  '  v  e   h  a  d   e  n  o  u  g  h

[indent] — Мои... родители? — медленно вырывается у неё с приподнятой бровью, — Осталась? — и вместо застывшего удивления на лице, на неё опускается тень, а на лбу появляются крошечные морщинки.
[indent] Несмотря на всю наивность и ограниченность своего мышления, Трэйси МакМиллан давно не рассуждала как человек, смотрящий вперёд с надетыми шорами, да розовыми стёклами. Возможно, временами она могла выискивать и вытаскивать на поверхность ту простоту и веру в лучшее, когда этого никто не ждал или не желал делать, но думать, что впереди их не ждала опасность? В случае, если их стороне потребуется помощь, никто не будет сидеть сложа руки – её друзья, её вторая половинка ринутся в бой так, будто никогда не чувствовали страха. И там, где разумнее было бы остаться в безопасности тем, кто не способен сражаться, Трэйси, по её мнению, успела доказать пару раз, что она не должна быть среди них.
[indent] Волшебница делает короткий вдох и более тяжелый выдох, стараясь успокоить ускоряющееся в груди сердце. Им не нужна ссора. Шотландка пытается найти в себе силы, чтобы не делать взрыв там, где от него её никто не ждёт. Не ждёт?
[indent] — Я знаю, что твоя просьба ни что иное, как попытка оставить меня в сохранности, тем более, раз ты привлекаешь к этой просьбе ещё и переживания моих родителей, но ты... не подумай, я не хочу звучать грубо, но Илай, — она делает паузу, вскидывая ладонь в воздух, а затем опуская её обратно вниз, — Ты в своём уме? — и если кто-то думает, что ведьма провалилась со всеми попытками облегчить ему задачу – дайте ей время, она тоже согласиться.
[indent] В тоне её звучит скорее искреннее непонимание и удивление, нежели агрессия. Конечно, можно было попытаться проследить за её ответами на предыдущие просьбы – так, в своё время, она согласилась и на попытку отношений без демонстраций у всех на виду, была не против и вести себя спокойнее, не налетая на тех, кто не понимал, что говорил. А что говорить о Лондоне? Вместо того, чтобы дёрнуться вслед за Элайджей, уговорив его взять её с собой, она мирно, – насколько это возможно, – осталась существовать в одиночестве на южной части острова. Не удивительно, что Грэм решил попытать счастья и здесь.
[indent] — Нет, подожди, — МакМиллан поднимается с места, отчего от резкого движения срезает слой камней на земле подошвой, не давая ему ответить на заданный вопрос, — То есть, я... являясь человеком, потенциально имеющим знания в защитных и боевых заклинаниях, на минуточку, не упуская возможности и закрепить теорию вместе со всеми, не говоря про, даже небольшой, но опыт работы целителем, что, — она указывает в сторону поместья пальцем, — Не раз помогало нам! — МакМиллан хватает ртом воздух, — Предлагаешь отсиживаться мне в неведении и, якобы, спокойствии тогда, когда все мои друзья, и ты... ты! — указывая на Элайджу сложенными в локтях руками, уже громче говорит она, отступая на полшага,— Пойдут драться не на жизнь, а на смерть? Потому что я... что, достойна жить, когда все остальные нет? Или слишком слаба для того, чтобы быть полезной, и буду только мешаться? — рыжеволосая вновь не сдерживает себя в жестикуляции. Ей бы хотелось посмотреть на то, как Уолш попросил Айлин остаться в доме своей семьи пока он будет сражаться на поле боя. Ей казалось, или оба волшебники пришли к одинаковому консенсусу, желая пройти любые испытания рука об руку? Ведьма уже почти проговаривает этот вопрос вслух, но вовремя прикусывает губу. Как и прежде, ей не хотелось вовлекать в их разговоры сравнения по отношению к другим парам; они были собой, и были в праве решать вопросы иначе. Другое дело, что от знания, что друзья делали всё вместе, тогда, как Элайджа пытался исполнить своё обещание с запиранием её в подвале, легче не становилось.
[indent] Последним залпом же она, сложив руки на груди, проговаривает:
[indent] — Я бы почувствовала себя спокойнее, если в безопасности остался и ты, только дай угадаю – ноги твоей не будет в поместье, когда всё станет прозрачным и ясным? — она вовсе не желает звучать саркастично, и всё же, прокручивая в голове слова волшебника вновь, не может не отвесить комментарий. А что, может, она ошибается? Только сразу же заберёт свои слова обратно, и уверено кивнёт головой, ведь в таком случае, ей точно не придётся никуда идти. А до тех пор, Элайдже Закари Грэму пора уяснить одну вещь – она ни на один чёртов шаг от своего молодого человека не отойдёт.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

[indent] — Сам ты... кем бы ты меня не назвал! — ставя руки в бока, шумно произносит Трэйси МакМиллан, не понимая, что зазря колышет воздушное пространство между двумя волшебниками. А как же обещание не ссориться? Каждый раз после их шумных разборов полётов, ведьма честно обещает себе, что не будет повышать голос там, где от неё этого не требуется; а таких случаях было не большинство, а все, и лишь эмоциональность девушки вынуждала её повысить тон. Она прикусывает губу ещё на секунду, словно это поможет, однако, понимает, что наговорила уже слишком много, чтобы останавливаться.
[indent] — У меня нет комплексов, — пожав плечами, и складывая руки на груди, на тон спокойнее проговаривает рыжеволосая, и если бы в данный момент кто-то вышел из поместья, мог бы подумать, что это Элайджа начал эту словесную войну. Другое дело, что хватит всего секунды и нескольких вырванных слов, чтобы понять – он вовсе не пытается доказать МакМиллан о слабости волшебницы, как и отсутствия других полезных возможностей. Как он правильно подметил, это он её тренировал, а Трэйси бы отрезала сама себе язык, сказав, что юноша был плохим учителем. Пожалуй, из всех, кто находился в лагере, или сейчас, живя в глубине рощи, не было никого более удачно подобранного в качестве напарника и соперника для хаффлпаффки, чем Грэм. По крайней мере, всем остальным было проще бросить девушку на земле, когда она умоляла оставить её в покое; Илай же умело выходил из ситуации, подстёгивая её, и пробуждая то, что скрывалось в глубине души. Речь про её барсучье безумие, конечно же.
[indent] Правда, как здесь злиться, и топтать пуще прежнего, когда ничего плохого в ответ она не получала? А одно лишь упоминание о здоровье подруги, уносить МакМиллан туда, откуда всё это началось.

[indent] МакМиллан не врала, когда говорила или думала, что делала недостаточно, и мучилась между «дай себе выдохнуть» и «можно сделать быстрее, лучше.» Она хорошо помнила своё беспокойство за белокурую волшебницу, то и дело уточняя, нет ли у неё неприятных ощущений, ничего ли не болит, точно ли всё в порядке, и вопреки пониманию и знанию, что Блэквуд находилась в родном поместье, заживляющем её лучше, чем любые руки квалифицированного целителя, думала, что этого бы не понадобилось – будь у неё больше опыта, и Айлин встала бы на ноги куда быстрее.
[indent] И всё же, она слышала, когда Илай говорил ей, что гордился, наедине с ним не опуская вздёрнутого вверх кончика носа от мимолетного чувства распущенного хвоста фвупера. В прочем, никто не запрещал ей громко сказать: «Я не знаю!» потому что у неё не находилось слов для отбивания сейчас; у неё никогда их не было, когда Элайджа принимался отбивать все её атаки, делая шаг вперёд.
[indent] МакМиллан нервно дёргается, не находя себе места. То сжимает руки вместе, а затем засовывает одну из ладоней в карман высветленных джинсов, то с перебрасывает сдутую лёгким ветром копну волос, снова топчется на месте, и повторяет действия снова и снова, вскидывая голову и смотря на Элайджу. Он снова оказывался прав; в какой момент в Англии не осталось достаточного количества авроров, хит-визардов, заклинателей более высокого уровня, которые не позволили бы этому произойти? Почему они должны воевать, по слухам, даже не только против волшебников и ведьм, но и троллей, великанов, оборотней? И тогда, когда можно было сколько угодно сокрушаться, думать о том, что кто-нибудь другой должен был пойти вместо них, она понимала – кто? Чем их будет больше, тем больше у них было шансов, даже если это означало кончину кого-нибудь. А может, и их самих.
[indent] Ей не нужно было заниматься самокопанием, чтобы понять, по какой причине Элайджа сказал то, что должен был, и всё равно говорит любые глупости, лишь бы задеть его, и себя, и вывести их на эти крики. Стоя напротив, и слушая его голос, – недовольно процедив своё «Перестань дразниться,» – МакМиллан отступает и мысленно, и физически на полшага, хмуря брови и приоткрывая рот от упоминания брата Илая. Она стягивает ладони на груди, обхватывая себя, и готова поклясться, что почти чувствует пульсирующую боль от укола совести, что Трэйси снова заставила его об этом вспомнить. Речь не шла о том, что имя Теодора было табуировано, и никак непозволительно было о нём говорить; с другой стороны, сама рыжеволосая явно не хотела заплетать на нём очередной узелок плохих воспоминаний, пусть речь шла о глупом споре.
[indent] — Я знаю, — шепчет она под нос то, что не поможет, и не остановит Грэма, и замолкает вновь, не отводя от него взгляда. В ней теряется то упрямство, та стойкость, которая была читаема секундами ранее. Чем больше волшебник стягивает на себе невидимые путы от непонимания, как ведут себя остальные, тем больше и ведьма перенимает его настроение. И делает несколько шагов ближе, правда, останавливается с его последним предложением, сжимая губы.
[indent] — Никогда не говори так больше, — вырывается у неё также резко, как и она сама дёргается вперёд, сокращая между ними расстояние, — За всю мою жизнь это – единственное везение, за которое я готова бороться, чего бы мне не стоило, — утыкаясь в молодого человека носом, на всякий случай она стягивает руки за его спиной сильнее, чем нужно, если он решит продолжать конфликт, – она усмехается в него, качнув головой. Стоило это того? Испорченного настроения всегда можно было восстановить, но как человек, потенциально не любящий спорить, – да-да, – ей не хотелось в такой светлый день заниматься этим и сейчас. Она ведь могла сказать ему, что понимает сразу. Могла подобрать слова, объяснить в более мягкой форме, почему должна быть с ним; и он бы всё понял.
[indent] Он всегда её понимал.
[indent] — Извини, — она делает полшага назад, — Последнее, что я должна была приводить в аргумент, почему ты просишь меня остаться здесь – это уповая на свою бесполезность. Я знаю, что ты ценишь меня, и... даже если бы я была как МакГонагалл, – хотя не уверена, что тебе бы понравилась я в таком возрасте, – никакой силы не будет достаточно, — она осторожно дёргает уголками губ, говоря как можно мягче, и не без виноватого тона, — Я сказала глупость, потому что... я не знаю, почему. Я сошла с ума? Я бешеный барсук? — рыжеволосая тяжело выдыхает, а затем обходит юношу, аккуратно усаживаясь туда, откуда всё началось. Кофту Элайджи она поправляет, возвращая её обратно от резких поползений с фонтана обоих молодых людей, и освобождает часть места. Ей хочется всё исправить, показать, что это было лишним. Поэтому спустя время, она негромко произносит, подтягивая к себе одну ногу, и ставя на неё свой подбородок, приобнимая коленку:
[indent] — Помнишь я говорила, что мне снятся кошмары? Сначала один, два, а затем их стало куда больше, и вот, я настолько научилась контролировать это, что при пробуждении в ночи хлопаю себя ладошкой по рту или и вовсе прикусываю, чтобы не завопить, и не разбудить тебя. Не знаю, я просто... всем ведь тяжело, а это даже не то, что происходит наяву, — объясняет она, по какой причине не распространяется об этом так часто, вновь ловя виноватый привкус на своём языке; ведь обещала себе, что не будет прятать от него свои эмоции и волнения, и всё равно пыталась вести себя аккуратно, — Знаешь, что я делаю? — МакМиллан наклоняет голову, прижимая щеку к своему плечу, и смотря вперёд, словно сквозь пространство. Выдерживает паузу, дёргает уголками губ, а потом ясно смотрит в глаза Элайджи, будто никогда не видела ничего светлее:
[indent] — Смотрю на тебя, переползая как можно ближе, а закрывая глаза и засыпая, больше не вижу никаких кошмаров, — пожимая легко плечиками, она вздыхает, — Я просто... хочу сказать, — она снова делает паузу, посмотрев вперёд, наблюдая за темными точками в небе маленьких стаек; птицы уже возвращались с юга, отчего можно было часто заметить растянутые на весь небосвод клинья.
[indent] — Я просто хочу сказать, что война – это то, о чём я думаю каждый раз с содроганием, несмотря на то, что мы находимся в ней уже не первый день. И как бы мне не было страшно, как бы я не думала о самых худших сценариях, не представляла... — она замолкает, нахмурившись, — Я хочу быть там, с тобой, рука об руку, как мы делали с тобой всегда. Дело не в полезности, не в возможностях, в силе, — она грустно усмехается, протягивая ему ладонь; если он думает, что ей не было страшно, он ошибался. Волшебница боялась каждый день, но как можно было показать свои слабости, когда рядом были такие сильные люди? Как она могла подвести их всех? — Я не смогу снова смотреть на то, как ты уходишь, и не знать, когда вернешься, — «и вернешься ли» остаётся невысказанным, в то время, как МакМиллан замолкает, сильно прикусывая губу. Или она разрыдается. А она уже достаточно принесла им неприятностей на сегодня.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —

1 мая, 22:36

[indent]После размеренного месяца жизни, несмотря на все предпосылки, разговоры, какая-то часть Трэйси МакМиллан наивно полагала, что некая финальная точка обойдет их стороной, позволив выдохнуть; они ведь и без того пережили так много, почему на их плечи должны ложиться ещё большие беды? И вот она здесь, среди тех, кто считает эту битву своей, кто может помочь справиться с тёмными силами, способного не переступить полностью, но прищемить свой собственный страх, выходя на путь, который может стать последним. Как никогда она чувствовала тремор собственного тела, отчего сильнее сжимала пальцы Элайджи, делая глубокие вздохи, чтобы успокоить себя.
[indent]— Жалко, что не сварили Феликс Фелицис, — негромко произносит волшебница, еле шурша под ногами травой, — Или хотя бы зелье Бесстрашия, — слышится ещё тише. Ей было трудно молчать и держать мысли в голове, в отличие от многих затихших рядом. И пусть она понимала, что никакое зелье или заклинание не поможет сделать мир во всем мире за щелчок пальцев, по крайней мере, МакМиллан и не делала хуже, всерьез задумываясь, что это могло бы помочь.
[indent]Деревья расступаются почти сразу после перемещения, и Хогвартс во всём своём величии оказывается перед ними, совсем одинокий, защищенный лишь природой вокруг себя, и может кучкой людей с отсутствием явного преимущества перед своим врагом. От увиденного у ведьмы перехватывает дыхание, и она сжимает, а то и прикусывает губу, наблюдая за голубоватым свечением.
[indent]— Hogwarts, Hogwarts, Hoggy Warty Hogwarts, — тоскливо пропевает она себе под нос первую строку гимна школы, [float=right][/float]в которой сейчас сконцентрировалось всё самое светлое, за что они боролись. Не зря в песне пелось о том, чтобы Хогвартс, несмотря на свои силы и знания, дал им возможность помочь; они здесь, они правда пришли на помощь. Волшебница чувствует себя увереннее от знания, что к ним присоединились люди сильные, не дающие слабину, так, как ведьма сейчас. Она смотрит на знакомые башенки ещё с несколько мгновений, переводит глаза на макушки голов своих близких прежде, чем полностью обернуться лицом к Элайдже. Рыжеволосой хотелось думать, что она делает это ради всех ущемленных, того, чтобы искоренить недобрые силы, остановить Тёмного Лорда, но глубоко внутри себя понимает – Элайджа Грэм был тем самым человеком, из-за которого она была здесь. Кто поддерживал её дух, кто позволил посмотреть на мир иначе, и тот, ради кого она была способна делать неожиданные, как для себя так и многих, вещи.
[indent]Её взгляд меняется, дрожь сводится на нет, а на губах замирает мягкая и добрая, пусть и грустноватая улыбка, – Трэйси старается утихомирить мысль, что это может стать концом кого-то из них, а может быть и обоих. Это ли называлось смирением? Нет, она не хотела смиряться с такой судьбой. И сжимая его пальцы сильнее, она осторожно приближается, целуя его, и проговаривая прежде, чем купол начинает трескаться:
[indent]— Я люблю тебя, Илай.

1 мая, 23:40

[indent]Попав в замок, она сразу же теряет счёт времени, а бой часов не был слышан то ли из-за уничтоженного механизма, то ли из-за громких криков людей вокруг и разрушений, которые стремились нанести зданию, в попытках унести за этим чужие жизни. Рыжеволосая ведьма, как и обещала, делала всё, что было в её силах; но отчего ей казалось, что этого было недостаточно? За короткое время она видела падение нескольких людей: взрослых, детей, подростков. Некоторые из них падали замертво, стоило яркому зеленому лучу попасть в их сердце, других приходилось оставлять позади, слыша их громкий крик. Будь у неё время, она была бы готова останавливаться над каждым, отдавая почести, давясь слезами, узнавая их лица и озвучивая вслух имена, а может, и живые воспоминания; но его не было. Всё, что оставалось – двигаться вперёд, снова и снова вбрасывать волшебную палочку в воздух, чертя перед собой защитные руны, и огораживая не только тех, кто ей был важен, а всех, до кого она была способна дотянуться, кому могла помочь.
[indent]Словно призраков, она видела людей будто из прошлой жизни. То время, когда они учились в Хогвартсе, казалось таким далёким, а в свете текущих событий, абсолютно другим. МакМиллан видит знакомые, но сильно изменившиеся лица, и почти все они выглядели старше своего текущего возраста; не внешне, но это можно было прочитать в их взглядах. Трэйси и сама хотела думать, что выросла. Пуще прежнего она кричит «Протего», направляя его за спину Элайдже, стоит из-за угла выскочить очередной чёрной фигуре, конца и края которых не было.
[indent]— Эрни! — из груди волшебницы вырывается одновременно и удивленный, и испуганный возглас, стоит ей увидеть торопящегося на встречу мага с несколькими волшебниками, в которых Трэйси узнает хаффлпаффцев. Она не видела своего кузена с прошлого года, прежде, чем тот вернулся в школу, и несмотря на то, что временами у неё была возможность узнать новости о нём, увидеть его прямо здесь, сейчас живого – глаза МакМиллан наскоро наполняются слезами, отчего она тут же слышит его голос:
[indent]— Ты сейчас правда думаешь, что порыдать хорошее время? Трэйси! — ей хватает его короткой улыбки, заметной при очередной яркой вспышке, она трясёт головой, а затем тут же кивает ей, шмыгая носом. За это время, молодой человек подходит ближе, быстро приобнимая сестру, и кивая головой Илаю, — Эй, я рад тебя видеть. Живым, — он делает короткую паузу, а затем чувствует, как его подпихивают со спины, — У целителей заканчиваются зелья, нам пришлось оставить Бруствера и его отряд. Мы отправляемся вниз, Слизнорт сказал, что там есть ещё запасы, — волшебник продолжает говорить, озвучивая их будущий примерный путь, но МакМиллан перебивает его, широко раскрыв глаза:
[indent]— А как же туннель, что был за картиной с волосатой женщиной? — и ловя на себе его удивлённый взгляд, нетерпимо топает ногой, — Там быстрее! И безопаснее! — волшебница сжимает губы в тонкую полоску, а затем посмотрев на Элайджу, пусть и не без растерянности в голосе добавляет, — Я пойду с ними, хорошо? Со мной у них будет больше шансов. Эй! Возвращайтесь к Брустверу, — быстро проговаривает девушка, понимая, что с таким количеством, им точно будет труднее оставаться незаметнее. Конечно, лишняя пара рук пригодится, но они, чёрт побери, волшебники; что-нибудь придумают, как унести больше. Получая короткий кивок от Эрнеста, что перегруппировал свою команду, быстро они начинают движение, и прежде, чем скрыться из виду, она кричи Илаю:
[indent]— Я найду тебя как можно скорее! Будь осторожней! — никогда Трэйси не хотела остановиться и сорваться в обратную сторону, посылая всё к чертям, как сейчас. Больше всего на свете волшебница не хотела терять молодого человека из виду, и можно считать удачей уже то, что они так долго были вместе во время движения по замку. Всё, на что ей оставалось надеяться – это они найдут друг друга вновь, очень скоро. МакМиллан более не оборачивается назад, резко дёргая Эрни за рукав в сторону, проговаривая короткое «Сюда, скорее,» скрываясь в узком проходе.

2 мая, 00:30

[indent]Нижние этажи почти не затронула война, и здесь было тише обычного. Они добрались до них довольно быстро, как и обещала МакМиллан, а по пути она осторожно расспросила его по поводу их родителей и семьи, вести от которых намерено не получала, и знала, что они знают о жизнедеятельности девушки только благодаря Эрни, посылающего им по возможности короткие записки и письма через хогсмидских жителей. Ей хотелось бы отдаться воспоминаниям, но желание быть начеку перевешивало любую возможность подумать о побегах на кухню, когда они очень сильно хотели есть, вечных блужданий по коридорам, и прощаниям с Айлин перед развилкой до их гостиных. МакМиллан вздыхает, представляя перед собой образ друзей, и тут же уверено кивая головой. Они сильные. С ними всё в порядке. Они встретятся, как только она отсюда выберется.
[indent]Вместе с Эрнестом они тратят время на то, чтобы открыть помещения с низкими потолками, тут же принимаясь отсортировать необходимое, то и дело бродя меж полок. Для каждого находится занятие, и вытягивая куски ткани, явно оставленные после принесенных трав, она мастерит им кульки, в которые тут же складывает фиалы. Ей кажется, что всё идёт идеально, и у неё не теряется надежда, что их обойдет неудача. Выглядывая из-за двери, Эрни кивает головой, подавая сигнал, и они молчаливо выныривают обратно в общий коридор. Двигаясь неспешно, слышится только легкое позвякивание стекла за их пазухой, и когда волшебники доходят до лестничных пролетов, слыша всклик неожиданного заклинания позади себя, инстинктивно дёргаются в сторону.
[indent] — Нет! — кричит Трэйси, оборачиваясь, и видя падающего хаффлпаффца, держащего перед собой мешок с зельями с пустыми глазами. Широко она раскрывает взгляд, замирает на ту долю секунды, которая могла стать роковой и для неё тоже, и только голос младшего брата заставляет волшебницу проснуться, как ото сна:
[indent]— Беги, Трэй, скорее! Я задержу его! — и резкая вспышка повторяется, отчего ведьма скатывается ниже, избегая более серьезной раны, чем глубокий порез на щеке, — Давай же! — Она успевает схватить опрокинутый мешок, лишая Эрнеста головной боли, и взмахивая палочкой несколько раз, помогая кузену до момента, пока откуда-то не выныривает подмога, уже с большей охотой бросается вперёд. Когда тебе говорят «Бежать!» всё, что тебе остаётся – это исполнять; тем более, когда ты не можешь испытывать ничего, кроме ужаса собственной смерти.

2 мая, 01:10

[indent]Стараясь передвигаться как можно аккуратнее, но быстро, МакМиллан то и дело жмется к стенам коридоров, обступая лежащие на полу тела. Она невероятно устала, и чувствовала, как хотела бы поддаться детскому желанию лечь прямо здесь, и более не двигаться, но обещание вернуться и найти Грэма было громче, толкая Трэйси вперёд снова и снова, заставляя её отсчитывать десять по новому кругу. Мимо неё пробегают несколько студентов, крича что-то, в то время, как МакМиллан то и дело бросает взгляд позади себя, пытаясь отыскать среди голов людей своего кузена. Она бросила его. Бросила его там! Может, ей стоит вернуться?
[indent]Со стороны улицы она слышит рёв, что издавался явно не обычными людьми. На него она не реагирует, но останавливается, а затем хмурит брови, упираясь взглядом в стену, решая, что ей стоит идти обратно; а зря, потому что в следующую секунду её отбрасывает волной в сторону, и лишь Фортуна позволяет ей подскочить на месте так быстро, как только она замечает очередные чёрные силуэты, появляющиеся в только что появившейся дыре.
[indent]МакМиллан срывается на бег; только что наполненный людьми коридор опустошается, и ей не от кого просить помощи. Она пытается кинуть заклинание позади себя, но спотыкается, отчего тратит ещё немного времени на то, чтобы подняться с места. Трэйси слышит громкий смех, отчего ей становится ещё страшнее, и ведьма чувствует, как паника подступает к горлу. Зеленый луч проскакивает мимо её уха, вынуждая её резко дёргнуться в сторону первой попавшейся двери, и в последний момент палочка, выскальзывая из её пальцев, оказывается за пределами помещения, в которое она попала.
[indent] — Проклятье... Проклятье! — прижимая ладонь к своему рту, она закусывает кожу в попытках успокоиться и не давать волю своим эмоциям. Трэйси пытается оглянуться в полутьме, и почти наощупь определить, где она находится.
[indent]Из её рта почти вырывается полукрик радости; и рыжеволосая спешно хватает что-то тяжелое и средней длины, опуская это себе на одно плечо, в то время, как второй рукой выуживает из под нижней полки небольшого размера чемодан. Старый набор для квиддича – да она в чёртовой каморке с мётлами и частью экипировки! Волшебница пальцами чувствует дрожание, которое появляется у бладжеров, стоит подушечкам пальцев пройтись по крепко натянутой коже.
[indent]Вдох. Выдох. Она прикладывает ухо к двери, сквозь стук своего сердца пытаясь различить шаги.
[indent]Вдох.
[indent]Они приближаются. Подходят ближе.
[indent]Выдох. Она опускает руку на ручку двери, снимая ту с защелки.
[indent]— Тебе не спрятаться, — слышит она явно издевательский тон совсем близко, отчего принимает это как призыв к действию. МакМиллан резко толкает дверь одной ногой от себя, второй выпуская тут же освобожденный от кожаный ремней подлетающий в воздух бладжер и замахиваясь по мере возможностей, замахивается битой, ударяя по нему так, как никогда не била в своей жизни. Звук, похожий на уханье, и там, где перед дверью только что стоял человек, никого не оказывается; а стоит появиться – как тут же с громким «Получай!» выныривает и сама Трэйси, с таким же вторым шаром на подходе. Свиста над ухом с зеленым лучом более не случается. Освобожденная, она кидается к полу, перехватывая пальцами потерянную палочку. Наскоро проверяет бутыльки в своей импровизированной сумке за плечами. Торопливо она бежит вперёд, куда двигалась всё это время. Людей вновь внезапно становится больше, и ей приходится лавировать между ними до момента, когда Трэйси видит его.
[indent]— Илай, — вырывается из неё охрипшим голосом с явным облегчением, как резко её глаза раскрываются шире, и нервно крича себе под нос манящие чары, МакМиллан встаёт поудобнее в позу, стоит бладжеру появиться в поле зрения, — Илай, пригнись! — резко и как можно громче кричит волшебница, надеясь, что юноша её услышит. Последнее, что она хотела – это напомнить ему, как весело было учиться вместе с ней в школе.

Подпись автора

за жёлтым холмом солнце скрывается
пылающий лис прячусь как заяц я

— мне нравится всё что тебе нравится —