REMUS JOHN LUPIN
РИМУС ДЖОН ЛЮПИН
10 марта 1960 — Хогвартс, Гриффиндор — студент
_____________________________________________________________________
ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Общие факты:
— Родители:
[indent]Лайелл (мёртв) и Хоуп Люпин.
— Сильные предметы:
[indent]Магозоология, Заклинания, Защита от Тёмных Искусств.
— Слабые предметы:
[indent]Зельеварение, Астрономия.
— Сильные стороны:
[indent]Интеллект и эрудированность — обладает отличной памятью и широкими знаниями, особенно в теории магии.
[indent]Стратегическое мышление — умеет быстро анализировать ситуацию и находить решения.
[indent]Самообладание — несмотря на бушующий внутри шторм, внешне держит себя в руках.
[indent]Верность и преданность — готов жертвовать собой ради друзей.
— Слабые стороны:
[indent]Неуверенность в себе — его происхождение и оборотничество заставляют сомневаться в своём праве на счастье.
[indent]Чувство вины — склонен винить себя за вещи, которые от него не зависят.
[indent]Физическая слабость — вне времени пика полнолуний, из-за превращений часто болеет и быстро устаёт.
[indent]Страх отвержения — боится, что близкие отвернутся, узнав всю правду.
[indent]Склонность к саморазрушению — порой сознательно держит дистанцию, даже если это делает его несчастным.
[indent]Родился в начале весны, но не под светом звёзд удачливости, а под угрозой потухнуть совсем. Был слишком маленьким, чтобы помнить отца хорошо, и слишком юным, чтобы понять, почему мать отдала его в приют. Позже он научится оправдывать её — скажет себе, что это был лучший из плохих вариантов, что ей было страшно, что так было безопаснее. Но в детстве он знал одно: любви больше, — а это синоним её отсутствию — чем от матроны из школы св. Эдмунда, в его жизни не было.
[indent]Зато по прошествию лет он знал другое; Фенрир Грейбэк — имя, которое навсегда впилось в его кожу. Он был причиной, почему его домом после пяти лет не были руки матери, почему Люпину не была уготовлена счастливая судьба. Полнолуние всегда означало клетку. Стены, глухие к его крикам, и руки, дрожащие от бессилия. Никто не знал, никто не должен был знать. Никто, кроме него, не считал его человеком.
[indent]Хогвартс пришёл как шанс.
Альбус Дамблдор предложил компромисс: волчий секрет останется за закрытыми дверями, если Римус будет соблюдать осторожность. Последняя стала его второй кожей. Школьная медсестра, мадам Помфри, и его декан знали правду с самого начала — две женщины, которые не могли стать ему матерью, но, так или иначе, стали близки ему, несмотря на вечные попытки избежать их тепла.
[indent]Дислексия стала новым проклятием. Понимать, но не успевать за страницами учебников. Знать, но не уметь доказать никак иначе, кроме как своей злостью и упертостью. Первые два курса он держался за последние нитки, пока не нашлись руки, которые удержали его на плаву. Джеймс, Сириус, Питер — его друзья, его глупая, безрассудная стая: они нашли его сами, когда сели напротив во время их первой поездки в Хогвартс-Экспрессе, стали его соседями, раздражающими и шумными друзьями, не дающими проходу, а по итогу — семьёй. Сириус нашел заклинание, которое помогало читать, и тогда Римус дал себе обещание: не просиживать свой талант, не дать себе кануть в тени отработок и чётко-прописанных «Т» после очередного провального урока.
[indent]«Подростковая горячка», как он её называл, была, пожалуй, худшим, что могло с ним случиться. Стоило оглянуться по сторонам, и становилось понятно: что-то менялось. Девочки смотрели на мальчиков иначе, чем раньше, споры о поцелуях вспыхивали в коридорах так же часто, как обсуждения новых квиддичных матчей. Это были разговоры, от которых хотелось отмахнуться, спрятать, как самую непристойную книжку на свете. А в его голове копошились другие вопросы.
[indent]Что он чувствует? Чего хочет?
[indent]Ответ не приходил сразу. Годы ушли на неловкие моменты, на попытки понять, попробовать, сравнить. Оказалось, что противоположный пол не вызывал в нём ничего похожего на то, о чём шептались сверстники. Понять это было одно, принять — совсем другое. Ещё один секрет. Ещё одна грань, которую не хотелось переходить. Смогут ли его понять?
[indent]Не только Мародеры были его близкими друзьями: Римус, сам того не веря, действительно часто находил себя в обществе тёплых людей, сблизившись с Лили Эванс или Марлин Маккинон. Пожалуй, Аларик Сэлвин — казалось бы для кого-то могла бы показаться самой неожиданной дружбой. Гриффиндорец и слизеринец, мальчики, которым, казалось бы, не стоило даже разговаривать друг с другом, но разговоры затянулись в годы. Аларик цеплял своей прямотой, был умён, не судил по обложке. Римус хотел бы сказать, что не судил тоже, но как он мог не бояться, как мог довериться? Только спустя года, их пятый курс с переломным моментом узнавания его тайны и секретом, который Сэлвин пообещал нести, много разговоров в библиотеке и на лавочках в саду, у озера и куда только Мерлин их не заносил, общих дел, проектов за одной партой, тепла и понимания, он понял, что был готов довериться ему не только, как друг. По иронии, ту отважность, которую всегда пророчили Гриффиндору, Римус не смог найти до самого седьмого курса.
[indent]Жизнь Люпина так же делилась на две жизни, как только наступало время попрощаться со школой на очередную паузу. В Хогвартсе он был студентом Гриффиндора, образованным валлийцем, тихим мальчиком с хорошими оценками и книгами в руках. Сдержанным, воспитанным, но участником мародёрских вылазок и приколов по ночам.
[indent]А на каникулах он был другим. В интернате не было школьных шарфов, не было друзей, не было книг. Был мир, где одинокий мальчишка с плохой судьбой не мог вести себя, как «posh boy» из элитной школы. Он был грубее, острее, не из тех, кто идёт в драку первым, — но и не без этого — но уж точно не из тех, кто позволит на себя давить. В интернате выживали, а не жили. И если он хотел не только вернуться в Хогвартс, но и удержаться в этом мире, выбора не было.
[indent]Так проходили сезоны, года; от угловатого мальчишки, волком смотрящего на мир, он превратился в кого-то с более добрым и открытым взглядом, пусть и таким же потрёпанным свитером на плечах, что прятал его шрамы. Незаметно для мира, студентов, которые только видели предпосылки, но всегда были защищены стенами Хогвартса, за плечами уже стояла война.
Вставала на пятки, заглядывала в глаза, напоминала, что будущее — это не про них. Вместе с этим, Римус не знал, кем будет работать. Не знал, зачем учиться. Иллюзия взрослой жизни рушилась быстрее, чем он успевал к ней привыкнуть.
[indent]Но он всё ещё верил.
В книги, в друзей, в любовь, в себя.
[indent]И даже в будущее, которого у них, может быть, уже не будет.
