[indent]Приближение рождественских праздников всегда было временем особенным и магическим не только благодаря живущим волшебникам на бостонской улице. Ещё со годов, когда родители ребят были совсем молодые, фотокарточки или съемка на маггловские камеры доказывала: детский запал и желание торжества жило здесь не переставая с конца девяностых. Обвешивать дома цветными огнями, чья яркость только усиливалась под покровом ночи, выставлять светящиеся фигуры традиционные для такого времени года оленей на припорошенную снегом лужайку. И если можно было подумать, что всё это — только красивая обёртка без вкусной начинки, стоило только заглянуть в окно с прикрепленными к стеклу фигурками снежинок или жителей севера, сквозь лёгкий тюль легко проглядывалась и зелёная ёлка в цветастой одежде, и аккуратно сложенные горкой подарки в разных упаковках, только и ждущие, когда их откроют. Каждый год семьи изощрялись сильнее, может благодаря духу соревнований, а может просто из-за того, что как только рождественские украшения убирались по окончанию праздников в ящик, желание достать возвращалась к ним в ту же секунду. А впереди — тяжелые одиннадцать месяцев ожидания.
[indent]Стоит заметить, что с появлением детей в практически каждом доме на магической улице Бостона, нетерпение от приближение очередного сезона тёплого молока с печеньем, ухаживанием за пуансеттией на подоконниках и рассказами и ежедневные вкусности, волшебным образом появляющиеся в подвешенных над камином чулках.
[indent]Казалось бы, с возрастом всё должно было поменяться, но как показала практика старшего поколения — Рождество не та вещь, которая должна стать другой с годами. Джозефина была готова взять единое мнение за всех членов семьи, с которыми прожила бок о бок слишком много лет — с трепетом каждый ждал зимы именно ради той сказки, которое она предлагала. Возможно, она слишком идеализировала? Разумеется и девушке иногда доставалось от таких тривиальных вещей, как плохой погоды или больших очередей, но всё это отходило на задний план, стоило только вновь обрести чувство радости и покоя в кругу близких людей. Пожалуй, возвращение этого события стоило желать каждый год при падающих звездах в морозной ночи.

I said, I'm dreaming of a white
[indent]  [indent]  [indent]  [indent] Christmas
[indent]  [indent] just like the ones I used to know

[indent]Всё сильно поменялось с прошлого раза и речь далеко не о том, что происходило в Рождество. Оглядываясь на события всего две тысячи двадцать девятого, все они прожили за год несколько дополнительных и Джозефина не соврёт, если какие-то части этих американских горок она бы повторять точно не стала. Как никогда её радовало то, что они снова соберутся все на одной улице! С особым трепетом она ждала звонка от Чарли с подтверждением её прилёта с Маккензи или списка подарков, которые она потребовала от Теодора. Не обошлось и без попытки вписаться в компанию к Фионне и Алексис, чтобы проводить время в длинных рядах к прилавкам было не так одиноко, как и поэкспериментировать над желудком Кевина с парой праздничных, но очень малокалорийных рецептов, которые она вычитала в последних номерах модных журналов.
[indent]Однако весточку от одного человека, которого не могла выкинуть из своей головы последние несколько месяцев, Джозефина Уолш ждала с особым нетерпением. Если на день рождения Эвана она сокрушалась о том, что прошло две недели и она бесконечно соскучилась по волшебнику, то теперь, по истечению пары дополнительных месяцев, не то, чтобы могла найти себе место и не возвращаться к одной и той же мысли каждый день! Ей только и оставалось, что закрашивать даты на своём рабочем календаре в ожидании свершении своих наполеоновских планов.
[indent]А ей было чем с ним поделиться.
[indent]Другое дело, что волшебница не намеревалась вывалить на Питера Андерсона свою небольшую тайну, которая была известна разве что сестре-близняшке, — большой тайны из этого Джо не делала и поэтому сомневалась, что это действительно был большой секрет среди остальных — дожидаясь подходящего момента. Всё-таки, не каждый день признаёшься в чём-то крайне нетривиальных среди друзей чувствах, верно? Поэтому она ждала удачного момента, выставляя вперёд свою радость от долгожданной встречи с особой добродушностью влетая в друга всем весом, оставляя по паре поцелуев на его щеках ещё в аэропорту или стараясь найти хотя бы пару минут в компании, чтобы расспросить его о последних новостях. Пусть то и дело ей приходилось отлучаться, чтобы помочь членам семьи, — а то и намеренно предложить себя в качестве помощницы! — по итогу девушка вновь оказывалась рядом с Андерсоном, шутя о банном листе, о котором никто не просил.
[indent]— Ещё секунду! — накидывая на плечи верхнюю часть комбинезона и распрямляя край лацкана, стоит просунутым сквозь рукава ладошкам выскочить наружу, Джозефина кричит куда-то себе за спину, но в этот же момент слышит знакомый с детства топот. Девушка не может сдержать расплывающуюся на губах усмешку, делая несколько шагов в сторону зеркала: неужто Шарлотт забыла, с кем имеет дело и решила её поторопить?
[indent]— Не хочу знать, изъяви сама Королева оказаться на нашем пороге и сколько бы времени занял твой выход, — волшебница морщит нос и складывает руки на груди, — Боюсь, ей бы понадобился котёл зелья нестарения, — недовольное топтание за спиной вынуждает ведьму остановиться и опустить руку, обернувшись на Чарли, — Тебе долго ещё? Мы же только тебя ждём.
[indent]— Я так скучала по тебе, ты даже не представляешь, — и пусть отчасти её слова звучат как шутка, но злиться на полном серьёзе у Джозефины абсолютно нет желания. Наоборот — слова ведьмы только закрепляют ощущение о том, что сколько бы времени не прошло и на каком расстоянии не находились волшебницы, окажись в одной точке, всё продолжалось с того момента, на чём они остановились. — Не на улице же ждёте, так чего переживаете? Надо было раньше говорить, что мы собираемся уходить, — и чтобы успокоить самую бегущую личность, она оборачивается назад, с аккуратностью добавляя: — Ещё немного.
[indent]Правда, оставить Шарлотт совсем без внимания она же ей не позволяет.
[indent]— Эй, — уже с большим вздохом недовольства, — Чарли стоит определиться, хочет ли она, чтобы Джо спустилась побыстрее или нет — волшебница возвращает свой взгляд к сестре через отражение в зеркале, — Ты для кого так прихорашиваешься? — по комнате расходится смешок и вместе с ним на губах Джозефины расходится понимающая улыбка: надо же, запомнила. Впрочем, пропадает близняшка раньше, чем слышит ответ.
[indent]Действительно. Не сказать, что раньше девушка забывала о своей внешности, даже когда речь шла о том, чтобы выйти в магазин, но было вполне логичное объяснение тому, почему Уолш копошилась так долго. Обратит ли он на неё внимание? Задержит дыхание, оглядывая её с ног до головы? Что происходит в голове Питера, когда они пересекаются взглядами и чувствует ли он тоже самое, что она? От роя вопросов, которые возникали в её голове каждый раз, когда она задумывалась об Андерсоне даже не секунду, ведьме приходится сбежать в собственную косметичку, ища тушь во спасение.
[indent]Обещанная секунда растягивается в минуты и, честно говоря, даже для самой Уолш был вопрос времени о том, когда по её душу придут. Правда, ожидала она услышать гнев Чарли или, хотя бы отправленного в эту комнату Кевина словно мученика, отпевать все свои грехи, но придерживая колпачок от очередного косметического средства, ведьма натыкается взглядом на Питера. Она не сдерживает ни улыбки, ни громкой смешка, произнося:
[indent]— Родной, если я скажу тебе: «Ещё минуточку» — ты поверишь мне? — Теперь она даже не врёт! Одного взгляда на Джозефину хватает, чтобы понять: он явно не застал её врасплох, а бегущей — ну или по крайней мере торопящейся — к финишной прямой. В её голове всплывает воспоминание о том, как она опоздала в прошлый раз к нему на встречу, когда волшебники пересекались в Японии, отчего старается выглядеть как можно более виновато и сейчас — вдруг поверит? — По крайней мере, в отличие от того раза, когда ты стоял на улице и мёрз в одиночестве дожидаясь меня, здесь... не так уж и грустно, — осторожно произносит Джо, будто волшебник сейчас правда будет отчитывать её за все часы ожидания.
[indent]Он здесь; ей до сих пор немного не верилось. А ведь собрать их всех вместе — это задача, которая казалась непосильной. Ведьма не до конца хотела признаваться себе, но ей до сих пор было страшно от того, как быстро всё изменилось. Быстро? Посмотреть, так прошло уже больше пяти лет с момента, как Фионна переехала из родительского дома да и моргнув глазом, даже Шарлотт проживает свою американскую жизнь вдали от английского Бостона практически целых полгода. И если большая часть её родных были в местах, где их легко было найти, — преодолей только расстояние! — то узнать, какие земли покорял сегодня Андерсон — вот где загвоздка. И от этого чувство тоски только усиливалось.
[indent]Она качает головой из стороны в сторону тем самым отпуская неподходящие настроению мысли. Сейчас они все здесь — вот что важно.
[indent]— На самом деле, всё было продумано. Мои длительные сборы — это единственная возможность побыть с тобой наедине в ближайшем будущем, — она улыбается, очерчивая помадой линию губ, ненавязчиво взглянув на волшебника через отражение в зеркале; жаль, что пришёл под конец! — Потому что судя по всему, я далеко не единственная, кто хочет побольше узнать о приключениях исследователя Питера Андерсона, — выдерживая паузу, волшебница напоследок поправляет краешком ногтя тени в уголках глаз, а затем и дёргает цепочку на шее, пытаясь её отцентрировать. Наконец, отставив зеркальце в сторону, Уолш поднимается с места, разглаживая невидимую взору складку на своём рукаве, продолжая говорить: — Что неудивительно, — девушка широко улыбается, — Пусть не думают, что я сдамся без бою. Ну что! — разводя ладошки в сторону, Уолш тут же дёргает пальцы к руке, поправляя несколько колец, делая несколько шагов в его сторону, — Я готова. Как я выгляжу? Подхожу мысленно к месту, куда мы отправляемся?
[indent]Казалось бы, простые вопросы, но только Уолш всё равно чувствует расходящееся по телу внутреннее волнение. Она не сомневается: вряд ли Питер скажет о том, что выглядит волшебница из рук вон плохо, но кажется и простого «хорошо» — уже не будет хватать ей. Джозефина вновь ловит себя на мысли, что вести себя так, будто у неё не перехватывает дыхание каждый раз, когда волшебник появляется в поле зрения, становится всё тяжелее.
[indent]Было в этом что-то по-детски жизнерадостное. Лёгкое чувство тремора, учащающееся сердцебиение, стоит волшебнице только представить перед сном его лицо и голос, появляющаяся на губах улыбка от каллиграфического почерка, которому бы позавидовал любой писатель: мелочи, которые воссоединялись в Уолш в одну цельную картину делали её счастливой. Она не испытывала ничего такого очень давно — это девушка могла подтвердить с лёгкостью, даже несмотря на свои прежние таланты падать в очередные отношения не оглядываясь на их необходимость в её жизни. Однако, то была старая Джозефина!
[indent]Это чувство возвращается к ней и сейчас; Уолш останавливается прежде, чем выйти за пределы комнаты, произнося:
[indent]— Знаешь, а я ведь немного, — намеренно преуменьшая свои переживания, ведьма ищет его взгляд, — Беспокоилась, что что-нибудь не получится. Не знаю: самолёт отменят, кто-нибудь заболеет, торнадо, Гринч, крадущий Рождество, — загибая палец на каждое перечисление, ведьма взмахивает ладошкой, вздёргивая горделиво носиком, — А все всё равно добрались и теперь мы сможем провести время вместе. А как я ждала тебя? Даже не представляешь! Я очень скучала, — прижимая щеку к плечу, она лукаво смотрит на Андерсона с секунду прежде, чем засмеявшись, дёрнуться вперёд: — Мне срочно снова нужно поделиться с тобой своим умилением от долгожданной встречи. Давай-давай, иди ко мне! — обнимая Питера, ведьма старается не смазать свой макияж, но при этом совсем не страшиться лишнего прикосновения. Он уже должен был привыкнуть к тому, что при встрече она только и делает, что вторгается в его личное пространство. С другой стороны, англичанка уже давно не ловит себя на страшной мысли: «А вдруг, он подумает что-то не то!» — потому что... может это было бы и к лучшему? Если бы правда подумал?
[indent]Или думает?
[indent]Вынуждая себя остановиться от очередного выдумывания того, о чём не знает, ведьма неспешно отдаляется от него, дёрнув уголками губ. Как бы она не хотела провести с ним побольше времени вдвоём... ей только остаётся надеяться на то, что у неё ещё будет шанс на это. И не один. И возможно есть люди, которые ей в этом помогут. От собственной надежды на лучшее, она с особым трепетом и искренностью бодро — в отличие от остальных, кто устаёт от длительных сборов, Уолш находит в них свою медитацию — спрашивает:
[indent]— Пойдём?

Подпись автора

[indent]С момента, когда выбор одежды девочек и сборы в целом был полностью зависимы от них самих, поторопить Джозефину, при этом имея хоть какой-то результат, могла только Айлин. В остальном дело это было абсолютно бестолковое, потому что быстрее собрать её чем она не мог никто. Честное слово, она бы с радостью отдала свои волосы в руки Кевина или подбор наряда отцу, знай, что вышла бы не с взрывом на макаронном предприятии или в спортивном костюме на богемную вечеринку. Помнится, раньше её даже злило бесконечное нытьё где-то за спиной или тяжёлые вздохи, будто вместе с до сих пор не до конца подведённой стрелкой она убивала щенков своей медлительностью: Шарлотт в этом деле была не лучшим помощником. Наверное, в неправильное время близняшка смогла бы вывести Джозефину и сейчас, однако с возрастом она стала спокойнее. Видела, сколько раз всё заканчивалось одинаково и в конце никто не умирал.
[indent]Так что изменилось сегодня?
[indent]Волшебница хитро щурит взгляд: обычно то, что начинается как шутка, в какой-то момент может стать привычкой и Джо — отличный пример. Возможно, первое время близкие ей люди посмеивались над её чересчур большой любвеобильностью, передаваемой словами, однако Уолш видит, насколько непривычным теперь для них же становится абсолютно стандартное обращение. Только на её брата взгляните: тот и вовсе может настороженно посмотреть на Джозефину, когда она говорит: «Кевин». Кто-то умер? Он напортачил?
[indent]— Я всё жду того часа, когда она смириться, — ведьма пожимает плечами, — Хотя знаешь, скорее всего я подумаю: «О нет, что случилось? Неужели ей стало всё равно на меня?» — шутя, Уолш останавливает взгляд через зеркало на Питере на лишнюю долю мгновения. Ей казалось, что он знает о чём волшебница говорила. Учитывая, что его лучший друг является той ещё крикуньей, у неё были предположения, что если Эван перестанет засовывать свой нос в любую дырку — это означает, что он вас разлюбил. Переводя взгляд обратно к своему лицу, она хмыкает, решая не продолжать эту мысль, а то Шарлотт покраснеет даже на расстоянии. И только в её мыслях.
[indent]Причём не сказать, что Джо сильно отличалась. И если подумать, лучше ненависть, которой она будет кипеть по ночам, но думать о человеке, чем безразличие. Тот, для кого нейтральные отношения кажутся чем-то, что можно исправить, для Уолш они были сродни невидимками, потёртыми из её памяти и воспоминаний.
[indent]— Чего-о? — резко разворачиваясь на стуле к нему лицом, она пошире раскрывает практически полностью накрашенные глаза, успевает вставить между обещанием всё ей рассказать Джо. Ей только и остаётся, что сжать губы вместе и прищуриться, — Надеюсь ты понимаешь, что заикнувшись, не останешься без моего внимания, пока не расскажешь всё, что я не знаю? — Кого она обманывает: после этого — тоже, — Раз уж у меня статус «знающей больше остальных», — стараясь утихомирить любопытство в своей душе, по итогу доверившись Питеру, она с особой теплотой улыбается своим мыслям. Ей было невероятно грустно, что в Новом Орлеане они провели крайне мало времени вместе из-за его отъезда. Конечно, эгоистично было так мыслить: не только её он оставил из-за скорейшего отъезда, но кто подумает о девушке ещё, кроме неё самой? У Эвана есть Шарлотт и наоборот, они быстро переключаются. А ей становилось делать это с каждой встречей с Андерсоном всё тяжелее и тяжелее по понятным причинам.
[indent]Даже сейчас, казалось бы она сама напросилась на комплимент и знала, что Андерсон не оставит её без достойных слов, но всё равно едва заметно смущается, хихикнув и прижав на секунду щеку к своему плечу, — Хватило бы простого «красиво», но я точно не жалуюсь. Спасибо, милый, — она более не оборачивается к своему отражению, веря магу на слово, тем более, что и теряет любые мысли о необходимости сего действия: Питер оказывается к ней достаточно близко благодаря упавшей ресничке, чтобы смочь без какого-либо труда пересчитать веснушки под его глазами. Джо даже не сразу слышит, что он говорит, а только моргнув несколько раз, меняется в лице.
[indent]— Вслух не говорят, — прикрывая один глаз и улыбаясь уголком рта, Джо сдувает пропадающую в ту же секунду ресничку, — Однако ты будешь первым, кто узнает, когда оно исполнится, — загадочно произносит Уолш, прикладывая ладошку к груди, засмеявшись.
[indent]Тем более, что заветное желание касалось его в первую очередь.
[indent]Как девушка выглядела со стороны? Несколько раз она возвращалась к этой мысли и речь была совсем не о внешнем виде. Он менял её, как она разговаривала и вела себя; Джо знала, что не придумала это сама себе. Пусть ведьма не скрыла ничего от Чарли, однако первая подозрительными вопросами задалась именно она и каждый, кто знал о её близнеце должен был понимать — если Шарлотт поняла, значит и остальные должны были что-то заметить. Большая часть ещё и вычислить, из-за кого происходили её изменения. Её должно была бы смущала эта мысль, однако Уолш никогда не пряталась от своих симпатий. Наоборот: в отличие от остальных, — «О Боже, неужели кто-то подумает, что она влюбилась?» — девушке никогда не хотелось стыдливо прятать взгляд.
[indent]— Мне показалось, будет слишком мрачно, если не будет какого-то яркого акцента, — стоит ему только заметить маленькую, но значимую для Уолш деталь, она загорается ещё ярче, объясняя свой выбор. Где-то в глубине души она ждала этого. Вряд ли бы расстроилась, если бы Питер ничего не сказал, но не может скрыть ребяческого восторга, что централизовал вслух понравившееся в образе, — Но и не хотелось откладывать комбинезон: одна из последних моделей, но до сих пор не видавшая внешнего мира, — убавляя свой азарт, она с умилением останавливает взгляд на одном из персонажей музыкальной группы кофты Андерсона. Ей всегда нравилось, какую одежду выбирал волшебник, особенно, когда у неё появилась возможность наблюдать за его стилем — при всём уважении к колдомедицинским робам разумеется. Несмотря на, казалось бы, простой выбор, он всегда выглядел стильно. — Сам ещё не передумал про модельный бизнес? Не думай, я не перестану так «шутить» даже при простой семейной вылазке, — или он думал, что сможет избежать этого? Стоит перестать надеяться.
[indent]Прижимаясь головой к груди Питера, она не может скрыть теплой улыбки. Обещал. Ей много кто чего всегда обещает, однако Чарли иногда засыпает напротив телефона, не слыша звонка, Кев в последний момент присылает сову, что не успеет прийти и помочь донести мешки с тканями домой, а Тео переносит встречу, предпочтя их встречу друзьям, приехавшим из-за заграницы. Не подумайте, она совсем не винила их, давно найдя объяснение. Поэтому она пыталась найти такое же и для Андерсона, а тот совсем не планировал её подводить.
[indent]— Ты всё ещё можешь, — посмеиваясь, она на секунду задерживает ладонь на ручке двери, а затем ступает за пределы комнаты, — Нужно отдать тебе должное: ты будешь выглядеть в её глазах героем. — ей стоит признать, что Чарли тоже молодец если учитывать, кого именно она отправила на задание. Джозефина явно не стала бы так торопиться растушевать тени, стой за её спиной не Питер.
[indent]Намеренно выпрямляя спину под громкое: «Ну наконец-то!» — Уолш шутливо спрашивает, сколько ей ещё можно ждать остальных, чтобы выйти уже наконец поужинать со всеми, тут же засмеявшись от всеобщей реакции. Не шутить с ними было невозможно — знает, что иначе жди письма с увольнением из семьи. Стоит ей остановиться перед полкой с верхней одеждой, Джозефина выдаёт и вторую заготовленную шутку о том, что не знает, какое пальто выбрать и прежде, чем на неё накинуться, — а лучше сказать: «накинется» — под всеобщий шум, стараясь не быть задавленной, оказываясь на прохладной, относительно теплоты дома, улице, тут же хватая ртом колющий воздух. Она и не чувствовала, насколько в помещении было душно.
[indent]Стоит Андерсону словить её ладошку, Джо понимает: дело было далеко не в комнатах, оставленных позади. Внешне её практически ничего не выдаёт и с благодарностью принимая его помощь, девушка осторожно сходит по скользким ступеням, не страшась упасть.
[indent]— Завидно смотрю? — прищуриваясь, Уолш хихикает на наполовину падающее тело Алексис. Даже, если маг помог ей из-за её бесстрашия, девушке не было до этого никакого дела. Если для этого ей нужно всегда ходить на каблуках, — редок был тот день, когда она этого не делала — оно того явно стоило. Следуя за остальными, Уолш приподнимает бровь на голос сестры и оборачивается в поисках того, кто найдёт для неё объяснение. И находит.
[indent]— Ну разумеется, зачем ждать всех, — журя, хмыкает Уолш. Ей было безразлично, в какой победной команде она окажется, но успевает даже расстроиться, что у неё не было шанса побороться за присутствие Питера рядом, как вдруг удача оказывается на её стороне, — Неужели, мы в одной команде? — широко улыбаясь, делая победный рывок кулачком к боку, Уолш цепляется пальцами за его локоть. Задирая голову на давно потемневшее небо с проступившими звездами, она на мгновение задумывается, по итогу громко цокнув, — Мы давно не были с Чарли по разные стороны баррикад. Что же, — она косится на Питера, — Наш набор звучит как явная команда победителей, что скажешь? — И если кто-то думает, что Уолш уж очень сильно нужно соревнование — то ошибается.
[indent]Она уже чувствует себя победителем.

[indent]— Судя по прошлогодним историям сугроб — это меньшее, что мы можем от него ожидать, — со шкодливым прищуром она провожает Маккензи взглядом, возвращая тот к Питеру и смахивая невидимые крошки на столе, опирается весом на сложенные перед собой руки, — То есть меньше, чем полчаса назад ты помогал мне спуститься с лестницы, а теперь представляешь меня завалившейся на каблуках в снег? И как это называется? — стараясь не задумываться о пробежавшем ряде мурашек, она перехватывает появившуюся перед глазами карту с напитками, подкладывая ладошку под свою щеку. Сжимая на миг губы вместе и приподнимая брови, Джо говорит: — Впрочем, — чуть повернув голову в его сторону, она продолжает, — Если ты составишь мне компанию, то куда угодно, Питер Андерсон. — В этом была лишь доля шутки: кажется, она уже успела доказать, что волшебнику не нужно предлагать ей встретиться на другом конце света дважды. Обернувшись в поисках официанта, задерживая палец на своём выборе, Уолш кивает головой, звонко усмехнувшись: — Так что это будет на твоей совести.
[indent]«Так получается!» — частый аргумент о причинах, по которым Уолш редко когда оказывается пойманная за ногу, в отличие от остальных. Пила она действительно всегда аккуратно, зная свои лимиты, но то и всегда шло в комплекте с желанием не опростоволоситься. В конце концов, такие встречи как сегодня стали в её жизни редкостью, а раньше... они и сами были младше. Оглядывая стол, Джо не пытается скрыть улыбки: с ними она чувствовала, что всегда могла расслабиться, отчего ослабляла хватку, с которой привыкла держать себя на работе, как и с другими людьми.
[indent]— О, нам обязательно нужно придумать названия для команд! — А она думала, что выбор блюд займёт большее количество времени. Впрочем, головы от карточек подняли немногие, а только те, кто просто заказал всё меню.
[indent]— Помочь? «Горящие задницы» — звучит как ваш вариант, — реагируя на громкий голос сестры, Джо посмеивается прежде, чем посмотреть на Андерсона с говорящим взглядом. Их команда своим составом выглядела куда спокойнее — кажется, это была их сила! — и всё же, оборачиваясь на остальных, подмигнув оказавшейся среди них одной из дочерей Грэмов, Уолш весело усмехается.
[indent]Только сейчас она осознала по полной, против кого соревнуется половина семейства Уолш.
[indent]— Честно говоря, мы похожи на сборище тех, кому соревнование дастся, как: «shooting fish in a barrel». — Тут ещё и Маккензи со своими ружьями, — Удивительно, что все пары разбиты, кроме... а подождите, — Джозефина смеётся от [float=left][/float]собственного остроумия, качнув головой в бок и касаясь плечом Андерсона, говорит: — Беру свои слова обратно. — Давящий смешок Тео даёт понять, что шутка про дуэт Питера и Эвана была принята, как надо.
[indent]Как никогда она ценила и понимала дружбу между волшебниками, украдкой смотря на свою сестру. В её глазах они были братьями не по крови. Пожалуй, это была одна из причин, почему она почти никогда не чувствовала сложности объяснить Питеру, что она чувствует, например, по отношению к отсутствию Шарлотт рядом. Он поймёт её и иной раз даже без слов. Впрочем, это не мешало ей время от времени чувствовать и зависть, стоит ей подумать о том, насколько больше знает о Питере Маккензи. Сколько бы она не пыталась, вряд ли кто-нибудь сможет достигнуть до такого уровня, тем более, за такой короткий срок.
[indent]Стоит большей части заказа оказаться на столе, как тут же без долгих вступлений и слов, — спасибо, что Тео успели заткнуть рот раньше — разносится первый звон стукающегося друг о друга стекла. Ведьма делает глоток коктейля, а вместе с расползающимся по организму теплом, заговорщически произносит:
[indent]— Итак, — пользуясь всеобщей отвлечённостью и гамом, она поворачивает голову на Питера, — Ещё не пришло время того, о чём мы должны поговорить? — Именно, что должны. Она даже не попытается оставить ему выбор, — Или наличие лишних ушей, — оглядываясь по сторонам, ведьма усмехается; ей не сложно — она может вернуться к этому разговору и позже: там уже у неё найдутся и силы просто выцепить его за угол с какой-нибудь дурацкой причиной, однако ничего не может сделать со своим любопытством уже сейчас, — Нам помешает?

Подпись автора

[indent]Она хорошо помнила прищур и короткий вопрос Шарлотт: «Ты... уверена?» — и знала, что обижаться на скептицизм сестры не имело никакого смысла, если понимать, благодаря чему в её тоне появилось беспокойство. В конце концов, не она ли отдавала своё сердце в первый и последний раз — и так с каждым своим молодым человеком? Благо, что клятв в вечной любви не давала, а то у неё бы давно могли возникнуть проблемы по жизни, учитывая, как неровно дышат магические контракты к душам волшебников. Тем более, самой ей казалось то, что она чувствует к Питеру было совсем другим. Более осознанным, обдуманным, а от того и настоящим. Джо надеялась, что и близняшка увидела это в ней, учитывая какую в дальнейшем получила от Чарли поддержку вместе с обещанием не проговариваться их окружению, пусть и с пометкой: «Эвану можно, если на нём это закончится».
[indent]Девушка, однако, головой понимала: ненадолго весь Бостон будет жить в неведении и далеко не из-за длинного язык знающих. Даже сейчас, стоит ему сказать шутливо о важности ведьмы, как только слой пудры может спасти её от розовеющих щёк. Часто ли кто-нибудь видел ведьму, смущающуюся от простой фразы, в которую скорее всего никто не вкладывал точно такого же смысла, как сделано это сознание. То же самое касается и исключительности Андерсона.
[indent]— А что, это — не так? — улыбаясь уголками губ, Уолш, в отличие от всех предыдущих разов, не хитрит взглядом. Правда, вряд ли Питер обратит внимание, уже сосредотачиваясь на своём заказе. И ведь ничего не мешало ей сказать — помимо десятка родственников и близких друзей в расстоянии меньше метра — или хотя бы намекнуть ему о том, что давило на её сердце в последнее время всё более отчаянно. Ведьма переводит взгляд на Шарлотт, коротко усмехнувшись её сосредоточенному лицу. Джозефина до сих пор считала, что пережитое Эваном и её сестрой, вместе с хождением вокруг до около — это самая большая трата времени, которую она видела. Однако теперь следует такому же пути?
[indent]— Мне интересно, действительно ли ты считаешь, что я куда более спортивная сегодня, чем Тео, — под столом явно слышится стук каблуков об пол, а пальцы вновь поправляет лацкан, прижатый к груди. Косясь на явно борющегося с несколькими чувствами сразу МакМиллана, по итогу сдающемуся жестокой правде, она вопросительно дёргает бровью, добавляя: — Или просто не хочешь меня обидеть?
[indent]Пожалуй, если брать их «детскую» часть семьи, Джозефину можно было ставить на последнее место их спортивной цепочки. Разумеется, у неё всегда оставалась йога как и просветы с приседаниями или махами ногами, однако всё это меркло по сравнению с натянутыми на руки перчатками для бокса Фионны или не одним десятком преодоленных километров в утреннем беге Шарлотт. Не говоря уже о звездочке этой семьи, который решил связать свою жизнь со спортивной карьерой, прямо как их отец. Не думайте, Джо не жаловалась: она сама выбрала путь «белой вороны» и ни капли не расстраивалась, когда у неё был выбор поспать с утра побольше на лишний час, вместо того, чтобы отбивать асфальт во время морозящего дождика. И всё же своим вопросом Питеру в глубине души беспокоилась, что вдруг он думает иначе?
[indent]— Хорошая тактика: разозлить её, чтобы она слепо боролась в ярости, — посмеивается ведьма, делая глоток из своего бокала, подкладывая ладошку под подбородок. Она старается не зацикливаться на его выражении «на мужчине», учитывая что следом должно прозвучать уточнение и о женщине. Неожиданно от одной мысли по спине Джозефины проходит неприятный холодок и она даже морщится, будто положила на язык дольку лимона. Последнее, что ей надо — это размышлять о несуществующей пассии Питера Андерсона. Почему несуществующей? Она не сомневалась, что о таком волшебник бы написал ей: в последнее время они слишком сильно сблизились, чтобы утаивать друг от друга такие важные вещи. По крайней мере, если бы кто-нибудь появился у самой Уолш, она бы не стала скрывать этого от него; и единственная причина, почему это не сработало сейчас, потому что сам Питер был её главной симпатией.
[indent]Благо, ей есть в какое русло перенаправить свою мысль и вот с самым ожидающим взглядом она впивается в волшебника, дожидаясь самого развёрнутого ответа на свете. Ей даже не нужно включать главного театрала — громко цокает языком и тяжело вздыхает волшебница очень даже прямо:
[indent]— Знаешь что? Поставлю что угодно на то, что новость совсем не неинтересная, — стараясь не обращать внимание на влезающих в диалог, она нервно дёргает плечиками ещё раз, недовольно вскидывая руки в воздух: — Ты почему переводишь тему! Нет, Андерсон, так не... — к её неудаче, тот ломает её комментарием про искрящиеся глаза, как и заинтересованностью в делах компании: губы ведьмы борются, но по итогу складываются в мягкую улыбку. Попробуй тут не быть вдохновлённой рядом с ним.
[indent]— Не привыкли, — она усмехается, но тут же более увлечённо продолжает, — Поэтому сейчас набирается новая команда, надеюсь, которая облегчит эту нагрузку. Учитывая, что после сентябрьского показа бренд всё больше набирает популярность, думаю не имеет смысла с этим тянуть. А ещё! — Джозефина задирает палец вверх, — Я хочу написать письмо в Хогвартс: я слышала, у них открылся любопытный кружок, якобы вспомогательный для театрального, по кройки и шитью. Мне интересно посмотреть, есть ли там юные таланты из которых можно взрастить специалистов. К тому же, впереди лето и каникулы, — ведьма намеренно пожимает плечами так, будто сказанное было «not a big deal», несмотря на то, что взвешивала своё решение она далеко не пару минут. Однако, Питер сам сказал: её не сломаешь. А ей совсем не хотелось казаться слабой, по крайней мере, в деле её жизни.
[indent]Или не только там? Задуматься и Джозефина хотела выглядеть идеальной девушкой в его глазах. Интересной на разговор, поддерживающей в трудный час, одновременно самостоятельной, но дающей возможность чувствовать и себя важным рядом с ней. И её беспокоиться вызывались тем, что она не притворялась: всё что девушка делала, она делала искренне и именно отсутствие привычной игры выбивало её из колеи. Одно дело — это просчитывать своих партнёров, а другое — это не бросать попытки тянуться пальчиками вверх к солнцу, но и по прежнему оставаться собой.
[indent]В момент, когда Уолш понимает, что «неинтересную» новость ей никто не расскажет сию секунду, ей приходит единственное логическое заключение: нужно закончить эту игру как можно быстрее, чтобы на это нашлось время. Делая большой глоток вина из своего бокала, Джозефина деловито откидывает волосы назад и расправляет плечи, настраивая себя на победу. Возможно, последняя ей не нужна была, но с ней уйти было бы куда приятнее! Пусть она посмеивалась над агрессивностью соседней команды, но стоит ей столкнуться взглядами с Фионной и Шарлотт, её тут же сбивает с ног волна азарта и Джо абсолютно не стесняется ни громко выкрикивать свои мысли на очередное творение, — причём, речь как о произведении, так и об артисте, показывающего оное — ни самоличного выхода на импровизированную сцену для объяснений.
[indent]Как никогда ярко она понимает, что скучала по ним. Именно в таком «комплекте», по каждому, кто вносил свою лепту в их безумную компанию. Уолш не успевает зацепиться за эту мысль слишком отчаянно, превращая её в очевидное переживание, что их маленькие каникулы рано или поздно закончатся. У неё ещё будет время; ведьма хмыкает, отставляя от себя пустой бокал и меняясь в лице, победно смотря на Фи и Чарли: думали, она сдастся не поиграв? Она бы корчилась и дальше, не отвлеки её Андерсон, и девушка сама удивляется, насколько быстро оказывается на своих двоих.
[indent]Присаживаясь на предложенный стул, ведьма делает удачную попытку оторвать работника бара от его занятия, но попросить обновить ей вино не успевает: боковым зрением она замечает лицо Питера Андерсона слишком быстро к ней, тут же не без удивления переводя на него взгляд. Ей вновь удаётся посчитать его родинки на скулах и от этого ведьма смущается ещё сильнее. Благо, что слишком яркое представление картинки перед глазами о вечно пыльном Эване помогает ей не растеряться слишком надолго:
[indent]— Между прочим, чудесное качество, дорогой. По крайней мере я точно знаю, что рядом с тобой я буду выглядеть как с иголочки, — она тут же вспоминает несколько ситуаций в своей жизни, когда только спустя долгий день она могла узнать о невидимой её взору кляксе от чернил, не говоря уже о какой-нибудь вышедшей из под контроля шутки сестры на её лице, — Учитывая внимательность Чарли к себе, в такие моменты я ещё больше думаю о том, что два сапога — пара, — находя взглядом в толпе Маккензи и Шарлотт, на её губах, несмотря на язвительный тон, появляется мягкая улыбка. Одна из единственных причин, почему Джозефине было легче переносить переезд близнеца на другой конец мира заключалась именно в осознании, что с Эваном та была счастлива. И как бы она не грустила, изображая, будто бы на на неё это никаким образом не влияло, с таким осознанием жить действительно становилось проще.
[indent]Стоит отдать ему должное: Питер не задерживается с новостями, вываливая их на Джозефину без особой подготовки. Волшебника она не перебивает, лишь кивнув головой на его уточнение о поездке. Ведьма даже не пытается скрыть своего удивления на лице, приоткрывая рот. Ей бы впору обидеться, что он не рассказал ей об этом в письмах, но вместо этого ведьма чувствует укол совести: могла бы и догадаться? Что-нибудь заподозрить, а вместе с этим задаться правильными вопросами. С другой стороны, как никогда она и понимала его. Разве не хочется быть уверенным в том, что ты делаешь всё правильно? Это даже не банальная дилемма сглаза. Есть разница между намерениями и подписанными договорами, особенно в вопросе собственного будущего.
[indent]— Что я... первая? — вырывается у неё наперёд всего остального и Джо даже растеряно высматривает в толпе Эвана. Вот уж попробуй оказаться задетой, что ничего не знала до этого: даже лучший друг Питера до сих пор не получил толкового объяснения! — Мерлин, что я сижу-то! — ругаясь на саму себя, ведьма практически отпрыгивает с места и тут же накрывает его щёки своими ладошками: пусть знает, что она возмущена! — Что ты сказал? Неинтересная! — вмешиваясь в его личное пространство крепким объятием, ведьма стискивает его сильнее, бубня свои недовольства куда-то мужчине над ухом, — Ах ещё и «худо». Ты с ума сошёл? Но я ещё успею по-возмущаться, потому что сейчас, — Джо начинает восторгаться, не особо подавляя свою тараторящую эмоциональность: — Пит, это же просто невероятно! Я так рада, что ты решил заняться тем, что ближе твоему сердцу и попробовать! Знаю-знаю, ещё ничего не подписано, но абсолютно ничего не хочу слышать, потому что ты знаешь мой ответ, — а если нет, она выбьет уже знакомую ему фразу татуировкой на лбу для подтверждения своих слов. Неожиданно она вспоминает о последнем, что сказал Андерсон и выпускает его из рук. Конечно, опасаться было толком нечего: их компания была не сильно заинтересована в пропаже своих друзей, не говоря уже о скрытности за толпой других клиентов этого места. И всё равно ведьма решает вести себя спокойнее, несмотря на непроходимую внутреннюю радость за него.
[indent]— Я никому не скажу, обещаю, — она уверено улыбается ему, оставшись стоять, однако облокотившись о столешницу локтём, она тут же сжимает кулачок, разве что оттопырив один мизинчик, с прищуром усмехнувшись. — И не мне тебе говорить о том, что твоя мама поддержит тебя в любых начинаниях. Да, я не хочу преуменьшать важность колдомедицины, как и твоих прошедших практик, но знаешь, — Уолш на секунду задумывается, но затем кивает головой, продолжая, — В конце концов, к этому всегда можно вернуться, — она не делает паузы, — Другое дело, что имея на руках и в воспоминаниях подтверждения твоей творческой натуры, я сильно сомневаюсь, что и ты сам захочешь впрыгнуть на тот поезд, — она говорит скромнее, но только из желания не задеть Андерсона своими пылкими речами: возможно, он хотел получить не такую эмоциональную поддержку? Может маг и вовсе подумает о слепости девушки благодаря их дружбе. Однако Джозефина хорошо помнила их разговор о честности и была на стороне Питера в желании говорить правду своим близким, если те не видели всей картины.
[indent]Ведьма искренне верила в него и ему ли не знать, что начала она задолго до разговора у барной стойки. Девушка оглядывается и подтягивая к себе бокал, поднимает тот перед собой:
[indent]— Риски оправдывают себя и я думаю, тебе должно быть известно и без моих наставлений, но то что происходит заслуживает отдельной похвалы и гордости. Не преуменьшай своей значимости и того, что ты делаешь. Это важно, — она улыбается, — Потому что ты важен. За тебя, дорогой.
[indent]Она молчит недолго после тоста, на деле понимая, что у них осталось не так много времени наедине. Разворачиваясь спиной к барной стойки и стараясь зацепиться за неё обоими локтями, она улыбается каким-то своим мыслям, очевидно озвучивая их сразу же вслух:
[indent]— Мне очень хотелось бы услышать, над чем ты сейчас работаешь, Питер, — она поворачивает на него голову, — Я понимаю, что всему своё время и не хочу на тебя давить — сквозь короткий кашель слышно тихое: «хочу, но не буду» — Поэтому обещай мне, что как только — так сразу, договорились? Хочу поддерживать статус фанатки номер один, — прищуриваться долго у неё не получается; делая ещё один глоток, Джозефина пытается прокрутить в сознании ещё раз всю речь Андерсона. У него было столько возможностей рассказать и не ей, а людям вокруг. В конце концов, «созрею сам» — звучит немного странным оправданием. Сердце Уолш пропускает удар, а сама девушка раскрывает глаза шире, уставившись в точку на половице. Медленно ведьма переводит на него взгляд, стараясь вернуть себе как можно более беспечный вид:
[indent]— Слушай, — оборачиваясь к нему корпусом, проведя пальцем по краю своего бокала, она ненавязчиво спрашивает на деле чувствуя, как всё её тело сковывают невидимые путы, перекрывая ей доступ к кислороду: — А почему ты рассказал первой именно мне?
[indent]Может быть... всё же не только она думает о нём?

Подпись автора

[indent]Они умиляли ведьму и нет, речь шла совсем не о Маккензи и её старшей близняшке, а о самой Джозефине и Питере. Росшие одно время вместе и по праву пережитых совместно проблем имеющие статус людей из одной компании, Уолш понимала: они могли оказаться по разную сторону баррикад, где Джо встала бы за спину Шарлотт, а Питер без сомнения оказался бы рука об руку стоящим рядом с Эваном. Разумеется она переживала за состояние американца, но соврала хотя самой себе, если сказала бы, что в той же мере, что и Андерсон. Она не смогла бы «догнать» его, даже если очень сильно захочет. Тоже самое можно сказать и о самих сёстрах.
[indent]Поэтому сейчас, когда они стояли поодаль, обсуждая своих близких с заметным облегчением радуясь их счастью, Уолш не могла сдержать тёплой улыбки, краем глаза смотря на мужчину. Осторожно сжимая ладошки перед собой и подставляя указательные пальцы к губам, она прикрывает один глаз со смешком произнося:
[indent]— Мы словно пара стариков, радующихся за своих внуков, — пауза и она улыбается шире, — Ладно, на старых я не соглашусь, разве только родителей.
[indent]Пара. Пока что ей только и оставалось, что вздыхать по Питеру каждый раз, когда его нога ступает на английские земли. С другой стороны, он задержится здесь подольше — вместе с прекрасными новостями о следовании за мечтой, она ловит в внутри приятное ощущение от этого осознания тоже. Засобирайся волшебник обратно, по сути у них было бы всего ничего по времени — уложить его можно всего в несколько жалких часов тет-а-тет. Да, ей нельзя было жаловаться: Джозефина была необходимым участником любой встречи бостонской компании, но общаться с Питером наедине было совсем не то же самое, что за общим столом. Прежде, чем сделать шаг от него в сторону, на благодарность она отвечает задержанной теплой ладошкой на его щеке. Ведь не за что. Она сказала то, что было на сердце и повторит это вновь, потребуй того ситуация.
[indent]— Не в этом? — успевает спросить она, а затем прикусывает губу, больше не перебивая.
[indent]Они все жили с опекой своих близких. В своих родителях Джозефина никогда не перестанет видеть опору и подмогу в трудный для неё час, сколько бы лет не прошло. Она видела и Кевина, который несмотря на свои мужественные попытки казаться старше и выглядеть храбрее, так или иначе посматривал на их отца с неприкрытым восхищением. Питер? Его отец погиб много лет назад, что вынудило его повзрослеть быстрее остальных, стать главой своей пусть маленькой, но не менее важной семьи. А ведь сколько на них свалилось и из-за его болезни? Уолш тихонько вздыхает. — Да, я понимаю, — Уолш улыбается не без доли поддержки, осторожно сжав его пальцы своими, — В таком случае, сияй ярче звёзд, Питер Андерсон. И знай, что если тебе что-нибудь понадобится — я всегда буду рядом, чтобы помочь. Станешь популярным — только попробуй забыть о том, с кем ты сшил свои самые идеальные штаны на свете и кто всегда готов предоставить тебе тонну новой одежды, — она прищуривается, но сдерживает строгое выражение лица недолго, тут же начиная смеяться. Всё же угрожать всерьёз она не стала бы. Знает, что может не оставила ему — и всем остальным — выбора уже очень давно.
[indent]У неё и самой было не очень много попыток для прыжков выше головы. Одна из причин, почему бизнес волшебницы пошёл в гору — это люди вокруг неё. Да, несомненно талант был важен, но вместе с этим ведьма слышала истории о загнувшихся судьбах юных дарований, у которых попросту не оказалось возможности выбиться в вверх. Уолш не зря задумалась о том, чтобы связаться со школой и узнать о способных студентах. Ей хотелось помочь так же, как когда-то помогли ей. И они до сих пор были рядом, вдохновляя её на очередные свершения, вынуждая подниматься в свои самые худшие дни. Вместе с тем, что ей хотелось быть самостоятельной, она не скрывала, что зависела от своих родных и друзей.
[indent]Ей интересно, чего он добьётся за год. В том, что из этого получится что-нибудь дельное она даже не сомневается — можете винить во всём веру в своих любимых. Знай она, что её чересчур оптимистично настроенное мышление не будет во вред, то обязательно озвучила свои мысли. Ей нравилось мечтать! Это казалось чем-то осязаемым и тем, к чему хотелось стремиться ни [float=left][/float]смотря ни на что. Неудивительно, что это было заметно и для остальных: Уолш торопливо задирает свой бокал ещё раз, осторожно ударив стекло об стекло:
[indent]— Ну всё, где моя доля, — стараясь справиться со своим удивлением, а следом смущением, ведьма расправляет плечики, отмахивая длинные волосы себе за спину и выжидающе смотря на Андерсона. Впрочем, наигранная мания величия пропадает, возвращая волшебнице едва заметный благодаря слою косметики и освещения румянец. — Я рада, что... что я правда имею такую ценность для тебя, Пит. — Ей ещё никто не говорил, что она сподвигла человека на то, чтобы изменить свою жизнь. Ведь именно это он делал, и пусть на плечах Джозефины не должно быть никакой ответственности за сделанный выбор: быть вдохновителем не равно вынуждать следовать по новому пути, Уолш всё равно придаёт его словам большую важность.
[indent]С её губ срывается: «Договорились» — и она осторожно улыбается, толкнув его своим бедром. Он может сколько угодно говорить о храбрости, на это у Уолш всегда будет один и тот же ответ. Однако при всём, ей было важно, чтобы он чувствовал себя с ней комфортно. И если для этого нужно засунуть всё своё любопытство в самый тёмный угол, прикрывая его красивым платочком — что же, так тому и быть.
[indent]Молчание волшебника делает только хуже. Уолш беспокойно переминается с ноги на ногу, неосознанно сжимая бокал в руке посильнее и подальше от греха, вовсе оставляет его на барную стойку. Зря спросила? Или он уже задался вопросом о том, по какой причине это интересует её так сильно? Джозефина в панике раскрывает глаза пошире, нервно сглотнув. Тогда, когда девушка решает дать заднюю и открывает рот, чтобы отшутиться, ситуацию спасает тот же Андерсон, заговорив. Уолш тихонько выдыхает.
[indent]— Ничего, — она отмахивается так, будто не переживала самый страшный кошмар в своей жизни секунду назад, следом тут же отвечая на его вопрос красноречивым взглядом. Если бы он замолкал здесь у Уолш не осталось бы другого варианта, кроме как вытрясти из него душу.
[indent]С другой стороны, девушка не знала, что лучше, потому что последующим монологом именно Андерсон взял в оборот её сердце. Он с ней настоящий? Встретил такого человека пятнадцать лет назад? А ведь ещё недавно Питер шутил про то, что Маккензи — единственный мужчина, которого он любит. Что же, означает ли это своеобразную победу на стороне женской команды для Уолш или об этом думать слишком рано?
[indent]— Так лучше, — не то пытаясь сострить, не то попросту соглашаясь со всем описанным, она тратит долю секунды, чтобы собрать себя из розовой лужицы обратно во что-то цельное: почему простой вопрос обернулся метафоричным колпаком на её голове с обозначением самых талантливых? — Возможно у меня есть ответ, почему, — лукаво улыбаясь, она тут же мотает головой из стороны в сторону, съезжая с темы. Вряд ли выпаленное: «Кажется, я тебе нравлюсь» — будет очень уместно в эту секунду, — Что же, — на секунду она не мигающим взглядом смотрит на Маккензи вдали. Перехватывая свой бокал пальцами, она делает большой глоток, опустошив тем самым свой бокал, — Значит осталось только «побить» Эвана и твоё сердце будет моим? Как чудесно, — она хитро улыбается. Если бы он только знал, насколько это не было шуткой для неё. И даже, если она не попытается сдвинуть Маккензи с места... после слов волшебника она ощущала себя более устойчивой в понимании их отношений.
[indent]А ведь у неё были свои причины не сходить с ума по Андерсону слишком очевидно. Ещё несколько месяцев назад она с большей активностью беспокоилась за то, что её неправильно поймут и в первую очередь в список самых безумных её запишет самый близкий её сердцу человек. Не то, чтобы Шарлотт и раньше не высказывалась слишком резко по поводу людей, которым начинала симпатизировать Уолш, как и Джо не то, чтобы слушала её. Но Питер был совсем другим случаем. Запутанная история их взаимоотношений осталась далеко позади, но всё равно вынуждала Джозефину возвращаться к ней снова и снова. К тому же, ей совсем не хотелось, чтобы Шарлотт думала, что она пытается украсть у неё друга. Не скрывая вселенской усталости ведьма успевает разве что захватить с собой третий за вечер бокал, следуя за Питером обратно к их разношерстной тусовке. Последнее время ей становится сложнее понять Чарли. Только от одной этой мысли Уолш недовольно хмурится, ругая саму себя. Разве её нельзя понять? Переезд — это только начало отплывающего от берегов Титаника. Учитывая плавающее настроение сестры, им ещё предстоит преодолеть пару айсбергов на своём пути. Она знает, что всё обернётся к лучшему в отличие от итогов оригинальной истории. Что не отнимает силы на то, чтобы решать появляющиеся из ниоткуда проблемы.

my only sin is I can't win
. . . oh I wanna love that man . . .

[indent]Шум и заметно выкрученные по громкости голоса возвращают девушку в реальность. Сейчас всё хорошо и ей нет смысла думать об этом слишком громко. Несмотря на то, что предыдущий азарт зародился в ней благодаря тайне Питера, это не означало, что того не хватит на будущие свершения. От активного они переходят к мыслительному и обратно, явно играя под дудку родного дяди Тео и его жены. Но ничего, так только лучше. Всё лучше, пока у неё есть возможность задыхаясь от смеха запугивать друзей, что если кто-нибудь раздавит зажатое между спинами яйцо, она уничтожит каждого, кто решил, что стараться плохо — можно.
[indent]— Пора заканчивать это, — кивая головой на хитрое выражение лица Андерсона, она улыбается, — И только в нашу пользу.
[indent]Как и стоило ожидать — Питер Андерсон умел делать так, чтобы люди горели в аду: только так она может описать выражение лиц противоположной команды, когда они сначала открывают конверт, а затем проходят все круги от выбора жертвы до принятия, что даже со всеми своими стараниями, нужно что-нибудь очень серьёзное, чтобы не пасть лицом. Желательно при этом накинув помои на голову ребятам, кто вынудил их с этим столкнуться.
[indent]— Ещё как будет. Причём ты ведь знаешь: она ещё будет думать, что не вышла вместо Райли, а могла. Все мы кричим: «испугалась, курица!» — качнувшись по инерции, — или от заметно поднявшегося в крови градуса? — она хмыкает, — Не чувствуешь себя плохо от того, что вынуждаешь свою девушку страдать? — обернувшись на профессионала отцовской музыки, Джо хихикает. Что-то ей подсказывает, Чарли самолично могла успеть выкопать себе могилу, подтрунивая Эвана. В таком случае, ему не то, что стыдно будет. Волшебник должен наслаждаться происходящим чуть ли не больше всех.
[indent]Впрочем её лицо трогает искреннее удивление, когда видя название действительно сложной песни никто не издаёт смертельный вздох. Джозефина не то, чтобы с трудом представляет, как «пропоёт» эту песню. Ей было бы проще сдаться на первых секундах. Однако Питер просит довериться ему и разве ей остаётся сделать что-то, кроме этого? Ведьма кивает ему головой, широко улыбается и даже встаёт с места, чтобы видеть его получше.
[indent]— В этой песне 1560 слов, как он уложится с такой же... — ей приходится похлопать Теодора по голове, отпихнув его в сторону, чтобы тот не мучал их бестолковыми фактами. Правда, беспокойство всё равно успевает накрыть Уолш волной. До первых слов, — а лучше сказать десятков — выданных Питером Андерсоном со сцены.
[indent]— Oh. My. God, — она не может не таращиться, прикрыв рот своей ладошкой. Ведьма так и застывает на нём взглядом на все шесть с лишним секунд. А ведь она знает смысл песни и всё равно не поспевает за строчками, которые лёгкой скороговоркой выдаёт волшебник, так и вырывая лишь концы фраз. А ведь она думала, что знала Андерсона достаточно долго, чтобы знать о нём если не всё, то многое. И как он мог так долго хранить туз в своём рукаве? Она переводит взгляд на Шарлотт, ненамеренно зеркаля своего близнеца бледнея с каждой секундой. Уолш хмыкает, а затем и вовсе начинает смеяться и свистеть, хлопая чуть ли не громче всех, когда маг лаконично заканчивает песню самой правильной фразой.
[indent]Ей уже не были нужны результаты, хотя она и знала, что они победят: команды шли ноздря в ноздрю, но англичанин явно обеспечил им самый настоящий прорыв до самых звёзд.
[indent]— И ты молчал! Или это я никогда не спрашивала? Мерлин, я обязательно перечитаю твои письма ещё раз на случай пропущенных талантов. Питер. Питер! — она тряхнула его за плечо, продолжая настаивать на необходимости выговориться, — Это... ты! Подожди у меня просто нет слов. Ты был великолепен! Конечно у тебя вс... — ведьма резко хлопает себя по рту, будто не имеет возможность замолкать без этого. Ей ничего не остаётся, кроме как сбить недосказанное предложение завалившись на волшебника сбоку, — Мерлин, поверить не могу, что рядом со мной сидит настоящий Бог Рэпа. Я снимаю шляпу. Нет. Каблуки? Что там снимают дамы от восторга? — вспоминая старую историю Теодора старшего, она отдаляется от него обратно, тут же хлопнув ладонями по груди. — Ох нет, что же делать, — громко цокнув языком, Уолш резко начинает смеяться, тряхнув головой.
[indent]Вот что он с ней делает. Стала бы она шутить так с кем-то другим? Ей даже не стыдно, что ведьма только что попыталась подкупить его своим отсутствующим бюстгальтером. От осознания своих действий она заливается краской, но действительно не чувствует ни капли смущения. Следующий шаг — это поцеловать его на публике? Её сердце делает кульбит только от представления его горячего дыхания на губах девушки.
[indent]Она с трудом переживает вручения всех призов и признаний. А она ведь говорила про бочку в самом начале вечера и не зря. Всё возвращается к тому, с чего они начинали в гостиной дома Уолшей — одна большая компания, теперь имеющая хорошие воспоминания о проигрышах и победах. Сколько им понадобится времени, чтобы устать и захотеть домой? В конце концов, что может быть лучше, чем пытаться не заснуть на диване, перебивая друг друга в должной стать традиционной игрой с вопросами? Она поднимается с места, решительно делая шаг в сторону барной стойки, но вместо этого опасно покачивается, расставляя ноги шире и опирается на стул сидящего рядом Питера. Её рука соскальзывает до плеча, посильнее сжимая его своими пальцами.
[indent]— Я в порядке! В порядке, — отмахиваясь, ведьма выглядит как готовая покорять все горы, как слышит громкий голос Чарли со спины, явно подскочившей с места:
[indent]— Да куда ж ты пошла! Ловите её! — Джо явно борется уже сама с собой, но сдаваясь, покачивается в обратную сторону. Стоит отдать должное Шарлотт — та появляется в радиусе так же быстро, как Уолш получает свою поддержку со стороны, — Тебе бы домой, Джо. Сколько ты выпила?
[indent]— Не пойду! — капризничая замечает ведьма.
[indent]— А надо. Правда... Питер? — сердце Джозефины пропускает удар. Ну же девочка, давай! — Ты не мог бы отвести её домой? — ведьма была готова броситься целовать щеки сестры, но вместо этого виновато оглядывает мужчину с ног до головы.
[indent]— Только если тебе... не будет трудно, родной. Это тоже мой талант — возвращаться домой в любом состоянии, — она даже чувствует толику вины за то, что забирает Андерсона от всеобщей компании. Может он хотел провести с ними побольше времени, а тут она — пьяньчуга этого вечера. Она даже искренне извиняется перед всеми за то, что крадёт Питера, пока старается накинуть на плечи пальто и подхватывает свой клатч со столика. Обещая, что не будет вынуждать его сидеть с ведром у кровати слишком долго, отчего он сможет вернуться как только, так сразу, Джозефина прощается со всеми и в следующий миг делает затяжной вдох пробуждающего холодного воздуха.
[indent]— Надеюсь, ты не слишком расстроен, — шепчет она, придерживая его за руку. Разве у неё был выбор? Нет, она не планировала напиваться. Она и не напилась: нужно что-то побольше, чем несколько бокалов вина для того, чтобы сбить Джозефину Уолш с ног. Однако подумал ли об этом кто-то другой за столом? Вряд ли. Она проходит добрые десятки метров, продолжая играть актрису погорелого театра прежде, чем... выпрямляется в своём росте, приподнимает подбородок и делает несколько более уверенных шагов. Она лукаво дёргает уголками губ, замерев взглядом на Питере. Не лучше нашкодившего кота. Наверное, стоило дождаться, когда они будут совсем далеко, но она ведь не может быть нечестной с ним!
[indent]— Сюрприз? — заулыбавшись сильнее, она тут же пытается оправдаться, — Извини. Второй раз? Я краду тебя и даже не чувствую себя слишком плохо. Честное слово, я готова положить голову на плаху и позволить тебе вернуться обратно быстрее, чем ты мог бы. Я просто... — ведьма сжимает его руку, за которую цеплялась всё это время сильнее. Ей просто хотелось быть с ним искренней — это она и планирует сделать, — Безумно соскучилась?

Подпись автора

[indent]— Туфлю, ага, — заплетающимся языком произносит она, прищурившись: не спорит, что произносила это, но в общем-то, больше из невозможности кинуть что-то другое. Что он там сказал? Ещё как не стыдно.
[indent]И то было не единственное. Например, наплевав на желание семьи пообщаться с Питером после его долгого отсутствия на английских землях, нагло украсть того из-за стола благодаря своим эгоистичным желаниям. Пожалуй, единственное, что её интересовало — не против ли сам мужчина; его возмущённое лицо и беспокойство могло бы вызвать в ней укол совести, но наблюдая, как тот начинает смеяться, а то и вовсе благодарить её... ведьма даже не пытается скрыть широкую улыбку от удачной театральной сценки, пришедшей им обоим по душе.
[indent]— Ты видел, сколько их было вокруг? Попытайся я предупредить тебя да кто-нибудь обязательно заметил бы. Боюсь... и так могли не поверить, — она задирает палец, — Но не пойман — не вор. Могу признать свою вину только перед тобой, — она наклоняется чуть поближе, хитро прищурившись и посмеиваясь, добавляет: — Волновался, значит? Сколько сценариев представил, что придётся нести меня и моё бренное тело? Проклинать всё на свете и переодевать в ночи, потому что тебе стало бы меня ну очень жалко? — несмотря на то, что притворяться она перестала, это не отменяло и несколько предшествующих их разговору бокалов вина. Уолш явно чувствует себя легче, развязней на язык, бесстрашней. Поэтому даже после того, как у неё появляется возможность идти самостоятельно, она оставляет зажатое между телом Андерсона и рукой запястье на месте, то и дело задевая его свои боком.
[indent]— Но если честно, в любое время, дорогой, ты же знаешь, что мы с тобой заодно, — ведьма смеётся, растягивая губы в улыбку. Она понимала его. Знала, насколько прилипающими они все — включая саму Джо — они могут быть и насколько это становится всё менее и менее захватывающим с каждым проведённым совместно часом. Вместе с тем, когда хочется провести всё время вместе, одновременно выжимать себя, словно лимон кажется по истине тяжёлым выбором.
[indent]Джозефина даже останавливается на мгновение, дёргая его за собой следом. Она смотрит на него поблёскивающими глазами, светясь не хуже рождественской ёлки:
[indent]— Ты ещё спрашиваешь! Конечно, конечно пойдём поскорее! — её голос скакнул, а ведьма делает шаг вперёд, даже шутливо ускоряясь на пару метров,  будто бы выигранные секунды что-то изменят. — Мне нравится это, — беря секундную паузу, она поворачивает к нему голову, — Что ты доверяешь мне, — впрочем, меняясь в лице, она тут же прыснула себе под нос. Прикрывая глаз, она окидывает его взглядом, с заметным сожалением протянув: — И мне даже не пришлось подставить тебе палочку к горлу, чтобы узнать обо всём побыстрее. — Может обвинить её в любви к ролевым играм на свой страх и риск: как показывает опыт, ей только в дайте повод ответить таким образом, чтобы получить выигрышный румянец на его щеках. На свой-то ей всё равно не посмотреть со стороны, так будет им наслаждаться.
[indent]Коротко она вглядывается в окошки родительского дома, слегка приподнимая подбородок повыше. Честно говоря, не предложи Андерсон заглянуть к себе, Джозефина бы настояла какой-либо другой причиной. Сколько времени ребята останутся в баре — одному Мерлину известно, а уповать на случай не входило в планы ведьмы. Поэтому сворачивая к лестнице, она благодарит его кивком головы за приоткрытую дверь и не сдерживает широкой улыбки, когда мужчина освобождает её от тёплого пальто. Обычно ведьма не концентрировала своё внимание на галантности окружающих, но сознание неумолимо делало моментальные засечки каждый раз, когда дело касалось Пита. Следуя за ним на кухню, она присаживается на краешек стула и подставляя ладошку под подбородок, начинает наблюдать за его манипуляциями.
[indent]— Ага, и что потом? Думаешь, смогу подать на Рождество в суд, если это таки каким-то образом повлияет на мою дальнейшую жизнь? Но мне везёт: спасение и почему я не буду отказываться от твоего сладкого предложения — мне, благо, не нужно выходить на собственный подиум, — она отодвигает ладошку от щеки, чтобы следом хлопнуть по ней обратно, улыбаясь предстоящей встрече. Ей всегда нравилось, какими тёплыми могли быть Андерсоны: о традиции что-либо совместно печь она помнила с детства и даже удивилась бы, если бы узнала, что в этот раз привычного ритуала бы не произошло, — Ха. Мне. Боюсь даже вы не успеете его попробовать. А то и вообще выпечь: ты помнишь ту историю, как мама обнаружила на кухне пустую миску из под теста? Она-то уже думала, что это — готовое блюдо! — Уолш начинает смеяться, подаваясь тёплому ощущению от старого воспоминания, вовремя подхватывая и свою кружку. Она склоняется к напитку, но вместо того, чтобы сделать глоточек, — не хватало ещё обжечься! — стаскивает одну из мягких конфет зубами, радуясь проделанному, словно ребёнок.
[indent]Вести себя по-детски она позволяла себе не со многими, таким образом разграничивая и своё личное. Отчасти причина была в нежелании делиться чем-то сокровенным, другая — не выглядеть в глазах тех же коллег менее серьёзной и даже строгой. В конце концов, это — большая уязвимость, которую не каждому хотелось вложить в руки, не боясь, что её разобьют. Уолш смотрит в спину Андерсона, отвлекаясь на узкий проход и придерживаясь за стенку, спускается за ним следом в уже знакомое ей подвальное помещение.
[indent]Неудивительно, учитывая степень доверительных отношений между ними, что она была готова встать даже на колесо перед ним, появись бы в ней такое желание. Что он подумает о ней такого, чего не представляет или не знает?
[indent]Она садится на краешек дивана и прежде, чем поставить кружку на предложенную подставку, делает внушительный глоток согревающий сладкой жидкости избавляясь ещё от части маршмеллоу, делая самое довольное лицо и облизывая губы. Только оставаясь с пустыми руками, волшебница подпихивает себя поглубже к спинке дивана, нетерпеливо поёрзав на мягкой поверхности. Неожиданное воспоминание, всплывающее в её сознание, вынуждает её сначала округлить глаза в удивлении, а следом мягко улыбнуться. Как она не подумала? Не сложила такие очевидные два плюс два?
[indent]— Тогда, когда ты приехал ещё летом и мы пошли смотреть сюда ткани, — она оборачивается на Андерсона, — Ты ведь уже тогда думал об этом, да? Ты сказал, что хочешь что-то показать. А спустя несколько месяцев читал мне стихи. И вот мы здесь снова, — склоняясь щекой к своему плечу, она лукаво прикусывает губу. Чувствуя внутренний трепет от неизвестности, которая вот-вот станет явью, Уолш отталкивается от спинки дивана и садится прямо, подтягивая к себе ноги, не отводя взгляда от заветного плеера. А ведь в прошлый раз её проклятием стал приехавшая на родину Шарлотт и Эван; Джозефина даже дёргает голову в сторону прохода, прислушиваясь, будто где-то вновь должен прозвучать голос миссис Андерсон, зовущую их наверх.
[indent]Однако всё, с чем она встречается — возможностью послушать написанную Питером запись без чьего-либо вмешательства.
[indent]— Ты уже знаешь, сколько их будет всего? — с искренним интересом спрашивает волшебница, готовая взяться за пару наушников, но вместо этого замирает, явно пропуская сердечный удар: Андерсон решает приблизиться к ней и в который раз это ощущается так, словно в первый. Особенно если учитывать, что из них двоих чаще мужчину мучает вторжением в личное пространство именно она, — Хорошо, — шепчет она практически одними губами, заметно смутившись, заправляя мешающие пряди за ухо и ведя головой слегка вбок для удобства, переводя на него взгляд обратно.
[indent]C первых стартующих переборов и слишком родного голоса человека, сидящего напротив и одновременно приветствующего её в ушах, она покрепче сжимает коробочку меж пальцами, стараясь не пропустить ни слова. Джозефина не сдерживает ни одной эмоции: ведьма прыснула на первом ругательстве, тут же шепча негромкое «aww» — от предложения планирования будущего и начинает сиять широкой улыбкой от осознания под каким названием ей запомнится демо-запись. Благо, он повторяет эту строчку несколько раз. Слушать фразу за фразой, вылепленную Питером Андерсоном словно скульптором было удивительно. Она слышит, сколько смысла он вкладывает в каждую реплику, что была напрямую переплетена с его жизнью. Их жизнями. Ведьма никогда не слышала ничего подобного и к моменту, когда песня начинает идти к своему логическому завершению, не имеет ни единого сомнения — Питер Андерсон станет будущей звездой не просто Бостона или Великобритании в целом. Она уверена, что он выстрелит намного дальше и она съест свою туфлю, если этого не случится! Сплетение звуков отзывается в ней распространяющимся теплом по всему телу и можно сколько угодно шутить про дошедший до её крови алкоголь или горячий шоколад — лучше не спорить с Джозефиной. Это Питер делал это с ней и она соврёт, скажи что дело только в настоящем.
[indent]Волшебник делал это слишком давно, но теперь всё запылало ярким пламенем.
[indent]Стоит песне закончиться финальным аккордом, она отжимает кнопку паузы и с лёгкостью освобождается от наушников.
[indent]— Вау, — не испытывая его терпения, произносит Уолш, подняв ладошку ко лбу и прижав её тыльной стороной, смотрит на Андерсона широко распахнутыми глазами, — Это просто... нечто, Питер! — он должен догадаться, что его ждёт сейчас. Стоит первой накрывшей её волне пройти и Джозефина дёргается вперёд, перехватывая его ладонь в свою, — Питер Майло Андерсон, я в полном восторге! Ты вообще, — она резко поднимает их руки, жестикулируя, — Слышал, что сделал? Я никогда не слышала ничего подобного и, разумеется, можно винить меня и мои вкусы, но боюсь, правда в этом всём другая. То, как ты совместил классический инструмент, добавив туда современную аранжировку, какой текст написал: я хочу переслушать и перечитать ещё и ещё! Пит! — она вновь зовёт его по имени, подпрыгивая на месте, — Это — свежо, талантливо написано и... так по-твоему, — не выпуская его пальцем, она прижимает руку к груди, совсем не замечая странности своих действий. Она фокусируется на нём, считая, что волшебник был достоин поддержки. Он так много сделал, так сильно постарался! — Что ты сказал? Ещё не отполированная? Я не представляю, что можно сделать, но пожалуйста, не прекращай. Это, — она тычет пальцем в плеер, свалившийся с её коленок, — Должно увидеть свет, ты слышишь меня? — Уолш делает несколько вдохов и выдохов, явно пытаясь привести своё состояние в порядок, — Я приду к тебе с ножом, честное слово, если узнаю, что не увидело, — спокойнее и будто бы сверкнув опасно взглядом замечает девушка. Стоит отметить её воодушевление, если Джозефина с уверенностью кидается в него метафоричными пряниками, а затем и кнутами.
[indent]Высвобождая его из плена, она прижимает обе ладошки к своим щекам, в панике растирая их с желанием перестать чувствовать лёгкое покалывание от бесконечного желания улыбаться рядом с ним. Ведьма то и дело опускает взгляд к плееру, переводя его на Питера обратно, тепло улыбаясь и тыча волшебника туда, куда может дотянуться. В её голове вспоминается его просьба перестать из-за боязни щекотки и это ещё больше разыгрывает в девушки интерес. Отрывками в её сознание возвращаются фразы из песни. Он вещает о семье, но так или иначе обращается к кому-то определённому тоже на протяжении всей песни.
[indent]К кому?
[indent]— Она во многом отозвалась во мне, — в ранних попытках дотянуться до его особо уязвимых мест, она оказывается сильно ближе. Ведьма ощущала себя иначе с ним не только потому, что в ней существовали только её чувства к нему. Хватит короткого взгляда на каждую их встречу, их диалоги, крепкие объятия или желание быть ближе: он никогда не пытался уйти, поставить перед собой стену. — But I'll whisper every secret to you when this mic is gone, — «И я знаю, ты выслушаешь,» — Хочешь услышать мой секрет? — Может быть ему просто не хватало сил, чтобы сказать правду? Судя по всему, это не впервые, но ей не было дела до его признаний Чарли. В отличие от близняшки, вот она, Джозефина, сидящая перед ним и готовая сделать первый шаг на встречу сама.
[indent]Ускорившийся пульс и подступивший к горлу ком мешает ей говорить, но она не сдаётся: — Та ресничка. Знаешь что я загадала? — приподнимаясь и разворачиваясь к нему корпусом, ведьма осторожно нажимает кулачком на его коленку, — Я — влюбленная дурочка, чьё сердце ты заставляешь биться сильнее, чувствовать трепет, стоит нам только столкнуться взглядами, ощутить рой мурашек, когда ты так просто приближаешься ко мне, что я могу посчитать твои родинки на щеках. И я больше не могу держать это в себе, Питер. То, что я чувствую к тебе, — она тепло улыбается, игнорируя внешний мир, со всей аккуратностью прикладывая свободную ладонь к его щеке, ища второй точку опоры на его плече, — И больше всего на свете я хотела, чтобы мы уже поцеловались все наши последние встречи.
[indent]Она больше не ждёт, решая раскрыть все свои карты: меньше слов, больше действий? Уолш прижимается к губам Андерсона своими так, как давно об этом думала; и на моменте всё происходит именно так, как она сама себе успела представить тысячу раз.

Подпись автора

[indent]Вряд ли кто-нибудь смог бы сосчитать то количество раз, сколько перед глазами Джозефины Алисии Уолш пробегала яркая вспышка, заклинание, способное затуманить её разум, заставить сердце забиться двойной силой. Сама ведьма бы тоже взялась за это дело: лишний раз напоминать себе о том, что она была слишком переменчивой, словно падкой на всё, что плохо лежало. Уж лучше бы Джозефину так сильно привлекала бижутерия, но и той было не словить внимание девушки так легко; с возрастом всё должно было поменяться.
[indent]Однако поменялось совсем с другим. Питер Андерсон неожиданно стал тем человеком, ради которого ей хотелось поменяться. Не в глобальном смысле этого слова, разумеется. В конце концов, стань она другим человеком, был бы большой шанс что они вообще не оказались бы в этой точке. Она знала, что нравится волшебнику такой, какой была. Уолш прекрасно понимала, как работает симпатия и что нужно сделать, чтобы на тебя посмотрели; разумеется, начни она встречаться с кем-то другим — в последнее время все молодые люди, с которыми ей приходилось знакомиться вызывали в ней лишь скучающий вздох — и это был бы явно неправильный сигнал. Ей хотелось показать ему, дать ему и, возможно, всему её близкому окружению дать понять: она готова к серьёзным отношениям больше, чем кто-либо другой. Где это видано, чтобы Джозефина Уолш так долго оставалась одна да ни на кого не поглядывая?
[indent]А Андерсон не воротил носом. Может маленькими шажками, в отличие от девушки, прилипающей к нему банным листом, но всё ещё не отбивался от Джозефины, поддерживал её, не просто находил для неё время, а сам искал встречи. Сам раскрывался ей, делясь самым сокровенным. Она узнала первая! Это Джозефина Алисия сидела на диване в подвальном помещении его детского дома с воткнутыми наушниками, вслушиваясь в самую первую версию написанной Питером песню. Если для кого-то это — ерунда, такому человеку явно не по пути с девушкой, которая именно в таких вещах видела всю привязанность, стремление быть настоящим.
[indent]Льстило ли ей это? Разумеется. Возможно, шутки, оставленные под барным потолком на тему украденного сердца мужчины остались позади да и сама Джо прекрасно осознавала, что никогда не заменит ему лучшего друга, — или лучше сказать пожалеет Эвана — она не была из тех, кто считал что каждому разрешено иметь лишь одного самого близкого человека на свете. Кто сказал? Их общение изменилось за столь короткий срок, одна мысль о предстоящей встрече или очередном полученном от Андерсона письме вызывали в Уолш реакцию не хуже той, которую ей приходилось испытывать с ним даже в данную секунду.
[indent]Как она может не попытаться? Ведьма никогда не запрещала себе осуществлять мечты. И не найдя ни единого аргумента против, — так или иначе громкий стук сердца бы всё перекрыл — она раскрывается Питеру, мысленно надеясь на идеальный финал.
[indent]Её губы не успевает тронуть хитрая улыбка. Что-то не так; прежде, чем это ударит в её сознании ощутимым звоном гонга или отдалённо прозвучит громом, она чувствует лёгкую прохладу на своих губах, а приоткрывая трясущиеся веки и бегущего от неё прочь Питера, рьяно забирающего себе обратно то расстояние, которое она наглым образом выкрала.
[indent]Она ошиблась? Нет, это невозможно.
[indent]Это не...
[indent]— Не можешь? — её короткая попытка выдавить из себя непонимающую улыбка проваливается в ту секунду, когда волшебник заговаривает. Он должен был сделать по-другому! Неловко посмеяться, извиниться и ничего не сказав, прикоснуться к её щеке, притянуть ведьму к себе и поцеловать не только за первый неудачный, но и за все последующие разы. С кем не бывает! С ней, возможно, но это Питер. Она бы простила ему всё на свете, всё кроме... — Что это значит? Я не понимаю, — её голос звучит совсем тихо, сбито, со всей горсткой того отрицания, которое начинает медленно пробуждаться в ней.
[indent]Это ведь могло бы стать их историей. Они бы рассказывали её незнакомцам, которые спрашивали бы о том, как они начали встречаться; Джозефина даже не стала бы обращать внимание на закатывающиеся глаза Чарли и её желанию закрыть уши, чтобы не слышать очередного повтора. Возможно с приукрашиванием в этот раз? А может быть и сжалиться, рассказывая всё, как есть. После сильного удара по центру стекла, красивая картинка идеального начала отношений резко разлетается в стороны, — так же, как Питер отскакивает от волшебницы, вынуждая её вздрогнуть всем телом — распадается на множество тысяч кусочков, более невозможных к обратной сборке.
[indent]Он не делает ничего того, чтобы помочь ей починить всё: бежит прочь, говорит чёртово безумие. От клишированных фразы Уолш едва сдерживается, чтобы с громкостью вздохнуть, закатывая глаза. Остаться друзьями. Замечательно.
[indent]Злостью ведьма перекрывает страх; вдруг она действительно придумала себе всё? Питер никогда не подавал ей большие знаки внимания, чем остальным девушкам их компании. Видел в ней друга, дальнюю кузину, но никак не симпатию, что уж говорить о найденной спустя года любви. Волшебнице просто не хочется верить в свою слепоту, поэтому она и выбирает выставить более правильного, сильного бойца; обида прорывается в распахнутую дверь, смешиваясь с яркостью, выливающуюся на щеки Джозефины румянцем, ожесточая черты её лица.
[indent]— «Дело не в тебе, дело во мне»? Нет, Андерсон, ты серьёзно сейчас? — светлая сторона ведьмы делает последнюю попытку, — Я что, галлюцинировала? Ты ведь сам... отвечал на всё, что я делала и то не похоже на поведение обычного друга-джентельмена, — отталкиваясь от дивана руками, не обращая внимание на полностью скатившийся с её коленок плеер на мягкую подушку, она поднимается на ноги, не отводя от него взгляда. Ладошки Уолш неспешно складываются в крест на её груди и с силой она вдавливает цветные ногти себе в кожу.
[indent]Замечательная. Раз такая замечательная, какого хрена Питер Андерсон отталкивает её так, словно она заражена бубонной чумой? Ещё и отошёл. Коротко она смотрит в сторону двери ванной комнаты, прыснув. Сделай она шаг в его сторону и вовсе спрячется или сделает вид, будто её здесь нет?
[indent]Он не помогает ни себе, ни ей. Волшебница смотрит на Питера, но более не концентрирует своего внимания на его лице, его глазах, пытаясь увидеть там то, что всё это время было нужно, по всей видимости, только ей. Джозефина и сама замирает, абсолютно не двигаясь и кажется, будто даже её сердце на секунду замирает; забивается с новой силой да так громко, что услышать его должны не только находящиеся в комнате. С опущенными к полу глазами, полушепотом из неё вырывается:
[indent]— Охренеть, — вместе с поднятыми к вискам оттопыренными в сторону пальцами, она повторяет свою фразу, уже переведя взгляд на Питера, — Ох-ре-неть! А, простите, господин Андерсон, давно у нас не спрашивают мнения замечательных и лучших о том, чего хотят они? — она приподнимает брови, задаваясь явно вопросом, на который вряд ли получит нужный ей ответ, тут же протараторив: — Значит, заслуживаю всего на свете. Это чертовски мило, ты знаешь? Только с хрена ли не Питера Майло Андерсона? Потому что... что? — растянув руки в разные стороны, она с звонким стуком хлопает их по бёдрам, — Недостаточно хорош для меня что ли? А не думаешь, что ты просто... — она делает полшага, ещё шаг да так быстро, что можно подумать, что собьёт волшебника своим телом да не подумает за свою хрупкость; однако останавливается на расстоянии от мужчины, смотря на него с прищуром и вытянутым указательным в его сторону пальцем, — Не имеешь права лишать меня этого. Не тебе решать за меня, Питер!
[indent]Может всё дело в другом? Всё верно, это ведь она; Питер Андерсон никогда её не любил. И кто сказал, что вообще полюбит? Ведь даже её понимание происходящего — выдумка получше историй самых фантазеров. Она отступает, неожиданно для себя покачнувшись; на всякий случай она выставляет руку, чтобы никто не подумал, словно ей нужна помощь. На сегодня он сделал достаточно.
[indent]— Знаешь что, Питер, — её голос звучит отстранённо, от всего её вида веет прохладой; дотронься она до Андерсона — заморозит без использования волшебной палочки. Именно это она сделала с собой — попыталась законсервировать всё, что чувствовала к нему на протяжении долгих месяцев; не этого ли он хотел? — Если не чувствуешь обратного, мог бы так и сказать, а не заливать мне в уши дрянь а-ля: «Это не ты, ты достойна лучшего». В конце концов, я не насилую нравящихся мне мальчиков в подворотне или, — она обводит взглядом помещение, — подвалах близких себе семей после их отказов. Иногда я умею принимать поражения, — задрав подбородок, она смиряет его взглядом только для того, чтобы резко развернуться к нему спиной и сделать первый шаг прочь. Учитывая, что никто, судя по всему, не планировал бросаться к ней в обратную сторону и забирать все свои слова, что же, всё остальное ей было не нужно. Уж точно не сегодня.
[indent]Она только и успевает, что подхватить своё пальто и натянуть обувь, перекладывая ладонь на ручку двери. Даже не позволяя себе прислушаться, ведьма резко рванула ту на себя, выскакивая наружу; только мысль о явно незнающий ситуацию миссис Андерсон отрезвляет её, вынуждая закрыть за собой дверь без яростных стуков. Зато след под ногами заслуживает её агрессивного шага сполна и двигаясь по очищенной кем-то из взрослых дорожке до родительского дома, она не останавливается и не сбавляет скорости до момента, пока её лицо не находит мягкую подушку, а тело не встречается с периной на собственной кровати.
[indent]Все запечатанные чувства вырываются из неё громким рёвом, тонущем в пространстве благодаря гусиному пуху. Джозефина переворачивается на бок в моменте только для того, чтобы гневно натереть запястье до красноты, взывая одного единственного человека, который поможет ей сейчас справиться с болью, причиненной волшебником; получит свою горсть сочувствия, как это бывает всегда.
[indent]Почему он так поступил с ней?

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

[indent]Джозефина очнулась тогда, когда дом успевает пробудиться и затихнуть вновь. Она не знает, во сколько Шарлотт ушла из их прежней комнаты на двоих, но предполагает — это было сильно после полуночи и вряд ли Эван Маккензи был рад тому, что Уолш забрала его девушку на добрую половину ночи. Желание ли сна, иссёкшие силы, нашедший ведьму до конца градус: неизвестно, что именно таки вынудило Джо умереть на добрые восемь часов, но открыв глаза, волшебница тут же натягивает одеяло повыше, раздраженно простонав. Достойна забрать статус Гринча этого Рождества. Для Питера уж точно.
[indent]И что ей делать теперь?
[indent]Найти в себе силы встать не занимает у неё слишком много времени; дальше всё проще. Она избавляет Бостон от себя на большую половину дня, прошмыгивая мимо общих домов играя роль невидимки прежде, чем добирается до точки трансгрессии, затерявшись в своём кабинете опустевшего благодаря праздником ателье.
[indent]Ей приходится вспомнить свои предыдущие отношения и на своё удивление, она не находит ничего общего даже с теми моментами, когда с ней расставались. Или Джо с кем-либо? Чувства пропадали в то же мгновение, будто никогда и не присутствовали в её жизни; одно дело Уолш даже думала, что более стервозного и холодного человека планета уже не может носить на своей земле. Могла ли она дружить со своими бывшими? Чаще ей приходилось пересекаться не в личных целях. С Питером? Учитывая, что они даже не встречались, проблемы быть и не должно; сердце её сжимается по новой, вынуждая её громко выдохнуть, поднимаясь с насиженного места. Только они будут. Потому что никто не смог избавить ведьму от влюбленности словно по щелчку пальцев. Она может сколько угодно злиться, недовольно топать ногами и выглядеть самой обиженной, что это исправит?
[indent]Только лишит её Питера.
[indent]По её коже пробегает неприятный холодок и резко начинает не хватать воздуха от этой мысли. Набрасывая на плечи зимнее пальто, она возвращает себя в то место, которого избегала весь день. Уолш неспешно, будто бы даже со страхом во взгляде, оглядывает дом Андерсонов прежде, чем сделать несколько неуверенных шагов по ступенькам вверх, замирая перед дверью. На секунду ей даже кажется, что будет проще, если никто не выйдет; трусиха! — ругая саму себя ведьма прислушивается к шагам за дверью и делает полшага в сторону, чтобы не быть задетой дверью.
[indent]— Привет, — она удивляется ему на пороге скорее всего не меньше самого Питера, наблюдающего за пришествием самых обиженных. Прикусывая губу, Уолш оборачивается себе за спину, оглядывая улицу, а затем возвращаясь к нему взглядом, осторожно спрашивает: — Не пройдёшься со мной?
[indent]Уже не слышит желания сбежать от неё подальше — уже хорошо. Она отмахивается ладошкой, явно прося его не торопиться и цепляя руки в замок за своей спиной, спускается обратно по ступенькам, аккуратно подминая под себя сапожками снег. Кивая головой в сторону длинной улочки, вдоль которой жили их бостонские магические семьи и друзья, она неспешно двигается рядом, держа заметное расстояние между ними, если учитывать её вчерашнее прилипшие к нему состояние. Уолш какое-то время молчит, но не достаточно долго, чтобы смочь объясниться первой:
[indent]— Извини, — неловко кашлянув и покосившись на него, произносит Джо, — Я зря на тебя накричала и даже несмотря на наличие повода, могла бы сделать это поспокойнее, — она морщит нос, отводя взгляд обратно на дорогу, снова утопая в недолгом молчании. Возможно, ей стоило успокоиться где-то здесь. На удивление она не находит страха за то, что прочертила между ними линию. Поставила в неловкое положение — это да, но думать о том, что уничтожила всё на корню? Не желай волшебник что-то сделать — не шёл бы рядом.
[indent]— Я только спросить хочу, — останавливаясь, она улыбается виновато, тем самым заранее извиняясь за то, что произнесёт следом: — Неужели... я правда всё придумала себе, Пит? И всё, что я чувствую к тебе, — ведьма не станет обманывать его, что придумала историю с влюбленностью за сутки до, — Одностороннее?
[indent]Готова ли она была принять правду? Вчера сказала что да.
[indent]А сегодня?

Подпись автора

[indent]Задаваться вопросом о чувствах другого человека было рисковым, однако Джозефина вряд ли смогла бы простить себе, не озвучь существующую со вчерашнего в голове мысль вслух. И даже несмотря на то, что Питер Андерсон успел дать ей ответ, — это она всё придумала! — желание оставаться на плаву было сильнее, чем утопить себя простым: «наверное, Питу я просто не нравлюсь, раз он ничего не видел».
[indent]Джозефина негромко хмыкает себе под нос, отчего наружу изо рта проскальзывает заметный поток пара. Волшебница тут же прячет половину лица в тёплый шарф на шее, поправляя спадающую его часть на своём плече. Так много ведь вещей показывало, что волшебник ей не просто нравился. Ради простой симпатии или даже мимолётной влюбленности она бы не стала смотреть в сторону дома Андерсонов: где это видано, чтобы обида Уолш сходила с её лица так быстро да ещё и намеревалась закопать топор войны самостоятельно? Ни один из её бывших парней не был удостоен такой чести.
[indent]А самое главное — Андерсон знал это. Или она хотела думать, что знал? Долгого разговора в октябрьскую ночь должно было хватить ему для осознания, какой поверхностной и меркантильной могла быть Джо. И всё же то, что Уолш оказалась на пороге его дома так быстро говорило о многом. По крайней мере, ей.
[indent]В хорошем смысле этого слова влюбиться в Питера было неизбежным. Оставить это осознание с собой достаточно близко, чтобы сблизиться, сродниться с ним — это уже смело можно называть личным выбором. Ей хотелось думать, что люди, знающие её хорошо понимали — то, что она чувствовала к молодому человеку было совсем не то же самое, как с другими.
[indent]Однако история её жизни, рассказов, которые крутились вокруг, сплетен, запросто оставляли другое впечатление.
[indent]Было ли такое в сознании Питера тоже?
[indent]— Хотела бы сказать: «может, так даже правильнее», — но никогда не узнаешь, — её голос звучит немного приглушенно благодаря шарфу и прежде, чем это начнёт мешать их разговору, она высовывает своё лицо обратно наружу, с пониманием смотря на Андерсона. Вряд ли, окажись на его месте, она шла бы долго, но тем не менее, понимала, почему волшебник выбрал именно этот вариант, — Ты вполне мог бы столкнуться со вчерашней версией меня, ещё и с приправкой: «ах ты так долго шёл, вот какая замечательная», — она усмехается, но в ней не слышится привычной простоты. Уолш осознает, насколько инфантильно может вести себя в той или иной ситуации. Несмотря на все попытки казаться опытной и зрелой со всеми, когда дело касается самой девушки, думает она чувствами, нежели логикой.
[indent]Прогулки такого типа Уолш тоже переживала; те не входили в список лучших и приятных. Ситуации, когда вы уже не в ссоре, но при этом между вами есть несколько недосказанностей были одними из самых сложных, как пластырь, который вроде как начал отлипать, но плотно зацепился за кожу. Волшебница бы соврала, скажи, что не чувствовала тяжелый пузырь неловкости, вздох в котором давался с трудом и куда они оба были заключены по её вине.
[indent]Помимо собственного желания и это стало решающим в озвучивании вопроса прямее некуда.
[indent]Дышать не становится легче. Сердце забивается сильнее, а холодный уличный воздух становится осязаемее, будто бы оседает в лёгких, заполняя собой всё пространство, не давая ей даже продохнуть. Секунды превращаются в минуты, а ей только и остаётся, что замереть на волшебнике своим взглядом, смотря на него не то с мольбой в глазах, не то с надеждой.
[indent]— Правду? — совсем тихо слово вырывается из Уолш быстрее, чем она успевает дать Андерсону время высказаться. Тут же она вздыхает, сжимает губы вместе, коротко кивая головой, больше не перебивая. Не в силах скрыть эмоции тела и на лице, Уолш сначала пережимает свои локти уже заметно подмёрзшими ладошками, в моменте дёргает уголками губ — как и стоило поверить себе: Питер не решил вычеркнуть её из жизни из-за одного крика девушки — и даже склоняет голову в бок, приподнимая брови и смягчаясь во взгляде, умиляясь, стоит ему закончить. На трезвый ум она видит и осторожно подбирающиеся для неё слова, и его беспокойства за происходящее, в конце концов, смущение от того, что ему приходится говорить своей подруге. Думал ли он о том, что такое может случиться? Представлял ли когда-нибудь их вместе?
[indent]Отправиться по дороге собственных фантазий ей не даёт сам Питер.
[indent]— Да почему же... — он такой упёртый? Не верит в лучшее? Казалось бы, сложить два плюс два: она влюблена в Питера, он, кажется, тоже не без симпатии в своём сердце к подружке, так почему не сделать шаг по направлению друг к другу? В конце концов, между ними нет никакого любовного треугольника с третьим лишним. Она — свободна, Андерсон — тоже! Вопреки логике, вся тяжесть в её лёгких резко схлопывается, давая ей возможность сделать глубокий, но в этот раз обжигающий, вдох.
[indent]Всё не идёт по заранее проигранному сценарию, повторяя вчерашний вечер. Даже если Уолш начала раздражаться, возрождая в себе уже знакомое чувство негодования, внезапно её никто не бросает в безмолвии или попытках объясниться через клишированные фразы. Нет. Питер Андерсон выбирает совсем другой путь и вместо того, чтобы выпрямить спину, практически приподняться над землей, отталкиваясь своим каблуком для пущего эффекта в желании стать выше, властнее, Джозефина с редко присущим её лицу стыдом опускает взгляд к земле, пытаясь занять как можно меньше места.
[indent]Едва ли она думала об этом в таком ключе. За всеми словами поддержки, которые ведьма вечно вываливала на своих близких, стоило кому-то усомниться в себе, Уолш даже не предположила, что это не становилось волшебным лекарством и решением всех проблем. Ей становится настолько не по себе от осознания собственной эгоистичности, коей она кормила себя всё это время, что единственным желанием девушки становится сбежать с места преступления; как глупо было думать, что ведьма может что-то изменить. Кому-то помочь.
[indent]— Ты не усложнил, — идя на поводу сопротивления, появившемуся от его слов, хмурясь, говорит Джозефина. — Ты и вовсе ничего не видел — сам же сказал. Этим усложнил? У тебя нет третьего глаза, чтобы за всем уследить, — она вздыхает, — И я знаю, что это звучит абсолютно оппозиционным относительно вчерашнего вечера, но... я не знала, — врёт? Уолш пытается тут же исправиться, чувствуя обжигающее нутро желание оправдаться, — Не думала об этом. Мне очень жаль, Пит, что у тебя такая слепая... я.
[indent]Ещё одна вещь, которой Джозефина никогда не раскидывалась — своими извинениями. Однако сейчас, стоя перед волшебником, Уолш чувствует себя более окруженной заботой, вниманием и теплотой, исходящей от самого Питера, нежели должно быть. Наоборот всё! — так хочется подумать. Ей бы найти и подобрать тот ключик, который поможет Андерсону открыть любые двери, спастись от своих переживаний и проблем, которые тот бережно укрывал от окружающего мира в желании никого не беспокоить собой. От этой мысли меж её бровей появляется заметная морщинка: ей так хотелось, чтобы он мог положиться на неё. Найти в себе силы так же эгоистично, как и она делала это с ним каждый раз, свалить всё, что давило на его плечи, поделиться этим. Но только что она могла? Разве не ведьма, по итогу, решала все свои дела самостоятельно, вежливо отказываясь от помощи до того момента, пока ноша не становилась совсем неподъёмной? Тем более, что наличие семьи и друзей, их поддержки — то, что толкало её всегда действовать.
[indent]Доказывать, что она со всем справиться.
[indent]— Ауч? — дёргая бровями в удивлении и явной неожиданности, Уолш действительно чувствует будто бы и не только метафоричный укол в подреберье. Не думала, что в давнейшей симпатии к американцу её обвинит именно Андерсон. Впрочем, заслужила: она даже хмыкает себе под нос, отводя взгляд от него в сторону, — Пойдём, — кивая головой в сторону старых качелей на лужайке общей территории, она не дожидаясь ответа первой делает шаг по очищенной кем-то дорожке.
[indent]Вместе со скрипом плотной деревяшки и тихим скрежетом металла, ведьма задирает голову к чистому небу, слегка оттолкнувшись ногой от белоснежной земли. Может даже показаться, что проплывающие мимо облака на неожиданно голубом [float=right][/float]английском небе интересуют девушку больше, но практически сразу ведьма подаёт голос:
[indent]— Раньше влюбиться в мальчишку со своей улицы казалось мне ошибкой. В конце концов, Теодор и ты были сродни Кевину: в детстве и подростковом возрасте виделись мне братьями, с которыми нельзя нарушать пакт светлой дружбы, иначе будет хуже. Хотя, с того момента мир сильно поменялся, — она хмыкает себе под нос, покосившись на Питера. И, пожалуй, несмотря на кочки в отношениях, — как жить без них? — союз между Фионной и МакМилланом устраивал Джо куда больше. Как она говорила ранее, Чарли и Эван хорошо подходят друг другу, нежели как то, что пророчили мама и Трэйси.
[indent]— Всё изменил Барбадос, — она осторожно улыбается. Год уж прошёл, а они вечно обходят эту тему стороной. Она соврёт, если скажет, что картина белеющего на глазах Питера была навсегда стёрта из её памяти, но она не хотела жить с мыслью о том, чтобы видеть в том путешествии только это, — Теперь, когда нам было не пять, а вокруг не существовал белый шума в виде семьи, перетягивающих внимание на себя, мне удалось узнать тебя поближе — хотя казалось бы, куда — и увидеть, как на самом деле много общего было между нами. И что бы ты не думал о полярности с Эваном, — она пожимает плечами: судя по тому, что она узнала о Маккензи, в долгосрочной перспективе они бы уничтожили друг друга; дружить — лучшее решение для них обоих, — Возможно, не бойся я на подсознательном уровне потерять тебя из своей жизни или влезть туда, где мне явно не было места, то нарушающей твоё личное пространство ты бы увидел меня раньше. Вы разные с ним — это правда, — как и они с Чарли, и это то, с чем она до сих пор не могла свыкнуться, — Делает ли это тебя хуже, родной? Отнюдь. — Спорить с ней было бы бесполезно, учитывая, что именно Питера она пыталась поцеловать, в то время как Эвану пыталась вдолбить, что его сестра в него влюблена. Получилось скверно, но сейчас не об этом.
[indent]Но, всё же, почему перестала бояться? Призналась, а не похоронила свою любовь к Питеру вместе с собой, приоритизируя дружбу? Хороший вопрос. Уолш останавливается, находя под ногами землю, пусть и оставаясь сидеть. Она перехватывает ладошкой обжигающий холодом металл, склоняясь к тому головой. Их близость — ответ. Всё это время ей казалось, что он понимал её с полуслова. С Питером она была ещё более бесстрашной, готовой сделать шаг в неизвестность и узнать, что её ждёт. Это не: «пусть будет, что будет» — а вполне отчётливое осознание, что у неё будет поддержка и понимание. Он никогда не делал ей больно намеренно. Даже вчера — это Уолш не поверила в истинность слов: «лучше без меня, чем со мной»; до сих пор не верила, но сегодня хотя бы понимала, что едва ли смогла бы изменить мнение Андерсона с порога, если он до сих пор не сделал обратное.
[indent]А вот время... время может сыграть ей на руку.

[indent]— Ты говоришь, что не можешь просить меня ждать или обещать, что разберёшься с собой за короткий срок, — отталкиваясь от цепочки, она оборачивается к волшебнику, — Но и я не могу, — не хочет, — вынуть из себя чувства к тебе: милый, я с этой мыслью не первый месяц живу. С тобой всё... по-другому, как бы приторно это не звучало, — но ей ведь можно!
[indent]Она верила в свои слова со всей искренностью: там, где их разговор должен был напугать её, он только придал ведьме сил. По крайней мере, теперь у неё есть ответы, — нет, причины! — почему Андерсон не хочет бросаться в отношения здесь и сейчас. Разве не лучшим способом доказать ему степень своей серьёзности на счёт всего — это не отказываться от своих слов? Она любит его. Вчера, сегодня, завтра — это не пропадёт по щелчку пальцев.
[indent]Упираясь покрепче ногами в землю, она старательно делает несколько шагов в сидячем положении, подводя свои качели к его. Ведьма хватается за соседнюю цепь, просовывая между локоть, чтобы не отлететь обратно в свою сторону:
[indent]— Это не означает, что я не буду давать тебе проходу. Как я уже сказала, мальчиков, которые мне нравятся, я не принуждаю ни к чему насильно. — она хмыкает, — Да и на самом деле, я просто хочу... чтобы ты знал: если я могу чем-то помочь тебе, просто скажи мне и я сделаю всё, что могу, — дотянувшись свободной рукой до его бока, она улыбается, тут же перехватывая той его ладошку. Крепко, сжимая его пальцы своими она говорит, упираясь в него своим взглядом: — И никогда, слышишь, — становясь серьёзней, она даже хмурит брови, смотря на него, — Не бери на себя вину за вчерашнее или всё... в целом. Готова только поделиться, — Уолш прикрывает глаз, — Скажем, девяносто к десяти. И нет, твои — не девяносто от вины. Придётся оставить это тем, кто влепляется в друзей своим лицом, — ненамеренно она задерживает взгляд на его губах, но поджимая свои в улыбку, кивает головой. Благо, что уличный холод сделает своё дело — краснее от своих слов она уже не станет.
[indent]Она может дать ему столько пространства, сколько Питеру нужно было. Она может и ждать. Если всё действительно так, как Джо думает... у них ещё есть шанс. И она была бы не Уолш, если бы не схватилась за него твёрдой хваткой.

Подпись автора

[indent]В день, когда едва покачиваясь на качелях, она держала за руку Пита, вслушиваясь в слова о собственной важности в его жизни и стараясь отдать ему те же самые чувства взамен, Уолш действительно думала, что они смогут прорваться. Она представляла себя как ожидавшую возвращающегося после долгой службы суженного или отправившегося в путешествие партнёра, в конце концов, работающего за морями и подвергающегося себя опасностями мужчину, который всё равно хотел вернуться домой, где ему всегда были рады. Наверное, даже без картинок, очевидно вдохновлёнными родительскими историями, Джозефина была готова примириться и с другом, знающим, что она рядом.
[indent]Что она сделала плохого Питеру Андерсону, что он решил вставить кинжал ей в спину, чуть ли не готовый дёрнуть брови в удивлении и уточнить, что он сделал не так?
[indent]Казалось бы, всё осталось тем же и после рождественских праздников, Бостон остался стоять на старом-добром фундаменте, который старательно отстраивало для своих детей взрослое поколение. Возможно, это и был его минус в первых числах после рождественских праздников? Вместе со своей злостью, огорчением и болью, ей было сложно смотреть на аккуратные фасады, прочищенные и протоптанные от снега улочки, потрёпанные качели. Никогда ничего плохого — критичного уж точно — не происходило здесь; можно подумать, что ведь событие, ставшее причиной плохого настроения Уолш происходило совсем не на родной улице, но для девушки это не имело никакого значения. Стены не окрашивались в чёрный вместе с её слезами, цветы на подоконнике не завяли, когда узнали, что сердце хозяйки было разбито вдребезги не хуже случайно опрокинутого горшка.
[indent]Ей одновременно и хотелось искать поддержку у своей семьи, но вместе с этим бежать прочь, держа всё внутри. Проводить всё своё время в ателье, загружая себя работой по самую макушку, до поздней ночи монотонно вкалывая булавки в длинные подолы будущих платьев, но видеть возможность обрушиться на колени своей матери, обнимая те крепко-крепко, стоит ей только переступить порог дома. Она больше не чувствует себя самой сильной, самой важной и ценной.
[indent]Замечательной.
[indent]— Эй, привет, — появляется откуда-то сбоку и Джозефине сразу приходится натянуть на себя улыбку, слегка наклоняя голову в бок, — Я тебя как-то потерял среди толпы. Невероятно, я даже не думал, что на одном дне рождения может быть так много людей.
[indent]Всматриваясь в глаза своему ухажеру, с которым Уолш встречалась чуть меньше месяца, она поджимает губы в тёплой улыбке. Признаки хорошего человека на лицо: он был добр, внимателен и заботлив, симпатичен. Может, слишком наивен и иной раз нелепо шутил, вызывая несколько вопросительных знаков на лбу волшебницы, но это были мелочи по сравнению с тем, с кем ей приходилось сталкиваться прежде. Конечно, между ними была небольшая пропасть среди их должностей, но её не сильно отпугивало отсутствие общих тем или необходимость прислушиваться к тому, какой счёт у команд на квиддичном поле был сегодня. С отцом да и Кевином в последнее время, Джозефина могла считать себя закаленной на любые темы о спорте.
[indent]И всё же, она смотрит на него, словно сквозь и делает это всё то время, пока они встречаются. Джозефина не может отделаться от неприятного ощущения, вроде что она делает это не из желания быть с ним, а насолить, сделать назло. Она хмыкает себе под нос, отводя от него взгляд, стараясь не обращать внимание на сжимающееся в груди сердце.
[indent]— Я напугаю тебя, если скажу, что здесь только самые важные? — отводя руки за спину, уперевшись ими о подоконник, она добавляет: — Семья, друзья, друзья друзей. Но мне приятно, что Елена включила нас в список приглашенных. В конце концов... мы, — она снова хмыкает от своей привычки говорить о себе в множественном числе в такие моменты благодаря второй половинке да и остальных членов семьи поблизости, — Не были знакомы с ней впредь до прошлого года.
[indent]— Мне до сих пор не удалось поговорить с ней. Но кстати! — волшебник перехватывает ладонь Джо, отчего ей приходится вновь посмотреть на него, — Тут ходит очень милый парень. Питер? Видимо, я выглядел как того, кого необходимо спасти. Мы немного поговорили. Ты никогда о нём не рассказывала, — он говорит что-то дальше: факты, которые пришли к нему из, очевидно, диалога с Андерсоном, но Уолш не вслушивается, не веря в эту дурацкую шутку.
[indent]Конечно он милый парень, готовый спасать утопающих, которые выглядят очень плохо. Не сказать, что он делает то же самое для своих подружек, — ах нет, только для тех, с кем можно провести выходные, отправляя их обратно восвояси — но чем больше молодой человек напротив восторгался своим новым знакомством, тем больше Уолш крепла на своих ногах, выискивая взглядом спасение для побега. Он должен был помочь ей отвлечься, но вместо этого напомнил, что именно она потеряла.
[indent]Лучше и быть не может.
[indent]Она старается не выглядеть расстроенной или обиженной, но избавляется от своей компании как можно быстрее, перекладывая ответственность за этот разговор на чужие плечи: он ещё со столькими не пообщался здесь. Возможно, они и вовсе станут последними, кого он сегодня видел; в её компании — уж точно. Уолш теряется среди толпы, пытаясь найти поддержку в людях, которые точно её не разочаруют. Она привязывается к Фионне и Тео, находит себя тыкающей в щёку младшего брата, дёргает свой бокал в сторону Амели и в который раз подходит к Елене, оказавшейся в минутной от всех свободе, чтобы сказать, как превосходно она выглядит. Джозефине кажется, что она так и сможет избегать в коротких разговорах слона в комнате, который мерещился ей то тут, то там, но всё меняется в тот момент, когда Шарлотт Уолш решает сыграть в рыцаря, чью принцессу обидели.
[indent]За её спиной.
[indent]Джо не злится на сестру. Или самую малость? По правде говоря, она не может найти, в какую из сторон сделать свой шаг в первые секунды. Чувства благодарности от того, что на её обиду среагировали в желании защитить. Или гнева, что не спросив её, Шарлотт опять решила сделать всё так, как думает будет верным? Разочарования и вины за то, что даже несмотря на то, что Питер сделал ей больно, не заслуживал криков со стороны ещё и вперемешку с рукоприкладством. Последняя мысль бьёт ей под ребро с достаточной силой, чтобы сдвинуться с места. Джо не виновата — но это не то, что беспокоило её больше всего. Ей нужно найти его и убедиться, что он в порядке.
[indent]В порядке. Она с трудом могла подумать о нём так с того дня, когда они перестали общаться по её инициативе. Хотя, то, что он сделал вполне можно было назвать очевидным шагом прочь от их дружбы тоже. Даже в короткие мгновения, когда она находилась рядом с ним за сегодня, мимолётного взгляда хватало, чтобы на её лбу появлялась неглубокая морщинка, а губы сходились в узкую полоску. Что-то не то.
[indent]И никто не помогает ей узнать, что именно.
[indent]— Пит? — она хочет звучать в удивлении, словно от неожиданного столкновения, но её тут же выдаёт беспокойство в тоне. Намеренно ища его по коридорам и среди больших залов, спрашивая, не видели ли его другие люди, теперь оказываясь перед ним, Уолш уверена, что допускает ошибку. Что ему её забота и волнение? В его голове, наверняка, она вновь доказала, насколько правдивыми были слухи о ней. Насколько бессердечно Джозефина Уолш может станцевать румбу на отношениях, сжигая последние и не оборачиваясь на пожар.
[indent]— Смотрю, отличного ты обо мне мнения? Я не... собираюсь тебя бить, — её лицо резко осунулось. Она здесь за тем, чтобы спросить, всё ли в порядке, а он шутит, что Джо ничем не лучше главной драчуньи семьи? Если Андерсон не заметил, Уолш никогда не выбирала такие методы решения проблем или, наоборот, их появления. Иначе ей стоило начинать считать и сожалеть об упущенных возможностях оставить ему фингал под глазом. — Да, я хотела узнать, всё ли хорошо с тобой и, — кидая короткий взгляд на бокал, она морщит нос. Не сказать, что она сама была абсолютно трезва, но шаткое состояние Питера было видно невооруженным глазом даже ей. Она не заканчивает начатое, резко замолкая.
[indent]Упоминание о её партнёре вынуждает её глубоко вздохнуть. Неосознанно она стягивает руки под грудью, обхватывая свои локти. Ей хотелось, чтобы он заметил. Видел, что она — не одинока, завидовал тому, что кто-то другой может держать её к себе так близко, насколько она позволяла ему, показать, чего лишился Андерсон. Ей было обидно и она закопалась в этом с головой; а теперь наблюдала за тем, как Питеру было абсолютно безразлично. Волшебник так спокойно говорит о человеке, которого девушка выбрала на его замену, что её тут же захлёстывает волной тоски по чему-то, что у неё никогда не будет. Кого бы она не нашла, не поставила на место волшебника, она продолжала любить его даже сейчас.
[indent]— Пусть закаляется, — её голос звучит прохладно и она дёргает подбородком повыше, не сдвигаясь с места, — Если он тут задержится, то придётся смириться с тем, что этих людей он видит не в последний раз, — она хмурит брови, — Слышала, тебя уже записали в лучших друзей.
[indent]Если. Джозефина знает — это вопрос времени, который полностью зависел именно от неё. Лучше бы ему не понравился Пит. Теперь же, начни она рассказывать историю от и до, ведьма не сомневалась: молодой человек встанет на её сторону, но это будет не то же самое, как если бы Андерсон не запал ему в душу с самого начала.
[indent]— Чарли не должна была этого делать. Я её не просила, — сжимая губы, говорит Уолш, — Хотя... могу представить, по какой причине она взъелась на тебя сегодня, — тихий вздох. — Мне очень жаль, что это произошло и я просто хотела узнать, могу ли я что-то сделать для тебя, чтобы исправить ситуацию и твоё настроение.
[indent]Это ведь она заварила эту кашу. Нет, только подумайте, Джозефина настолько сильно проела мозги своим близким о том, что Питер сломал её и больше она никого не полюбит, а он, такой противный, не хочет с ней быть, что в каждом взгляде видела сострадание. Им было её жалко. Эвелин написала для неё и с ней песню, чтобы ей стало легче! А Шарлотт ходит и бьёт людей, пытаясь выбить из них дерьмо, словно Уолш вообще была здесь не причём. Сколько времени пройдёт прежде, чем всё семейство, захватывая с собой желательно ещё и весь состав Блэквудов, МакМилланов и Грэмов пойдут по его следам убийцы девчачьих сердец.
[indent]Она была виновата не меньше самого Питера. Просто их проступки влияли на каждого по разному.
[indent]— Тебе нельзя так возвращаться, — кивая головой на едва заметное, однако очень видимое для взгляда Уолш пятно, ведьма расправляет струящийся материал своей юбки, где, на практически невидимом для взгляда, торчала ручка волшебной палочки, убранная в вшитый узкий карман. Она негромко цокает себе под нос, явно коря за налитое на рубашку пятно. Мало того, Шарлотт опрокинула его на пол, — с ней Уолш побоялась поговорить в первые минуты, не решая проверять совместимость характеров сию секунду — так ещё умудрилась испачкать и испортить тому наряд. — Это становится какой-то фишкой или обрядом, — припоминая случай с Эваном несколько лет назад, Джо делает шаг в его сторону, хмыкнув, — Дай мне помочь тебе. Я всё исправлю, — её лицо кривится во вполне безобидную усмешку прежде, чем она вычерчивает в воздухе необходимую руну, — Будешь снова щеголять по празднику спасая одиноких, — или не так получилось прежде? У неё было несколько примеров, о которых вслух, она решает не говорить. Волшебница вновь опускает взгляд к его бокалу, тише добавляя: — Правда, советую остановиться. Ты выглядишь... перебравшим.
[indent]И почему она верила, что не будет беспокоиться за него так же, как раньше? Уолш проиграла самой себе в тот момент, когда сорвалась с места на его поиски. И сколько бы она не возмущалась, кипя в своём котле, думая, что сможет оставить все мысли о нём, в этот момент сомневалась в этом, как никогда прежде.

Подпись автора