1999
- мэри и эл летом обсираются на тему того, что заебались жить раздельно
- спустя несколько месяцев решают, что жить будут по очереди, или там и там
- ЮБКУ СУКА НЕ НАЙТИ давай всё же жить где-то в одном месте ???
- к 2000 должны уже съехаться на фрипп айленд

Ноа Мюллер // Noah Müller
стажер во Всемирном драконоведческом заповеднике;

Dane DeHaan

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ — Ноа полукровный волшебник из достаточно благополучной семьи. Его родители занимаются абсолютно противоположными профессиями относительно того, чем занимается сам юноша; его мечта стать драконологом пошла от рассказов дедушки, который, в свою очередь, наоборот, истреблял популярные виды для предотвращения слишком активного повышения популяции. — Он окончил Шармбатон в 2024, с полгода отработал в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними в Министерстве Магии Великобритании, где прежде числился его дед. После этого отправил письмо в Румынию, и через знакомого из семьи Уизли смог попасть в заповедник, где находился до сих пор. — Познакомиться с Чарли не составило для него каких-то сложностей – именно ему представили девушку в качестве начинающего стажера, и пусть сам юноша ещё сам числился в качестве такого же, однако, опыт имел куда больший. В принципе, справедливо, что именно ему перепала возможность обучать Шарлотт, потому что кто иначе научит стажера лучше, чем... Другой стажер? — Они довольно быстро сдружились; и проводили много времени вместе, как по работе, так и после неё. Юноша познакомил её со всеми драконологами из заповедника, рассказал ей про местные правила, в целом, ввёл в курс дела. — Они начали встречаться спустя месяца два после её приезда. Всё это время Мюллер достаточно активно проявлял свой интерес к девушке, явно не повторяя ошибки парней, которые мялись и считали, что Уолш сама должна сделать первый шаг. В конце концов, под желанием не оставаться одна в чужой стране, и, возможно, в какой-то степени открыть для себя новый опыт, Шарлотт сдалась. А Ноа получил одно очко в свою пользу. — кусок-счастливой-жизни (?) — Волшебник всегда довольно странно относился к её рассказам по поводу дома. Его семья кардинально отличалась от той самой радостной улицы в Бостоне, где её ожидала старая компания, лица, и у них не было настолько проникновенных традиций, как у них. Возможно это была простая зависть, с другой стороны, ему были непонятны некоторые действия, к которым привыкла сама Чарли. На базе этого у них несколько раз возникали ссоры, однако, оба волшебника просто старались не поднимать на эту тему разговора; в прочем, его нежелание съездить на свободные несколько дней Чарли на её родину оставили след на их отношениях. — После полугодового нахождения Шарлотт в Румынии, компания решила отпраздновать сей факт, тем более, что девушка действительно была хорошим специалистом, не смотря на малый опыт работы. После нескольких пинт пива и мягкого перемещения в квартиру, где жил Мюллер, они сделали попытку соития, но из-за опьяненного состояния ничего не вышло. Расстроенным никто не ушёл, серьезно никто не воспринял. — Однако следующая трезвая попытка до глубины души встряхнула Шарлотт. Разумеется, Ноа попытался объяснить, что дело было вовсе не в волшебнице, но разве ты слышишь это, когда вбила в голову себе определенную мысль? — Не замечая этого, они всё чаще начали ссориться на работе – критика не всегда воспринималась правильно, кто-либо из них делая ошибку, не всегда брал на себя ответственность. В итоге руководством было принято решение назначить Шарлотт нового напарника, а Ноа передать нового стажера. Как некстати, оказалась девушка. Как некстати, очень симпатичная. — Запал прошёл; из идеальной команды, которая решала проблемы с драконами с легкостью, а попадая в передряги смотрела в лицо опасности, Ноа и Чарли превратились в людей, которые старались максимально не пересекаться на работе, и проводили всё меньше времени и после неё. Близилось время уезда Шарлотт, и на подсознательном уровне она понимала, что это будет конец. — Так и оказалось. На серьёзный разговор, где решалось «Уезжать или остаться» со стороны Лотты, было выбрано, разумеется, уезжать, а со стороны Мюллера – остаться.

Джозефина Алисия Уолш // Seosaimhín Alycia Walsh
дизайнер одежды, в будущем – CEO модного дома «WALSH»

cara delevingne

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ — Двадцать минут спустя двенадцатого апреля после рождении первой девочки, на свет появилась и Джозефина Уолш, внешне ничем не отличаясь от своего однояйцевого близнеца. Спустя несколько недель к ним присоединился их будущий лучший друг, и если улица в Бостоне до этого не трепетала от страха, что же, пора было начинать. — Было видно, что в одиночестве Джозефина была пусть любопытной и найти её на том же месте, где и оставили, как, допустим, Теодора, было сложнее, однако, она была всё же более спокойная, чем Шарлотт. Переключатель на безбашенный режим включался в девочке каждый раз, когда Чарли оказывалась в одной комнате с ней. Они играли вместе, лезли туда, куда родители поставили замки, размазывали по полу сброшенную при помощи метлы муку, размазывая её вместе с молочными изделиями, и чем старше они становились, тем более безумными становились их выходки. Она подпитывалась энергией старшей сестры, и чувствовала, – и будет продолжать это делать в будущем, – их связь сильнее, чем с остальными родственниками. — Уолш младшая сколдовала впервые спустя примерно полгода, после своей сестры. Сильно разозлившись на родителей за то, что те, по её мнению, потеряли её любимую игрушку после похода на рынок за продуктами, вызвала небольшой пожар на своей голове. Кожа её головы абсолютно не пострадала, но зато сожгла достаточное количество волос, чтобы из привлекательной девочки превратиться в не менее привлекательного мальчишку с обугленными волосами. Сильно расстроенная этим опытом, она взяла с родителей обещание никому не рассказывать, и они вместе придумали, что первый выброс магии у неё слился менее плачевным образом – у неё просто выросли крылья феи за спиной и она смогла подлететь на несколько метров. После того случая девочек одинаково подстригли, чтобы Джозефине не было обидно; в прочем, Шарлотт до сих пор не знает причину, по какой причине ей пришлось сменить причёску в одночасье. — Она всегда была общительной, знала, что сказать, чтобы люди обратили на неё внимание. Дело было не только в историях, которые она могла рассказывать о Бостоне улице на два дома, своих друзьях. Но и в том, что она притягивала к своей собственной персоне, стило только открыть рот. Теодор часто шутил, что если в Чарли потеряли ген вейлы, который, судя по французским корням их матери, мог передастся им по наследству, то Алисия младшая получила его в двойном экземпляре. Так или иначе, с приходом в школу она стала одной из самых популярных девочек на своём факультете, но при этом, продолжала вместе с сестрой дурачить людей вокруг себя, не имея даже шанса противостоять её очередным изобретением. Джозефина искренне любила свою сестру, и не смотря на ссоры, которые могли бы возникнуть между ними на детской почве, это проходило за считанные секунды, стоило кому-то кинуть подушкой друг в друга. — Волшебница училась лучше своей старшей сестры, и ей нередко приходилось выручать Шарлотт. Им не нужно было меняться одеждой, и с самого начала поступления в школу, было принято решение, что одинаковая внешность поможет запудрить мозг Шляпе, и она точно рассортирует их на один факультет; трюка не понадобилось, однако, было решено оставить схожие причёски, попытки повторить привычки друг друга в нужный момент. Так они заменяли друг друга на парах, когда кому-то из них, – в основном Чарли, – нужна была помощь, отказывали мальчикам, которым они нравились, пудрили голову завхозу. — Если сестра с первого курса мечтала о месте в команде по квиддичу, то Уолш младшая пошла другим путем – вступила в кружок по рисованию для Гриффиндорцев. По стечению обстоятельств в одни из самых первых каникул, когда они вернулись домой и разбирали чердачные вещи, Джозефина нашла старую форму матери, которая была реконструирована и перешита в более привлекательный, нежели стандартизированный для студентов вид. Это настолько воодушевило Джо, что она предоставила матери рисунок своей формы уже через несколько дней и сказала своё громкое «хочу», но не в концепте, чтобы та сшила всё за неё. О нет, и с этого момента волшебница встала на путь изменения и создания одежды с нуля. На самом деле, позже родители делились, что именно волшебница всегда отличалась в детстве своеобразным вкусом; а благодаря ей, и Шарлотт выглядела куда лучше просто из-за принципа «носи всё тоже самое, что носит твой близнец.» — Она всегда возвращалась в свою компанию. С каким бы большим количеством людей она не общалась, сколько бы не находила ухажеров на неделе, вновь и вновь знакомя каждого с семьей в школе, комфортнее всего она чувствовала себя среди «семьи», поэтому точно также, как и Тео с Чарли, почувствовала, как от них сначала ушла Фионна, а затем и Алексис. Возможно, Уолш младшая иногда закатывала глаза по поводу возвращения в Бостон на каникулы, но каждый, кто хотя бы знал её не первый час знал – она воодушевлена от встречи с родителями и старшей сестрой с подругой точно также, как и все остальные. В будущем Джозефина не раз упомянет во множествах интервью, что именно с семьей, имея ввиду на самом деле, куда большее количество людей, нежели Уолшей, делает её счастливой. — Уолш после окончания школы плотно занялась своей работой, ещё во время последних курсов в Хогвартсе стажируясь в модных домах Лондона, которые нагружали её похлеще любого штатного работника, приговаривая, что у неё есть глаз. И это подтвердилось ещё больше в одном довольно ироничном моменте – когда коллекция, которую она собирала и создавала для своего портфолио была воссоздана в реальность; только вовсе не Джозефиной Алисией Уолш. Именно тогда ей пришлось расторгнуть свой договор, стараясь уйти без конфликта, дабы не прикрутить к себе образ истеричной дивы. — Её сёстры и брат были примерами самостоятельности, в то время, как Джо нужна была поддержка на начальном уровне, и у кого она могла просить помощи, кроме как своих родителей? Заручившись первым финансовым взносом для своего дела, она приобрела более профессиональное оборудование для пошива и сняла для себя небольшую студию в центре Лондона, в которой и проводила большую часть своего времени; в 2026 же нашла возможности для того, чтобы провести свой первый показ, после которого ей начало поступать всё больше и больше заказов, и пусть, работы было ещё много, Джозефина понимала – это было только начало и сдаваться она точно не планировала. — Она хорошо помнит тот день, когда на их голову свалился Эван Маккензи. Для неё это был идеал, мужчина мечты – презентабельный красавчик, старше её на несколько лет, знающий кое-что про кинокультуру, однако, кто-то сомневался, что будет человек, смотрящий на американца другим взглядом? Там, где Джозефина громко вдохновлялась инженером, Шарлотт делала обратное: издавала некорректные звуки под нос, выливала на юношу напитки, повышала тон и обзывала так, как могло сниться близняшке только в страшных снах. В какой-то момент она думала – разве могло случиться хуже? И даже не заметила, как её старшая сестра начала медленно влюбляться в Эвана, практически, наплевав на чувства самой Джо, веря, что всё это было как всегда ненадолго. В тот день они с Эстер довольно сильно поссорились, и Алисия впервые подумала о том, что знать, что незнакомые смотрели на неё поверхностно это одно, но самый близкий человек? — Разумеется, её быстро отпустило, тем более, после разговора с Эваном, пусть это всё и оставило своеобразный отпечаток. Однако, цель перед глазами стояла довольно ярко – сосватать свою сестру с американцем было очень даже неплохим планом, и поэтому по возможности, она делала всё возможное, чтобы они остались наедине. И более того, она не видела и шагов в сторону от Маккензи! Можете ли представить удивление волшебницы, когда он сказал, что относится ко всем, как братьям и сёстрам? При этом, кажется, даже не представляя, что за разговор вновь ждал двух сестер! — И всё же, Джозефина не всегда поспевала в происходящие между близкими драмы. Узнавать о них первой было легко, но быть в теме происходящего в дальнейшем? Так, чем больше она зарывалась в свои собственные интересы, тем меньше вникала в отношения Уолшей и МакМилланов, в прочем, до того момента, пока их спокойная жизнь не была прервана, а на страну снова, как с десятки лет назад, о котором они могли только слышать от старшего поколения, начало опускаться тёмное время. — Не могла не научиться играть на музыкальном инструменте, точно также, как и остальные члены семьи. Поэтому если вам нужна скрипичная партия, так сильно отличающаяся от барабанного стука Шарлотт, вы знаете, к кому обратиться. Джозефина также неплохо поёт, но предпочитает отдавать это лучшим или кого это больше интересует. Чем старше она становилось, тем меньше она выпячивала грудь вперёд, стараясь всё же казаться более утонченной дамой, нежели той, которая скачет на ногах или свисает вниз головой с дерева. — Помимо английского и ирландского, самостоятельно решила выучить ещё французский, бегло может говорить на итальянском. — Вообще довольно азартна, целеустремленная и яростно рвущаяся к победе под нужным углом. Как и в детстве, поставить её отдельно от Шарлотт, и это будет абсолютно другой человек, но верни обратно? И вот вы делаете совместные татуировки не говоря об этом родителям до того момента, пока они не задерут вашу руку повыше, чтобы увидеть тёмные чернила, строите козни нелюбимым и делаете всё то, что не сделали бы в полном одиночестве. Ну, одна из вас точно. Всю свою жизнь хотела, быть как Эстер, завидуя её открытости и отсутствию необходимости нравится всем, как и наплевательского отношения по отношению к людям. Любовь сестры к драконам и её страсть от занятия этим делом помогла Джозефине и самой понять, что ей тоже нужно найти себя в чём-нибудь, поэтому, внутри себя она благодарит волшебницу за хороший пример ещё с детства. — Обижается, когда кто-то ходит в магазин без неё. Считает, что должна и будет одевать всю свою семью до скончания веков, тем более, теперь, когда умеет это делать и умеет хорошо. — Инфантильна, но не до раздражающей степени, с ней вполне можно найти общий язык при необходимости, и более того, она часто понимает, что её импульсивное поведение до добра не доведёт, но постоянно вновь и вновь встаёт на эти грабли. — В будущем свяжет свою жизнь с Питером Андерсоном, близким другом детства скорее её близнеца, нежели её. Хотя, конечно, сама Джо никогда не была против общаться с волшебником, и даже больше, с возрастом стала понимать, что у них куда больше общего, нежели с кем-то ещё – поездка на Барбадос ответила на многие вопросы. Их отношения завязались в довольно позднем, если сравнивать со всеми остальными, возрасте, и без лукавства она может сказать, что Питер – лучшее, что случилось в её жизни, правда, не стоит говорить об этом громко, иначе все мы знаем, кто придёт сражаться за первенство.

Amelie Viktoria Brown (née Rosier)
Амели Виктория Браун (ур. Розье)

anya taylor-joy
_____________________________________________________________________
29 марта 2009 года — личный секретарь в «MAMC»

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ
— Дочь Феликса Розье и Эллины Трэверс. Третий и последний ребёнок, помимо неё в семье рос старший брат и средняя сестра.
— Семья Амели – французские иммигранты, сбежавшие в Лондон после падения Грин-де–Вальда; и, пускай, не для кого не секрет, что Розье издавна славились своими радикальными политическими взглядами, до сих пор им удавалось выйти сухими из воды. Как и их чистокровные предки, Феликс и Эллина воспитывали своих детей, взращивая в них чувство исключительности и превосходства над остальным волшебным миром. Взгляды магической элиты могли смягчиться, магические войны пройти, но с раннего детства дети Розье знали, что вместе со «священной» фамилией прилагался весь мир к ногам.
— Амели была спокойным ребёнком, многим спокойней драчливого брата и громкой сестры. Она была усидчивой, вдумчивой и не доставляла хлопот ни родителям, ни гувернанткам. Амели не пачкала и не рвала платья, заучивала этюды и упражнения на фортепиано, как от неё требовали, и ленилась учить родной её семье французский, не отдавая предпочтения привычному английскому. Казалось бы, Амели Розье могла завоевать приз бесхлопотного подарка родителям, не ждавшим прибавления в состоявшуюся семью, но судьба распорядилась иначе.
— Она не проявила магических талантов в раннем возрасте, как это случилось со старшим братом, и не догнала своих родственников поздней, как произошло с её сестрой. Годы шли, а Амели не могла не только взять родительскую палочку в руки, не разнеся полдома, но и сварить самый простой из отваров, упуская главный из ингредиентов: магию. Поначалу кондиция дочери не вызывала у семьи беспокойств. Они успокаивали себя историями о дальних знакомых, чьи дети впервые сколдовали к семи, восьми, десяти годам, однако чудо не спешило на порог Розье. С каждым годом Феликс и Эллина становились всё нетерпимей и раздражительней к дочери, а в год, когда Амели исполнилось одиннадцать, и письмо из Хогвартса так и не пришло, её оповестили о том, что Розье не могли держать у себя «бракованного» ребёнка и одним днём изменили её судьбу навсегда.
— Она одновременно понимала и не понимала отчего её выкинули за порог, словно паршивую овцу. Впитавшая в себя догмы о незаменимости магии, она бы, наверняка, поступила также, не окажись Амели на месте гадкого утёнка сама. Да, она не могла взмахнуть палочкой, расставив разбросанные игрушки по местам, но была достаточно аккуратной и организованной, чтобы не видеть в этом нужды. Она не могла сварить зелье, но помнила порядок и детали рецептов многим лучше, чем её старшие родственники, пошедшие в школу. Да, она никогда бы не смогла пойти по стопам отца, став драконологом, но в волшебном мире было столько профессий, не требовавших магических талантов, что принять свою бракованность до конца у Амели так и не получилось.
— В ночь, когда Амели лишилась дома, фамилии и всякого будущего, девочка впервые рыдала взахлёб, царапалась, изворачивалась, как могла, в надежде, что детская истерика остановит родительскую обиду. Да, она думала, что это всего лишь обида. Они простят её за бракованность и обязательно заберут из гадкого дома, набитого маггловскими детьми и прочими отпрысками низов общества, но Розье так больше и не появились на пороге церковного приюта, в котором оставили ненужную дочь.
— Следующие несколько лет Амели вспоминает с трудом. Она вела себя не лучше загнанного в угол зверька. Не шла на контакт с детьми в приюте, шипела и брыкалась, стоило кому-нибудь сделать ей замечание или потребовать дисциплины. Сложно сосчитать количество раз, которое Амели простояла коленками на зерне, получила указкой по пальцам и кожаным ремнём по телу. Россыпь маленьких шрамов по всему телу осталась с ней по сей день. К счастью, большинство из них находятся в районе спины и живота, легко скрываясь одеждой.
— С каждым годом Амели стала всё чаще и чаще сбегать из приюта и к пятнадцати годам покинула это место навсегда. Ей повезло познакомиться с парочкой волшебников, увидевших в ней потенциал, а не проблему, и на время обрести дом. Их нельзя было назвать лучшими членами магического общества: вылетевшие из школы ренегаты, искатели лёгкой наживы и люди со стёртыми понятиями о морали и чести. Они стали её новой семьёй, а взамен Амели служила им верой и правдой. Люди велись на беззащитные большие глаза и лукавую улыбку, отполированную манерностью настоящей аристократки, и этот талант Амели не остался неиспользованным. Поначалу они обворовывали магглов, неспособных причинить вред группе волшебников, но опыт Амели рос, и постепенно их команда становилась смелей, переключавшись на волшебных сородичей, не подозревавших о том, что безобидная девочка-сквиб могла завести их в ловушку.
— Стоило ожидать, что слухи об их заслугах начали расползаться по улицам волшебного мира, и в один из вечеров, когда размах успеха сделал их совсем неосторожными, Амели и остальные попались на хит-визардов, уже давно наступавших им на пятки. Несовершеннолетней Амели дали выбор: рассказать всё и отделаться долгом перед Министерством или сохранить молчание, отправившись отсиживать годы заключения. Поначалу Амели упрямилась, но сидевший перед ней хит-визард оказался достаточно убедительным, чтобы склонить её на сторону закона. Она и ещё парочка волшебников, не достигших взрослого возраста, последовали по пути меньшего сопротивления и вышли из Министерства, отделавшись лёгким испугом. С того дня Амели больше их не видела и не искала контактов.
— Что же до хит-визарда, он увидел в Амели что-то, что не увидели остальные и взял под своё крыло, когда никто бы не пошевелил и пальцем. Он помог ей устроиться официанткой в таверну, дал маленькую сумму на первое время, чтобы девушка не умерла с голоду, и частенько заходил проверять её, когда оказывался неподалёку. Амели быстро полюбила своего «спасителя» и не заметила, как спустя всего несколько месяцев поселилась у него под крышей.
— Она прожила так почти два года. Успела сменить пост официантки на ассистентку в книжном магазине, горничную в волшебном отеле, привет-ведьму, исполнительницу живой музыки. Она преподавала французский, сольфеджио и бралась за всё, что позволяло ей хоть как-то получить независимость, но этого было недостаточно. В надежде на помощь она попросила своего молодого человека дернуть за пару ниточек в Министерстве и узнать о возможности стажировки в Визенгамоте, о котором девушка мечтала с тех пор, как осознала, что никогда не сможет колдовать, однако к своему удивлению получила твёрдый отказ.
— У Амели и Майкла было много разногласий, но недостаточно. Ну и что, что Амели не хотела детей, ведь этот вопрос не стоял ребром прямо сейчас. Она прощала ему чрезмерный контроль и попытки запереть её в квартире, объясняя это неизменным стремлением защитить девушку от враждебного к ней мира. И всё же новость о том, что Амели была в очередной раз недостаточно «волшебной», чтобы заслужить шанс на хорошую жизнь, она простить не смогла. Амели рассталась с ним, собрала чемоданы и вышла в ночь, не имев ни места, куда идти, ни плана на своё будущее. Впрочем, искать долго не пришлось. Её комната в таверне, где Амели пела по вечерам, пустовала и владелец с радостью принял девушку обратно.
— Встреча с семьёй Маккензи не была случайностью. Амели уже давно искала способов выползти из бесконечных маленьких подработок и найти себе место, способное обеспечить ей жизнь. Пустив клич по старым знакомым, она оказалась в нужном месте в нужное время, познакомившись в сыном Маккензи, и уже через несколько недель сидела в кабинете его родителей, доказывая свою незаменимость.
— Амели не надеялась получить место, предполагав, что на её роль обязательно возьмут безголовое существо, способное размахивать палочкой, и это был первый из множества последующих раз, когда девушка недооценила эту семью. Ей было тяжело поверить, что незнакомые люди могли проявлять сострадание не из корыстных целей, а просто так. В лице своего нового начальника она нашла не только билет в лучший мир, но и настоящего друга, пускай, Амели упрямится и говорит, что они не могут быть даже приятелями, по сей день. За год, проведённый в «МАМС», она видела больше самоотверженности, чем за всю свою жизнь, и речь шла не об одном Эване Маккензи, проплывшим полмира и чуть не сыгравшим в ящик, ради своего друга. То, как эти люди стояли друг за друга и компанию горой, поразило Амели до глубины души и разрушило остатки её детского чистокровного сознания под основание. Маккензи были чистокровным, уважаемым родом и оставались человечными там, где её семья вела себя хуже тех, с кем Амели пришлось связываться на улицах Лондона. Ей было противно от себя, от её биологических родителей и всего, что она когда-то принимала за истину. И если прожитая девушкой жизнь обточила её резкие суждения, то Маккензи придали им финальные формы.
— С возрастом спокойный нрав Амели не поменялся, но прожитые испытания сделали её закрытой и порой прохладной ко всему неизвестному и незнакомому. Она не любит распространяться о себе, тяжело показывает свои истинные чувства и сближается с людьми нехотя и неспешно. И всё же узнать её вполне возможно. Амели не скупится высказывать свои мысли вслух и порой оставляет впечатление строгого и требовательного человека, но её замечания хранят в себе ничто иное, как искреннюю заботу и беспокойство. Что же до строгости, то Амели способна простить куда больше, чем люди себе представляют, пока с ней общаются на равных.
— Остра на язык и предпочитает прибегать к юмору, требующему пораскинуть мозгами. Впрочем, сама она не избирательна в том над чем смеяться. Изощрённая шутка рассмешит её в той же мере, что и засунутые в нос соломинки, но Амели обязательно попытается это скрыть.
— Обладает исключительной дисциплиной и хорошей памятью. Не ленива, целеустремлённа и для достижения целей готова пожертвовать общественной моралью и званием «хорошей». Результат интересен Амели куда больше, чем репутация светлого ангела, хотя и её девушка постарается сохранить.
— Ей не чуждо сострадание. Амели способна поставить себя на чужое место и понять чувства посторонних. Может показаться, что холодность Амели от высокомерия, но она проста и человечна и совсем не считает, что лучше остальных. Амели знает в чём хороша, а в чём неумела, и считает, что заслуживает такого же отношения, как и все окружающие; и, разумеется, больше всего на свете боится узнать, что это не так.
— Играет на фортепиано и хорошо поёт. Говорит на английском и французском, которые выучила ещё в детстве. Может поддержать диалог на испанском, хотя до уровня французского и английского сильно не дотягивает. Умеет танцевать и рисовать, но исключительным талантом это не назовёшь. Хороша в играх, требующих терпения и планирования на десять шагов вперёд. Научена пользоваться револьвером Эваном Маккензи.
— Фамилию получила от нянечки, воспитывавшей Амели в приюте. Предпочитает своё имя и просит людей не называть её «мисс Браун» без необходимости.
— Несмотря на холодный фасад, крайне эмоциональна и интуитивна. Порой шквал чувств Амели настолько силён, что попытки с ними справиться заканчиваются кровящим носом, но это её не останавливает.
— Романтична. Вечно борется со своей головой, поливая её ледяной логикой и жизненным опытом, и всё равно безуспешно. Сколько бы Амели ни пыталась, её сознание продолжает верить в сказочное долго и счастливо.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
— Документы из детского дома не указывают ни места рождения, ни настоящей фамилии Амели. В обстоятельствах прибытия указано, что она страдает провалами в памяти, не может назвать имён родителей, домашнего адреса и помнит только своё имя. В заметках также написано, что ребёнок не числится в списках пропавших. К выписке из детского дома приложен дубликат настоящего свидетельства о рождении, полученный Амели подпольными путями.

— В 2023 году в 14 лет Амели Браун числится официанткой в джентельменском клубе «La Fleur Sauvage» под новыми документами Ноэль Руа [Noëlle Victoria Roy, 24.12.2006] из Монреаля, Канады. Она числится официанткой, привет-ведьмой и занимается «иностранной» частью зала. В особенности, гостями из франкоязычных регионов. Насколько известно, клуб закрыли пару лет назад после судебного разбирательства о найме несовершеннолетних и предоставлении клубом не входящих в легальный реестр услуг.

— В апреле 2025 года в 16 лет Амели задержана хит-визардами и обвиняется в мошенничестве, подделке личности и грабеже. Ссылаясь на первый и единственный случай, несовершеннолетие задержанной и содействие властям в поимке соучастников, Амели отпускают под условное осуждение со сроком в два года. К документам о задержании приложена рукописная стенограмма её показаний. В заметках указано, что Амели не находилась под действием сыворотки правды.

— Несколько дней спустя Амели берёт под опеку Майкл Пэрри [12.09.2000] до совершеннолетнего возраста, чтобы избежать её возврата в детский дом. Амели прописывают в его лондонской квартире.

— Следующий официальный контракт Амели указан с марта 2026 года. Она числится музыкантом и певицей в «Таверне», находящейся в сердце магического Лондона, и несмотря на сценический образ под именем Виктория, зарегистрирована под официальным именем Амели Браун.

— Между 2026 и 2028 годом наравне с постоянным контрактом мелькают «маленькие» работы в виде музыкального и языкового репетиторства, продавцом в книжной лавке и стенографисткой в отделе магического транспорта.

— В январе 2028 года Амели меняет прописку на нынешний лондонский адрес. На работе у Маккензи девушка значится с февраля 2028 года под документами Амели Браун.

— Все документы о доставке груза в Англию подписаны ей, как доверенным лицом Эвана Маккензи, и Фионной Уолш, как доверенным лицом Риштерда Уолша.

Logan de Haverskerke
Логан де Хэйверскёрк

davis mackenzie
_____________________________________________________________________
2 марта 2003 года — Вампус, Ильверморни — ранее брокер на магической бирже, ныне консултант-финансист

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ
— Дочь гордой шотландки и канадца-спортсмена, Логан обязана своим именем странному компромиссу родителей не называть ребёнка чем-то очевидно женским или мужским. Кто бы им подсказал, что слыша Логан, никто не представляет себе голубоглазую кудряшку Сью с косичками, да вряд ли бы помогло. А главное, у неё даже нет второй опции от прабабушки или, на худой конец, прадедушки, чтобы Фредерикой или Артуром. Что? Милая Тори всяко лучше очевидного Логан.
— До своих восьми лет Логан взрослела в отцовском чемодане, оседая вместе с мамой там, где был очередной матч по квиддичу. И вопреки охам и ахам бабушек и дедушек с обеих сторон, кочевой образ жизни всегда устраивал де Хэйверскёрков. Логан была самостоятельным ребёнком и не испытывала недостатка в общении, всегда имея родительские уши при себе. Она воспринимала отели и съёмные квартиры, как свою детскую площадку, и скучала, оставаясь на одном месте слишком долго.
— Несмотря на внушительный послужной список посещённых стран, Логан провела значительный отрезок детства между «шотландским захолустьем», как любил отзываться о родных краях матери отец, и Квебеком, откуда был сам мужчина. Как и стоило ожидать, закончила она с кашей из канадо-франко-шонтландско-англо-американских диалектов в голове, от которых не может избавиться по сей день. И никто, даже сама Логан, не знает, что выдаст её воспалённый мозг на этот раз. Зато куда бы она не заявилась, её всегда ждут родственники, и не важно встречает ли её канадский путин или шотландский хаггис.
— В возрасте восьми лет Логан лишилась матери. Женщина умерла от осложнений драконьей оспы, ненарочно став причиной её вполне объяснимой ненависти к больницам. Вынужденный сделать выбор между Англией и Канадой, отец предпочёл перевезти свою дочь в родной город и таскать её на сборы до тех пор, пока Логан не стала достаточно взрослой, чтобы отправиться в Ильверморни.
— Если бы у девочки был выбор, она бы так и продолжала путешествовать по миру вторым номером. Полоса неудач Логан началась с той секунды, когда единственная отреагировавшая статуя на волшебницу издала грозный рёв, вынудив её вздрогнуть на месте. Кем-кем, а воином Логан не чувствовала себя никогда. И в доказательство своей непригодности на Вампусе, побоялась оспорить решение статуи, повинно проследовав в свой новый дом на ближайшие семь лет.
— Её школьные годы нельзя назвать худшим опытом, доступным человеку, но и заклеймить их счастливым периодом язык не повернётся. Логан предпочитает вспоминать о них, как о чём-то, что ей пришлось перетерпеть, а началась её анти-популярность едва ли не с первого курса. Всё создание Логан было заряжено на то, чтобы раздражать своих «приятелей» по факультету и большинство однокурсников. Её мальчишеское имя, её нездоровый интерес к числам и пыльным книгам, её рост и спортивный талант, подведший её в самый ответственный момент проб в команду по квиддичу. Несмотря ни на что, Логан так и не призналась ни отцу, ни бабушкам с дедушками о проблемах в школе, делая вид, что ограниченный круг друзей был её личным выбором.
— За проведённые в Ильверморни годы Логан слышала многое в свой адрес. Она была и дылдой, и неуклюжей. Её спрашивали о погоде наверху, её звали на несуществующие вечеринки и в качестве партнёрши на выпускной, не появляясь забрать её из гостиной факультета. Пожалуй, последняя выходка мальчишки-однокурсника, с которым Логан, как она думала, сдружилась за проведённые вместе в библиотеке часы на последних курсах, оставила на ней неизгладимое впечатление. И пускай несколько лет спустя она пересеклась с ним, получив искреннее извинение за трусость и зависимость от мнений одноклассников, волшебница так и не избавилась от ощущения, что никто не способен разглядеть в ней объект желания.
— Выпустившись из школы, Логан быстро сориентировалась и, только-только получив диплом на руки, отправилась стажироваться в нью-йоркский банк. Проведя там около полутора года, она оказалась в нужном месте в нужное время и получила золотой билет в магическую биржу. И прежде чем кто-нибудь подумает о ней плохо, сделанные на неё ставки Логан оправдала быстрее, чем от неё ждали. Ведьма всегда чувствовала себя в безопасности, окруженная числами, и, как выяснилось позднее, обладала исключительным чутьём на большие деньги.
— Стоило ожидать, что вместе со статусом «успешной» на пороге Логан стали появляться старые знакомые, вспомнившие о замарашке, над которой издевались в школе, и новые нахлебники, надеявшиеся погреться под лучами чужой удачи. Если первых она видела насквозь, то со вторыми Логан пришлось набить пару шишек, прежде чем обзавестись иммунитетом.
— Свой нью-йоркский период Логан вспоминает на редкость тепло. Несмотря на ощущение чуждости шумному городу, девушка взяла от него всё, что он ей предлагал. Она обзавелась полезными знакомствами, сколотила себе имя и заработала достаточно, чтобы позволить себе ту жизнь, которую она себе представляла. И представляла она её точно не в Америке.
— Переезд Логан в Бельгию мог показаться поспешным решением только на первых порах. На деле же девушка давно засматривалась на европейскую страну, давшую начало роду де Хэйверскёрков, и просто-напросто ждала правильного момента. Её не держали редкие школьные друзья, разъехавшиеся по разным точкам мира, у неё не было отношений. Единственный, за кого беспокоилась Логан, был её отец, но и он не остался неподготовленным. Под руководством Логан мужчина вложился в начинающий бизнес и к её отъезду смог накопить достаточно, чтобы открыть собственную лётную школу в Квебеке, более не завися от спонсорства спортивных лиг.
— Собрав всю свою жизнь в единственный чемодан, Логан поехала вникуда. Первое время она жила в отеле, подыскивая себе достойное жильё, и её терпение оправдалось. Она приобрела дом в центральной части Брюсселя, преобразовав его первый этаж в офис-приёмную и довольно быстро освоилась в городе, за исключением одного весомого «но». У неё была работа, у неё были амбиции, у неё была даже собака и двое котов, но абсолютно ни единого знакомого вне её сферы деятельности.
— Она пыталась найти друзей, и спустя несколько месяцев её попытки оправдались, хоть и в совершенно неожиданной ситуации. Первый бельгийский друг нашёл её самостоятельно и оказался вовсе не бельгийским. Харизматичная англичанка по имени Амели спасла её от голодной смерти, переведя французский на французский в булочной, и, сама того не зная, позволила Логан выдохнуть: она не просчиталась, наконец оказавшись на своём месте.
— Логан, благодаря всем признакам успешности, создаёт впечатление человека, который has her shit together, но на этом всё заканчивается. У неё есть деньги, дом и самостоятельно посаженное дерево, но во всем остальном девушка чувствует себя провалом года. У немногочисленные друзья видят её раз в полгода, если не реже. Её вечера сводятся к одиноким посиделкам в ресторанах или маленьких театрах в надежде наткнуться на своих людей, но Логан слишком незаметная и стеснительна, чтобы сделать первый шаг самостоятельно. Может быть, она бы не волновалась так сильно, однако бесконечные вопросы о будущих внуках со стороны родственников вынуждают смотреть на приближающиеся тридцать с нервным тиком, рисуя будущее в окружении кошек и собак.
— Романтические провалы Логан заслуживают отдельного внимания. За свои почти тридцать девушка ни разу не состояла в адекватных отношениях, влюбившись в лучшего друга гея, женатого коллегу, безуспешно разводившегося долгих три года, и того-самого-однокурсника, забывшего о своей партнёрше на выпускной. Спасибо, что это был не один и тот же человек. Попытки найти парня через знакомых и своими силами тоже не увенчались успехом. Одна история про свидание с «подающим надежды» оперным певцом чего стоит. Спросите. Она расскажет.
— Несмотря на явное беспокойство за одинокое будущее, Логан не привыкла драматизировать. Она рассказывает об очередном своём провале с улыбкой, подшучивая над самой собой, и продолжает надеяться, что когда-нибудь цирк уродов уедет, оставив её в покое. В конце концов, сделать из своего дома приют для животных тоже не так плохо. Логан вообще смотрит на мир через призму полного стакана и рада, что у неё есть дело жизни и хобби.
— Логан больше случает, чем говорит, не знает, как переманивать внимание на себя, и в обществе чувствует себя как угодно, но не комфортно. Ей нужно время, чтобы раскрепоститься и не ощущать себя косолапой инопланетянкой со странностями, но стоит ей расслабиться, и вы получите не воспринимающего себя всерьез человека, способного поддержать любой ваш безумный порыв. Она будет шутить (над собой и вами), будет таскать вас везде за собой и изредка спрашивать, не навязывается ли она слишком сильно. С близкими Логан бывает «много» или, по крайней мере, так кажется самой девушке. Благодаря исключительной самооценке, Логан вообще много чего кажется, и это не всегда соответствует реальности.
— Логан выращена отцом-спортсменом, и, пожалуй, этим всё сказано. Она не кривит носом на утренние пробежки, спокойно составит компанию детям на заднем дворе и не станет просить поднять её полупустой чемодан, изображая умирающего лебедя. Впрочем, отец никогда не советовал ей включать бой-бабу перед мужчинами, это выходит скорее ненарочно, потому что чемоданы носят только принцессам, а из Логан выйдет разве что подружка-лягушка.
—  За столько лет так и не решила она офисная леди или хипстер из подворотни. Шатается между двумя стилями, но в джинсах и свитшотах чувствует себя лучше. Вообще отношения с внешним видом и чужим вниманием у Логан странные. Чем больше ей хочется, чтобы её заметили, тем усердней она кутается в серые одежды, натягивая капюшон на голову.
— На работе Логан полностью перевоплощается, и из тихой скромной серой мышки вылезает бронепоезд, знающий своё дело. Что-что, а забиваться в угол в рабочие часы она не станет. Для этого у Логан есть личная жизнь.
— Активно поддерживает всяческие магические-меньшинства, всех брошенных и обездоленных до тех пор, пока никто не просит её толкнуть речь. Часто жертвует деньги на благотворительность, но на балы ходит только если какой-нибудь коллега успел приковать её наручниками к себе.
— Хорошо играет в квиддич, хорошо считает деньги и достойно готовит, что, по мнению Логан, довольно посредственно. Всегда с восхищением смотрит на людей с творческим началом, потому что её собственное умирает на выборе вкусов самодельного мороженого. Логан не считает, что её «бесталанность» – это плохо, но порой грустно вздыхает, завидуя белой завистью тем, кто может топнуть ногой и обратить внимание всего зала на себя.